6.
Малюткин позвонил в шесть часов вечера.
- Максим Игоревич, мы с полковником вычислили, к кому, возможно, отправился наш объект.
- Ну?
- Это некий господин…, - Никита Иванович произнес имя, отчество и фамилию человека в Москве, к которому предположительно мог обратиться за помощью Десницкий.
- Что за член? Не знаю такого. Где он бабло рубит?
- Он работает в администрации президента. Должность не особо значительная, но по моим сведениям, к президенту очень близок.
- Ты…! - Пархом поперхнулся глотком воздуха. - Ты понимаешь, что это такое? Ты, куриная голова, понимаешь, что будет, если наш волчара до него доберется?
- Понимаю. Потому и звоню…сразу, как только мы его вычислили.
- Раньше надо было вычислять!
Пархом со злостью бросил трубку на рычаги стилизованного под старину аппарата, вскочил и заходил по кабинету. В принципе он и не ждал от своих помощников радостных известий и был готов, что говно, которое они нароют, будет вонючим, и разгребать его придется ему самому. Пархома разозлило то, что информация о человеке из Москвы пришла к нему так поздно. Если бы раньше он знал, к кому может обратиться его противник, то вряд ли допустил бы его вылет. И еще он злился на самого себя, за то, что доверился прокурору, утверждавшему, что все на мази и ситуация под контролем. С Десницким надо было все здесь решать. Упустил. Упустил момент! В Москве все это будет несколько сложнее и менее предсказуемо.
Через несколько секунд раздался новый звонок.
- Простите, Максим Игоревич. Это снова Малюткин. Прервалось.
Что-то со связью, наверное.
- Ну? - рявкнул Пархом.
- Самолет приземлится через двадцать минут. Надо что-то делать.
Что-то предпринять. Объект не должен встретиться со своим контактом…
- Слушай, Малюта, кончай в шпионов играть. Объект. Контакт.
Прекрасно знаешь, что Мрак не допустит, чтобы мой телефон взяли на прослушку. Потому и звонишь на домашний, а не на мобилу. - Пархом произнес эти слова и тут же задумался. А вдруг? А вдруг уже все началось? Вдруг его прихлебатели-взяточники уже перекинулись на сторону врага? Перекинулись и теперь играют против него, подставляют его, пишут, увеличивая и без того немалую доказательную базу. Да нет, бред! У них рыло не в пушку, а в дерьме по самое нехочу.
Никакое сотрудничество со следствием не даст им поблажки и не скостит срока. Им одно остается - идти с ним, с Пархомом, до конца.
- А где Мрак? Он выяснил, звонил Десницкий этому московскому кренделю из администрации?
- По звонку-то мы его и определили. А полковник Мараков рядом. Мы с ним в контакте работаем, как вы…советовали, Максим Игоревич.
- Але! Максим Игоревич? - Это был полковник. - Звонок был. Очень короткий. Меньше минуты. Вряд ли Десницкий успел что-то рассказать своему московскому товарищу. Какие будут указания?
'Какие будут указания? - повторил про себя Пархом. - Двадцать минут. - Он посмотрел на часы. - Уже семнадцать… У меня на принятие решения совсем мало времени. Малюта говорит, что надо что-то предпринять. Без него, козла, знаю, что надо срочно кое-что предпринять. Мало того, уже предпринял. Осталось только сделать один звонок'.
- Эй, бракоделы! Указания такие: людей из порта убрать. Десницким займется мой человек. Все. Отбой. - Пархом положил трубку на рычаги и взял в руки мобильник. - Але! Это я. Объект надо ликвидировать по прибытию. - 'Фу ты, блин! Заразился от Малюты его шифровками!'.
- Если рядом с 'объектом', - со смешком спросил дорогостоящий абонент, - объявятся другие… 'объекты'?
- Их тоже.
- Ты помнишь? Заказ срочный и он идет по срочному тарифу, а срочный тариф возрастет пропорционально количеству объектов.
- Ясен пень! И еще: мне не надо, чтобы муровцы заинтересовались…, ну…, тем, что произойдет.
- Умножь полученный результат на два…Ладно, не напрягайся. Я сам прокалькулирую затраты и сообщу. Только давай без задержки.
- Ты во мне сомневаешься?
- Если бы сомневался, то не работал бы без предоплаты. И вообще - не было бы у тебя этого номера.
- Сразу отзвонись мне, ладно?
- Отзвонюсь. Бабки готовь.
