Визит скорпиона
Берия поднял трубку. Щелчок. Значит, и Сталин поднял, но, как всегда, молчит. Если не поторопишься, положит трубку, и тогда придётся перезванивать, нарываться на недовольство. Издержки большой власти и зарплаты.
– Здравствуйте, товарищ Сталин!
– Здравствуй, Лаврентий! Что это ты, как чужой? Или за кого-то хочешь просить? Что на что будешь менять? Жизнь на смерть, или смерть на жизнь? Впрочем, у тебя всегда на уме одно и то же. Так что?
– Прошу принять с докладом, Коба. Очень важно.
– Заходы. Поговорим.
В огромном кабинете воздух был свеж, тонкий аромат хорошего табака приятно успокаивал.
– Говоришь, важный доклад? Тогда сядем. После твоих докладов упасть можно. Подстрахуемся.
– Да, да. Ты садись, батоно, садись. Я постою. Вот доложу, тогда и сяду. Куда скажешь.
– Что-то я тебя не понимаю, Лаврентий. О чём ты?
– Сейчас, сейчас… Соберусь… Скажи, Коба, твой боевой наган у тебя? Ты ещё не забыл, как из него стрелять? Достань его и положи рядом. Он тебе сейчас понадобится.
– Вах! Говори! Что? Бомбу украли?!
– Хуже, Коба, хуже… Прочти сам, вот докладные… Я не могу.
Берия открыл папку, взял листки и положил на столе перед Сталиным. Отошёл задом на два шага и даже щёлкнул каблуками, чего сроду ни перед кем не делал. Что значит страх смерти. И о воинском уставе вспомнишь. Перед ГЕНЕРАЛИССИМУСОМ!
Сталин взял очки и подошёл к окну. Листки докладных были уложены по датам поступления. Разной степени грамотности, протокола и точности, они лаконично и правдиво описывали трагический финал его безумной карьеры.
– Что ты с ними сделал, Лаврентий?!
– С кем, товарищ Сталин?
– С этими… с говнюками?
– Когда всё происходило, там уже никого не было…товарищ Сталин. В Управлениях узнали на третий день. Два дня не было связи. Райкомы тоже…разбежались. Никого нет. И жителей нет. Исчезли.
Берия растерянно развёл руки и схватился за голову.
– Ни одного сигнала не было! Ни одного! Казни меня, Коба. Я виноват…
– Успеешь. Теперь иди и найди. Всех! Область оцепить! Никакой утечки!
– Два дня. Свидетели далеко ушли.
– Выловить! До одного! Лаврентий!
– Да, товарищ Сталин!
– У тебя есть готовая бомба?
– Скоро будет.
– Поторопись. Там надо сделать пустыню. Как на Новой земле. Но сначала согнать туда всех свидетелей. Да. Ты виноват, Лаврентий! Мудак! Иди бегом! Нет, стой! Вечер не отменяется. Всем быть. И ни слова!
– Есть, товарищ Сталин!
– Иди.
