ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Гарет сидел в тронном зале своего отца, на его троне, глядя на дюжины советников, лордов и простолюдинов, которые стояли перед ним — все явились со своими проблемами. Он чувствовал себя ужасно. Со дня его вступления на трон прошли месяцы, и с каждым днем Гарет чувствовал себя все более измученным, параноидальным и одиноким. Он давно прогнал своего ближайшего друга и советника Фирта, отослав его в конюшни и запретив попадаться себе на глаза. А теперь ему не хватало Фирта. Его удаление было правильным решением — он был безрассудным и стал помехой. В конце концов, Фирт был единственным, кто мог связать Гарета со смертью его отца, поэтому Гарет не хотел больше быть с ним связанным.
Он привел полторы дюжины своих друзей и сделал их своими наставниками — и именно эти люди окружали его в эти дни. Это были безжалостные, амбициозные аристократы — как раз то, чего он хотел. Гарет не особенно им доверял, но, по крайней мере, эти люди были его ровесниками, и такими же циничными и беспощадным, как он сам. Именно такими людьми он хотел себя окружить. Они видели мир его глазами. Гарет хотел, чтобы новая гвардия противостояла старой. Люди его отца все еще сохраняли крепкие позиции, и Гарет ощущал все больший гнет с их стороны. Если бы Гарет мог, он бы сровнял королевский двор с землей и построил его заново. Все абсолютно новое. Он не питал никакого уважения к истории — он ее презирал. По мнению Гарета, идеальным был современный чистый лист, он радел за уничтожение каждого учебника истории, который когда-либо существовал.
«Милорд», — произнес очередной простолюдин, встав перед ним и поклонившись.
Гарет вздохнул, подготовившись к еще одному прошению. Весь день до него доносили мелкие вопросы. Гарет понятия не имел, что правление королевством может быть таким обыденным. Не так он представлял себе, что значит быть Королем. Один человек за другим представал перед ним, каждый из них жаждал ответов и решений — бесконечный поток решений, которые ему необходимо было принять. Всем было что-то нужно, и все казалось таким тривиальным. Гарет представлял себе, что роль короля гораздо более великолепна.
Гарет посмотрел на витражное стекло высоко над своей головой, желая оказаться снаружи — быть где угодно, только не здесь. Ему было очень скучно. Гарет ощутил, как внутри него что-то шевельнулось, а когда это происходило, он знал, что пришло время разбавить монотонность своей жизни и создать некое волнение, некий хаос для тех, кто его окружает.
«Милорд», — продолжал простолюдин. — «Земля принадлежала моей семье тысячу лет».
Гарет вздохнул, стараясь пропускать все это мимо ушей. Эти глупые крестьяне продолжали говорить о некотором земельном споре уже очень долго. Он с трудом следил за их речью, и с него было достаточно. Ему хотелось, чтобы они убрались с его глаз долой. Гарет хотел побыть один, чтобы подумать о своем отце, о любых деталях убийства, которые могли быть раскрыты, о том, что рассказала ему ведьма. Он чувствовал себя ужасно после их противостояния, становясь все большим параноиком, полагая, что вокруг него усиливаются заговоры. Он постоянно спрашивал себя, раскроет ли его кто-нибудь. Удаление Фирта несколько уменьшило его страхи, но не полностью.
«Милорд, это неправда», — сказал другой крестьянин. — «Этот виноградник был посажен предками моего отца. Он посягает на его территорию только из-за своего роста. Но на нашу территорию, в свою очередь, посягает его крупный рогатый скот».
Гарет бросил взгляд на них обоих, раздраженный из-за того, что его размышления прервали. Он не знал, как его отец мирился со всем этим. С него было довольно.
«Ни один из вас не получит землю», — наконец, раздраженно произнёс Гарет. — «Я объявляю вашу землю конфискованной. Теперь она является собственностью короля. Вы оба можете найти себе новые дома. На этом все, а теперь оставьте меня».
Простолюдины ошарашенно посмотрели на него, потеряв дар речи, открыв рты.
«Милорд», — сказал Абертоль, его древний советник, который сидел с другими членами совета за полукруглым столом. — «Ничего подобного не происходило в истории МакГилов. Это не королевская земля. Мы не можем конфисковать землю у…»
«Я сказал оставьте меня!» — крикнул Гарет.
«Но, милорд, если вы отберете мою землю, куда отправимся я и моя семья?» — спросил крестьянин. — «Мы живем на этой земле на протяжении нескольких поколений!»
«Вы можете стать бездомными», — рявкнул Гарет, после чего подал знак страже, которая поспешила выйти вперед и оттащила крестьян из его поля зрения.