Отключив мобильник, Пархом подошел к бару и налил себе коньяку.
Выпил залпом и налил еще. Все должно закончиться очень скоро. В течение часа, не больше. Заказ, который он сделал срочный, и тянуть с ним у киллера резону нет. Если Десницкого никто встречать не будет, то дело выеденного яйца не стоит. Подобрать клиента в аэропорту и по-тихому задавить - чего проще? Хуже, если Десницкого будут встречать… Его звонок в Москву длился меньше минуты. Что можно успеть сказать за минуту? Практически, ничего. Поздороваться.
Представиться. Сказать, что имеется срочное дельце, которое не плохо бы было перетереть. Сообщить номер рейса…
От мыслей Пархома оторвал решительный стук в дверь.
- Кто стучится в дверь моя? - крикнул Пархом, определив по стуку, что это Шамиль, предводитель абреков и начальник его охраны.
На пороге возникла долговязая фигура Шамиля. Лицо его было как всегда угрюмым.
- Мои джигиты бомжа интересного взяли. - Говорил Шамиль практически без акцента.
- А на хер он мне нужен? И что в нем такого интересного?
- Ты забыл, Пархом. Сам давал мне такое задание - из-под земли откопать Альфреда.
- Так вы что, Альфреда взяли?
- Еще не взяли. Но этот бомж поет, что…, в общем, ты сам с ним поговори, Пархом.
- Где он? Здесь?
- Почему здесь? Грязный бомж, заразный, наверное. Сюда не везли, там, где был, оставили. В подвале. Его стерегут. Никуда не денется.
Но торопиться надо, помереть может.
- Били что ли?
- Зачем били? Бомж убежать пытался. Его попугали только.
- Поехали. А то и точно умрет…от страха.
Бомжу было лет сто, во всяком случае, он выглядел на сто лет. Лицо его напоминало один большой синяк, причем, синяк застарелый, уже местами пожелтевший. Но под правым глазом лиловел свеженький, а сам глаз заплыл. Кровь текла изо рта и выкрасила в розовое седую бороденку. Тонкие пряди седых волос, выползающие змейками из-под вязанной шапочки неопределенного цвета тоже были в крови. Старик покачиваясь стоял у железной не заправленной койки, держась рукой за ржавую спинку.
- Говорить-то он сможет? - спросил Пархом у Шамиля.
Стоящий рядом с бомжом чеченец ударил старика в бок. Тот охнул и стал падать. Чеченец отошел в сторону, но ухватил бомжа за шиворот, не дал ему упасть.
- Гавары, шакал, - приказал он старику.
- А че? Че говорить-то? - пуская кровяные пузыри, промямлил бомж.
- Расскажи про Альфреда Молотилова, - сказал Пархом.
- Не знаю я никакого Альфреда.
- А ты про нового бомжа расскажи, - напомнил чеченец и снова ударил старика в бок, легко ударил.
- Про родственника? Все расскажу. Только не бейте больше. Все расскажу, мне скрывать нечего. Так бы сразу и сказали.
- Так рассказывай.
- Что за родственник? - спросил Пархом. - Чей родственник?
- Ляксеича родственник. Он его на завод привел и сказал, что он родственник и жить будет на заводе. Пропишется, то есть.
- Кто кого привел? На какой завод? Кто такой Ляксеич? - Пархом повернулся к Шамилю: - Вы что, мозги ему отбили?
- Ляксеич - директор завода. Его народ выбрал. Он на завод тепло дал, - начал сбивчиво объяснять старик, но закашлялся.
- Отпусти его, - приказал Пархом чеченцу, который продолжал держать бомжа за шиворот. - Пусть на шконку сядет. И перестань его в бок тыкать! Вертухай хренов!
Чеченец усадил бомжа на койку и гордо отошел в сторону.
- Ты, старик, давай все по-порядку. Я буду вопросы задавать, а ты отвечай. Только строго на вопрос. Ничего лишнего. Того, что к делу не относится, не говори, времени моего не отнимай. Ты меня хорошо понял?
- Понял, - кивнул бомж, и его вырвало зеленым пополам с кровью.
- Во бля! - Пархом резво отпрыгнул назад, чтобы на его дорогие туфли не попали рвотные брызги.
Проблевавшись и утерев лицо полой драного пальто, старик кивнул, выражая свою готовность к диалогу.
- Кто такой…, нет, сначала скажи, о каком заводе идет речь?
