2. Логопед из Канады
Б-ррр!
Войдя в вагон метро на станции «Александровский сад», она набросила капюшон пуховика на голову и села на ледяное сиденье, убрав руки в рукава, словно в муфту. Ох, пришло же кому-то в голову построить открытую ветку метро, когда температура зимой опускается ниже 20 градусов? Околеть же можно, пока доберешься!
Вот уже полгода она каждый день ездила на работу к девяти утра с Выхино до Молодежной, тратя на дорогу почти полтора часа. Единственным ее развлечением в дороге были книги и простенький, видавший виды CD-плеер, однако сейчас листать страницы в перчатках ей не хотелось, а плеер валялся в сумке в ожидании новых батареек, которые она вот уже третий день собиралась купить.
Ехать предстояло еще полчаса. Глубоко вздохнув, она закрыла глаза и попыталась задремать, пользуясь оставшимся свободным временем.
Что-то было не так.
Она вновь открыла глаза и задумалась. Да нет, все как обычно. Во всяком случае, на первый взгляд.
Работа отнимала у нее львиную долю времени — вся неделя была заполнена бесконечными звонками, поручениями, бумагами, отчетами, и ожидать каких-либо неожиданностей на этом пути не приходилось. Каждый день она брала трубку, следила за документами, договаривалась о встречах, пыталась не забыть о нуждах офиса, и вся эта круговерть за полгода превратилась в пыльную тоскливую рутину, которую она тянула без малейшего удовольствия. Вот и сейчас впереди у нее был еще один, похожий на все остальные, рабочий день.
Ничего особенного, все как всегда. Отчего же она испытывала это странное чувство нервозности и тоски?
Что-то забыла сделать?
Мысленно она прокрутила перед глазами свои дела, залезая в закоулки памяти и пытаясь выудить оттуда какие-то мелочи, которые по тем или иным причинам не привлекли к себе ее внимание.
Итальянцы? Да, они приезжают, но только на следующей неделе.
Меркулов? Она все передала ему еще вчера вечером.
Инвойсы? Они давно уже подшиты в нужную папку, и Настя без труда найдет их без нее.
Нет, дело было не в работе.
Она тихо вздохнула и открыла глаза.
Чистый белый снег, лежавший на крышах домов, мимо которых ехал поезд, сверкал и переливался под лучами солнца, создавая ощущение зимнего праздника, но это никак не поднимало ей настроение. Почему же она вот уже которую неделю мучается от непонятного ощущения чего-то потерянного, чего-то незавершенного? Что не так?
Вдохнув холодный воздух, она поправила меховой капюшон куртки и оглянулась, скользя отсутствующим взглядом по сидевшим вокруг незнакомым людям.
Нет, это не работа.
Это Игорь.
Сколько раз она обещала себе закончить отношения с ним, поговорить, но всякий раз откладывала, находя те или иные отговорки. Они встречались девять месяцев, иногда вместе ездили куда-нибудь на выходные, ходили в театр… Все стандартно, обычно, без особого головокружения. Секс при свечах. Когда-то лучше, когда-то хуже. Разговоры о книгах и выставках. И вот уже две недели он настойчиво предлагал ей переехать к нему.
Переехать.
Хм.
Жить.
Вместе.
Фу.
Вот оно. Вот в чем дело.
Ну да, она ему очень нравилась. Как нравится все, что блестит и переливается яркими, сочными красками. Все, что не втискивалось в рамки его повседневной жизни, подчиненной жесткому расписанию и вечному контролю.
Игорю было 40, он уже третий год работал руководителем отдела рекламы и PR в крупном банке, имел университетское образование, защитил диссертацию и был старше ее на целых 15 лет. Высокий, худощавый, вечно облаченный в деловой костюм, он выглядел как строгий профессор, которому она неожиданно для себя забыла сдать важный экзамен. Он говорил с ней нравоучительным тоном, не допускающим возражений. Он всегда и во всем был прав. Он смотрел на мир через свои очки и видел его упорядоченным и подчиняющимся общепринятым правилам и нормам. И ее место в этом порядке, согласно его планам, было рядом с ним.
