Глава 45
Зак распечатал коробку и посмотрел на ее скудное содержимое: три томика стихов, краски, кисти, фотография в рамке, туалетные принадлежности и несколько милых сердцу безделушек.
– Вот тебе и тайное послание, – протянула Рейн. – Никакой записки. Даже ни клочка бумаги.
Рейн взяла в руки фотографию, на глаза навернулись слезы. Здесь вся их маленькая семья – она сама, тетя Велла, Эндрю и Гордон. Рейн помнила, как они собрались в палате клиники Святого Дамиана, чтобы сфотографироваться на память. На заднем плане виднелся именинный торт с горящими свечами.
– Мы пытались на один день забрать ее из клиники. – Рейн поставила фотографию на стол. – Но она отказалась, мотивировав это тем, что в клинике чувствует себя в безопасности.
Зак расцепил руки и наклонился вперед, чтобы получше рассмотреть фотографию.
– Она выглядит такой умиротворенной.
– Благодаря доктору Огилви и тому обстоятельству, что голоса в ее голове наконец замолчали.
Зак осторожно вынул фотографию из рамки и перевернул, чтобы изучить обратную сторону, но там было пусто.
– Если бы тетя Велла хотела оставить мне послание, – произнесла Рейн, – вряд ли стала бы прятать его там, куда я никогда не загляну.
– Просто решил проверить на всякий случай. – Зак вновь вставил фотографию в рамку, затем взял один из томиков стихов и пролистал. Никакой записки.
– Это нас ни к чему не приведет, – заметила Рейн. – Если записка и была, ее вполне могли выбросить в мусор.
Рейн положила книгу на стол и потянулась за другой, но едва кончики пальцев коснулись обложки, по ее телу будто разряд тока прошел. Она машинально втянула носом воздух и уронила книгу в коробку, хотя сделала это недостаточно быстро. В голове тотчас же раздался похожий на отдаленное эхо, хриплый и полный отчаяния голос Веллы: «…Я ничего не расскажу. На тебе нет вины».
Рейн усилием воли заставила замолчать зловещий голос, доносившийся из могилы, и сцепила руки на коленях, глядя на книгу так, словно та вдруг превратилась в готовую атаковать кобру. Крошечные когти вонзились в кожу сквозь ткань брюк – это Робин и Бэтмен заволновались, почувствовав охватившее хозяйку напряжение.
– Ты в порядке? – спросил Зак.
– Да. – Рейн не могла отвести взгляда от томика стихов. – Книга. Велла пребывала в ярости, когда дотрагивалась до нее, а еще была охвачена ужасом.
– Боялась за себя?
– Нет. За меня.
Бэтмен принялся тереться головой о руку Рейн, требуя внимания, и она, немного помедлив и расслабившись, вновь принялась гладить кота. Удовлетворенный, Бэтмен свернулся клубочком.
Зак взял книгу в руки и прочитал название: «Зимнее путешествие».
– Это была ее любимая книга. На меня эти стихи навевали уныние, а ее, кажется, успокаивали.
Зак еле заметно сжал губы, и Рейн поняла, что он тоже ощутил чужеродную энергию.
– Да, она действительно боялась. За тебя.
Зак открыл книгу. Велла даже не попыталась спрятать свое послание. Оно было написано на форзаце. Здесь же лежала пожелтевшая визитная карточка.
– Она пребывала в панике, но прекрасно осознавала, что делает. Послание оставила в этой книге, так как знала, что рано или поздно она попадет тебе в руки. Записку могли выбросить, а личные вещи пациентов не трогают.
Зак положил раскрытую книгу на кофейный столик. Затем взял визитную карточку и перевернул ее. Простой черный шрифт поблек от времени, но имя проступало четко. Под ним виднелся номер телефона.
– Это визитная карточка «Джи и Джи», – заметила Рейн. – Должно быть, ее дал тете Уайлдер Джонс. Не верится, что она хранила ее все эти годы.
Рейн наклонилась вперед и, не дотрагиваясь до книги, прочитала послание.
