12

Гарри открыл глаза и понял, что стоит возле окна, упираясь лбом в стекло. Этаж был никак не ниже двадцатого. Ярко слепило солнце, а город внизу был покрыт дымкой. Ничего нельзя было разглядеть отчётливо. Гарри видел, что внизу движутся, будто остатки сока в трубочке для коктейля, машины, блестят вывески и витрины и ещё там, за стеклом, звучит музыка. Гарри поискал глазами форточку или фрамугу и не нашёл, стекло было монолитным и, судя по всему, довольно крепким. А музыка влекла сознание и напоминала о чём-то. Инспектору захотелось во что бы то ни стало вспомнить её. Он прижался ухом к стеклу, но это ничего не изменило, звук был далёким и рассеянным.

Фулмен осмотрелся. Он стоял в холе здания, похоже, офисного, высокий белый потолок, белые двери без нумерации. Справа он увидел лестницу, уводящую вниз. Похоже, он находился на последнем этаже здания. Гарри пошёл к лестнице. Шаги его отдавались слабым эхом в пустом помещении. Наверное, он попал сюда в выходной день, ни одной живой души, ни звука. Спустившись на несколько этажей, он вышел в просторный вестибюль. Лестница закончилась, и Фулмен предположил, что другая лестница, ведущая к выходу, находится в противоположном конце здания. Он осмотрелся. Здесь тоже была монолитная рама, в которую ярко било солнце. Возле стен стояло несколько банкеток для посетителей. Гарри пошёл по коридору в противоположный конец здания. Он всё ещё слышал слабую музыку, лившуюся с улицы, теперь казалось, что она стала чуть громче, но всё равно была слишком зыбкой, чтобы Гарри мог угадать мелодию. Пройдя половину коридора, он остановился у одной из дверей. За дверью что-то было, какой-то шум. Осторожно открыв дверь, он вошёл внутрь. В комнате стояло множество столов, на некоторых из них была расставлена оргтехника, стояла всевозможная канцелярия, бумаги, счета, кружки для кофе. Гарри не сразу понял, откуда слышится звук. Офис был большой.

Наверное, работало тут более ста человек, но сейчас он был совершенно пуст. Гарри прошёл вглубь. За одним столом он заметил невыключенный компьютер, подключённые к нему динамики шумели помехами. Гарри подошёл ближе. Сначала он не увидел ничего примечательного, пустой экран монитора с обоями, где был изображён морской берег с пальмами и дальней грядой гор. На песке лежала полуобнажённая красивая девушка и улыбалась обворожительной улыбкой, и тут Гарри понял, что с фотографии на него смотрит Лирена. И ещё он увидел в нижнем правом углу, где обычно на обоях пишут ссылки на сайт или имена моделей, изображённых на фото, набранную курсивом надпись «Остров Драконов».

Выйдя из офиса, инспектор поспешил к лестнице, но когда он дошёл до неё, то сильно удивился. Лестница снова вела вверх. Сначала он подумал, что перепутал направление и пришёл туда, откуда спустился, он побежал в другой конец и убедился, что это не так. Тут лестница тоже уводила вверх. Гарри решил, что, возможно, он пропустил лифт, и тщательно исследовал весь этаж, но лифта нигде не было. Как попадали в офис сотрудники, оставалось загадкой.

Тогда он вернулся в офис к включённому компьютеру. К радости, Интернет работал. Гарри, кликнув на значок браузера, зашёл на поисковый сайт и ввёл запрос «выход из здания».

Несколько минут ничего не происходило, страница никак не обновлялась. Он уже хотел бросить эту затею, как вдруг экран моргнул и поисковик выдал ответ.

К огромному удивлению, поисковик выдал всего лишь одну строку, Гарри навёл на неё курсор и кликнул по ссылке. Страница загрузилась сразу. На зелёном фоне, изображавшем то ли нереальное небо, то ли подводный мир, он прочитал.

