Мальчик стоял на самом высоком холме низкой страны в Западном Королевстве Кольца, глядя на первые лучи восходящего солнца на севере. Насколько он мог видеть, растянутые зеленые холмы поднимались и опускались подобно горбам верблюда среди долин и вершин.  Задержавшись в утреннем тумане, жгуче-оранжевые лучи первого солнца сверкали магическим светом, который соответствовал настроению мальчика. Зная, что это повлечет за собой гнев отца, он редко просыпался так рано или осмеливался уходить далеко от дома – не говоря уже о том, чтобы взбираться так высоко. Но в этот день ему было все равно. Сегодня он пренебрег миллионом правил и домашних обязанностей, которые угнетали его на протяжении четырнадцати лет. В этот день все было по-другому – судьба настигла его.

Мальчик, Торгрин Западного Королевства Южной Провинции клана МакЛеод, известный всем просто как Тор – самый молодой из четверых мальчиков, наименее любимый своим отцом - не спал всю ночь в ожидании этого дня. С затуманенными глазами он ворочался с боку на бок, ожидая, желая дождаться того момента, когда взойдет первое солнце. День, подобный этому, наступает только раз в несколько лет и если он его пропустит, то застрянет в этой деревне до конца своих дней, обреченный заботиться о стадах своего отца. Эта мысль была для него невыносима.

День набора на военную службу – день, когда королевская армия объезжала провинции и отбирала добровольцев для королевского Легиона. Всю свою жизнь Тор мечтал только об этом. Для него жизнь означала только одно: вступление в Серебро, рыцарские элитные силы Короля, украшенные в лучшие доспехи и снаряженные лучшим оружием в двух королевствах. Нельзя было вступить в Серебро, не попав сначала в Легион – компанию оруженосцев четырнадцати – девятнадцати лет. А если ты не из благородной семьи или семьи знатного воина, для тебя не было другого способа попасть в Легион. 

День набора на военную службу был единственным исключением, тем редким событием каждые несколько лет, когда численность Легиона уменьшалась, и люди Короля прочесывали земли в поисках новобранцев. Все знали, что они редко выбирали простолюдинов – и что еще меньше на самом деле составят Легион.

Тор пристально всматривался в горизонт, надеясь увидеть признаки какого-либо движения. Он знал, что Серебро воспользуется этой единственной дорогой в его деревню, и он хотел быть первым, кто их заметит. Стадо овец вокруг него занервничало, поднимая хор раздраженного ворчания и призывая его спуститься к подножию холма, где пастбище было более заманчивым. Тор пытался отвлечься от шума и зловония. Ему нужно было сконцентрироваться.

Мысль о том, что однажды он покинет это место, помогала ему терпеть все это: все эти годы, когда ему приходилось пасти стадо, быть мальчиком на побегушках у своего отца и старших братьев, и человеком, которого недолюбливают, но взваливают на него всю работу. Однажды, когда придет Серебро, он поразит тех, кто недооценивал его, став избранным. Одним быстрым движением он поднимется на их повозку и попрощается со всем этим.

Отец Тора, разумеется, никогда всерьез не считал его кандидатом в Легион – на самом деле, он никогда не считал его годным на что-либо. Вместо этого его отец посвятил свою любовь и внимание трем старшим братьям Тора. Самому старшему было девятнадцать лет, все остальные были погодками. И только Тор был младше на три года. Возможно, потому что разница в возрасте у них была небольшой, или потому что они были похожи друг на друга, но никак не на Тора, все трое держались вместе, едва признавая его существование.  И, что гораздо хуже, они были выше и шире него. Тор, который вовсе не был низким, тем не менее, чувствовал себя маленьким среди них. Его мускулистые ноги казались ему хилыми по сравнению с их ногами, подобными стволам дуба.  Его отец не сделал ничего, чтобы это исправить – напротив, казалось, он наслаждался этим, оставляя Тора пасти овец и заостряя оружие, в то время как его братья тренировались. Об этом никогда не говорили, но всем было понятно - Тор предстоит провести жизнь в ожидании своего часа, вынужденным наблюдать за тем, как его братья достигают вершин. Ему суждено было остаться здесь, поглощенным этой деревней, и оказывать необходимую его семье поддержку, в то время как у его отца и братьев был свой путь.