«Моя дорогая Рейн, я умираю с мыслью о том, что тебе грозит смертельная опасность. Сегодня ко мне пришел человек, назвавшийся Паркером. Он сказал, что нашел записи Джадсона и изучил результаты его исследований. Сказал, что может меня вылечить. Но я знаю: он лгал. И скоро он поймет, что я тоже ему солгала. Наивно было полагать, что я выдам свои тайны первому встречному.
Странно, но от его лекарства мое сознание стало невероятно ясным. Ничего подобного я не испытывала уже много лет. Усилилось сердцебиение. Со мной что-то не так. Нужно быстрее закончить письмо.
Я очень боюсь, что, уличив меня во лжи, Паркер придет за тобой. Но ты не сможешь дать ответов на интересующие его вопросы, потому что я никогда не открывала тебе всей правды. Однако он может тебе не поверить.
Только теперь уже ничего не сделаешь. Ты должна обратиться в агентство «Джонс и Джонс». Оно тебя защитит. Но не безвозмездно. Имея дело с «Джи и Джи», всегда приходится платить определенную цену. Они могут потребовать у тебя то же, что и Паркер. Отдай им это, Рейн. Потому что оно не стоит твоей жизни. То, что они ищут, спрятано под маской Уайлдера Джонса. Тебе стоит лишь вспомнить свой день рождения.
Во всем, что случилось много лет назад, виноваты лишь мы с твоим отцом. А ты невиновна, Рейн. В «Джи и Джи» поймут это.
Я люблю тебя. Передай Эндрю и Гордону, что и их я люблю всем сердцем. Я задолжала тебе так много, что все равно не смогла бы расплатиться».
Подпись Веллы была неразборчивой.
Рейн больше не могла сдерживать слез. Испугав Бэтмена и Робина, вскочила с дивана и похромала в свою комнату, а оказавшись внутри, заперла дверь, опустилась на край кровати и дала волю горю и чувству вины.
Она не слышала, как открылась дверь, а спустя мгновение Зак уже был рядом и заключил ее в объятия. Это уже слишком. Не в силах противиться, Рейн уткнулась лицом в рубашку Зака и разрыдалась. Он не пытался ее утешить, просто крепко прижимал к себе, выжидая, пока уляжется буря.
Когда все закончилось, Рейн почувствовала себя совершенно опустошенной и, положив голову ему на плечо, прошептала:
– Я была в Вегасе. Лоуренс Куинн убивал ее здесь, в Ориане, а я играла в карты в Вегасе.
– Поэтому ты плакала? Ты чувствуешь себя виноватой, потому что была в казино, когда ее убивали?
– Ведь если бы я была здесь…
– Нет. – Единственное короткое слово поставило точку. Зак осторожно отстранился. – Ты же не веселилась. Ты играла в карты по необходимости. Ведь за пребывание твоей тети в клинике нужно было платить немалые деньги.
– Да, но…
– Даже будь ты здесь, ничего бы не изменилось. Ты ничем не смогла бы помочь. Твоя тетя сама позволила Куинну ввести лекарство. Она прекрасно понимала, что рискует. Черт, она с самого начала знала, что ему нельзя доверять, поэтому солгала.
– Я иногда просыпаюсь ночью и думаю, что могла бы что-то сделать. Как-то все изменить.
Зак сжал ее лицо в ладонях.
– Ты так привыкла о ней заботиться, что никак не можешь заставить себя взглянуть фактам в лицо. Хотя все и так очевидно. Ты не смогла бы ее спасти.
– Как ты не смог спасти Дженну?
Рейн на мгновение показалось, что он ее оттолкнет, однако Зак снова заключил ее в объятия.
– Да, как я не смог спасти Дженну.
Они обнялись и некоторое время молчали.
– Думаешь, таким образом природа дает нам понять, что никто никого не может спасти? – прервала молчание Рейн.
– Похоже на то.
– Тяжелый урок.
– Да, – кивнул Зак. – Очень тяжелый.
