Следующим пунктом учебного распорядка секс-агнаток значилась ОФП — общефизическая подготовка.

Последняя, впрочем, не произвела на Катилину ни малейшего впечатления.

Привычные ему лагерные тренировки легионеров, а также меченосцев немных кондотт или алебардщиков пехотных терций, которые ему доводилось выводить в поле в былые дни (так, по крайней мере, заверяла его собственная урезанная память), превышали все, что делали секс-рабыни. Превышали как по требуемой степени выносливости, так и по силовым затратам. Единственным, в чем рабыни-агнатки перещеголяли бы его бравых бойцов, экс-легат счел гибкость. Однако с последним качеством у его нового женского тела трудностей также не возникало. Суставы будущих наложниц оказались настолько подвижны и эластичны, что Катилина с легкостью выделывал кульбиты, доступные, как он считал раньше, только самым подготовленным из известных ему танцовщиц и гимнасток.

Общефизическая подготовка включала длительные пробежки по периметру зала, выполнение длинного комплекса дыхательных упражнений, йогу, разнообразные и весьма недвусмысленные растяжки, в том числе исполняемые группой по пять человек (то есть прайдами), и, наконец, упражнения и стационарные растяжки на тренажерах. Никаких силовых, игровых, а уж тем более бойцовских тренингов не предполагалось.

Кулачных боев, борьбы или стрельбы Катилина, конечно, не ждал — зачем такое наложницам? — однако мяч он покидал бы с удовольствием. Обиженная Мерелин в ответ на его вопрос об отсутствии игр немедленно объяснила, что командные игры в мяч сближают девушек и воспитывают в них дух лидерства, стремление к победе, что в принципе противоречит концепции обучения секс-агнаток. Ну что ж, это объяснение вполне годилось…

Все разрешенные спортивные занятия проводились девушками в одном-единственном зале. Оборудован он был, по всей видимости, по последнему слову техники, то есть на высшем уровне. Катилина, совершенно не разбираясь в спортивных агрегатах, не мог сказать ничего такого наверняка, однако покрытые блестящим металлом детали и блистающие полировкой поверхности тренажеров впечатление производили. Непонятным оставалось только назначение некоторых из них. В частности, Катилина отметил для себя несколько загадочных аппаратов. В одном, судя по внешнему виду, предполагалось в течение длительного времени приседать на корточках, широко раздвинув ноги, а на другом — вообще отжимать от себя тяжелый груз, лежа на спине. Пикантность упражнения состояла в том, что плоскость груза нужно было отжимать нижней частью бедер, при том колени в положении перед жимом практически упирались в плечи. Немного покумекав про себя и прикинув, какие именно навыки развивают подобные аппараты, Катилина только сплюнул и подивился извращенности человеческой фантазии.

Как ему объяснили старшие подруги по прайду, занятия на таких тренажерах должны были (по счастью) проводится с их классом еще не скоро. Более того, посещение тренажерного зала в этом месяце являлось единственным, поскольку остальные занятия по ОФП для «новорожденных» и дневные прогулки после сна должны были проводиться на территории стадион-сада — там и пробежку можно сделать значительно дольше, и времени на физкультуру девушки должны потратить больше. Катилина в ответ только кивнул — «нулевой» день их обучения действительно грозился стать самым легким днем всей шестимесячной программы.

Однако же этот день таковым не стал. Впереди агнаток ждал первый в их жизни урок по «Этике поведения», проводимый, как следовало из расписания, лично коммерческим директором Высшей школы свободным когнатом Нуль-Корпорации сикхом Шайроном Вольдемиантом Артели.

В отличие от большинства своих подчиненных и возможно, вследствие своего более высокого культурного или интеллектуального уровня, когнат Шайрон Вольдемиант Артели обращался с агнатками значительно мягче евнухов и охраны. Можно сказать — он был даже добр, даже вежлив.

После окончания ОФП и быстрого душа в мойке при тренажерном зале тридцать девчонок сидели пред ним на полу в просторном зале с окнами, выходящими на стадион-сад, жмурились от искусственных «солнечных» лучей и даже немного — от удовольствия. На самом деле им в глаза светило не солнце, а гигантский прожектор «дневного света», однако для несчастных обитательниц Высшей школы разницы не существовало, ведь они знали, что настоящее солнце тут не появится никогда.