«Милорд! Подождите!» — крикнул один из них.
Но их вывели из зала, закрыв за ними дверь.
В комнате повисла тяжелая тишина.
«Кто следующий?» — нетерпеливо выкрикнул Гарет.
Группа дворян, которая ждала своего часа, нерешительно переглядывалась. Наконец, они вышли вперед.
Их было шестеро — бароны из северной провинции, аристократы, облаченные в одежды из голубого шелка их клана. Гарет сразу же их узнал — раздраженные лорды, которые обременяли его отца на протяжении всего его правления. Они контролировали северные армии и всегда держали королевскую семью в заложниках, требуя за них как можно больше.
«Милорд», — произнес один из них — высокий худой человек пятидесяти лет с лысеющей головой, которого Гарет помнил еще со времен, когда был ребенком. — «У нас есть две проблемы на сегодня. Первая — это МакКлауды. Мы получили сообщения об их рейдах на наши деревни. Они никогда не вторгались так далеко на север, и это вызывает беспокойство. Это может быть прелюдией к большему нападению — полномасштабному вторжению».
«Вздор!» — воскликнул Орсефэйн, один из новых советников Гарета, который сидел справа от него. — «МакКлауды никогда не вторгались и никогда не станут этого делать!»
«При всем уважении», — возразил лорд. — «Вы слишком молоды для того, чтобы это помнить, но на самом деле МакКлауды предпринимали попытку вторжения, еще до вашего рождения. Я это помню. Это возможно, милорд. В любом случае наши люди встревожены. Мы просим, что вы удвоили ваши силы в наших землях — хотя бы для того, чтобы успокоить людей».
Гарет сидел, храня молчания и теряя терпение. Он доверял своему юному советнику и тоже сомневался в том, что МакКлауды могут вторгнуться на их земли. В этой просьбе Гарет увидел всего лишь попытку северных дворян манипулировать им и его силами. Пришло время показать им, кто правит королевством.
«Просьба отклонена», — заявил Гарет. — «Следующий».
Дворяне недовольно переглянулись. Один из них прокашлялся и сделал шаг вперед.
«Во времена Вашего отца, милорд, в нашей провинции были повышены налоги для сбора северных армий в трудные времена. Ваш отец всегда обещал снизить налоги, и перед его смертью закон собирался вступить в силу. Но он не был ратифицирован. Поэтому мы просим Вас исполнить волю Вашего отца и снизить налоги для наших людей».
Гарета возмущали эти бароны, которые думали, что смогут указывать ему, как править его королевством. Нравилось им это или нет, но он все еще был королем. Он должен показать им, в чьих руках здесь власть. Гарет повернулся к Амрольду, другому своему советнику.
«А что ты думаешь, Амрольд?» — спросил он.
Амрольд сидел и, прищурившись, сердито смотрел на лордов. Он постоянно был чем-то недоволен — и это была одна из причин, по которой Гарет любил его.
«Вам не следует снижать налоги», — сказал он. — «Наоборот, повысьте их. Пришло время северу понять, кто управляет Кольцом».
Дворяне, наряду со старшими советниками Гарета, ахнули от негодования.
«Милорд, кто эти молодые люди, к которым Вы обращаетесь за советом?» — спросил Абертоль.
«Эти люди, которых вы видите позади меня, являются членами моего нового совета. Они будут вовлечены во все принимаемые нами решения», — сказал Гарет.
«Но, милорд, это возмутительно!» — воскликнул Кэльвин. — «В составе совета всегда было двенадцать советников короля — и так было многие столетия. Это всегда было неизменным — для любого МакГила. Так поступал Ваш отец. Вы меняете природу королевства. Наша мудрость проверена годами. А у этих юнцов, которых Вы привели, нет ни мудрости, ни опыта!»
«Это мое королевство и я буду менять его так, как считаю нужным», — твердо отрезал Гарет. Он полагал, что пришло время поставить всю эту гвардию на место. Так или иначе, все они относились к нему предвзято из-за его отца, они всегда его ненавидели. В каждом их взгляде он читал негодование.
«Я могу заполнить свой совет сотнями людей, если захочу», — добавил Гарет. — «И я стану обращаться за советом к тому, к кому пожелаю. Если вы недовольны, тогда уходите сейчас».
Старые члены совета сидели за столом, перед ним, и Гарет видел выражение удивления на их лицах — именно этого он и хотел. Гарет хотел, чтобы его новые советники заставили старую гвардию нервничать. Он посылал им сообщение — они принадлежат к старой гвардии и больше не нужны.
Из-за стола советников поднялся Кэльвин.
«Я ухожу в отставку, милорд», — сказал он.