Тоска.
Она скучала, нередко испытывая желание сбежать подальше, отпуская в его адрес шуточки, за которыми плохо скрывалось нарастающее раздражение и чувство вины. Мерзкое, противное чувство вины за то, что теперь ей все чаще нравилось смотреть на других мужчин.
В конце концов, на дворе — двадцать первый век, и она свободна жить так, как ей хочется, ничего никому не обещая. Да, он внимательный, ответственный, умный… Только почему всякий раз при мысли о нем ее тянуло зевнуть с риском вывихнуть себе челюсть?
И вообще, разве она обманывает кого-то? Не было же никаких обещаний и клятв — они ничем друг другу не обязаны. Возможно, если она будет почаще себе это говорить, она сама в это поверит… Да и что в таких случаях принято говорить мужчине?
— Игорь, мне невыносимо скучно, как будто мы уже пятьсот лет живем в счастливом браке!
— Игорь, я не хочу жить с тобой, иначе я сойду с ума от тоски!
Хм… Нет, так говорить нельзя. Иначе он затеет допрос с пристрастием и начнет изматывать ее бесконечными вопросами, ответы на которые ему однозначно не понравятся. А ей так не хотелось пускаться в объяснения.
Разумеется, Игорь интуитивно чувствовал ее охлаждение, но вот уже третий месяц они старательно обходили эту тему стороной, как будто ничего не происходило. Вероятно, он списывал ее раздражение на усталость от работы, а она не спешила его переубеждать. Но время работало против нее, все чаще испытывая ее терпение на прочность. Вялотекущая шизофрения этих отношений, где каждый по инерции играл отведенную ему роль, — вот что тяготило ее больше всего.
Она не любила его.
В конце концов, а на что она жалуется? Разве, когда они встретились, ей самой не хотелось чего-то постоянного, родного, своего? Интернет-тусовки остались в прошлом, у нее не возникало даже желания вновь вернуться туда — слишком велики были усталость и отвращение. Игорь был идеальной гаванью после изрядно надоевших ей поисков и путешествий: его надежность придавала определенности их отношениям, в которой она так нуждалась тогда. Он ухаживал за нею по всем классическим канонам — цветы, прогулки, красивые слова, ужины в ресторанах. Он отвечал на все ее вопросы подробно и обстоятельно, ничего не скрывая. Это было так не похоже на все, с чем она имела дело раньше…
Она с удовольствием слушала его рассказы о людях, с которыми ему довелось встречаться, о работе в крупном банке, из которого буквально сочились деньги, о его дочери от первого брака, которую воспитывала его мама. Все это ей тогда казалось интересной книжкой с картинками, к которой она, как таковая, не имела никакого отношения. И ей все реже и реже хотелось открывать эту книгу и что-то перечитывать в ней. Что же она пропустила, где ошиблась?
И что теперь делать? Поставить книжку на полку и молча уйти?
А может быть, все ее сомнения и переживания — это всего лишь страх перед объяснением, когда ей все-таки придется сказать то, что будет для Игоря малоприятным? Возможно, еще и поэтому она чувствовала себя виноватой — за то, что будет вынуждена рано или поздно уйти от него?
— Станция метро «Молодежная».
Ноги, несмотря на меховые сапоги, успели замерзнуть — в который раз за этот месяц она мысленно пообещала себе с первой же зарплаты купить новую зимнюю обувь. Лера, выскользнув из вагона, быстрым шагом начала подниматься по лестнице в сторону выхода, стараясь дышать в шарф.
Ооох, как же холодно!
Да, новые сапоги.
И чаю. Кружку горячего чая с шоколадным печеньем и орехами.
И к черту диету и Игоря с его нравоучительным занудством о ее неумении придерживаться принятых решений. Еще одна ее черта, которую он так старательно пытался в ней исправить. Сегодня не модно быть сорок восьмого размера — это означает, что девушка не умеет следить за фигурой, не умеет следить за собой. Нужно контролировать свои потребности, а не идти на поводу у собственных желаний…
Да будет ему известно, «доска и два соска» — это не про нее, и точка! Пить пустой чай она тоже не умеет. И как вообще в этой жизни обходиться без сладкого??
