«ДЛЪГО. НОЧЬ МРКНЕТЪ, ЗАРЯ СВЕТЪ ЗАПАЛА, МЪГЛА ПОЛЯ ПОКРЫЛА, ЩЕКОТЪ СЛАВIЙ УСПЕ, ГОВОРЪ ГАЛИЧЬ УБУДИ. РУСИЧИ ВЕЛИКАЯ ПОЛЯ ЧРЬЛЕНЫМИ ЩИТЫ ПЕРЕГОРОДИША, ИЩУЧИ СЕБЕ ЧТИ, А КНЯЗЮ СЛАВЫ»

Это место в «Слове» считается неясным. Среди исследователей нет единого мнения, о каком времени суток идёт речь. По мнению Н. Н. Зарубина, здесь описывается картина утренней зари, т. к. именно перед рассветом поля покрываются туманом, смолкает соловьиное пение и громко начинают кричать галки и вороны. В этом вопросе с ним нельзя не согласиться, я также считаю, что в этом абзаце описывается ранний предрассветный час, когда солнце вот-вот должно выглянуть из-за горизонта, но по какой-то причине оно не встаёт в нужный момент. Следовательно, описание времени суток необходимо перевести следующим образом: «Долго длится сумрак ночной, у зари свет пропал (запала), поля покрывает густой туман», сквозь который солнечные лучи ещё не могут пробиться, да и со стороны восходящего солнца стоят высокие горы, ему ещё надо над ними приподняться. При этом вся дружина, кроме дозорных, спит, отдыхает после тяжёлого перехода через горные перевалы. Уже не слышно ночного пения соловьев (они затихли – «успе»). Как дозорным узнать – наступает утро или ещё продолжается ночь? А ведь каждый лишний предрассветный час сна прибавляет силы уставшим воинам. И только вездесущие галки своим гомоном разбудили русичей, дали им понять, что хватит спать, т. к. у этих птиц свой, устоявшийся биологический ритм (своеобразные биологические часы, основанные на циклических процессах), именно они среди диких птиц раньше всех встречают рассвет. И вот отдохнувшие и набравшиеся сил воины начали споро готовиться к первому бою. Стали перегораживать будущее поле битвы своими «червлеными щитами», с тем, чтобы использовать их в качестве укрытия во время первоначальной атаки половецких лучников, которые первыми нанесут удар, издали осыпая противника градом стрел (проводя своеобразную артподготовку). Такая тактика ведения боя у русичей против вражьих лучников была заранее отработана, а врытый и подпёртый в землю щит служил надёжным прикрытием на начальном этапе боя. Затем в ближнем бою использовался уже другой щит, более легкий и удобный.

«СЪ ЗАРАНIЯ ВЪ ПЯТКЪ ПОТОПТАША ПОГАНЫЯ ПОЛКИ ПОЛОВЕЦКЫЯ; И РАССУШЯСЬ СТРЕЛАМИ ПО ПОЛЮ, ПОМЧАША КРАСНЫЯ ДЕВКЫ ПОЛОВЕЦКЫЯ, …СРЕБРЕНО СТРУЖIЕ ХРАБРОМУ СВЯТЬСЛАВЛИЧЮ»

Успех в первом сражении во многом определило то, как быстро наши дружинники сумели подготовиться к этому бою, как стойко выдержали первый натиск, как грамотно и в нужный момент нанесли сокрушительный контрудар. Они не стали лёгкой добычей половцев, а вышли победителями в трудной и упорной схватке. При этом они смяли вражьи полки и своими стрелами рассеяли их по полю, другими словами, в результате мощной атаки русской дружины половецкая пехота дрогнула, их полки потеряли строй и обратились в позорное бегство. В Ипатьевской летописи при описании этого боя упоминается река Сюурлий, в переводе с тюркского – «комариная река». Вероятно, это небольшая речушка на территории современной провинции Фриули – Венеция – Джулия, носящая теперь уже другое название. В переводе же с итальянского смысл её названия наверняка остался тот же: либо болотистая, либо небольшая речка. Также в летописи при описании первого боя упоминается другая река: «И оттуда придоша к Сальнице», этот гидроним пока не определён, вероятно, река служила как ориентир (показывала общее направление движения) полкам, следовавшим разными дорогами. Возможно, что это современная река Изонцо в древности носившая название Sontius, словенск. Soča, южнее Монфальконе, которая под названием Сдоббы впадает дельтой в Триестский залив.

Далее следует слово, которое совсем не вписывается в грозное описание картины боя: «помчаша красныя девкы половецкие». Откуда взялись эти «девки» на поле брани? Может быть, они половецкие тылы прикрывали своими юбками. Непонятно. Тут имеет место или явная описка переписчика, или полное непонимание этого места переводчиком. В этой фразе, скорее всего, имеется в виду слово «древки», т. е. добротно выполненные половецкими мастеровыми и красиво украшенные штандарты, с которыми шли в бой вражьи полки. Когда же разгром стал неизбежным, половцы, превратившись в деморализованную толпу, без оглядки побежали с поля боя, а чтобы быстрее было убегать, скинули с себя ставшие тяжёлой обузой все свои доспехи, кожаные панцири и железные кирасы. Глядя на них, половецкие знаменосцы, не задумываясь о былых традициях, забыв честь и воинский долг, побросали на землю свои красные стяги, штандарты и вымпелы, думая только об одном – чтобы спасти свою жалкую шкуру. Сами знамёна были украшены поволокой (златотканою), которую можно сравнить с новогодней мишурой – вычурности и блеска много, а реальной ценности никакой. Поэтому все эти вражеские флаги, сшитые из дорогого бархата – аксамита, все эти атласные, узорчатые штандарты, обрамлённые желтой бахромой, белые хоругви, увенчанные червлёной чёлкой, без сожаления были втоптаны нашими воинами в грязь. А артьмами, япончицами, защитными кожухами и тяжелыми железными кирасами они замостили низины и болотистые места (которых так много в долинах Падонской низменности). Воины устилали ими себе дорогу, сделав из них своеобразную символическую гать, т. е. совершали действия, свойственные всем победителям во все времена. Автор подчёркивает этой фразой, что только в грязной луже место всей этой брошенной впопыхах вражеской амуниции и всем этим узорчатым тряпкам с цветастой бахромой. Единственное, что было удостоено вниманием, так это красиво украшенное, посеребрённое холодное оружие, взятое в равном бою, которое и было торжественно преподнесено князю Игорю в качестве боевых трофеев как знак воинской доблести.