Гарри перечитал ещё раз. Никаких больше пояснений или ещё чего-нибудь более связного на открывшейся странице не было. Он поднялся с места. Ответ его не удовлетворил, во-первых, потому, что звучал он абсурдно, во-вторых, потому, что Гарри так и не понял, как ему выйти из здания, а ещё Гарри вдруг осознал, что в офисе что-то изменилось, но он не мог понять, что. Он почти дошёл до двери и вдруг понял, что его так насторожило. В помещении резко менялось освещение, Гарри заметил, как стало гораздо темнее, но не так, как бывает при закате солнца, свет стал зеленоватым, и на стене возле двери он увидел мерцание. Он поспешно вышел из офиса и направился к стеклу в холе. Уже из далека он понял, в чём дело. Всё пространство за стеклом было заполнено водой, солнце пробивалось сквозь толщу воды, размытой фотовспышкой, и вода, преломляя лучи, бликами играла на стенах.

Гарри подошёл к стеклу и посмотрел туда, где ещё совсем недавно в непроницаемой дымке жил своей жизнью город. Вода была на удивление прозрачной и чистой, и Гарри, присмотревшись, увидел, что там, внизу, всё так же движутся по своим делам стаи автомобилей, загораются и гаснут светофоры, открываются двери и маленькие человечки, как в замедленном кино, идут по тротуарам, а сверху над городом кружат косяки рыб. Самое удивительное было то, что его это ничуть не смутило, как будто он уже сотни раз видел подводные города. Но что-то было не так. Он долго не мог понять, что. Фулмен отошёл от стекла к стене и присел, облокотившись о её гладкую поверхность. Он закрыл глаза и, обхватив голову руками, попытался сосредоточенно думать, но у него, будто навязчивая маниакальная идея, в мозгу крутилась одна фраза — выход из здания. И тут Гарри понял, что стало не так. Он больше не слышал музыки, которая лилась с улицы, и осознание этого навалилось на него невыносимой тоской, он зажмурился, так сильно, что лицу стало больно, и резко открыл глаза.

Гарри лежал в своей каюте. С потолка всё так же лился нежный свет, и станция тихо двигалась под водой. Фулмен ощущал это уверенное спокойное движение, он представил, будто находится во чреве громадного кита, плавно плывущего под толщей воды к далёким неизведанным островам. Он сел на кровати, вспоминая свой сон, который с каждой секундой улетучивался из памяти, выветривался, как разлитый на столе ацетон, оставляя после себя только терпкий запах в комнате. Гарри ощущал какую-то внутреннюю пустоту, так бывает после длительного запоя, когда несколько дней безудержного веселья и подъёма сменяются опустошающими душу похмельем и разочарованием. Неторопливо одевшись, он сходил в уборную и умылся холодной водой из-под крана. Это почти полностью развеяло остатки сна. Он вышел из каюты и направился по коридору в комнату с камином.

Войдя, сыщик увидел, что камин по-прежнему горит, но чучела дракона возле него нет. Комната была пуста, ни Лайхама, ни Лирены здесь не было. Гарри прошёлся вокруг стола, посмотрел на люстру и потолок, в который раз удивившись несоответствию стиля комнаты и самой станции, и вышел в коридор.

«Где же их искать?», — подумал он.

У него возникло чувство, что он совершенно один в этом гигантском подводном сооружении. Он медленно пошёл по узкому коридору в сторону, куда вчера удалились Лайхам с дочерью. Каюта, которую выделили Гарри, находилась совсем рядом с каминной комнатой, и поэтому он без труда её нашёл. Теперь же он шёл в ту часть станции, где ещё ни разу не был. Инспектор дошёл до поворота, и его взгляду открылась длинная оранжерея. С обеих сторон в геометрически правильной формы горшках росли всевозможные растения, цветы и небольшие деревья. Фулмен пошёл вперёд. Оранжерея была небольшой, по крайней мере в сравнении с коридором, где был аквариум. Некоторые кустарники и деревья плодоносили приятно пахнущими плодами, на некоторых только набухали почки. Кустарники пестрели красивыми цветками, на многих блестели бусинки ягод. Он остановился у невысокого дерева, похожего на яблоню, и ему вдруг захотелось сорвать один плод, напоминающий две сросшиеся горизонтально груши, но, подумав, что Лайхам может на это обидеться, делать он этого не стал. Но, с другой стороны, инспектор не знал, съедобен ли этот плод. Он пошёл дальше.