Словно всего этого было недостаточно, Тор чувствовал, что, как это ни парадоксально, его братья боялись, а возможно, даже ненавидели его. Тор видел это в каждом их взгляде, в каждом жесте. Он не понимал, каким образом он породил в них нечто похожее на страх или даже зависть. Может быть, это было вызвано тем, что Тор очень от них отличался – он выглядел иначе, говорил не так, как они. Он даже одевался по-другому. Его отец заказывал для них самое лучшее – пурпурные и алые одежды, позолоченное оружие, оставляя Тору носить грубое тряпье.

Тем не менее, Тор сделал все возможное, чтобы его одежда выглядела годной, подвязывая свой сюртук на талии поясом. Теперь, когда наступило лето, он обрезал рукава, позволяя бризу ласкать его тонированные мышцы рук. Его рубашка сочеталась с грубыми льняными штанами – единственными штанами, которые у него были, а сапоги, сделанные из плохой кожи, были зашнурованы на голени. Они едва ли бы были сделаны из той же кожи, что и сапоги его братьев, но он постарался на славу, чтоб они сослужили ему добрую службу. Это было обычное одеяние пастуха.

Но поведение Тора не было типичным. Он был высоким и худым, с гордой челюстью, благородным подбородком, высокими скулами и серыми глазами, которые казались глазами настоящего воина. Его прямые каштановые волосы ниспадали волной чуть ниже ушей, и за этими локонами его глаза блестели как пескари на свету.

Братьям Тора было бы позволено поспать этим утром. Их накормят обильным завтраком и отправят на Отбор с прекраснейшим оружием и отцовским благословением, в то время как Тору не разрешат даже присутствовать. Однажды он попытался поднять этот вопрос в присутствии отца. Ничего хорошего из этого не вышло. Его отец бесцеремонно прервал разговор, после чего Тор больше об этом не говорил. Это было так несправедливо.

Тор был полон решимости отвергнуть судьбу, намеченную для него отцом. Едва заметив королевский фургон, он помчался обратно домой, чтобы противостоять своему отцу и – нравится ему это или нет – представить себя людям Короля. Он предстанет перед отбором со всеми остальными. Отец не сможет остановить его. При одной только мысли об этом он почувствовал, как его желудок свернулся в узел.

Первое солнце взошло выше, а когда начало подниматься второе солнце – мятно-зеленое, добавляя свет пурпурному небу, Тор заметил их.

Он  встал прямо, волосы его поднялись дыбом, он весь был наэлектризован. Там, на горизонте, показалось слабое очертание конного экипажа, чьи колеса поднимали пыль до самого неба. Его сердце учащенного забилось, когда он заметил второй экипаж, а за ним и третий. Даже с такого расстояния они сверкали на солнце подобно выпрыгивающим из воды серебряным рыбкам.

К тому времени как Тор насчитал двенадцать экипажей, он больше не мог ждать. Сердце стучало о его грудную клетку. Впервые в жизни забыв про свое стадо, Тор обернулся и начал спускаться с холма, решив не останавливаться до тех пор, пока он не представит себя.

*

Тор не останавливался даже для того, чтобы восстановить дыхание, спускаясь с холма через деревья и не обращая внимания на то, что ветви царапали его. Он добежал до поляны, где перед ним раскинулась его деревня – сонное село, застроенное одноэтажными глиняными домами, крытыми соломой. Среди них было несколько дюжин семей. Из дымоходных труб клубился дым, поскольку в этот ранний утренний час большинство местных жителей готовили завтрак. Это было идиллическое место, расположенное достаточно далеко от королевского двора, чтобы сдержать прохожих – понадобился бы целый день езды  верхом. Это была всего лишь очередная фермерская деревня на краю Кольца, очередной зубец в кольце Западного Королевства.