«ДРЕМЛЕТЪ ВЪ ПОЛЕ ОЛЬГОВО ХРАБРОЕ ГНЕЗДО ДАЛЕЧЕ ЗАЛЕТЕЛО! …НИ ТЕБЕ, ЧРЪНЫЙ ВОРОНЪ, ПОГАНЫЙ ПОЛОВЧИНЕ. ГЗАКЪ БЕЖИТЪ СЕРЫМЪ ВЛЪКОМЪ; КОНЧАК ЕМУ СЛЕДЪ ПРАВИТ КЪ ДОНУ ВЕЛИКОМУ»

После первого боя дружина отдыхает. Автор особо подчёркивает: «далече залетело», при этом ни о каких степях на юге России не может быть и речи. Разве расстояние от Киева до устья Дона (Краснодарский край) по средневековым меркам это далеко? А вот Средиземное море действительно далеко. Но почему гнездо Ольгово? «Ещё в XIX веке некоторые историки в ходе своих изысканий пришли к парадоксальному выводу: династии Рюриковичей в действительности не было. Можно сформулировать этот тезис по-другому: династия великих князей киевских не происходит от Рюрика. Странно, однако, что даже те из них, кто старательно и убедительно доказывает невозможность норманнского происхождения Рюрика (тот же Иловайский), не доводят свои выводы до полного логического завершения. Увы, для широкой публики продолжает распространяться наглая историческая ложь, и по сей день выходят книги, на обложке которых красуется название несуществующей династии. Что касается современных историков, то некоторые осторожно именуют Киевскую династию Игоревичами, а настоящим основателем Русского государства был князь Олег или Вольг, и князья, правившие Русью с X до конца XVI века, принадлежат династии Ольговичей.

Далее следует отрывок, в котором мусин-пушкинские переводчики не в том месте расставили знаки препинания, и у них получилось, что «поганый половчине» – это чёрный ворон, а «серый волк» – это Гзак. При такой расстановке в сюжете мы не видим ни рифмы, ни пафосности. И этот эпитет по смыслу явно относится к Гзаку – предводителю половцев (тотемное прозвище), т. е. гусаку – вожаку стаи. И если сравнить этот отрывок с аналогичным отрывком из «Задонщины» по списку Ундольского, то в нём эпитет «поганый» относится к Мамаю: «Ни в обиде емся были по рождению ни ястребу, ни соколу, ни кречету, ни чёрному ворону, ни тому же псу, поганому Мамаю». Следовательно, знаки препинания в этом отрывке следует расставить следующим образом:

Таким образом, отрицательный эпитет «поганый половчине» относится только к Гзаку и ни в коем случае не к чёрному ворону. Ворон в русских эпосах и сказаниях всегда был символом прозорливости, мудрости и олицетворением вечности. Непонятно, почему первоиздатели прилепили этот эпитет к такой благородной птице? Тем более что ворон не являлся тотемным символом половцев. Может, спутали её с вороной, летящей на поживу. Имя половецкого князя Гзака (Гзы, Кзы, Козы), по мнению И. И. Березина, происходит от слова «Каз», что в переводе с тюркского означает «Гусь». В этом случае следует обратить внимание читателя на один немаловажный момент: ни Кобяку, ни Кзака (Гусака), ни Кончака ни в коем случае нельзя называть ханами, ханы появятся несколько позднее уже в монгольский период нашей истории. Эти же предводители половцев были не какие-то дикие степняки-азиаты-кочевники, а будущие европейские князья, впоследствии гордо именовавшие себя «дожами». И в повседневной жизни у них были благозвучные имена и громкие титулы, под которыми они и вошли в исторические хроники. И только в бывшей метрополии в Киевской Руси их пренебрежительно «величали» этими унизительными кличками и прозвищами. До сих пор в исторической науке остаётся открытым вопрос об их персонификации. В этом ракурсе очень интересно прочитать старые венецианские предания и проанализировать их хронологию.

Сначала в них говорится об угрозе со стороны славянских народов, которые расселились на берегу Далмации, и что интересно, славян итальянские хронисты называют пиратами. В 887 году 18 сентября дож Пьетро I Кандиано погиб во время кампании против пиратов. После пленения сына дожа Орко II Патричиако, Венеция стала платить выкуп (дань) пиратам. В начале X века Пьетро II Кандиано вернул Венеции морскую мощь. В 932 году он подписал с Каподистрой, основной гаванью Истрии, договор о защите интересов Венеции. Весной 1000 года Венеция, договорившись с другими прибрежными городами, повела объединённый флот против пиратов (славян) и победила их в день вознесения Христова, захватив в плен 40 знатных славян. В результате этой победы славяне вынуждены были отказаться от взимания дани с Венеции, и она получила часть Далматинского побережья. Эта территория стала первой венецианской колонией.