В Рамсторе, зайдя в знакомый отдел, она схватила с полки овсяное печенье с кусочками шоколада и шоколадку с изюмом — свое излюбленное лакомство, скрашивающее ей каждое холодное зимнее утро.
Ммм, как же она любила сладкое…
Офис встретил ее полной тишиной — Насти еще не было, длинный коридор, по обе стороны которого были кабинеты, тонул в полумраке. До прихода основной толпы сотрудников оставалось еще полчаса, и она вполне успевала переделать мелкие хозяйственные дела, которые по умолчанию лежали на ней — кофейный аппарат, куда нужно было загрузить зерна кофе и залить горячей воды, полотенца в туалеты, меню на кухню… Она любила эти утренние часы, когда никто не бегал вокруг с целым ворохом мелких поручей, не трезвонили телефоны, не требовали к себе внимания окружающие.
— Лерочка, ты сегодня рановато что-то…
Старый охранник, Василий Афанасьевич, оторвался от телевизора, в котором показывали последние новости, и наблюдал за ней с добродушием любящего дедушки.
— Ну вы же знаете, Василий Афанасьевич, что тут будет твориться через полчаса, — с улыбкой ответила она. — Затопчут же недовольные, если вдруг обнаружится, что им неоткуда будет взять горячий кофе. Да и когда телефоны пищат, не до беготни по офису…
— Ох, Лерочка, как ты все успеваешь! — Охранник аккуратно положил старенький пульт от телевизора рядом на газетный столик и покачал головой. — Нельзя же быть в нескольких местах одновременно, а у тебя постоянно что-то трезвонит. Это ж с ума сойти можно, сколько раз в день нужно говорить «аллё»!
Словно подтверждая его слова, телефон громко и пронзительно зазвонил, привлекая к себе внимание.
О Господи, ну кому что нужно за полчаса до начала рабочего дня?
— Компания «Санлайт», здравствуйте!
— Девушка, дайте Соловьева!!
Ни тебе «доброе утро», ни «будьте любезны»…
— Извините, но Соловьева в офисе пока нет, — ласково, словно душевнобольному, ответила она. — Что-нибудь передать?
Сергей Соловьев, начальник отдела логистики, был, пожалуй, самым востребованным человеком в компании после Меркулова. Только в отличие от последнего Соловьев носил с собой переносную трубку и был всегда доступен.
— Лер, привет!
— Привет, Сереж!
Не отнимая от уха телефон, она с улыбкой кивнула другому Сереже — Пронину, еще одному менеджеру отдела продаж, проходившему мимо ее стола, и вновь вся обратилась в слух.
— Когда он будет, девушка?
— Не могу вам сказать — перезвоните, пожалуйста, после 9.00.
В трубке что-то грохнуло, и она услышала короткие гудки. Ну что ж, баба с возу — кобыле легче.
Очередной рабочий день начинался на диво спокойно. Она с удовольствием съела свое печенье, грея пальцы о чашку горячего чая, поболтала с бухгалтерией, бурно обсуждавшей проходящую в Канаде Олимпиаду, и, никуда не торопясь, вновь занялась вчерашней таблицей.
— Приветик!!!:)
Окно аськи распахнулось, заслоняя собой уже почти законченную работу, и ее взгляд с недоумением уткнулся в адресованное ей приветствие.
Это еще кто?
Быстро щелкнув профиль, она с усмешкой закатила глаза и покачала головой, снисходительно глядя на экран.
Вчерашний болтунишка.
Вот, значит, как, юноша бледный со взором горящим? Вчера тебя щелкнули по носу, и ты решил вновь попытать счастья? Ну привет, привет…
— привет… еще раз…
Чай в чашке уже остыл — она встала, плеснула себе кипятка и, взяв заварочный пакетик, вернулась к столу. В таблицу осталось внести еще один столбик цифр и затем быстренько дописать заключение…
— а почему еще раз?