Первая половина дня, занятая разминкой, гимнастикой и пробежкой, не вызывала ни у кого ни ужаса, ни боли. Немного расслабленно, со смешанным чувством надежды и безвыходности Девушки ждали второй — «теоретической» — половины…

Весь пол в Зале этики устилали мягкие спортивные маты. Слишком мягкие, подумал легат, для любых из известных ему спортивных упражнений. Агнатки расселись на матах, кучкуясь по прайдам, девятнадцатый прайд вошел одним из последних, поэтому Мерелин, торопясь занять хорошие места направилась в самый дальний его конец, но Катилина, по старой командирской привычке, уселся в первом ряду. Вошедшие вслед за ним Роксана, а затем Лилит и Эффи автоматически подсели к нему. Мерелин посмотрела на них, досадливо покачала головой и вернулась обратно.

— Я вижу, тебе неймется, — с непробиваемым выражением на лице шепнула блондинка, присаживаясь рядом с легатом. — Снова шокера захотелось?

Катилина в ответ только пожал плечами.

Длинная череда высоких окошек обрывалась у стены с экраном, а перед экраном стоял мистер Артели, с чашкой чего-то горячего в руке. На этот раз коммерческий директор явился к ним без яркого хитона и пеплоса, но в безукоризненно белой, облегающей спортивной хламиде. Он сладко причмокивал, отпивая неизвестный напиток из дымящегося потира маленькими глоточками. В промежутках между глотками гладко выбритый волевой его подбородок покачивался на фоне мощной, мускулистой шеи.

Артели размеренно кивал.

— Рассаживайтесь, дорогие дамы! — сказал он громко, обводя чашкой зал. — Рассаживайтесь поудобнее. Все сели?.. Хорошо. Мне понадобится одна из вас в качестве столика… Вот ты! — Он ткнул в ближайшего к нему Катилину. — Подойди.

Опешив от неожиданности, Катилина послушно поднялся и шагнул к коммерческому директору. Тот вручил ему в руки блюдце и чашку кофе, затем знаком приказал отступить за спину. И начал вещать.

— Как вы заметили, мои любезные ученицы, — торжественно произнес шеф Артели, — сейчас я провожу занятия один. Здесь нет ни охранников, ни их ужасных махейров. Это мой стиль преподавания и, одновременно, демонстрация моего к вам доверия. Мне бы хотелось, чтобы вы отнеслись к подобному жесту милосердия с пониманием и поддерживали во время уроков порядок… Первое, что я хотел бы сказать — это пара слов именно по поводу порядка. Я всегда провожу первые занятия в нашей Школе сам. И вот по какой причине… Среди вас много прогов, и они не знакомы с той суровой дисциплиной и правилами, что установлены для секс-агнаток Нуль-Корпорации. Если бы на моем месте стояли Глазго Деморти и пара охранников, половина из вас сейчас валялась бы в болевом шоке, звеня нервишками… Поэтому я провожу первые занятии сам, чтобы помочь вам адаптироваться к нашим правилам с наименьшим ущербом для здоровья…

— Итак, — объявил он, — первое правило учениц Школы таково: перед лицом старшего агната, а тем более когната, вы должны сидеть прямо.

Он обвел рукой зал и остановил свою длань на ближайшей после Каталины девушке.

Мерелин сидела ровно, не шевелясь, как замерший в поле сурок.

— Обратите внимание, дорогие дамы, как сидят опытные секс-агнатки, — сказал тогда Артели, указывая на платиновую блондинку рукой.

Все повернулись. Как и другие ученицы, Катилина, стоя за спиной «шефа», бегло обежал очами Мерелин с головы до ног. Девушка сидела, на коленях, с прямой как струна спиной, вытянутой шеей и смотрела на рот Артели не отрываясь.

Катилина перевел взгляд чуть в сторону. Примерно так же сидели все опытные агнатки, Лилит и Эффи — все.

— Перед вами одна из основных неподвижных позиций, — прокомментировал приведенный пример Артели, — один из вариантов так называемой позы Тадмор, или «покорность». Общительница на коленях, коленки сведены, а руки лежат на спине, как будто связанные веревкой, крест-накрест. Запомните эту простейшую и, замечу, довольно скромную и легкую в исполнении позицию. Ее должны «по умолчанию» принимать все рабыни, простите, агнатки, в присутствии старшего по статусу лица.

Он сделал паузу.

— А теперь, сударыни, обратите внимание на то, как сидят молодые проги.

С этими словами он показал ладонью на Рокси.

Та вздрогнула, но тут же собралась и попыталась выпрямиться, как Мерелин. Но не смогла это сделать достаточно быстро. Роксана засмущалась под взглядами одноклассниц и замерла. До этого девушка сидела «обычно», подтянув к себе колени, обняв их и положив на них подбородок.