- Завод 'Искра'. Верней, был завод, теперь там бродяги живут.
Развалины, короче.
- Теперь второй вопрос: кто такой Ляксеич? У него имя, фамилия есть?
- Есть. А как же? Только я не знаю его фамилии. У нас не принято паспорта друг дружке показывать. Да и нет у нас этих самых паспортов. А называем мы друг друга по именам или прозвищами. Меня, например, Юркой зовут, но чаще Грибоедом. Это потому, что я в этом подвале живу. А дом на улице Грибоедова стоит. Так и зовут - Юрка
Грибоед.
- О тебе хватит. Давай о Ляксеиче и его родственнике.
- Выпить дайте, - попросил бомж. - А то в горле все пересохло.
- Ну, ты даешь, Юрка Грибоед. Может, тебе еще и бабу сюда приволочь?
- Не-а, - закрутил головой бомж Юрка. - Бабу не надо. У меня ее нечем. А выпить надо. А то в горле сухо и мысли путаются.
- Водка есть у кого? - обратился Пархом к своим чеченцам. - Или коньяк?
Те отрицательно помотали головами.
- У меня свое есть, - гордо ответил старик. - Я - не нищий какой-нибудь. У меня и место проживания есть и выпивка имеется. Там, за трубой. Я сам-то не дойду. Боюсь, упаду. Голова кружится.
- Эй, Махмуд, принеси. - Пархом кивнул чеченцу.
То ли он угадал его имя, то ли чеченец уже привык, что для хозяина все они Махмуды, так или иначе, он подошел к стояку и извлек из-за него початую чекушку с мутной жидкостью.
Старик жадно прильнул к горлышку, кадык его задергался в такт глоткам. Отпив немного, Юрка зажал чекушку между ног и сказал:
- Ляксеича директором народ выбрал. Он уже, почитай два…, нет, больше, три года, а может, еще больше директором там. На 'Искре'.
Ляксеич, сказывают, мужик правильный. Но с родственником этим неправильно сделал. Чтобы на завод прописаться, очередь пройти надо.
А он родственника своего без всякой очереди. Привел и говорит: это, мол, мой родственник, и будет жить со мной. Вот так. Народ-то ему ничего сказать не может, но недовольные есть. Мне про родственника бродяга знакомый седни утром рассказал. Он, бродяга этот на 'Искре' живет. Вот и рассказал. А я еще кому-то, дурак. Знал бы, что вы ко мне придете и бить меня будете, не стал бы трепаться. Бить-то за что? Я-то тут при чем? Я тихо себе живу в подвальчике моем. Мне на завод и не хочется даже.
- Стоп! Про родственника этого еще знаешь что-нибудь?
- Больше ничего. Вроде еврей он, родственник этот. В очереди полно русских, а еврей, как всегда без очереди проскользнул, как в жопу без мыла. Обидно, бля!
Пархом подошел к Шамилю.
- Ствол дай.
Шамиль вытащил из-за пояса тэтэшник, протянул Пархому.
- Э! Мужики! Вы там чего? Вы это… - Юрка вдруг онемел, увидев направленную на него смерть.
- Язык твой - враг твой! - с пафосом изрек Пархом и, картинно развернув тэтэшник параллельно полу, нажал на курок.
Старик с пробитой головой упал на койку. Чекушка выпала из разжатых острых колен и, описав дугу, подкатилась к ногам Пархома.
Пархом оттолкнул ее от себя носком туфля, и, склонив голову набок с садисткой улыбкой на губах, посмотрел, как конвульсивно задергались ноги бомжа, обутые в развалившиеся солдатские ботинки, перетянутые телефонным проводом. Вдоволь насладившись этим зрелищем, он повернулся к Шамилю, отдал ему пистолет. Шамиль сначала сунул тэтэ за пояс, но потом вдруг усмехнулся, снова вытащил пистолет, тщательно стер возможные отпечатки и кинул его к Юркиным ногам.
Пархом шутку начальника своей охраны понял и оценил.
- Правильно. Пускай менты голову поломают. Заказуха на бомжа - такого расследования им, небось, еще проводить не приходилось.
Ствол-то чистый?
Шамиль пожал плечами:
- Это та пушка, которую Гамлет у жирного еврея отнял. Ну, у того, который тебя убить хотел.
Значит, это был Гамлет, подумал Пархом. А может это какой-то другой Гамлет, может их у Шамиля несколько?
