48
Обратный перелет занял не больше, времени, чем путь на Ферину, и вскоре Камрин уже стоял на родной земле.
– Ну, что прощай, друг! – сказал ему Тагнер в напутствие. – Я должен сразу возвращаться назад.
– Я понимаю, Тагнер, об одном прошу тебя: будь настоящим другом для Ангелы. Мы с тобой любим одну женщину. Сейчас ей очень тяжело, постарайся поддержать ее, будь с ней рядом. Ты ведь знаешь о моих чувствах к ней. Пусть же все идет своим чередом.
– Я ни к чему принуждать ее не стану, и другим не позволю. Просто буду рядом, пока тебя нет. Ты можешь ни о чем не беспокоиться, позаботься о себе. Теперь ты на своей земле, и говорят, что у вас тут грядут трудные во всех отношениях времена. Поэтому береги себя ради тех, которые тебя любят.
Словно старые друзья, они крепко обнялись, и через минуту летающая машина Тагнера исчезла бесследно в небесной синеве. Камрин проводил ее взглядом и отправился домой.
Каждый шаг по родным местам, знакомые приветливые лица радовали и переполняли душу трепетом, будто он отсутствовал не неделю, а целый год – он торопился увидеть мать и отца, но первым ему встретился Гуатр.
– Сынок, Камрин! Вот сюрприз, как мы без тебя скучали! – Гуатр крепко обнял его, поцеловал, – Как ты все-таки нас напугал своим исчезновением. Рад, очень рад, что ты снова дома.
– Я тоже рад, Гуатр. Где мои родители? Наверное, сидят перед камином и горюют о своем непослушном ребенке? – улыбнулся Камрин.
– Да, ты правильно угадал. Беги, порадуй их… Хотя, погоди – пойдем вместе.
– Нет, нет, отец Гуатр, ты иди первым, только ничего пока не говори. Я сам незаметно войду и обниму их.
Пока он поднимался наверх, волнуясь, как ребенок, все, кто встречался ему, приветствовали и обнимали молодого человека.
Гуатр вошел в зал и стал прохаживаться по ковру, потирая руки.
– Тавын, Омеана, – приговаривал он, – ну почему вы такие грустные, как будто случилось что-то печальное?..
Тавын недоуменно посмотрел на него:
– Разве есть повод радоваться? У нас снова объявились чужеземцы, а в этот момент, когда мне нужна поддержка сына, его нет рядом. Я не могу понять, отчего ты стал вдруг похож на радостного старого индюка?
– Что ты говоришь, Тавын? Мы с тобой одногодки! Я тебе еще покажу за шахматами, кто из нас старик. И не говори, что сын не находится радом, когда в нем нуждаются не только родные – весь народ.
– Гуатр, ты что-то знаешь о Камрине? – в глазах Омеаны загорелась надежда, она подошла к Гуатру: – Ну-ка, скажи!
В этот момент в комнату вбежал радостный Камрин с распростертыми руками.
– Да, вот он!.. – громогласно объявил Гуатр и расхохотался.
Тавын и Омеана обернулись, неожиданное и долгожданное появление сына повергло их в растерянность. Но они тут же пришли в себя и бросились к нему на шею.
– Сынок, счастье ты мое! Как я без тебя скучила! В разлуке я всегда тебя вспоминаю ребенком и зову, зову, когда же ты, наконец, придешь. Вот видишь, ты услышал меня, пришел. – Мать смотрела на него мокрыми от слез радостными глазами и ласково гладила по волосам. – Ты ничуть не вырос за все эти годы, такой же маленький, непослушный мой ребенок…
– Ладно, Омеана, не сюсюкайся с ним, а то он и впрямь закапризничает, – пошутил Тавын. – Дай я тебя тоже обниму тебя, сынок. Спасибо тебе, что ты вернулся на свою родную землю.
Камрин видел в их глазах слезы печали и радости и сам еле сдерживался от слез.
– Вы же знаете, как я вас люблю. Разве я могу жить с вами в разлуке? Ангела сама не позволила бы мне оставаться долго вдали от вас. Но в ваших глазах я вижу тревогу, что-то случилось? Я понимаю, вы переживали обо мне, но вас еще что-то беспокоит. Это из-за каких-то чужеземцев на нашем острове, да, отец? Неужели то, что говорили мне на Ферине – правда?..
– Да, сынок. Я вижу, ты уже как-то знаешь о них…
– Я только слышал, отец, что ты упомянул про чужеземцев? Кто они, откуда явились?
Тавын махнул рукой:
– Сейчас отдохни, вечером поговорим. Мать приготовит тебе поесть, а потом расскажешь, как тебя встретили.
– Все хорошо, отец, фериняне гостеприимные, если придти к ним с миром. Ангела всем вам передавала привет. Я сейчас есть пока не хочу, лучше схожу на конюшню, посмотрю, как там Сурадж.
– Иди, сынок, иди. Он тоже скучал. За ним Афра ухаживала, он ест только из ее рук. Сходил бы ты сначала к ней…
– Конечно, матушка, зайду. Но я уверен, что увижу ее рядом с Сураджем, – засмеялся Камрин и торопливо вышел из комнаты.