«И я», — подхватил Дювейн, встав рядом с ним.
Они оба повернулись к нему спиной и направились к выходу.
Гарет наблюдал за тем, как они уходят. Его лицо горело от возмущения.
«Стража, арестуйте их!» — крикнул он.
Стражники остановили Кэльвина и Дювейна у дверей, заковали их в цепи и увели прочь. Гарет услышал их приглушенные крики за дверью.
Другие члены совета тоже поднялись.
«Милорд, это возмутительно! Как Вы можете арестовать их? Вы же сами велели им уйти!»
«Я сказал им, что они вольны выбирать, уйти ли им», — сказал Гарет. — «Но, разумеется, это измена королю. Я не стану терпеть предателей. Кто-нибудь еще хочет уйти?»
Члены совета растерянно переглянулись — теперь в их глазах читались сомнения и неподдельный страх. Все они казались сломленными, чего и добивался Гарет. Он мысленно улыбнулся. Он разрушит распорядки своего отца, избавится от них по очереди.
«Садитесь», — приказал он.
Медленно и неохотно члены совета снова сели на свои места.
Гарет повернулся к дворянам, которые все еще стояли в ожидании ответа. Теперь нужно поставить на место и их.
«Что касается ваших налогов», — обратился к ним Гарет. — «Я не только не снижаю их, я их повышаю. С сегодняшнего дня я удваиваю ваши налоги. Не приходите сюда снова, пока я вас не позову. На этом все».
Лицо главного барона дрогнуло, после чего приобрело оттенок малинового. Гарет понимал, что этот человек не привык, чтобы с ним так разговаривали, и наслаждался тем, как огорчил его.
«Милорд, наши люди не станут терпеть подобного дурного обращения», — сказал он.
Покраснев, Гарет поднялся со своего места.
«Вы будете это теперь. Потому что теперь я — ваш король. Я, а не мой отец. И вы подчиняетесь мне. Теперь оставьте меня и не показывайтесь здесь снова!»
Дворяне уставились на Гарета, открыв рты от потрясения. Никто не проронил ни слова — ни дюжины слуг, ни члены совета, ни дворяне.
Группа дворян, медленно развернувшись, вышла из зала. Они захлопнули за собой дверью.
Когда они ушли, Гарет заметил их заговорщические взгляды. В их глазах он прочитал решимость свергнуть его. Он уже ощущал, что все враги строят планы, чтобы свергнуть его с престола. Но Гарет разберется с ними постепенно. Он бросит в темницу каждого из них, если ему придется.
«Значит, это все?» — поспешно спросил Гарет у оставшихся членов совета, медленно присаживаясь на трон.
«Милорд», — сказал Абертоль уставшим надломленным голосом. — «Последний вопрос — расследование смерти Вашего отца».
«О чем вы говорите?» — воскликнул Гарет. — «Расследование прекращено. Мой брат Кендрик арестован».
«Боюсь, что все не так просто, милорд», — сказал Абертоль. — «Серебро невероятно предано Кендрику. Они недовольны его заключением в темницу. Приостановление казни поможет, но оно удовлетворит их ненадолго. В рядах возникает большое недовольство, особенно после того, как вы урезали плату. Они требуют нового расследования. В противном случае Вы рискуете разжечь восстание».
«Но в покоях Кендрика нашли пузырек с ядом», — возразил Гарет. Его сердце бешено колотилось.
«Тем не менее, до сих пор нет точного доказательства, связывающего Кендрика с убийством».
«С сегодняшнего дня я объявляю расследование завершенным», — заявил Гарет. — «Кендрик проведет в темнице каждый день своей жизни».
«Но, милорд…»
«Не понимайте снова этот вопрос», — рявкнул Гарет. — «Теперь оставьте меня! Все вы!»
Члены совета быстро вышли из зала. Гарет остался один, сидя на троне в полнейшей тишине.
Его сердце неистово колотилось, он кипел от гнева. Гарет боялся, что нечто подобное может произойти, если Кендрик не будет казнен немедленно. Он закипел от злости, вспомнив, как несколько месяцев назад внезапно вмешалась его мать, используя свое влияние, чтобы не позволить ему казнить брата. Он слышал, что ее уговорила Гвен, что они объединились для того, чтобы остановить его. Ненависть к ним переполняла Гарета. Он не будет в безопасности, пока они живы.
Гарет вспомнил свою неумелую попытку подослать к Гвен своего человека несколько месяцев назад. Это не сработало. Возможно, сейчас пришло время для второй попытки. В этот раз он может избавиться от сестры раз и навсегда.
Гарет улыбнулся, принимая это решение. Да, в этот раз все может получиться.