«Не удивлюсь если у него тут на станции и пустыня своя есть» — он дошёл до конца оранжереи и снова повернул в длинный коридор. Одна стена коридора была из стекла, за которым Гарри увидел уже даже не оранжерею, а целый сад, в помещении с высоким, в несколько метров, потолком стояли большие ветвистые деревья разных пород. Невероятный сад на подводной станции при всей своей утопичности удивительным образом гармонировал со всем, что Гарри удалось здесь повидать, теперь и огромный зал с прозрачной крышей и каминная комната с древней люстрой и фресками, и аквариум — все они дополняли друг друга и сливались в единую картину.

«Наверное, со всего мира свезли, — подумал он, глядя на эту шокирующую картину из-за стекла. — Прямо подводный ботанический музей».

Деревья стояли, величественно возвышаясь, как застывшие исполины. Из-за отсутствия ветра они казались невероятным замершим гербарием, собранным ботаником-шизофреником. Гарри заметил, что между деревьями аккуратно протоптаны тропинки, и, приглядевшись, он увидел вдалеке небольшое сооружение, похожее на беседку. Он прошёл вдоль стекла и с более удобного ракурса разглядел, что это действительно была деревянная беседка круглой формы.

Противоположно стеклу тянулась стена коридора, на которую еле заметно падали тени листвы. Тут у Гарри возникло ясное секундное воспоминание своего последнего сна, где на стенах отражались блики воды, а вместе с ним и тревожное ощущение замкнутого пространства, из которого нет выхода, но это тут же прошло. Пройдя ещё немного вперёд, он увидел вход в сад. Стеклянные ворота были открыты, и из них тянуло приятной прохладой.

Коридор уходил дальше, но инспектору захотелось войти в сад и побродить там. Он вошёл внутрь и по тропинке направился к центру живописной оранжереи, к тому месту, где виднелась беседка. Приблизившись, он увидел, что в беседке кто-то сидит. Это были Лирена с отцом. Заметив его, Лирена помахала рукой, и Гарри уверенно зашагал к ним.

— Как спалось? — спросил Лайхам, блаженно улыбаясь, как старый, повидавший многое на своём веку кот.

— Спасибо, хорошо. — Гарри заметил, что коррелятор сменил свой комбинезон на чёрные брюки и лёгкую синюю кофту с карманами. Вид у него стал расслабленно домашний. Было видно, что коррелятор хорошо выспался и, наверное, видел приятные сны. Лирена тоже переоделась в чёрные облегающие брюки и пушистый белый свитер крупной вязки, который на ней немного висел, однако совсем её не портил, а даже, наоборот, подчёркивал форму груди и придавал ей оттенок уюта и тепла.

— Прямо как в лесу, — заметил Гарри, присаживаясь на лавочку, — только птички не поют.

Лайхам закивал.

— Да. Но птичек тут содержать я не могу, и потом, им нужно небо, а не железные стены.

Гарри хотел было закурить, но передумал и сунул только что вынутую пачку обратно в карман. Он посмотрел на Лирену и, снова вспомнив свой сон, где видел её фотографию на берегу, неожиданно для самого себя спросил:

— А мы могли бы попасть на Остров Драконов?

Лирена улыбнулась и перевела взгляд на отца.

— Конечно! — ответил Лайхам так, будто бы весь день ожидал именно этого вопроса. — Собственно, туда мы и плывём.

Гарри озадаченно посмотрел на своего собеседника. Ему показалось, уже не в первый раз, что он читает его мысли. Только что он видел сон, в котором содержался явный намёк на Остров Драконов, а теперь выясняется, что они туда уже плывут.

— И как до него далеко?

— Мы будем там к вечеру, просто меня поразил тот факт, что вы понимаете язык драконов, — Лайхам заметно ожил, — и этим было бы не воспользоваться просто глупо.

— Пожалуй, — задумчиво ответил инспектор.

