ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Тор шел вместе с Гвен через луга рука об руку в раннем утреннем свете, возвращаясь из замка ее матери. Крон бежал рядом с ними. Это была волшебная ночь, которая превзошла его самые смелые мечты. Никогда прежде Тор не просыпался с таким ощущением покоя, такого удовольствия, никогда не ощущал такого единения с миром. Ему казалось, что он нашел свое место в этом мире, рядом с Гвен, и ему хотелось находиться только в этом месте. Ему было все равно, куда она его ведет, куда они могут пойти, пока они находятся вместе.
Кроме того, Тор чувствовал себя очень расслабленным после того, как, наконец, он хорошенько выспался. Он был на ногах на протяжении многих дней — на поле боя, верхом на коне — и ему казалось, словно он впервые за месяц выспался. Всю ночь Тору снились странные сны — битва, солдаты, мечи и щиты. Ему даже приснился его ребенок. Если бы Крон не разбудил его, облизнув лицо рано утром, ему показалось, что смог бы проспать целый день.
Пока они гуляли по лугам, Тор спрашивал себя, каким может быть будущее с Гвен. У него были обязанности перед Легионом, но, тем не менее, ему также хотелось проводить время и с ней. Тор задавался вопросом, как они смогут построить свою совместную жизнь. Он знал, что хочет находиться здесь, в королевском дворе, но в глубине души он знал, что пока Гарет является королем, это невозможно. И для Тора, и для Гвен находиться здесь очень опасно.
В то время как они шли, держась за руки, поднялся приятный осенний ветер, мир ожил с каждым оттенком осеннего цветка. Гвен улыбалась рядом с ним, а Крон щипал их за пятки. Тор как никогда был переполнен желанием задать Гвен свой вопрос. Выйдет ли она за него замуж? И снова он начал колебаться. Время не казалось вполне подходящим. Он ждал волшебного, идеального момента, и по какой-то причине молодой человек не был уверен в том, что сейчас именно такой момент. Кроме того, Тор занервничал, его сердце бешено стучало, в горле пересыхало каждый раз, когда он собирался сделать ей предложение. Тор боялся быть отвергнутым, и часть его не знала, сможет ли он набраться храбрости, чтобы сделать это. Что, если она скажет «нет»? Что, если этот вопрос разрушит эти отношения навсегда? Часть его не хотела так рисковать.
Когда они обогнули последний холм, прогуливаясь в тишине, вдалеке перед ними предстал королевский двор, они оба застыли на месте. Что-то было не так. Со своего места Тор мог видеть взволнованно расхаживающие десятки членов Серебра, Легиона и королевской армии. Все они толпились возле Оружейного Зала, и Тор чувствовал — нечто затевается. Он не понимал, что происходит. Когда он ушел прошлой ночью, пир был в самом разгаре и все воины были навеселе. Тор рассчитывал на то, что вернется этим утром и найдет их спящими, восстанавливающими свои силы. Но все они были на ногах, пребывая во встревоженном состоянии, большинство из них были вооружены и взбудоражено торопились зайти внутрь.
«Что-то происходит», — заметил Тор.
«Ты прав», — подтвердила Гвен. — «Давай поторопимся».
Они оба бросились бежать через равнины, через каменные арочные ворота в королевский двор. Крон следовал за ними. Они бежали через пыльную площадь, приближаясь к толпе мужчин, после чего слились с ними, войдя в Оружейный Зал.
Оказавшись внутри, Тор удивился, увидев, что зал полон солдат. Он заметил своих друзей по Легиону и десятки членов Серебра. Тор увидел Кендрика, Колька, Брома, Атмэ и десятки прославленных воинов. Настроение внутри было взволнованным. Многие воины сидели за столом, положив головы на руки, словно они страдали от похмелья, в то время как другие расхаживали по залу, споря друг с другом. В воздухе витала возбужденная энергия, ропот, как будто они все находились в разгаре жарких дебатов.
«Но это не просто так!» — крикнул один солдат другому. — «Никогда в истории МакГилов не было ничего подобного!»
Тор шел вместе с Гвен, сокращая свой путь через центр зала, направляясь к Рису, Годфри и Кендрику, которые сидели, прижавшись друг к другу, с несколькими членами Серебра, теснившимися вокруг них. Они обернулись и посмотрели на свою сестру, освобождая место.
«Что здесь произошло?» — спросила Гвен Кендрика.
У Тора появилось дурное предчувствие, что все происходящее не означает ничего хорошего. Он не мог поверить в то, как изменилось настроение с того момента, как они покинул этот зал всего несколько часов назад.
