3. Тактика и стратегия
Пока я разглядывал из палатки селение, Тор и стороживший меня ночью «гвардеец» молчали. А я не торопился в этот момент. Надо обдумать ближайшие действия. Всё складывалось не так, как я напланировал раньше.
По-хорошему, надо немедленно закрепить вторую палатку. Пока не перевернуло случайным порывом ветра, который запросто может обесценить мой подарочек.
Но, чтобы закрепить палатку, надо перейти в неё вместе с ранцем. И лучше — вместе с Тором. Пусть и там помахает молоточком! Раз ему это в удовольствие…
Затем следовало осмотреть поле предстоящего сражения у какого-то Кривого ручья. Пока светло… Конечно, и ночью светло станет — всё в моих руках! Но тогда будет не до спокойных прикидок.
И ещё надо обдумать, как не украсть победу у вождя Тора. Если вдруг купы решат, что хуров прогнал именно я, Тор может стать моим врагом.
А должен стать другом, иначе ничего не выйдет. Это всё, так сказать, тактика. Сегодняшние заботы. Но есть и завтрашние. Хуры тоже не должны стать моими врагами. Иначе потом к ним не подступишься. И стратегия, видимо, в том, чтобы путь к диалогу с воинственными хурами остался открытым. Несмотря на сегодняшнюю ситуацию.
Хорошо бы засветло добраться до вертолёта! Может, догадались положить туда мегафон? Когда-то Марату, в племя ра, отправили мегафон по настоянию Розиты. Она уверяла, что с его помощью легче воздействовать на неорганизованную толпу. В ранней её юности, на прекрасном острове Куба, Розите это вроде неплохо удавалось. По её собственным рассказам…
Ну, всё?
Теперь надо чем-то одарить «гвардейца». Как-никак, он меня охранял. А я даже имени его не знаю.
В ранце оставались ещё два мыслеприёмника. Остальные надо искать опять же в вертолёте. Невелик резерв! Но ведь и людей, мало-мальски связанных с моей персоной, тут тоже пока не густо!
В общем, нагнулся я над кульком с лентами, выбрал моток ярко-зелёной и отчекрыжил от него второй галстук для «гвардейца». А пока он его разглядывал да приспосабливал рядышком с первым, я достал мыслеприёмник, протянул ему и показал на свой.
«Гвардеец» внимательно посмотрел на Тора, вспомнил такую же дугу на голове у Лу-у и безбоязненно натянул аппарат на буйные чёрные кудри. Сообразил, похоже, что опасности тут никакой.
— Ты хорошо охранял меня ночью, — сказал я ему. — Хочу знать твоё имя и считать тебя своим братом.
— Я Сар, — ответил он со спокойным достоинством. — Я рад иметь такого неуязвимого брата, как ты.
Значит, ночью он всё-таки «пробовал» меня копьём? Как же иначе обнаружишь мою «неуязвимость»? Но сейчас это уже неважно… Я протянул ему руку. Он нагнулся, обнюхал её и только после этого осторожно коснулся своей ладонью моей кисти.
Ладонь его была сухой и горячей. Как нос у больной кошки. Выходит, он меня не боялся, иначе ладонь была бы холодной и потной.
Что ж, всё нормально: не страх должен я тут внушать…
— Хочу посмотреть берег Кривого ручья, — сказал я одновременно Тору и Сару. — Мне тоже надо подготовиться к битве с хурами.
— Пойдём, — ответил вождь. — Покажу.
— Но вначале надо прикрепить к земле вторую хижину, — напомнил я. — Там ещё один молоток.
При слове «молоток» глаза вождя метнулись к его рукам. Обе были заняты: в одной подаренный геологический молоток, в другой — ложка и моток синей ленты.
— Пойдём в другую хижину, — согласился вождь и двинулся к выходу. Сар кинулся за ним, явно прикрывая его спину. Но от кого же, кроме меня?.. Значит, всё-таки боялся — не за себя, за вождя?..
За ними, подхватив ранец и кулёк с витаминными пастами, вышел и я.
Между палатками невинно пестрел на прежнем месте надувной матрасик, на котором провёл я ночь. Примятая вокруг трава почти распрямилась.
Никто его не тронул.
В центре второй палатки так же лежал тюк, и к боку его так же был приторочен ремнём геологический молоток.
И всё повторилось. Я выгнул внутрь лишь первые петли и вогнал в землю лишь первые колышки. А Тор уже пошёл по кругу на противоположной стороне парашютного купола. И Сар, поглядев на нас, сам попросил у меня молоток — протянул за ним руку.
Пока они увлечённо стучали молотками по дюралевым колышкам, — им явно нравился этот звон! — я захлопнул верхний клапан, стремительно скинул на тюк верхнюю рубашку, затем — нижнюю, и снова натянул верхнюю — с карманами и радиофоном. У меня их было два — на руке и на рубашке.
На это ушли секунды, шерстяная нижняя рубашка осталась на тюке.