— Вот это, — пояснил Артели, — неверное положение. Если наследующем занятии и при другом преподавателе кто-то из вас будет сидеть в такой позе, то подобная вольность закончится для расслабившейся агнатки электрической дубинкой и ящиком. Вопросы?

Вопросов не было. Как-то непроизвольно неопытные проги и просто «расслабившиеся агнатки», взмахнув ногами, перекатились и встали на колени превратившись в некое подобие Мерелин. Зал наполнили ровные спины и замершие, дрожащие за спиной руки.

От слов Артели, такого милого и приятного, сильно пахнущего дорогими нательными маслами, на самом деле повеяло замогильным ужасом. Все знали уже, что такое махейр, да и про «ящик» слышали. Поэтому смысл слов коммерческого директора был более чем доступен. Настолько доступен, что Катилина будто физически почувствовал мурашки, шныряющие по его холодной спине. Артели тем временем продолжал:

— Теперь второе общее правило, — произнес он и постучал подушечками пальцев друг о друга, — на любых занятиях ученицы всегда сидят обнаженными. В этом нет реальной необходимости, и так делается для подавления в вас скрытых подсознательных комплексов. Тем, кому предстоит в течение тысячелетий работать на поприще, в которым мы даем вам, сударыни, образование, нужно быть легкими в общении, в поведении и более… Хм, я бы сказал, более распутными, распущенными. Как минимум — более привычными к появлению перед незнакомыми людьми — как женщинами, так и мужчинами — без одежды.

Он оглядел класс внимательным взором.

— Ну же, сударыни, я не вижу вашей реакции. Сняли все, живо!

Голос Артели по-прежнему был мягок и даже весело-шутлив, но все это не скрывало дребезжащей корявой жести в глубине его слов.

Мерелин, Лилит и другие молча потянули с себя сначала блузы, затем шорты. Носки-обувь почему-то оставили. Возможно, в прошлой практике старых агнаток это разрешалось.

Катилина осторожно взглянул на Роксану и других прогов, которых он знал. Нехотя, медленно, но все полностью разделись. В принципе, бывшего легата не слишком смущал сам факт сидения без одежды. Будучи мужчиной, он относился к подобным вещам (к голым дамам) вполне нормально. Но сейчас дело выглядело несколько иначе. Более того — кардинально иначе, ведь, даже чисто теоретически, дамой сейчас являлся и он.

Двадцать девять агнаток быстро стянули с себя сначала блузы, а затем скинули шорты. Не могла не удивлять проявленная сейчас покорность девушек, многие из которых являлись прогами, такими же, как он и Роксана, и совсем недавно доказывали друг другу, что не желают быть рабынями-проститутками. Легат посмотрел на остывающее у него в руках блюдце с чашкой и мысленно поблагодарил Божество. В данной ситуации, подумал он, для прогов-агнаток вряд ли возможен иной вариант поведения, кроме как получить в висок шокером. И если бы сейчас он сидел с остальными…

Спустя секунды двадцать девять полностью обнаженных женских тел застыли перед лектором на коленях. Артели внимательно осмотрел своих подопечных и остался доволен. Но виду не подал — на его лице играла все та же отрешенная улыбочка, в голосе звучали те же менторские нотки.

Из чисто абстрактного интереса Катилина взглянул ему на хламиду, чуть ниже живота. Нет, там тоже все было нормально. Как видно лицезрение двадцати девяти холеных, идеальных и совершенно голых женских тел являлось привычным зрелищем для начальника школы шлюх и эрекцию не пробуждало.

— Ну что же, — прокомментировал зрелище господин Артели. — Вот так другое дело. Теперь на будущее — в зал вы должны входить уже обнаженными и сразу принимать позу Тадмор, то есть неподвижную позицию, в которой сейчас сидите. Ну а сейчас начнем… Сначала я хотел бы пройтись по некоторым общим вопросам вашего образования. И прежде всего — снять страх некоторых прогов-агнаток перед обучением. Режим нашей Высшей Школы весьма суров, как вы уже успел и заметить, но эта суровость продиктована исключительно практическими соображениями, а вовсе не склонностью моего персонала к садизму и насилию. Суть нашего обучения сводится к развитию и поддержанию в воспитанницах хорошей и даже отличной физической формы, внешности и абсолютного здоровья. Вы можете подумать, что основной предмет нашей школы — секс. Смею вас заверить, что это абсолютно не так.

Он откашлялся.