Почему, почему?… А кто вчера тут так показательно выступал со своим «прощай навеки»?!
— ну так вчера ж ты разобиделся…
Она опустила пакетик с чаем в чашку и поболтала им в кипятке, чтобы тот побыстрее заварился.
— ошибаешься, пора было уходить:) я вообще не обижонистый:)
Да конечно, конечно! Ее бровь многозначительно поползла вверх, и она с улыбкой кивнула безмятежному монитору. Знаем мы таких, «не обижонистых»…
— а что ж сразу кричать «гудбай форева»?!..
Таблица…
— это шутка такая, я думал, ты отзовешься, а ты оказалась достойным соперником…..
Чего???? Она в изумлении посмотрела на монитор так, как будто перед ней был живой собеседник, и еще раз прочитала последнее сообщение. Соперником????
— (в некотором замешательстве)… достойным соперником????… в чем, позволь спросить?!..
С некоторых пор она не любила использовать смайлики — ей казалось, что они недостаточно точно передают эмоции, всегда оставаясь лишь бездушными желтыми мордочками. Значит, мальчик решил устроить маленькое соревнование?
— не многие могут устоять, чтобы не ответить:) и не многие могут снова начать разговаривать:)
Какие слабенькие тебе, однако, экземпляры попадались…
— извини, я никогда не отличалась немотой..)) а начала я говорить в полтора года, так что ты немножко опоздал со своими страхами…))
— Лер, ты чего?
Сережа Пронин, держа в руках какие-то бумаги, остановился около ее стола, глядя на нее с недоумением. Да уж, странное она представляла собой зрелище — смотреть на экран рабочего компьютера и улыбаться.
— Не-не, Сереж, ничего. — Она автоматически свернула окно аськи, махнула рукой и рассмеялась: — Тут донимают детки всякие — приходится проводить учебно-воспитательную работу без отрыва от производственного процесса.
— А-а, понятно, — Сережа понимающе кивнул головой. — Не знаешь, Рубен будет сегодня?
— Нет, — она покачала головой и пожала плечами, — он еще не звонил.
— Ну ладно. — Сережа повернул в сторону бухгалтерии и на полдороге повернулся к ней: — Не скажешь мне, когда он придет?
— Да скажу, конечно!
Окно аськи вновь настойчиво мигало на нижней панели.
— спасибо, я так и думал, мои ожидания меня не обманули!!!:)
Улыбка на ее губах погасла, и она снисходительно покачала головой, ощущая некоторое подобие разочарования.
Игры. Опять игры.
Как это ей знакомо…
— очень за тебя рада…
Снова телефон.
— Лерочка? — В голосе Лени Костенко звучали вопросительные нотки. — Ты обедать идешь?
Леня Костенко милый, отзывчивый, каждый день брал ее с собой в их небольшую полудомашнюю столовую — она с удовольствием присоединялась к их тесному междусобойчику, состоявшему из нескольких менеджеров отдельного направления, занимавшегося реализацией медицинского препарата из Словении.
Просто поболтать, посмеяться в компании веселых, довольных жизнью людей.
— А что, уже обед? — Она машинально взглянула на часы — время приближалось к часу.
— Мы где-то через полчасика собираемся, — ответил Леня. — Ты с нами?
— Куда ж я денусь!
— и я рад!!!:))) и за тебя тоже:))))
Она положила трубку. Рад? За нее?
— при чем тут я??
Таблица, будь она неладна. Что там в…
— говорить начала рано:)
Ох, ёё…. Она сегодня хоть что-нибудь сделать успеет, если этот безграмотный болтун от нее не отстанет?
— а что, подрабатываешь логопедом???
Кто он хоть такой, что у него так много времени на пустые разговоры посреди рабочего дня?
Она быстро пробежала глазами профиль. Хм, странно.
Страна — Канада.