День разгорался. Становилось жарко. Помощники мои почти обнажены, а я — с севера — в двух рубашках…
Переодевание моё интереса не вызвало. Тор и Сар взглянули мельком, искоса, и продолжали стучать. Пока они закончили, я ещё и тюбики витаминной пасты рассовал по карманам.
— Тебе нравится этот молоток? — спросил я Сара, когда он выпрямился.
— Нравится.
— Возьми его себе.
— Я отблагодарю тебя, — ответил он точно так, как Тор. Будто слышал его ответ.
Хотя и не слыхал.
Может, это привычная для племени формула? Вроде нашего «спасибо»?
— Какая белая хижина тебе больше нравится? — спросил я Тора. — Бери любую! Живи в ней!
— Потом, — ответил он. — Когда убьём хуров.
— Пойдём на Кривой ручей, — предложил я и натянул ранец.
— Пойдём, — согласился Тор.
Ленту и ложку он оставил в палатке, рядом с тюком. А молоток из рук не выпускал. Как и Сар… Видно, сразу поняли, что это орудие годится не только для забивания колышков.
Мы шли по лесу к северу минут пятнадцать. С километр, значит… Между деревьями мелькали иногда купы с копьями и луками. По пути присоединился к нам и второй «гвардеец». В руках его были два копья, за спиной — лук, справа — пучок длинных стрел. Одно копьё он сразу отдал Сару.
Опушка пришлась как раз на высокий обрыв. Несколько деревьев, подмытых ливневыми водами, съехали по обрыву к видневшейся внизу воде. Чёрные корни поднимались над коричневой глиной славно угрожающие щупальца внушительных спрутов.
Ручей внизу был невелик, хотя полную панораму и скрывал кустарник. Но обрыв оказался просто замечательный! И весь противоположный северный берег — как на ладони. Лучшего места для обороны не найти. Вождь знал своё дело!
По ту сторону ручья лес начинался не сразу. Широкая низкая зелёная с песчаными проплешинами пойма подходила вначале к полосе кустарников, и только за ними поднималась опушка другого леса.
При таком рельефе местности, хуры, знавшие сюда дорогу, могли рассчитывать только на темноту и полную внезапность нападения. Больше тут не на что надеяться.
Однако внезапность испарилась. И если бы кто-нибудь предупредил об этом хуров, они спокойно могли бы поворачивать домой.
Судя по всему, селение купов вовсе не случайно оказалось на нынешнем месте. С юга от него, очень близко, бежала река с островом. С севера прикрывал замечательный обрыв Кривого ручья. Вождь знал своё дело!
Собственно, теперь всё главное стало мне ясно. Вряд ли высунутся хуры из противоположного леса до темноты. Это было бы совсем неразумно. И вряд ли в темноте опасны для них на широкой пойме стрелы купав. По сути это будут слепые стрелы.
Главная битва предстояла на обрыве. Хуры — вверх, купы — сверху… Не зря вдоль опушки лежало на земле немало суковатых дубин. По лесу с этими палицами не разгуливали. Они ждали своего часа на месте.
Купы на опушке пока не таились — ходили свободно. Видно, надеялись на разведчиков, которые предупредят о приближении врага. Однако костров не жгли и на обрыв не спускались. Пересчитать воинов мне сразу не удалось — они не сидели на месте, но, думаю, их было около тридцати. Как и хуров… При выигрышной позиции, у купов были все шансы на успех. Даже и без моей помощи.
Но вот сколько голов тут размозжат дубины? Сколько животов проткнут копья? Скольких похоронят потом? Если не вмешаться…
Ходил я по опушке как под конвоем — справа Тор, слева — Сар. Оба с молотками, которые при обороне могут быть гораздо полезнее дубин. У других воинов молотки вызывали явный интерес, но никто не просил их, даже и посмотреть. Только взглядами оглаживали купы новое незнакомое, но совершенно понятное оружие.
На моей совести теперь было, чтоб оно не опускалось на головы других людей.
…До темноты дел тут не оставалось. Сейчас бы к вертолёту! Вот там работы полно! Как бы повежливее оторваться от конвоя?
А, собственно, в чём проблема? Летающим они меня уже видели.
— Я вас покину сейчас, — сказал я вождю. — Надо подготовить огни неба. Чтоб обрушить их на хуров. К темноте вернусь.
— Удачи тебе! — прозвучал в моём мозгу ответ Тора. И звуковой ряд я услышал:
— Ухр!
Что ж, первое слово на языке купов поймано.
— Не снимайте дугу! — попросил я одновременно Тора и Сара и показал на свой мыслеприёмник. — Вечером нам надо поговорить.
Оба не ответили. Только улыбнулись. И улыбки показались мне сожалеющими: вероятно, решили, что я трусливо убегаю с поля боя.
Убедить их сейчас в чём-либо ином я никак не мог. И торчать тут полдня без дела — тоже. Пусть пока думают, что хотят. А меня ждут другие заботы.
Я врубил движок, через минуту был над деревьями, и оборонительная линия купов скрылась за стеной леса.