Тор преодолел последний отрезок пути и ворвался на сельскую площадь, разбрасывая грязь под ногами. При его появлении разбежались собаки и цыплята, а пожилая женщина, сидящая на корточках во дворе перед котлом с кипящей водой, зашипела на него.

«Помедленнее, мальчик!» - взвизгнула она, когда он промчался мимо, приведя в движение угли в ее костре.

Но Тор не собирался притормозить – ни для нее, ни для кого бы то ни было. Он повернул к одной боковой улице, затем ко второй, ловко сворачивая на путь, который он знал наизусть, пока не добрался до своего дома.

Это был маленький, непримечательный дом, похожий на все остальные, со стенами из белой глины и угловой соломенной крышей. Как и в большинстве домов, его единственная комната была разделена: отец спал с одной стороны, а три его брата – с другой. В отличие от других домов, позади него был маленький курятник – именно в нем и приходилось спать Тору. Сначала он спал со своими братьями, но, подрастая, они становились все более жадными, приобретая гораздо больше привилегий. Она дали почувствовать Тору, что для него не места. Это обидело Тора, но теперь он наслаждался своим собственным пространством, предпочитая быть подальше от них. Это только подтвердило его догадки о том, что в своей семье он был изгнанником.

Тор подбежал к входной двери и ворвался в дом, не останавливаясь.

«Отец!» - выкрикнул он, задыхаясь. - «Серебро! Они идут!»

Его отец и браться сидели, склонившись над завтраком, разодетые в свои лучшие одежды. Услышав его слова, они подскочили и метнулись мимо него, ударяясь плечами, когда выбегали из дома на дорогу.

Тор последовал за ними. Все братья стояли, глядя на горизонт.

«Я никого не вижу», - сказал глубоким голосом старший из них Дрейк. У него были самые широкие плечи, карие глаза, тонкие неободрительные губы, волосы подстрижены коротко, как и у остальных братьев. Дрейк, как обычно, сердито посмотрел на Тора.

«Я тоже», - вторил ему Дросс, на год младше Дрейка, который всегда принимал сторону старшего брата.

«Они идут!» - ответил Тор. – «Клянусь!»

К нему обернулся отец и крепко схватил его за плечи.

«А откуда ты знаешь?» - потребовал он ответа.

«Я видел их».

«Как? Откуда?»

Тор помедлил с ответом – отец и так знал его. Разумеется, он знал, что единственным местом, с которого Тор мог заметить их, была вершина того холма. Теперь Тор не был уверен в том, что ему ответить.

«Я… поднимался на вершину холма»

«Со стадом? Ты же знаешь, что они не должны уходить так далеко».

«Но сегодня особенный день. Я должен был увидеть».

Отец сердито опустил взгляд.

«Иди в дом, достань мечи своих братьев и отполируй их ножны, чтобы они выглядели наилучшим образом до того, как придут люди Короля».

Закончив с ним, отец повернулся к его братьям, которые стояли на дороге, выглядывая экипаж.

«Думаешь, они выберут нас?» -  спросил Дарс, самый младших из этой троицы, который был старше Тора на целых три года.

«Они сглупят, если не сделают этого», - ответил отец. – «В этом году им не хватает людей. У них был слабый набор, иначе они бы сюда не пришли. Просто все трое стойте прямо, подбородки вверх и грудь шире. Не смотрите им прямо в глаза, но также и не отводите взгляд. Будьте сильными и уверенными. Не показывайте слабость. Если вы хотите присоединиться к королевскому Легиону, вы должны вести себя так, словно вы уже там».

«Да, отец», - тут же ответили трое братьев, заняв позицию.

Он обернулся и посмотрел на Тора.

«Что ты до сих пор здесь делаешь?» - спросил он. – «Иди в дом!»