Буржуй, значит…
— ага, в детском саду и в школе, только не подрабатываю, а это моя основная работа:)
Пощипать этого канадского любителя приключений немножко, что ли? Чтобы не зарывался.
Ее губ коснулась легкая улыбка. Ну, хорошо, пламенный, хочешь быть логопедом — будь им. Только потом не жалуйся…
Она постучала ноготком по столу, все еще глядя на окошко аськи.
Скучно. Что ж, поиграть словами с этим логопедом из Канады — посмотрим, насколько он профессионал…
— а я всегда вместо «рыба» говорю «селедка»…)) кстати, ты сам-то хоть половину букв выговариваешь?!))
Резкий звонок телефона заставил ее бросить взгляд на АТС — увидев мигающую кнопку на линии, она тут же перехватила звонок — это мог быть только один человек.
— Компания «Санлайт», добрый день.
— Лера, здравствуй.
Рубен всегда был безукоризненно вежлив.
Ручка, блокнот.
— Здравствуйте, Рубен.
— Меркулов в офисе?
Где ж ему быть, как не здесь.
— Да, Рубен, он на месте.
— Соедини меня с ним.
— Одну минутку. — Она помедлила ровно одну секунду. — Рубен, вы сегодня планируете быть в офисе?
— А в чем дело?
— Сегодня дилеры приезжают из Тулы — они хотели встретиться с вами.
На том конце телефона едва слышно выдохнули. Ее дело сказать, всего лишь сказать.
— Скажи Пронину, что я буду после трех, — наконец, ответил Рубен. — Пусть приглашает.
Ну, вот и славно.
— Хорошо. Соединяю с Меркуловым.
Она перевела линию, мысленно молясь, чтобы Сергей в кои-то веки оказался на месте.
Йес!!!
— Сережа, это Рубен.
Она с облегчением положила трубку и взглянула на часы.
Обед или таблица?
Мягкий перезвон мобильника заставил ее повернуться в сторону сумочки. Ну, а там кому что от нее надо?
Взглянув на экран, она едва заметно нахмурилась, и только-только улучшившееся настроение резко съехало вниз.
Игорь.
О, черт!
— Да?
— Добрый день.
Мягкий, вкрадчивый голос бойфренда (если это слово вообще можно было применить к сорокалетнему мужчине) царапнул ей нервы и заставил напрячься, подспудно предупреждая о чем-то не очень хорошем.
— Я соскучился.
Хмм…. А она — нет.
И что теперь делать?
— Игорь, извини меня, пожалуйста, — виновато скороговоркой произнесла она, — но я не могу разговаривать — телефоны.
Ай-ай-ай, нехорошо, нехорошо врать! Тем более тогда, когда ты этого делать совершенно не умеешь. И все вокруг это видят и чувствуют.
— У тебя уже вторую неделю телефоны, — все так же спокойно возразил Игорь. — Может быть, ты уделишь и мне немного внимания?
Да, надо бы. Надо бы.
Только почему ей этого совсем не хочется?
Нет, конечно, никакой катастрофы не произойдет, если они поговорят. Только, ради бога, не об отношениях и всем, что с этим связано.
— Позвони мне ближе к вечеру, хорошо? — Она вложила в голос максимум нежности и внимания. — Я смогу поточнее сориентироваться по времени.
— Хорошо, — коротко ответил Игорь. — Я позвоню.
Вот и славно, вот и хорошо.
Она повернулась к компьютеру — на нижней панели призывно мигала аська.
Ах, да! Пламенный!
— только 13 выговариваю….:)
О чем это он?
Она собралась пробежать глазами предыдущие строчки, чтобы восстановить в памяти нить разговора, но телефонная трель вновь отвлекла ее:
— Да?
— Лерочка, ты обедать идешь?
Ммм, обед!
— Да-да, иду!
Так.
Настя на пятнадцать минут подменит ее на телефонах. Таблицу она закончит за 10 минут — никакой задержки не будет.
А этому логопеду? Ответить?
Ой, да ну его — пусть подождет. Терпение украшает мужчину.