— На самом деле сексуальные возможности человека, даже модифицированного, весьма ограничены. Обучение эротическим дисциплинам, конечно, будет иметь место, но проводить мы его станем скорее виртуально, а не по-настоящему. В том числе для сокращения времени вашего обучения… Вам известно, что благодаря достижениям передовой науки Нуль-Синтеза обучение детей языкам, истории, литературе, математике и многим дисциплинам построено по схожему принципу. В голову человека автоматически через шунт ночью во время сна загружаются знания, а задача Школ состоит только в отработке умений и навыков их использования. А также — в психологическом тренинге на устойчивость в стрессовых ситуациях и в привычке к усидчивой скрупулезной работе.

— Именно поэтому, — продолжил Артели, — в современных средних школах для детей и подростков, а также в Высших для девушек и юношей реальные занятия проводятся только по труду и физической культуре, а в отношении других предметов — только тесты по техническим дисциплинам и изложения материала — по гуманитарным… У нас — то же самое. С момента вашего шунтирования прошли уже сутки, и многие из вас успели заметить, что во время сна к вам приходят видения… Это Сеть Информации Нуль-Корпорации, или, сокращенно СИНК, проводит наполнение вашей памяти соответствующей информацией. Из компьютера школы — непосредственно в мозг… Попробую продемонстрировать, не пугайтесь.

Артели отошел от стола и встал рядом с одной из сидящих в первом ряду девчонок.

— Вот, смотрите. Для каждой наложницы основой нормы поведения является знание статических и динамических позиций покорности. Одну из них, Тадмор, мы уже изучили. Это — простейшая позиция из известных, и принимается она по умолчанию… Про другие позиции вам никогда не рассказывали, вы никогда не слышали о них, но подсознательно, благодаря работе обучающей программы, они вам уже знакомы… Стезя наложницы — это тяжелая стезя, на которой не всегда хватает воли и силы, чтобы контролировать свое поведение и держать свое тело «в рамках». Поэтому для облегчения вашей участи наша обучающая программа не просто сливает в ваш мозг информацию о позах покорности или сексуальных позициях во время соития, но и поможет вам их правильно выполнять!

Он поднял руку вверх.

— Теперь начинаем! Любая принудительная команда, записанная вам в мозг нейропрограммированием, отдается голосом вашего хозяина и распространяется на агнатку, если произнесено ее имя или на всех агнаток, которых хозяин видит перед собой. Итак, команда Дум-Рат!

Катилина вздрогнул. Сознание, так же как и секунду назад, спокойно спало под его черепом, смотря на мир глазами, слушая ушами и ощущая кожей. Однако что-то изменилось, как будто прошло незримое, но сильное движение в воздухе. Тела двадцати девяти агнаток только что были отвратительно скрючены в позорной позиции, на коленях, с руками за спиной, полностью неподвижны. И вдруг, как казалось, независимо от их воли — двадцать девять точеных тел буквально тронуло взрывом и как будто разом они пришли в движение.

Синхронно как роботы-автоматы или же команда опытных танцовщиц, выполняющих перед зрителем общую акробатическую комбинацию, все девушки плавно упали на спину, уперли ладони в пол и одним рывком подняли над собой обнаженные ноги. Плотно сведенные вместе, двадцать девять пар женских ножек оказались воздетыми вертикально вверх — точно в потолок.

Спины девушек натянулись, руки напряглись, а пальцы — воткнулись в спины, чтобы поддерживать тонкий торс перпендикулярно к полу.

Очи агнаток уперлись взглядом в маленький гладкий треугольник, образованный бедрами и низом собственного живота, теперь, впрочем, поднятым вверх. Носки ног вытянулись, как у балерин во время прыжка, изящно и далеко… «Как?!.. Что происходит?!..» — зажглось в голове Каталины, и он ахнул от осознания: все двадцать девять обнаженных красавиц застыли в классической гимнастической «свечке».

Вот только… голыми. И … совершенно синхронно!

В этой синхронности что-то было не так. Возможно, Мерелин, Эффи, Лилит могли знать эту команду заранее и выполнить, просто услышав приказ директора-извращенца. Но вот Роксана и прочие проги?! Они и в Тадмор-то сесть как следует не могли. И что это значит для него, Катилины? Что команда оказалась выполнена помимо их воли, программой?! От шокирующего открытия старый катафрактарий чуть покачнулся. Но чудом удержал равновесие, и напиток Артели не пролился на пол.