«Это наш дорогой братец Гарет», — угрюмо произнес Кендрик. — «Он вытеснил Серебро из Зала Серебра».
«Что?» — выкрикнул Тор, не веря своим ушам.
«Это правда», — сказал Кендрик. — «Члены Серебра жили в этом зале тысячу лет, во времена каждого короля МакГила. А теперь их отсылают в маленькие армейские казармы».
«Мы не станем терпеть такого оскорбления!» — добавил какой-то солдат.
«Но почему?» — спросил Тор. — «Почему Гарет это сделал? Как это может сойти ему с рук?»
«Это не сойдет ему с рук», — сурово ответил Бром, стукнув кулаком по столу.
«Кажется, он привел другую группу воинов», — сказал Кендрик. — «Лорд Култин из провинции Эссен. Он нанял их в качестве личной королевской стражи, его собственной боевой силы. Гарет осыпает их всем самым лучшим, включая Зал Серебра. Это пощечина нам. Всем нам».
«Но как он может так поступать?» — спросил Тор.
«Гарет — король», — ответил Рис. — «Он может делать все, что пожелает».
Пораженный услышанным, Тор покачал головой, в то время как остальные притихли, бормоча что-то вокруг него. Тор не мог поверить в то, что Гарет осмелится сделать нечто подобное. Он спрашивал себя, что это значит для них всех. Неужели начнется гражданская война? Разуется, Гарет перешел черту.
«Ну что ж, по крайней мере, Серебро, наконец, поймет то, что мы знаем уже долгое время», — заговорила Гвендолин. — «Что нашему брату не следует доверять, что он стремится вызвать раскол в нашем королевстве, что он бросил Кендрика в темницу несправедливо. И что именно он несет ответственность за смерть нашего отца».
Когда Гвендолин произносила последние слова, зал погрузился в тишину — все воины обернулись и посмотрели на нее.
«Смерть вашего отца?» — спросил один из солдат.
«Это серьезные обвинения, миледи», — сказал Бром. — «Есть ли у Вас какие-либо доказательства?»
«У нас было доказательство — у нас с Годфри», — ответила она. — «У нас был свидетель преступления. Человек, который держал в руках клинок, советник Гарета — Фирт. Но теперь он болтается на виселице. Гарет позаботился об этом».
«Тогда у вас нет никаких доказательств», — заметил Кольк.
«Больше нет. Гарету удалось покончить со всеми доказательствами, которые мы смогли найти. Но он не пытался бы отравить Годфри и не пытался бы убить меня, если бы не знал, что мы близки к тому, чтобы разоблачить его».
«Тем не менее, это косвенные улики», — сказал Бром. — «Совет очень строг. Мы не можем свергнуть Короля без доказательства совершенного им преступления. Нас посчитают предателями Кольца. К сожалению, наш закон не оставляет места для компромисса. Необходимо доказательство, как бы несправедливо ни поступил Король».
«Но то, что Гарет убил нашего отца, — это факт», — вмешался Кендрик. — «Он также ставит под угрозу нас, наших людей, Кольцо, оставляя нас незащищенными перед нападением. Поэтому МакКлауды нарушили границу Хайлэндс — они почувствовали нашу уязвимость. Можно утверждать, что у нас есть право, ответственность на восстание и назначение нового правителя в интересах Кольца».
«Это может быть правдой, но, тем не менее, мы не можем предпринять никаких действий, пока Гарет является законным королем. Нам нужно доказательство того, что он покушался на жизнь отца. Только тогда мы сможем свергнуть его», — возразил Кольк.
«Думаю, я могу найти доказательство», — сказал Годфри.
Все присутствующие обернулись и посмотрели на него.
«Если я смогу доказать, кто отравил меня той ночью в таверне», — продолжил он. — «Тогда это может привести нас к Гарету. Разумеется, покушение на родного брата, члена королевской семьи, будет достаточным основанием для того, чтобы свергнуть его как короля».
«Так и есть», — подтвердил Бром. — «Но нам нужны доказательства. И свидетель».
«Я найду его», — сказал Годфри. — «Я уверен, что смогу».
«Тогда найди его и побыстрее. А тем временем мы сделаем все возможное, чтобы помочь восстановиться после нашего неустойчивого положения», — добавил Кендрик. — «Мы ослаблены после нападения МакКлаудов. Я поведу группу к нашей восточной обороне и помогу им укрепиться в случае другого нападения. Во время рейда они потерпели значительные повреждения и нам нужна группа людей, чтобы восстановить наши города и предотвратить очередной рейд МакКлаудов».