— Ведь у них столько всего можно спросить! — включилась в разговор Лирена, посмотрев горящими глазами в самую глубину души инспектора.

Гарри в который раз понял, что эта женщина — его мечта. Она была не только красива, в ней сочетались те самые еле уловимые нюансы, которые чувствовал только он, и только ему они говорили, кричали — «Это она!!!». Это было похоже на химию чувств, будто Лирена бомбардировала его градом феромонов, как мощный истребитель беззащитный городишко. Гарри не мог противостоять влечению к ней, да и не хотел. Он вдруг понял, что слишком долго смотрит в её глаза, о чём ещё и просигналил Лайхам, предупредительно крякнув в кулак. Фулмен выпал из оцепенения и огляделся вокруг.

Всё выглядело совершенно несоответствующе тому, что сейчас они, сидя в беседке, окружённые зелёными, прозрачно шумящими деревьями, плывут на глубине, под водой, где-то в океане, в другом, загадочном мире. И Лирена в этом белом свитере, и отец девушки его мечты, и сам Гарри — межреальностный путешественник, попавший в мир, который ему так внутренне близок.

«Слишком много совпадений, — подумал инспектор, — слишком всё гладко и спокойно».

— Да, вопросов накопилось много, — закивал Дуайл, — но меня, конечно, прежде всего, интересует луна. Ведь драконы никогда не делают необдуманных шагов, они сами являются частью гармонии мира. Какие у них цели, не знает никто, но цели эти созидательные, направленные лишь во благо.

— Вы говорили, что только один дракон имеет доступ к книге событий. Но, как я понимаю, на острове живёт не один дракон?

— Конечно, нет. Там живут все драконы, и дракон Гертрах, и Софл, и Юрахарм. И все остальные.

Гарри задумался.

— А чем занимаются другие драконы?

— Другие? Это сложный вопрос. Пожалуй, у меня нет на него однозначного ответа, у драконов своя иерархия, как они выбирают дракона-стирателя, людям неизвестно, как и неизвестно, почему в какой-то момент один отходит от дел и навсегда поселяется на острове, никогда больше не показываясь людям. Ведь, если подумать, получается, что только дракон-стиратель реально влияет на мир, создаёт всё, в чём нуждаются люди, или стирает то, что кажется ему лишним.

— Подождите-ка, — удивился Гарри, — что значит создают всё, что нужно людям? Выходит, этот корабль создали драконы?

— Полагаю, что да! — простодушно ответил коррелятор. — Больше некому.

— Ну, теперь всё понятно, — Гарри хлопнул себя по коленке, — конечно, вам не нужны деньги! Попросили дракона, и он вам — раз, и пожалуйста, абра-кадабра — получите станцию. Не надо ни работать, ни учиться, всё просто!

Теперь задумался Лайхам, затуманив глаза дымкой глубокого размышления.

— То есть вы хотите сказать, что в вашем мире существует другая модель создания требуемых вещей?

— Ну конечно! — Гарри даже опешил от такого заявления.

— И какая же?

— Всё человек делает сам. И не один человек, а всё человечество в целом. Например, чтобы создать такой корабль, — он окинул взглядом оранжерею, — потребовались бы годы! Сотни человек и огромные финансовые средства.

— А чем же занимается ваш дракон-стиратель?

Гарри, приподняв бровь, насмешливо посмотрел на Лайхама.

— Никаких драконов, тем более стирателей, у нас нет и не было! И, по-моему, я вам уже это говорил. — Фулмен подозрительно посмотрел на Лайхама, который как ни в чём не бывало, безмятежно откинувшись на спинку, смотрел куда-то в сторону.

— Если всё это так, — ответил Лайхам, обдумав ответ инспектора, — то мир ваш действительно странен и, возможно, в чём-то более совершенен.

— Почему же? — удивился сыщик. — Ваш как раз совершеннее, у вас нет ни войн — потому что не за что воевать, ни убийств — потому что не за что убивать…

— Но ведь если вы создаёте всё сами, — перебил его Лайхам, — то, получается, вы обладаете знаниями драконов?