Тор стоял там, разрываясь на части. Он не хотел ослушаться своего отца, но ему необходимо было с ним поговорить. Сердце бешено колотилось, пока он обдумывал. Тор решил, что будет лучше подчиниться, принести мечи, а уже потом противостоять отцу. Ослушание точно не поможет.

Тор поспешил в дом и сразу же оттуда направился в сарай, где находились мечи. Он нашел мечи своих братьев – объекты красоты всех троих с изысканными серебряными рукоятками. Это были ценные дары, над каждым из которых его отец трудился годами.  Он схватил все три меча, как всегда поражаясь их весу, и выбежал с ними через дом.

Тор подбежал к братьям, протягивая по мечу каждому из них, после чего повернулся к отцу.

«А отполировать?» - спросил Дрейк.

Отец посмотрел на него неодобрительно, но не успел ничего сказать, поскольку Тор заговорил первым.

«Отец, пожалуйста. Мне нужно поговорить с тобой!»

«Я сказал тебе отполировать…»

«Пожалуйста, Отец!»

Тот отвел взгляд, обдумывая его просьбу. Должно быть, по лицу Тора он понял, что сын настроен серьезно, потому что, наконец, произнес:

«Ну?»

«Я хочу быть представленным на рассмотрение. С другими. Для Легиона».

Братья позади него рассмеялись, заставив его покраснеть.

Однако слова Тора не вызвали смеха у его отца. Наоборот, он стал еще сердитее.

«Неужели?» - спросил он.

Тор решительно кивнул.

«Мне четырнадцать, а это подходящий возраст, чтобы стать избранным».

«Четырнадцать – это минимальный возраст», - пренебрежительно произнес Дрейк через его плечо. – «Если они возьмут тебя, ты будешь самым молодым. Неужели ты думаешь, что они предпочтут тебя мне, который старше тебя на пять лет?»

«Какой же ты наглый», - добавил Дарс. – «Впрочем, ты всегда таким был».

Тор повернулся к ним. «Я не вас спрашиваю», - сказал он.

После чего он снова посмотрел на отца, который стоял, нахмурившись.

«Отец, пожалуйста», - попросил он. «Дай мне шанс. О большем я не прошу. Я знаю, что молод, но со временем я докажу, на что способен».

Отец покачал головой.

«Ты не солдат, мальчик. Ты не похож на своих братьев. Ты пастух и твоя жизнь здесь. Со мной. Ты будешь выполнять свои обязанности, и будешь делать это хорошо. Перестань мечтать. Смирись со своей жизнью и научись любить ее».

Тору показалось, что сердце его разбилось - жизнь разрушилась у него на глазах.

«Нет», - думал он. – «Не может быть».

«Но отец…»

«Молчи!» - крик отца  разрезал воздух. «Достаточно. Вот они идут. Уйди с дороги и веди себя хорошо, когда они подъедут».

Отец подошел к Тору и рукой оттолкнул его в сторону, словно он был нежелательным предметом. Его крепкая ладонь ударила Тора по груди.

Послышался большой грохот – жители деревни вышли из своих домов, наполняя улицы. Растущее облако пыли предвещало появление экипажа, и спустя несколько минут появились они – двенадцать конных экипажей, производя шум, подобный грому.

Они появились в деревне как внезапная армия, останавливаясь рядом с домом Тора. Их лошади, гарцуя на месте, фыркали. Понадобилось много времени, прежде чем пыль улеглась. Взволнованный Тор пытался украдкой взглянуть на их доспехи и вооружение. Никогда прежде он не находился так близко к Серебру, и его сердце тяжело стучало.

Солдат на первом жеребце спешился. Он был здесь – настоящий член Серебра, одетый в блестящую кольчугу с длинным мечом на поясе. На вид ему было лет тридцать – настоящий мужчина со щетиной на лице, шрамами на щеке и кривым от сражений носом. Это был самый крепкий человек, которого Тору приходилось видеть, вдвое шире других. Выражение его лица говорило о том, что он здесь за старшего.