«Я помогу вам, отправив туда Легион», — вмешался Кольк. — «Они помогут восстановить разрушенные МакКлаудами деревни».
«Тем временем мы найдем доказательство и отыщем законный способ свергнуть Гарета», — сказала Гвен.
«Вам лучше поторопиться с этим», — сказал Бром. — «Потому что мои люди не станут долго терпеть Култина и его дикарей в Зале Серебра. Боюсь, что если мы не найдем способ свергнуть Гарета в скором времени, тогда в королевстве начнется гражданская война».
Воины забормотали в знак одобрения.
«Говоря о предателях», — добавил Кендрик. — «Сначала мы должны избавить от предателей наши собственные ряды».
Кендрик повернулся к двери и кивнул Атмэ, который внезапно захлопнул огромную дверь Оружейного Зала. По залу пронесся полый звук. Атмэ забаррикадировал дверь, чтобы ни одному солдату не удалось выйти. В зале повисло напряженное молчание.
«Форг!» — выкрикнул Кендрик. — «Выйди вперед! Пришло твое время ответить за свои вчерашние действия на поле боя».
В зале поднялся крик, когда несколько членов Серебра схватили Форга и потащили его вперед через толпу, в центр. Его держали четыре рыцаря, пока он пытался освободиться.
«Что все это значит?» — возмущенно крикнул Форг. — «Я преданный член королевской армии. Я не сделал ничего плохого!»
«Неужели?» — спросил Кендрик. — «Тора и нескольких его друзей по Легиону привезли в засаду МакКлаудов. Ты привел их туда, чтобы убить».
Кендрик вышел вперед, снял с пояса кинжал и прижал его к горлу Форга, в то время как зал погрузился в тишину.
«Я спрошу тебя всего один раз. Если ответишь честно, это может спасти тебе жизнь. Это Гарет приказал тебе сделать это?»
Тишина в зале была мертвой. Форг, потея, тяжело сглотнул.
Наконец, он кивнул и опустил голову, признавшись:
«Да».
По залу пролетел возмущенный вздох.
«Он признался в измене!» — выкрикнули несколько рыцарей.
«Простите меня, милорд», — взмолился Форг с отчаянием в глазах. — «Это был приказ Короля. И я был слишком слаб, чтобы не подчиниться».
«Тем не менее, это был приказ убить одного из наших людей», — сказал Кольк, делая шаг вперед. — «Отправить благородных членов Легиона на смерть от руки наших врагов. Это был приказ об измене и предательстве. И ты выполнил его. Ты знаешь, каково наказание за предательство члена Легиона».
Форг тяжело сглотнул.
«Пожалуйста, милорд, проявите милосердие!»
«Тор», — сказал Кендрик, поворачиваясь к нему. — «На тебя возлагается обязанность вынести Форгу смертный приговор. Он предал тебя».
Все присутствующие в зале замолчали, повернувшись к Тору.
Сердце Тора бешено стучало, когда он смотрел на человека перед собой, ожидающего смерти. Его захлестнула большая ярость, когда он подумал о том, что этот человек подверг опасности его собратьев по Легиону.
Тем не менее, в то же самое время, к его собственному удивлению, он также испытывал сострадание по отношению к этому человеку. В конце концов, казалось, что когда-то Форг был хорошим рыцарем, просто он не мог восстать против тирании, совершить правильный поступок, когда пришло время, здесь и сейчас. Тору была ненавистна идея о казни Форга, особенно по его собственному приказу.
Сделав шаг вперед, Тор прокашлялся.
«Это правда», — выкрикнул он. — «Форг заслуживает смерти за то, что он сделал. Но я хочу попросить вас всех помиловать его».
По залу пронесся вздох удивления.
«Помиловать?» — переспросил Кольк. — «Почему?»
«Он может заслуживать смерть», — ответил Тор. — «Но это не означает, что мы должны убить его. Именно Гарет является тем злом, которое кроется за всем этим. Я бы не хотел проливать кровь этого рыцаря от своего имени. Он совершил ошибку. Но, в конце концов, мы выжили. Во всяком случае, большинство из нас».
«Торгрин», — произнес Кендрик. — «Наш закон запрещает нам оставлять предателя в наших рядах. С ним нужно что-то сделать».
«Тогда прогоните его», — предложил Тор. — «Изгоните его из вашего зала. Позвольте ему присоединиться к людям Гарета или покинуть Кольцо. Но не убивайте его».
Кендрик долго и пристально смотрел на Тора, после чего, наконец, кивнул.
