Глава 7
— Ну что ж, начнем, пожалуй, — сказал он, присаживаясь во главе стола. В формальной обстановке его внешность впечатляла еще больше; обладатель высоких скул и шикарной гривы темных волос, он запросто мог бы послужить моделью для рекламы «Поло Ральф Аорен».
Реджина сидела от него на приличном расстоянии, но взгляд красавчика уперся точно в нее.
Себастьян Барнс.
Коллекция Барнса.
Заливаясь краской, Реджина уткнулась в блокнот.
— Себастьян, перед тем как начать… — Слоан посмотрела на Реджину.
О нет. Нет-нет-нет!
— …Я бы хотела представить нашего нового библиотекаря, Реджину Финч. Она сегодня ведет протокол заседания.
— Добро пожаловать на борт, Реджина, — сказал Себастьян. Ее имя в его устах прозвучало как-то неестественно. Взгляды собравшихся устремились на Реджину, и та не смогла выдавить из себя даже простейшего «благодарю». Себастьян смотрел на нее без тени стыда, будто Реджина не застала его на месте преступления. Поразительно.
В жизни он такой же, каким Реджина его запомнила, даже лучше: прекрасный, богоподобный. Обладай чертами Себастьяна кто-нибудь другой, его назвали бы просто красавцем, однако темные глаза и лоснящиеся волосы придавали Себастьяну привлекательность, граничащую с экзотической. Вокруг него ощущалось мощное пульсирующее поле энергии, живой и… сексуальной.
Первым делом обсудили ежегодную литературную премию. Судя по всему, последние одиннадцать лет ее вручали весной, но в этом году совет попечителей решил открыть банкетом осенний сезон, чтобы обеспечить приток средств в праздничный период. Внезапное изменение планов не нашло должного отклика.
— У нас не останется времени прочесть все, спланировать… так не пойдет, — высказалась одна женщина.
— Совет считает, что весной наша церемония затеряется на фоне других. А праздники — пора подарков, благотворительных акций, и банкет по случаю вручения премии привлечет к нам необходимое внимание.
— Может, урезоните их? — предложил еще кто-то. — Заявки подали сотни издателей. Это больше, чем в прошлом году, да и времени тогда у нас хватало с избытком. Нам просто недостанет сил как следует оценить всех номинантов.
Себастьян покачал головой.
— Я в меньшинстве, придется поднапрячься.
Собравшиеся взорвались недовольным хором.
— Нам нужны еще читатели, — воскликнула женщина. — Слоан, придется вам взять на себя часть претендентов.
— С удовольствием, — ответила Слоан и до того сильно сжала в руке карандаш, что побелели костяшки пальцев. Сразу видно, удовольствия начальница Реджины отнюдь не испытывает.
— Слоан, все знают, что вы сейчас готовитесь к свадьбе, а чтение претендентов на премию — работа, которая потребует массу сил и времени, — возразил Себастьян. Взглянув на Реджину, он добавил: — Думаю, уместнее будет поручить ее новичку.
— Что? — откликнулись одновременно Реджина и Слоан.
— Хорошая мысль, — заметила маленькая брюнетка. — Свистать всех наверх.
— Минуточку, — попросила Слоан. — Реджина — моя подчиненная, и грамотное распределение ее рабочего времени — моя ответственность…
— Я же не прошу ее читать романы в рабочее время, Слоан. И вы слышали Бетси: дело требует усилий от всех нас.
Себастьян взглянул на Реджину, давая понять, что вопрос закрыт.
— Реджина, отныне вы официальный член жюри. После заседания объясню вам принципы работы. Главная цель нашей литературной премии — поддержать начинающих авторов в возрасте до тридцати пяти лет. Гран-при — десять тысяч долларов. Издатели присылают нам списки своих номинантов, из которых мы отбираем финалистов. В общем, обсудить подробности можем после совещания. Прямо сейчас переходим к осенним номинантам. Джонатан Сафран Фоер выбыл, так что на ноябрь понадобится замена…
Реджина следила за ним во все глаза, едва ли слыша, о чем он говорит. Она еще толком не разобралась в иерархии библиотеки, в сложной и запутанной работе по сбору средств и спонсировании событий, однако сомнений, что Себастьян всегда и везде главный, не оставалось.
Реджина уткнулась в блокнот, лишь бы занять себя, лишь бы не пялиться на Себастьяна. На то, как он жестикулирует сильными руками, как рубашка в полосочку обтягивает его мощные плечи. По улыбке Себастьяна сразу становилось понятно: происходящее в зале совета его мало заботит.