Ноги над головами его товарок тянулись в воздухе, будто стянутые веревкой, как маленький, тонкий, до невозможности возбуждающий лес… Распущенные волосы прекрасных агнаток покрыли пол, подбородки прижались к тоненьким шейкам. Точеные фигуки замерли, будто сведенные судорогой — никто даже не шевелился. Тела девушек физически более им не подчинялись — они выполняли команду, произнесенную устами Артели. Дум-Рат — вот что это было такое!

Как будто читая в его голове, Артели продолжил свой комментарий.

— Итак, сударыни, теперь вы видите, как работает пси-программирование. Положение, которое вы сейчас приняли, действительно называется Дум-Рат или же «Свеча». Тадмор, в котором вы сидели перед этим, также имеет «общеупотребительное» название — «Покорность». Великолепно, не правда ли? Я всего лишь произнес название позиции вслух после слова «команда» — и ваши тела автоматически выполнили приказ… Вместе с командой Тадмор команда Дум-Рат входит в список элементарных статических позиций, которые обязана знать всякая уважающая себя профессиональная наложница. Вообще так называемые простейшие статические позиции делятся на три большие группы: «неподвижные позиции», «позиции для осмотра» и «позиции обуздания».

Важнейших позиций для обуздания, — вещал он, — которые понадобятся вам в нашей школе в первый месяц обучения, всего три. Это «Узда», иначе именуемая Урат; «обратная узда», иначе именуемая Шаммат, и «Ошейник», также именуемый как Сипара.

Команда Урат используется для надевания на рабыню наручников в случае, если ее нужно приковать у постели господина или же в его пыточной, когда он занят другой наложницей. По этой команде агнатка поворачивается к господину лицом и падает на колени, затем вытягивает руки вверх и вперед, скрещивая их в запястьях. Голова при этом смиренно наклонена, обнаженное тело открыто, глаза опущены вниз или прикрыты — хозяин надевает на вас наручники. Таков Урат… Позиция Шаммат, или «обратная узда», еще проще. Вы поворачиваетесь к господину спиной, отводите плечи назад, помещая руки за спину и тесно смыкая их. Наклоняете спину так, чтобы она была параллельна полу, оставаясь при этом на прямых ногах и выпячивая э-э… зад. При этом максимально, насколько позволяет гибкость суставов, приподнимаете сомкнутые руки над позвоночником, дабы господину или его евнуху было удобно надеть на вас оковы. В таком положении обнаженная общительница ждет, пока на нее наденут ее браслеты… Последняя из простейших позиций для обуздания — это Синара, «ошейник». Она представляет собой некую комбинацию из первых двух. Вы поворачиваетесь лицом к хозяину как в Урат, но при этом сгибаете спину, оставаясь на прямых ногах, как в Шаммат. Затем двумя руками вы собираете волосы, обнажая шею. Одну руку убираете за спину, второй — поддерживаете волосы, стягивая их наверх. Ваш подбородок приподнят и голова повернута налево, чтобы владелец мог без труда застегнуть ошейник и прикрепить к нему поводок… Итак, попробуем: Шаммат!.. Урат!.. Сипара!..

И вновь, как и несколько минут назад, тела двадцати девяти агнаток послушно выполнили команды, несмотря на яростное противодействие их сознания. Как видно, в распоряжении мозга оставались лишь лица девушек, мимика, горло, глаза и язык. Краем глаза Катилина заметил, как рядом пытается бороться с командой Роксана. Зажмурившись, рыжая попыталась не выполнять заложенную в мозг программу, однако тело действовало само по себе. С тем же успехом, похоже, девица могла надеяться остановить работу сердца или печени.

Красноволосая напряглась, жилы на шее вздулись, лоб покрылся морщинами, но тело чудесной смуглокожей агнатки послушно выполнило команду, наплевав на собственные усилия. Выполнило, даже не нарушив синхронность движений с сидящими рядом наложницами.

Конечно, Роксана могла закричать, но — к чему? Только чтобы получить в лоб разряд шокера? От знакомства с новым техническим достижением Катилину слегка затрясло. Шок, ящик, избиение и унижения — все это еще можно было понять, это вмещалось в его представления о реальности в той или иной степени, но отсутствие контроля над собственным телом — это уже било через край!

Пока его сестры по несчастью автоматически выполняли позорные движения, он снова украдкой огляделся. На глаза многим известным ему прогам навернулись слезы. Вид несчастных товарок заставил его скрипнуть зубами. «Нужно держаться, — прорычал он себе. — Держаться!»

Артели тем временем продолжал, как ни в чем ни бывало. Конечно, для него все происходящее являлось не более чем надоевшей рутиной.