«Я вижу, что ты мудр не по годам».
Кендрик повернулся к Форгу и, схватив рыцаря за грудь, сердито посмотрел на него.
«Тебе сегодня повезло», — сказал он. — «Если ты снова попадешься мне на глаза, я сам тебя убью».
Протянув руку, Кендрик сорвал с его облачения армейский значок, развернул Форга и сильно пнул его, отчего тот пролетел через весь зал. Форг поспешил выйти наружу и Атмэ открыл дверь, выпуская его из зала, после чего захлопнул за ним дверь.
Комната постепенно оживала. Вперед вышел Бром.
«Мы до сих пор не обратились к самому важному на сегодня вопросу», — прогремел он.
Воины замолчали, повернувшись к нему.
«По воле богов, однажды, рано или поздно, Гарет будет свергнут. Когда этот день придет, Кольцо останется без правителя. Который из МакГилов станет его приемником? Кендрик, ты первенец, пусть даже незаконнорожденный. Люди уважают тебя. Согласишься ли ты занять трон?»
Кендрик категорически покачал головой.
«Предсмертным желанием моего отца было то, чтобы Кольцом правила Гвендолин. Мы все были этому свидетелями».
По залу пролетел вздох.
«Женщина?» — выкрикнул один из рыцарей.
«Это правда!» — сказал Рис.
«Да!» — подтвердил Годфри. — «Мы все присутствовали на той встрече. Это было желание нашего отца. Он обошел нас и выбрал Гвен. Как ее братья, мы приняли это решение. На самом деле, мы все одобряем выбор отца».
«Если вы чтите память МакГила», — сказал Кендрик. — «Тогда станете уважать его последнюю волю. Вы возведете и будете защищать Гвен как правительницу нашего королевства».
Все солдаты в комнате повернулись и посмотрели на Гвен. В зале повисла напряженная тишина.
Тор посмотрел на девушку и увидел, что она смиренно опустила голову.
«Если это было хорошо для МакГила, значит, это хорошо и для меня», — прогремел Бром, нарушая ошеломленную тишину.
«И для меня!» — добавил Кольк.
«И для меня!» — повторили эхом все солдаты в зале.
«Но, Гвендолин, согласишься ли ты?» — спросил ее Кендрик.
Последовала выжидательная пауза, в то время как Гвен не поднимала головы. Первые несколько минут никто не решался нарушать тишину.
«Я знаю, что ты будешь править справедливо и мудро», — добавил Кендрик. — «Намного лучше Гарета».
«Отец хотел, чтобы правила именно ты», — сказал Годфри. — «Именно в тебе нуждается Кольцо».
Наконец, Гвен прокашлялась.
«Это не то, чего бы мне хотелось, не то, к чему я стремилась, милорды», — произнесла девушка. — «Это правда, когда отец надавил на меня, я согласилась принять его предложение. Но я сделала это неохотно. Я бы хотела видеть правителем одного из вас вместо себя».
Кендрик покачал головой.
«Мы не всегда получаем то, чего хотим», — сказал он. — «Иногда мы должны делать то, что пойдет на пользу королевству. И каждой унцией своей души я знаю, что именно ты должна править Кольцом».
«Да!» — одобрительно выкрикнули несколько солдат.
В комнате повисла напряженная тишина, пока присутствующие ждали ответа Гвен.
«Гвен, соглашайся», — настаивал Годфри, пока сестра колебалась. — «Людям нужен кто-то, кто сплотит их. Дворяне, лорды, жители провинций — всем нужно знать, что трон не пустует, кто есть кто-то, кто может поддержать их, когда Гарет потерпит крах. Соглашайся — ради королевства».
Гвен опустила взгляд в пол, сильнее ощущая в себе дух своего отца, после чего, наконец, девушка оглянулась.
«Я соглашусь», — в конце концов, произнесла она.
Комната взорвалась радостными криками, и Тор услышал, какую радость и облегчение испытали все присутствующие, получив замену Гарету. Тор и сам ликовал, преисполнившись гордости за Гвен.
Не успели радостные восклицания утихнуть, не успел Тор поздравить девушку, как внезапно дверь в зал снова распахнулась, и туда ворвался посланник с неистовым видом.
«Милорд!» — он поклонился Кендрику. — «За пределами этого зала находится группа мужчин — сотня сильных, свирепых воинов. Неварунс! Они говорят, что приехали за своей невестой!»
«Невестой?» — выкрикнул Кендрик.
«Они говорят, что пришли предъявить свои права на Гвендолин!» — сообщил посланник.