Солдат спрыгнул на грязную дорогу, его шпоры звенели, когда он приближался к строю молодых ребят.

Дюжина деревенских ребят стояли по стойке смирно, полные надежды. Вступление в ряды Серебра означало жизнь, наполненную честью, битвами, славой и триумфом, а также приобретение земли, титула и богатств. Это сулило лучшую невесту, отборные земли и славу. Это становилось честью для всей семьи. И вступление в Легион было первым шагом.

Тор изучал большие золотые экипажи, зная, что только они смогут вместить так много новобранцев. Это было большое королевство и Легиону предстояло посетить много городов. Он сглотнул, осознавая, что шансы его невелики -  гораздо меньше, чем ему казалось. Тор должен будет превзойти всех этих ребят – многие из которых были настоящими бойцами – наряду с его собственными братьями. Внутри у него все оборвалось.

Тор едва мог дышать, в то время как солдат молча расхаживал, осматривая ряды претендентов.  Он начал с противоположной стороны улицы, затем медленно двигался по кругу. Разумеется, Тор знал всех других парней. Кроме того, он знал, что некоторые из них в тайне не хотели стать избранными, несмотря на то, что их семьи хотели отослать своих сыновей. Они боялись того, что из них получатся плохие солдаты.

Негодование сжигало его изнутри. Тор чувствовал, что он заслуживал быть избранным не меньше, чем каждый из них. Тот факт, что его братья были старше, больше и сильнее его, не означал, что у него не было права стоять рядом с ними в качестве претендента. Ненависть к отцу жгла его и почти вырывалась из его кожи, когда солдат приближался. Солдат остановился сначала перед его братьями. Он смерил их взглядом - было видно, что они произвели на него впечатление.  Он протянул руку, схватил ножны одного из них и дернул, чтобы проверить их на прочность.

На лице солдата появилась улыбка.

«Ты еще не испытывал свой меч в битве, не так ли?» - спросил он Дрейка.

Впервые в жизни Тор увидел, как его старший брат нервничает. Дрейк сглотнул.

«Нет, мой сеньор. Но я много раз использовал его на практике, и я надеюсь…»

«На практике!»

Солдат расхохотался и обернулся к своим сослуживцам, которые присоединились к нему, смеясь прямо Дрейку в лицо.

Дрейк густо покраснел. Никогда прежде Тор не видел его смущенным – как правило, именно Дрейк смущал других.

«Ну что ж, тогда я непременно скажу нашим врагам опасаться тебя – тебя, который применял свой меч на практике!»

Группа солдат снова рассмеялась.

Затем солдат повернулся к другим братьям Тора.

«Три парня из одного рода», - сказал он, потирая щетину на подбородке. – «Это может быть полезным. Вы крепкие малые, хотя и неиспытанные в бою. Вам нужно будет много учиться, если мы выберем вас».

Он помедлил.

«Думаю, мы можем найти место».

Он кивнул в сторону заднего фургона.

«Залезайте, да побыстрее, пока я не передумал».

Все трое побежали к фургону, сияя от счастья. Тор заметил, что его отец тоже сиял.

Он совсем упал духом, глядя им вслед.

Солдат повернулся и направился к следующему дому. Тор не мог больше этого выносить.

«Сир!» - выкрикнул он.

Его отец повернулся и свирепо посмотрел на него, но Тора это больше не волновало.

Солдат остановился, стоя спиной к нему, и медленно обернулся.

Тор сделал два шага вперед, его сердце учащенно билось, и выставил свою грудь как можно дальше.

«Вы не рассмотрели меня, сир», - сказал он.

Пораженный солдат смерил Тора взглядом так, словно это была шутка.

«Разве?» - спросил он, расхохотавшись.

Его люди тоже разразились смехом. Но Тору было безразлично. Это был его момент. Сейчас или никогда.

«Я хочу вступить в Легион!» - произнес Тор.

Солдат подошел к нему.

«Сейчас?»

Казалось, ситуация его забавляла.