— Ну что ж, двигаемся далее, — произнес коммерческий директор, вполне довольный произведенным эффектом. — К неподвижным позициям кроме команд Дум-Рат и Тадмор относятся также элементарные позиции положений. Бесполезные позиции для осмотра, например, как команда Табир, что переводится как «звезда» (он подождал, пока девушки сменяли позу). Или команда Тредламу, что переводится как «ослик».

При слове «Табир» в двух метрах от Каталины, Роксана плавно бухнулась на спину, кинув расслабленные руки в стороны, на уровне плеч, ладонями вверх. Ноги девушки, несмотря на очевидное — и потому страшное — сопротивление воли, медленно раздвинулись, не отрываясь от пола. Раздвинулись почти на максимум, открыв взору легата самую сокровенную часть обнаженного женского тела. Глаза Роксаны слезились. Зубы растерзывали нижнюю губу в кровь… «Ноги врозь, — подумал Катилина, — ну что же, это „звезда“, все понятно».

При слове «Тредламу», практически не меняя общего положения тела, класс дружно перевалился набок через левое плечо, развернувшись так сказать задом к лектору, и, опираясь на упершиеся в пол плечи, локти и лицо, поджал под себя ноги.

Более позорного положения Каталине еще не доводилось видеть. Эффи, Лилит, Роксана и Мерелин, лежащие перед ним, одновременно как бы стояли на коленях, но лежали на лице и плечах. Их округлые задницы возвышались над головами на всю длину их изящных бедер. «Позиция для осмотра? — мелькнула мысль. — Ну что ж, лучшей позиции для лицезрения женской составляющей человеческого организма просто невозможно придумать». От темной злобы, переполняющей голову, Катилина закрыл глаза.

Артели же комментировал.

— Да, вот так, — сказал он, с довольным взглядом осматривая согнутых на полу подопечных девушек, — как видите, позиция удобна для осмотра секс-агнатки врачом. Она также хороша для проведения охранником личного обыска агната и абсолютно привлекательна для некоторых вариантов сексуального использования, на которых мы остановимся позже…

Но все это скучно! На самом деле стационарных позиций существует свыше двух тысяч, и они довольно разнообразны. Ни времени, ни возможности демонстрировать все из них у нас с вами на уроках не будет. Большую часть из наиболее экзотических вы познаете на практике, общаясь с купившими вас хозяевами, многие из которых даже больше разбираются в программной этике, чем я. Но все эти позиции в течение шести месяцев будут загружены в ваш мозг во время сна вместе с установочными модулями на подавление воли. Вы выйдете отсюда настоящими профессионалками!

Чисто для ознакомления с «экзотикой» в статических командах я покажу вам вариации команды «Софа». Просто, чтобы вы имели представление о разнообразии нашего образования. Итак, команда «Софа». Она делится на четыре позиции:

Первая — команда Шамму-атум, или «стол».

Вторая — команда Шамму-абур или «обратный стол», он же «мостик».

Третья — команда Бахтин, или «стул».

И четвертая — команда Дин-гир, «станок».

Пока он все это перечислял, двадцать девять девушек изворачивались на полу, послушные ментальным программам, закачанным в них этой ночью.

Шамму-атум! Отжавшись от пола, наложницы встали на колени, упали на пол обеими руками и, обхватив свои бицепсы, повалились на локти. Ноги наложниц, согнутые в коленях, разъехались в стороны, выравнивая свои голые спины и фиксируя их параллельно полу. «Столик»!

Шамму-абур! Перевернувшись на спину, как только что делали при выполнении «обратной узды», двадцать девять агнаток выгнулись, встали в мостик, повиснув воздухе на согнутых руках, ногах, голове и выпятив вверх обнаженный живот. «Обратный столик»!

Бахтин! Агнатки вернулись в прежнее положение, вновь на четвереньки, на локти и колени, спиной вверх, но на этот раз — поджав их под себя более компактно и плотно. «Стул»!

И, наконец, Дин-гир, «станок»! Агнатки встали во весь рост, выпрямили безумно длинные ноги, уперлись руками в коленки, согнули спины и опустили головы, выпятив зад. Прямые спины, прямые ноги, тело согнуто под прямым углом.

Артели удовлетворенно кивнул.