По залу пронесся возмущенный вздох.
«Гвендолин, это правда?» — спросил сестру Кендрик.
Девушка нахмурилась.
«Да, это очередной коварный план нашего брата. Ему не удалось убить меня, поэтому теперь он думает, что, выдав меня замуж, он может избавиться от меня. У него нет права. Он не мой отец».
Внезапно Тор вынул свой меч и направился к выходу из зала.
«Мне все равно, если ли у него законное право на это или нет», — сказал он. — «Существует только одно право, на которое я стану обращать внимание — это право мечей. Если эти люди хотят забрать Гвендолин, им придется иметь дело со мной!»
«И со мной!» — крикнул Рис, вынимая свой меч.
Раздался звук сотен мечей, вынимаемых всеми солдатами позади Тора.
Тор прошел по залу и вышел через открытую дверь. Сотни солдат последовали за ним, оказавшись снаружи лицом к лицу с группой мужчин.
Перед ними, ожидая, находилась сотня свирепых воинов верхом на своих лошадях. Их лидер стоял на земле перед своим конем. Он был вдвое выше и шире обычного человека. У него была ярко-красная кожа и хмурый взгляд, из его рта, подобно бивням, торчали два длинных клыка и несколько рядов острых гнилых зубов. Кожа на его лице тоже была красной, его темно-желтые глаза были едва ли больше щелей, а лысая голова по форме напоминала острый наконечник. На нем и на его людях была желто-зеленая броня.
«Я пришел, чтобы заявить права на свою невесту», — прорычал он Тору. Его голос напоминал рычание животного.
Крон, который находился рядом с Тором, зарычал, ощетинившись, приготовившись наброситься на воина.
«Ты ошибаешься», — храбро ответил Тор, пытаясь придать своему голосу как можно больше уверенности. — «Здесь нет твоей невесты. Гвендолин не желает уезжать, и она не покинет это королевство без пролития крови всех наших людей».
Воин бросил на Тора сердитый взгляд, сжимая кулаки на рукояти своего меча. Его лицо еще больше покраснело.
«Ваш король пообещал мне невесту!» — прорычал он, сжимая и отпуская рукоять меча, в то время как его солдаты взволнованно гарцевали позади него.
«Он пообещал тебе нечто, чего ты не можешь получить», — ответил Тор. — «Разбирайся с нашим королем, а не с нами. И не с Гвендолин».
«Я ни с кем не буду разбираться!» — крикнул воин. — «Потому что невеста — моя. И я ее заберу! А теперь убирайся с дороги, малыш!»
Неварунс сделал несколько шагов по направлению к Тору, высоко подняв свой меч. Тор почувствовал такой прилив ярости, подобно которому никогда не испытывал. Когда воин подошел ближе, Тор поднял левую ладонь и направил ее на Неварунс, наблюдая за тем, как желтый энергетический шар вылетел из его ладони и ударил дикаря в грудь, отчего тот отлетел назад на десятки футов, больно падая на землю.
Толпа замерла, наблюдая за происходящим.
Воин Неварунс медленно покачал головой, поднимаясь на ноги. Он обернулся и удивленно посмотрел на Тора. В его глазах читалась ненависть. Но в этот раз он не осмелился подойти ближе.
«Ты — дьявол!» — сказал Неварунс.
«Называй меня, как хочешь», — сказал Тор, больше не испытывая стыда за то, кем он являлся. Он начинал чувствовать себя все более комфортно с самим собой. — «Ты не тронешь Гвендолин».
Неварунс стоял, колеблясь, то сжимая свой меч, то расслабляя хватку, рыча при каждом вдохе.
После того, когда, казалось, прошла вечность, он повернулся к своим людям и, пробормотав что-то на языке, который Тор не понимал, подпрыгнул и оседлал своего коня.
«Ты нанес оскорбление чести Неварунс. Мы тебя не простим. Однажды ты заплатишь за это — вы все заплатите — кровью. И когда мы заберем твою невесту, мы вернем ее мертвой!»
Неварунс сплюнул, после чего он и его группа развернулись и ускакали прочь, быстро мчась вниз по главной дороге из королевского двора.
Тор медленно опустил свой меч. Его трясло изнутри, но он не хотел этого показывать. К нему подошел Рис и другие товарищи, по очереди похлопав его по плечу.
Затем к Тору подошла Гвен. Она прикоснулась рукой к его щеке, наклонилась и поцеловала его. И во время этого поцелуя Тор ощутил, что все в этом мире снова встало на свои места. Он никогда ее не отпустит. Никогда.