- Отвези меня домой, - приказал он. - Потом возьми тех, кто
Молотилова упустил, и на развалины. И чтоб на этот раз никаких осечек.
- Живым его привезти?
- А зачем он мне живой? Пристрелите его, да и все. Но ты обязательно тех возьми, которые его упустили. Они Альфреда в лицо знают. Я должен иметь полную уверенность в том, что вы грохнули того, кого надо было.
- Может, его голову привести показать?
- Ну, привези, - неопределенно пожал плечами Пархом.
Когда шестисотый мерс уже проезжал между двух грудастых кариатид, в кармане Пархома запел мобильник.
- Дело сделано, - раздался в трубке знакомый голос.
- Объект ликвидирован?
- Однозначно, - хохотнул собеседник Пархома.
- Чисто сработал?
- Пришлось малость пошуметь.
- В смысле?
- Не удалось по-тихому.
- Я же просил! - возмутился Пархом.
- Больно шустрым оказался водила БМВ, который его встречал. В аэропорту я их брать не рискнул, а первую мою засаду они проскочили, словно знали о ней. Пришлось мне их тачку чуть дальше накрыть, из
'мухи'. Если бы до Москвы доскочили - пиши, пропало.
- Черт! - ругнулся Пархом.
Он снова пожалел о том, что не дал команду Шамилю ликвидировать
Десницкого еще здесь. Его абреки управились бы легко и быстро, а главное без всякого шума - ножом или веревкой. Да если бы и возник какой-нибудь шум, Мрак быстро бы замял дело. Умный ты, подумал о себе Пархом, как твоя бабушка потом.
- Но я могу быть уверен, что объект мертв и не воскреснет неожиданно? - спросил он раздраженно.
- Обижаешь. Я - профессионал. Объект твой мертвее мертвого.
Отправляй гонца с бабками. Ты мне должен…, - киллер назвал сумму, которая показалась Пархому вполне приемлемой. - Это я за шухер сбросил, - пояснил киллер. - И водилу этого шустрого в смету расходов не внес. За его борзоту я его бесплатно грохнул. И удовольствие при этом получил. Не люблю, когда мои ловушки просчитывают. Но за срочность взял, ты уж не обессудь.
- Завтра курьер с деньгами будет у тебя, - пообещал Пархом и, захлопнув крышку мобильника, добавил: - Профессионал хренов!
Сейчас журналюги раструбят по всем каналам о происшествии на трассе Домодедово-Москва, думал Пархом. Новое заказное убийство!
Убит начальник службы безопасности одного из крупнейших нефтяных предприятий Сибири! Если конечно менты вычислят того, кто сидел на пассажирском сидении взорванного БМВ. Если? Да вычислят, несомненно, вычислят. Очередное громкое дело! Хотя… В Москве все дела громкие. А много ли раскрыто таких громких заказных дел? Громкие-то они, громкие, но погрохочет и замолкнет. И журналюги заткнутся. И их, журналюг, и Ментов ждут очередные громкие заказухи. Пархом стал понемногу успокаиваться. Так или иначе, но Десницкого больше нет.
Мрак утверждает, что его разговор с московским чиновником был коротким. А это означает, что самсоновский волчара ничего не успел ему поведать. Даже если этот шустрый водила, как назвал встречающего киллер, был не простым шофером, а тем самым сотрудником администрации президента, так тоже ничего страшного. Он погиб вместе с Десницким. Скорей всего, информация никуда не ушла, а стало быть, есть резон верить в успех.
О том, что любая информация в наш высокотехнологический век может достигнуть адресата не только по телефону или при личной встрече
Пархом как-то не подумал, не догадался подумать…
Мерс уже давно стоял у мраморных ступеней 'замка'. Шамиль, открыв заднюю дверь, молча курил, ожидая, когда Пархом соизволит выйти из машины. Но Пархом не торопился.
А что, думал он? Не все так уж и плохо. Десницкий упорхал на небо.
Заместитель генерального прокурора не пикнет, пока его любимая дочурка гостит на даче у Малютиного дружбана. Оболенцев нейтрализован. Сейчас Шамиль привезет мне голову Альфреда
Молотилова, и все будет тип-топ. Остается старик Самсонов. А может и его в расход?
Пархом вышел из машины, он решился.
- Шамиль, - он приобнял чеченца за плечо. - Отправь-ка своих бойцов на развалины одних. А потом зайди ко мне в кабинет. Надо кое-чего перетереть…