— Указанные команды, — откомментировал он, — это один из способов, которым агнатка может послужить хозяину, заменив собой стол, стул или скамейку, куда купивший вас когнат или демиург может положить ноги, поставить стакан, сесть сам, разложить бумаги или поставить компьютер. Как видите, во всех четырех вариациях «Софы» девушка должна встать таким образом, чтобы ее рабочая поверхность — спина или живот — оказались максимально прямыми и параллельными полу. Голова при этом обычно опускается вниз, глаза также опущены. Обращаю ваше внимание, что в таком положении следует стоять неподвижно, долго и не шевелясь, дабы не потревожить хозяина или не разлить напитки. Иногда агнатка лучше выполняет свои обязанности, если в позиции Шамму-атум опирается на прямые, но широко расставленные руки и сведенные, а не раздвинутые колени. Это делает позицию более высокой.

Теперь о временных ограничениях. Статические команды заставляют «прошитую» программой рабыню выполнять предусмотренные программой действия беспрекословно. В вашем распоряжении остаются только мимика лица, зрение и речь. Команда действует от начала ее слухового восприятия и до момента, пока не прозвучит иная команда к смене положения, к динамической команде или к отмене данной. В противном случае, если команда на отмену не последует, программа отключает действие предыдущей команды через тридцать минут после ее срабатывания. А до этого времени — вы будете сидеть фиксировано и неподвижно, как статуи. Таким образом, любая из команд пси-программирования может являться жесточайшим наказанием. Ибо при желании, хозяин может заставить вас сидеть в том же Шамму-атум, «мостике», несколько дней подряд до обморока или кровоизлияния в мозг.

Общей командой отмены является следующая.

Алла-лах!

Услышав кодированный сигнал, тела снова вздрогнули. По спине, рукам и ногам прошли волны легкого покалывания — это снимались принудительные установки. Девушки наконец смогли чуть расслабить мышцы, а затем одна за другой плавно выпрямили спины и опустились на колени. Сели в позу Тадмор (на коленях, руки за спину), но уже по собственной воле. Уроки Артели были слишком показательны, чтобы их забывать.

Учитель обвел руками аудиторию, как бы спрашивая своих студенток: «Ну что?» Естественно, никто не ответил.

— На этом со статическими положениями мы закончим, — произнес он тогда вслух. — А сейчас, сударыни, дабы не отвлекаться от процесса, мы перейдем к рассмотрению динамических позиций. Собственно, они также делятся на две большие группы.

Первая группа — это так называемые «команды на передвижение». Вторая группа — так называемое «изменение статуса», подразумевающее длительное пребывание агнатки в том или ином положении. Обе группы команд в отличие от «статических» позиций предоставляют вам больше свободы в действиях и не требуют замирания тела в фиксированном и, как часто бывает, в мучительном и неудобном положении.

Итак, команды на передвижения. Ишту, или «ко мне!». Когда эта команда дается, вы поворачиваетесь в изящном пируэте, волосы при этом должны взметнуться в воздух. И далее — вы идете скользящей «подиумной» походкой, вытянутые носочки едва взлетают над полом, бедра чувственно покачиваются, спина держится прямо. Подойдя к господину, вы останавливаетесь и стоите, тело по-прежнему выпрямлено, плечи отведены назад, живот втянут, грудь выдается вперед, ноги чуть согнуты, левая — чуть выставлена и согнута в колене. Руки по бокам, голову держите высоко и прямо, но взгляд опущен. Вторая команда — Пушту, «пасть ниц!». Рабыня падает на четвереньки, опуская голову почти до земли, но не касаясь ее. Работая коленями и локтями, она ползет к своему господину, пока голова ее не коснется его ног. В этом положении раба замирает…

Далее следуют команды на изменение статуса. В отличие от команд на передвижение, эта разновидность команд действует до отмены. Однако свободы воли здесь больше. Вот, например, Сех-мет, «тигрица»! Это своего рода принятие статуса четвероногого. Вы падаете на четвереньки, шея опущена, но лицо направлено вверх. После этой команды агнатка как бы превращается в животное. Перейдя в этот статус, рабыня остается в нем постоянно до отмены, выполняя свои обязанности на четвереньках и не используя рук. Она не имеет права встать на ноги и может делать что-либо только ртом, зубами или языком… Второй распространенный приказ статуса — это Харру-Да. Она представляет собой еще более свободную команду. Настолько свободную, что при желании рабыня может принять предусмотренную Харру-Да позу сама, без распоряжения господина… Харру-Да — это позиция для общения. Если вы хотите спросить о чем-либо господина или же он спрашивает о чем-либо вас, вы принимаете эту позу. Поза проста. Агнатка падает на пол, как всегда — на колени. Прижимает живот к сложенным вместе коленопреклоненным ногам, обхватывает плечи руками. Ее голова при этом или ее волосы должны касаться стоп, ног или обуви господина. В этом положении рабыня поворачивает лицо к своему хозяину и смотрит в его глаза снизу вверх с пола, молча, но чуть приоткрыв губы. Если хозяин позволит, то она может заговорить.