Время непонятным образом и тянулось, и летело незаметно. Казалось, будто с последней песчинкой, упавшей на дно часов, Себастьян исчезнет. Глупость, конечно, однако Реджине хотелось, чтобы заседание длилось бесконечно. Только бы еще побыть в одной комнате с Себастьяном.
— Мне пора идти, — сказала Слоан. — На встречу, обед с Ист-Сайдским обществом читательниц.
Реджина взглянула на часы — почти полдень.
— Мы все равно почти закончили, — ответил Себастьян, поднимаясь из-за стола. — Реджина, задержитесь на минутку. Я просвещу вас относительно процесса отбора финалистов.
Слоан изумленно обернулась.
— Себастьян, ей пора на работу. — Она делано хохотнула, давая понять: фраза брошена исключительно ради проформы.
— Я украду ее у вас ненадолго. Уж простите, — подмигнул он.
Слоан улыбнулась в ответ и, довольная, будто ее посвятили в некий заговор, удалилась из комнаты.
Остальные участники заседания тоже потянулись к выходу, а когда остались только Себастьян и Реджина, он предложил ей садиться.
— Можно и ближе, — сказал он, возвращаясь на место во главе стола. — Никого не обидишь.
Себастьян с улыбкой взглянул, как Реджина оставила между ними расстояние в четыре места. Услышав последнюю фразу, она тяжело сглотнула и пересела на соседний с Себастьяном стул.
Взглянуть на мужчину она уже не смела.
— Здорово, что ты с нами, Реджина. — Тут она все же осмелилась посмотреть ему в глаза. Себастьян улыбался, будто они с Реджиной хранили на двоих некий секрет. Это в принципе недалеко от истины. Реджина отвернулась.
— Ну и как давно ты здесь работаешь?
— Две недели.
— Ты местная?
— Нет, — ответила Реджина, смущенная вопросами. Они вроде о премии остались поговорить, не о самой Реджине. Себастьян тем временем выжидающе смотрел на нее. Ой, она же не ответила, откуда родом. — Я из Филадельфии. То есть из пригорода, из Мэйн-Лайн.
— А, Мэйн-Лайн, графье, — улыбнулся Себастьян. И ведь непонятно, издевается он или нет.
— Мы не такие, — защищаясь, возразила Реджина.
— Так когда ты переехала в Нью-Йорк?
— Месяц назад.
— Ого, да ты и правда новичок!
Уязвленная Реджина заметила:
— Зато с книгами обращаться умею. Я училась на библиотекаря, у меня специальность. И красный диплом. — Черт, зачем она это сказала? Пусть думает о ней, что хочет.
Себастьян кивнул, словно переваривая поток информации.
— Выходит, читаешь ты быстро? Как относишься к художке? Нравится?
— Да. — Реджина скрестила руки на груди.
— Назови своих любимых писателей.
Реджина подозрительно взглянула на Себастьяна.
— Современных или классических?
— Любых. — Себастьян улыбнулся, явно очарованный или по крайней мере развеселенный.
Смотрит свысока. Но Реджину так просто не смутить.
— Ладно, — сказала она, — Генри Джеймс, например.
— А, знаю, «Зверь в чаще».
— Вы читали его? — поразилась Реджина.
— Чему ты удивляешься? Я изучал литературу и да, читал Генри Джеймса. «Зверь» — один из моих самых любимых рассказов.
— Только один?
— Во главе списка — Раймонд Карвер.
Реджина кивнула. С Раймондом Карвером не поспоришь.
— Ну, начало хорошее, — сказал Себастьян, хлопнув в ладоши. — В том, что касается рассказов, мы с тобой во вкусах сходимся. — Глаза у него загорелись. — Поговорим о современных авторах?
В голове у Реджины внезапно образовалась пустота. С какой стати она должна ему что-то доказывать?! Да будь он хоть трижды специалист по литературе, по современникам ее не переплюнешь.
— Джесс Уолтер, все романы у него потрясающи, ни один не похож на другой. Еще мне нравится Том Перротта, Майкл Шейбон…
— Любопытно, — произнес Себастьян таким тоном, будто открыл для себя нечто новое.
— Что?
— Ты называешь только авторов-мужчин. Должно быть, очень хорошо понимаешь нашу психологию.
Серьезно? Реджина не назвала ни одной писательницы? Черт подери! И чего это Себастьян оценивает ее ответы словно результаты какого-нибудь теста Роршаха?
— Не понимаю, к чему вы, — отрезала Реджина. — Меня так просто не одурачить. Сколько угодно рассуждайте о литературе, это не меняет факта, что вы из тех, кто может… может…
Реджина захлебнулась негодованием.
— Кто может — что? — весело переспросил Себастьян. Да еще улыбнулся так невинно, подавшись вперед… Это уж ни в какие ворота!