— Мы обладаем знаниями, к которым пришли долгим путём проб и ошибок! — гордо заявил Гарри с таким видом, будто сам проделал этот нелёгкий путь. — Поколения учёных обогащали и преумножали знания человечества, порою жертвуя собственной жизнью ради открытий! А вы? Что делали вы в это время? Какие жертвы принесли?

Гарри вошёл в раж, он стал неудержимо багроветь, как зреющий под солнцем фрукт, и глаза его приобрели ледяной блеск. К тому же его состояние усугублялось полной апатией коррелятора, который с видимым безразличием слушал воодушевлённого чувством обиды и несправедливости инспектора. Слушая, он мельком посматривал на дочь, и Гарри мог бы поклясться, что во взгляде этом была насмешка и над ним, и над заслугами всего человечества в целом.

— Человеку в нашей реальности с самого начала времён до всего приходилось доходить самому; требовалась пища, он изобретал лук и стрелы, требовалось защитить свой дом от вторжения варваров, он изобретал порох и пушки, требовалось покорить космос и океан — строились корабли! И, заметьте, руками людей, а не по волшебству драконов!

— Погодите, погодите, Гарри! — перебил его Лайхам. — Я понимаю, о чём вы. Теперь понимаю. И мне кажется, я знаю, где тут камень преткновения!

Фулмен с трудом замолчал и, внутренне постаравшись успокоить себя, впился взглядом в коррелятора.

— Понимаете, — начал Лайхам, — мне кажется, ваш мир пошёл другим путём, с одной стороны, более простым, но и более сложным, с другой, и, скорее всего, путь этот неправильный…

— Да вы… — начал было Гарри, но Лайхам жестом руки умоляюще попросил не перебивать его, и Гарри, кинув взгляд на Лирену, которая смотрела на него холодными взглядом, затих и стал слушать.

— Вы зря полагаете, что всё, что получаем мы, берётся ниоткуда, из воздуха. Хотя… И так можно сказать, но это будет неправильно. Изучая древние книги, я наталкивался на факты, говорящие о том, что и наши предки вначале пошли путём, очень похожим на тот, о котором вы говорите. Но этот путь был тупиковым. И люди кардинально изменили отношение к миру и своё положение в нём. Мир устроен гораздо сложнее, нежели кажется на первый взгляд. Человеку, благодаря его разуму, даны гораздо большие возможности. Я не знаю точно, но…

Тут Лайхам замолчал и задумчиво посмотрел куда-то вдаль.

— Понимаете, — продолжил он, — у меня есть некоторые соображения по поводу драконов. Именно поэтому мы и плывём на остров. Нужно многое выяснить, прежде чем я смогу что-либо сказать определённо. И ещё мне кажется, вы, — он повернулся к Гарри, — неслучайно появились в нашем мире со своей способностью понимать язык драконов. Возможно, там, на острове, мы приблизимся и к разгадке вашей проблемы.

Лайхам Дуайл поднялся и, приглашающее посмотрев на инспектора и дочь, двинулся к выходу из оранжереи. Гарри, тоже внутренне понимая, что на острове драконов очень многое может проясниться, не стал продолжать спор, хотя из слов Лайхама ничего определённого он для себя не почерпнул. Допустим, их мир пошёл другим путём, допустим, этот путь более правильный, и признаки этого он уже успел увидеть, но что-то его настораживало, не хватало той детали, которая расставила бы всё по полочкам. Он поднялся и, глубоко вдохнув глоток свежего воздуха, пошёл к выходу. Воздух был такой, какой обычно бывает в лесу после дождя, недоставало только жёлтого медальона солнца, выглядывающего из-за крон деревьев, и, конечно же, пения птиц, без которых этот лес казался фантасмагорической декорацией недописанного спектакля. Гарри остановился, чиркнул зажигалкой и прикурил, дым неподвижной плёнкой застыл в воздухе и начал медленно расползаться в стороны, как паутина. Инспектор двинулся дальше, и паутина дыма, расступившись перед его лицом, сначала закружилась зыбкими вихрями сзади, а спустя мгновенье и вовсе исчезла.