Катилина широко раскрыл глаза. Тело изворачивающейся напротив Рокси действовало, невзирая на ее собственные желания. И теперь, когда глаза оказались открыты, он со странным чувством обнаружил, что все двадцать девять агнаток, а не только девушки его прайда, подползли к Артели на коленях, замерли у его ног и смотрят ему глаза, раскрыв влажные губы. Естественно, весь класс у ног Артели не поместился. Только пятеро или шестеро рабынь, включая девятнадцатый прайд, расположились вокруг, омывая своими распущенными волосами белые сандалии шефа агнатской школы. Остальные наложницы разместились полукругом, не толкаясь, но готовые тут же, если освободится место, пригнуться к господину поближе. Щеки Роксаны так же, как и лица всех двадцати девяти агнаток, покоились на прохладном полу, а зад — торчал в воздухе, вознесенный на согнутых коленях.

Артели самодовольно кивнул.

— Ну что ж, — сказал он, — на этом наш первый урок этики закончен. Надеюсь, главное вы для себя уяснили. Агнатки принадлежат своим будущим хозяевам не только по законам Корпорации и по договору купли-продажи, но и внутри собственных голов. Ваши души не властны даже над своими телами, запомните это! А теперь последнее…

С этими словами он обернулся и взял из рук Каталины остывший напиток.

— Мы только что прошлись, сударыни, по «командам на передвижение», «неподвижным позициям», «позициям для осмотра», командам «на обуздание» и «на изменение статуса», — продолжил Артели. — В заключение же урока я познакомлю вас с последним типом важнейших команд, так называемыми «командами на подавление».

Одним глотком Артели допил остатки напитка и водрузил пустую чашку в раскрытые ладони экс-легата.

— Команды на подавление используются в Корпорации в основном для пресечения противоправного поведения со стороны агнатов и агнаток, — сказал он, — для допросов, а также для транспортировки агнаток на дальние расстояния. Обычно эти команды связаны с потерей сознания, сном, болевыми импульсами, обездвиживанием и другими эффектами, способными пресечь, подавить сопротивление или непослушание раба. Самой простейшей, менее болезненной и потому самой распространенной из подобных команд является «Безмолвие»… Команда «Безмолвие» применяется, если нужно, чтобы агнат не слышал разговор хозяина с другим человеком, немедленно прекратил какие-то действия или вообще — уснул.

Если в момент, когда прозвучит эта команда, у агнатки в руках будет какой-либо предмет, она выронит его, — с этой фразой Артели почему-то показал на Катилину. — Если агнатка пыталась нанести удар или другое движение — то не сможет его завершить. Пресечение происходит мгновенно! При исполнении команды рабыня немедленно закрывает уши руками, зажмуривает глаза, рот, падает на пол, поджимает под себя колени, сворачивается клубочком и мгновенно теряет сознание. Мышцы рук, ног и всего тела при этом остаются чудовищно напряжены, как будто сведенные судорогой. В таком состоянии агнатку можно поднять за волосы, но она не очнется, не разожмет рук и не выпрямит ног, а так и останется свернутой клубочком до тех нор, пока не последует команда на отмену «Безмолвия».

Но не пугайтесь! На самом деле указанная команда наиболее часто используется обеспеченными когнатами для транспортировки своих агнаток в тюках багажного отделения на туристических лайнерах, а вовсе не для подавления бунтов в гаремах.

С этими словами, коммерческий директор усмехнулся, отвел глаза от двадцати девяти агнаток и упер взгляд своих серых, крысиных глаз прямо в очи замершему от напряжения Катилине.

— Сейчас я продемонстрирую вам, сударыни, — произнес Артели, — простейшую команду на подавление, заключительную на сегодня. Итак, команда «Безмолвие». Кал-Тарраш!

Словно тупой таран ударил Катилину в лоб. Глаза захлопнулись многотонными ставнями, а руки до боли вдавили уши внутрь черепа. Двадцать девять измученных и униженных агнаток, смотрели на него, не дыша.

Сквозь гаснущий мир Катилина чувствовал, как конечности его сводит судорога, руки опускаются и пустая фарфоровая чашка с блюдцем обрушивается на пол. Ноги его поднимаются к животу, и он падает наземь за чашкой тяжелым мучным мешком, а гаснущее сознание проваливается в бездонный колодец.

Это сработало «Безмолвие» — Кал-Тарраш!