Иногда мне кажется – я знаю тайну мироздания. Почему люди, пряча от холода лица в капюшоны, опаздывают на автобус. И какова их роль в общем существовании. Да, я, определённо, знаю.

Знаю, что всё в этом мире скоротечно, и что будет после всего, что холодное небо никогда не изменит своего цвета, как того хотел Чжан Цзяо. А может, он хотел совсем не этого?..

Мир – лишь слово. Его, как кусочек масла, можно размазать по печенью. Мир давно уже перестал быть загадкой, он превратился в помойную яму, сток. Кто-то явно подшутил над нами, раскидав столько смертных и столько неидеальных душ по теннисному мячику.

Да, мир – всего лишь мяч для игры в теннис, летящий от одного противника к другому. Когда-нибудь нас отобьют ракеткой. И не будет никакого конца света, мы просто полетим в другую сторону.

Хотя, если честно, я думаю, мы уже летим. В обратную. Деградируем, какое ещё доказательство вам нужно?

Я так многословна, потому что иду домой по весеннему рыхлому снегу. Выходя из автобуса, обгоняю медлительных прохожих и просто знаю, что мир не изменится, если я не стану спешить. Но этот холод я не люблю. Это небо. Ещё немного и, кажется, меня просто затопчут, я здесь не своя. С трудом понимаю, что меня не держит даже пустота автобусных остановок по утрам в час-пик.

Чересчур подкрашенные глаза идущей навстречу девушки, двери подъездов, стандартные рингтоны сотовых телефонов. И снег, стекающий с моих собственных ресниц. Прихвативший с собой немного чёрных комочков и превратившийся в воду, он не красит, совсем не красит моего лица, когда я подхожу к неродной пятиэтажке с окнами-клонами.

Почему я каждый раз обречена говорить соседу «All right!» на вопрос о том, как у меня идут дела? Он сам уже достал меня с этим единственным известным ему со школы выражением. Хронический алкоголизм, ничего не меняется. День за днем одни и те же налитые кровью старые глаза. Сумятица. Холодный ветер, бьющий в затылок.

Иногда мне кажется, я знаю смысл нашего здесь пребывания. И от этого ещё больше хочется вздернуться в ванной. Каждый предпочитает умирать по-своему. Кто-то влюбляется. И всю жизнь грызет ссохшиеся от старости и тощие от недоедания пальцы, которые подставляет Любовь в ответ. А кто-то отказывается, умирая от истощения. Каждый умирает по-своему: от токсичных библиотек или высоких детских площадок. У каждого свое предпочтение на этот счет.

Да, именно. Это мы представляем смерти счёт, наоборот быть не может.

«Вот, смотри, я сделал уже столько и столько, теперь настал мой черёд умирать».

А я всё никак не соберу достаточно пунктов в этом портфолио-счёте для новой подруги-смерти. Так и приходится бороться за собственную посещаемость на занятиях. И читать Фрейда по ночам, не слушая грязные вопли соседей.