«И тебе уже исполнилось четырнадцать лет?»

«Да, сир. Две недели назад».

«Две недели назад!»

Солдат хохотал до упаду, так же, как и люди позади него.

«В таком случае  наши враги должны трепетать, завидев тебя».

Тор сгорал от унижения. Он должен что-то сделать. Он не может позволить этому закончиться вот так. Солдат отвернулся, зашагав прочь, но Тор не мог позволить ему просто уйти.

Он направился к нему и выкрикнул: «Сир! Вы совершаете ошибку!»

Вздох ужаса пронесся по толпе, когда солдат остановился и снова медленно обернулся.

На этот раз взгляд его был сердитым.

«Глупый мальчишка, - произнес отец Тора, хватая его за плечо», - «Иди в дом!»

«Не пойду!» - закричал Тор, высвобождаясь от хватки своего отца.

Солдат подошел к Тору и его отец попятился.

«Тебе известно, какое наказание ждет человека, оскорбившего воина Серебра?» - огрызнулся он.

Сердце Тора бешено колотилось, но он знал, что не может отступить.

«Пожалуйста, простите его, сир», - вступился отец. – «Он всего лишь ребенок и…»

«Я не с Вами разговариваю» - оборвал его солдат. Он бросил на него испепеляющий взгляд и заставил отца Тора отвернуться.

Солдат снова повернулся к Тору.

«Отвечай мне!» - потребовал он.

Тор сглотнул, не в силах вымолвить и слово. Все происходило совсем не так, как он себе представлял.

«Оскорбить солдата из Серебра равносильно оскорблению самого Короля», - смиренно вымолвил Тор, повторяя по памяти выученные слова.

«Да», - подтвердил солдат. – «А это означает, что я могу подвергнуть тебя сорока ударам плетью, если захочу».

«Я не хотел оскорбить Вас, сир», - сказал Тор. – «Я всего лишь хочу стать избранным. Пожалуйста. Я мечтал об этом всю свою жизнь. Пожалуйста. Позвольте мне присоединиться к вам».

Солдат смотрел на него и постепенно черты его лица смягчились. Спустя какое-то время он покачал головой.

«Ты молод, мальчик. У тебя гордое сердце, но ты не готов. Приходи к нам, когда подрастешь».

Договорив, он отвернулся и поспешил прочь и, едва глядя на других парней, быстро оседлал коня.

Тор чувствовал себя разбитым, наблюдая за тем, как фургон пришел в движение. Они уехали так же быстро, как и появились в деревне.

Последним, что видел Тор, были его братья, сидящие позади последнего фургона. Он смотрели на него неодобрительно и насмешливо. Их увозили на его глазах, подальше отсюда, в лучшую жизнь.

Тору казалось, что он умирает.

Когда волнение вокруг него поутихло, деревенские жители вернулись в свои дома.

«Ты хоть понимаешь, как безрассудно повел себя, глупый мальчишка?» - рявкнул отец Тора, схватив его за плечи. «Ты осознаешь, что мог лишить своих братьев шанса?»

Тор грубо сбросил с себя руки отца, и тот отступил назад, ударив сына по лицу. Тор почувствовал ожог от удара и свирепо посмотрел на отца. Впервые в жизни какая-то часть его захотела ответить на этот удар. Но он сдержался.

«Иди за овцами и приведи их обратно. Сейчас! А когда вернешься, даже не рассчитывай на ужин от меня. Сегодня ты останешься без еды. Подумай о том, что ты натворил».

«Может, я вообще не вернусь!» - закричал Тор, после чего повернулся и умчался прочь на холм, подальше от этого дома.

«Тор!» - позвал его отец. Несколько деревенских жителей, которые все еще были на дороге, остановились и смотрели ему в след.

Сначала Тор шел быстрым шагом, затем побежал, желая уйти от этого места как можно дальше. Он едва обратил внимание на собственные слезы, которые текли по его лицу, поскольку мечта его жизни потерпела крах.