— Заниматься сексом в библиотеке, — прошептала Реджина.
— Ну-ну. Не стоит обвинять меня в столь тяжком преступлении, — ответил Себастьян таким невинным тоном, что Реджина на секунду усомнилась: не навоображала ли она себе вчерашний инцидент? А потом он рассмеялся.
— По-вашему, это так смешно?! — возмутилась она.
— Давай не будем забывать, что ты проникла в закрытую часть библиотеки. Это ты у нас плохая девочка.
Резко перестав улыбаться, он взглянул на Реджину так, что у нее внутри все перевернулось. Перед мысленным взором возник образ женщины: как она склонилась над скамьей, как ее волосы разметались по полу… и Себастьян, вновь и вновь с силой проникающий в нее.
Реджина резко встала из-за стола и выбежала из комнаты.
* * *
— Ну и как там библиотечное дело? — спросил Дерек, запуская руку в пачку «Орео» и вытаскивая сразу две печеньки. Ее, Реджины, печеньки.
Реджина взглянула было на Карли — чтобы та научила своего приятеля поведению за столом, однако соседка сидела на стойке, задрав ноги и крася ногти на ногах в неоново-зеленый цвет.
— Э… неплохо, — сказала наконец Реджина. Открыла холодильник и достала оттуда вчерашние спагетти.
— Голые больше не попадались? — спросила Карли.
— Нет.
— А ты боссу рассказала? — напомнил Дерек.
Реджина засунула ужин в микроволновку.
— Нет, ничего не рассказала.
— Позволишь извращенцу уйти безнаказанным? — ликующим голосом поинтересовалась Карли.
Реджина пожала плечами.
— Если подумать, то не такой уж он и извращенец. Он занял частное помещение, которое библиотеке подарила его семья.
Она прошла в гостиную и села за стол, отодвинув в сторону стопку журналов.
— Эй, погоди! Нельзя так обламывать! — воскликнула Карли.
Девушка на пяточках и растопырив пальцы догнала Реджину. Дерек вошел следом за ней.
— Что это за семья такая? Как это они подарили комнату библиотеке?
— Не скажу.
Карли расхохоталась.
— С какой стати? В кои-то веки тебе есть чем поделиться, а ты запираешься!
— Ты же сразу разболтаешь обо всем в «Твиттере», в блоге или еще где…
— Нет, обещаю: строго между нами. О твоем библиотечном потрахунчике больше никто не узнает. Верно, Дерек?
— Точняк.
Желание поделиться с кем-нибудь страшной тайной наконец пересилило чувство осторожности, и Реджина брякнула:
— Себастьян Барнс.
— Что — Себастьян Барнс? — не поняла Карли.
— Это его я застала в той комнате.
Выпучив глаза, Карли на ощупь нашла стул и плюхнулась на сиденье.
— Не свисти!
— Я и не свищу. Ты что, его знаешь?
Дерек тоже в нетерпении уставился на Карли, ожидая ответа. Карли вытащила из стопки журналов номер «W», пролистала его, отбросила, взялась за другой выпуск. Развернула на нужной странице перед носом у Реджины, показав Черно-белую фотографию: гибкая женщина в открытом на спине черном платье нагнулась и почти касается тонкими пальцами каблуков-шпилек.
— Кто это? — спросила Реджина, испугавшись, что Карли ответит: «Его подружка».
Хотя чего ей бояться? Да и Карли указала на подпись внизу снимка: «Фото Себастьяна Барнса». До Реджины дошло не сразу.
— Дай-ка посмотреть, — сказала она и забрала журнал у соседки. Пролистала его. Снимок, показанный Карли, был только первым из целой редакторской серии, и везде автором фотографий значился Себастьян.
— Он, типа, знаменит, — сказала Карли. — Когда его только начали печатать, все подумали: фу, дилетант. Из-за его деньжищ, ясное дело. Правда, очень скоро Себастьян заткнул критиков, публикуя фотографии вроде этой.
Реджина отложила журнал.
— Рада за него. Но это не дает ему права устраивать в библиотеке личный сексодром.
Карли вздохнула.
— Расслабься, Реджина. Когда сталкиваешься нос к носу с крупным нью-йоркским событием, его нужно уметь распознать.
— Или когда сталкиваешься с его голым задом, — пошутил Дерек.
Под смех соседки и ее дружка Реджина обиженно гоняла спагетти по тарелке. Ох уж этот едкий манхэттенский юморок.
— Как думаете, что мне делать? — спросила она.
Карли накрыла ее руку своей.
— Получай удовольствие. Ни разу не пробовала?
