Глава 30
– Рейчел, – говорит голос, – к Кевину только что вернулось сознание. Не желаете увидеть его?
Рейчел вскидывает голову:
– Вы хотите сказать, он действительно там?
– Да.
– Желаю! – говорит она. – Пожалуйста!
Затем бросает на меня взгляд, слегка хмурится и пожимает плечами.
Они опять проделывают этот номер с выключением и включением света. Из своей камеры я не вижу бизнесмена Кевина, который спит с моей женой, а Рейчел видит, и, похоже, ей это зрелище доставляет удовольствие. По ее щекам текут слезы радости.
– О боже! – восклицает она. – О боже! О боже! Я уже думала, что потеряла тебя!
За последние тридцать часов я наслушался всякого, но ничто не ранило меня так, как это восклицание.
– Рейчел, – говорит голос, – Сэм предпочел спасти жизнь вам, и вы можете быть свободной. Единственный вопрос: с кем из этих мужчин вы уйдете?
– Прошу прощения? – вмешиваюсь я.
– Вы использовали свою возможность выбора, – говорит голос. – Теперь очередь Рейчел.
Мы с женою смотрим друг на друга. Я стараюсь вместить в свой взгляд два года ухаживания и шесть лет супружеской жизни.
– Рейчел, ты знаешь, я люблю тебя. Я доказал это, выбрав тебя. Ты изменила мне? Ладно, хорошо, я тоже изменил тебе. Давай начнем все сначала. Покончим с этим и поедем домой.
Рейчел качает головой и обращается к голосу:
– Мне не нужно проходить процедуру, которую мы проводили не так давно. Для меня это простое решение. Я выбираю Кевина. А с Сэмом делайте что хотите.
Я в буквальном смысле падаю на пол. Обхватив голову руками, с силой сжимаю ее, чтобы она не взорвалась.
– Вы уверены? – спрашивает голос.
– Абсолютно, – отвечает Рейчел. – Извини, Сэм. У нас было несколько хороших моментов. Я постараюсь запомнить их.
Я с трудом поднимаюсь на ноги, бреду к ближайшей к ее камере стене и кладу руки на люцит.
– Рейчел!
Я делаю вид, будто снимаю с пальца обручальное кольцо, как это недавно делала она, целую его и надеваю обратно.
– Мы женаты. Между нами существует духовная связь!
Кажется, мне удалось достучаться до нее. Рейчел долго и пристально смотрит на свое обручальное кольцо, затем медленно поворачивает его несколько раз вокруг пальца. Я задаюсь вопросом, о чем она сейчас думает. Ответ на этот вопрос не заставляет себя ждать. Она снимает кольцо, целует, подходит к туалету, поднимает крышку унитаза и бросает его внутрь.
– Отныне я принадлежу Кевину, – говорит она. – Все, что я есть, все, что у меня есть, принадлежит ему.
И только теперь до меня доходит: буквы «К» и «В» на чашечках белого бюстгальтера, которые вызывали у меня такое беспокойство, означают вовсе не «Карен Вогель», а «Кевин Вон».
– Сэм, – говорит голос, – хотели бы вы, пользуясь случаем, познакомиться с Кевином?
– Да пошли вы все, – отвечаю я.
Очевидно, крепление брезентового полотна на камере снабжено электронным устройством, поскольку оно падает вниз без какого-либо видимого внешнего вмешательства. Кевин Вон и я смотрим друг на друга. Он хочет что-то сказать, но Рейчел прерывает его:
– Кевин, не считай себя обязанным разговаривать с ним. Лучше отвези меня домой. Хорошо, дорогой?
Я недоверчиво смотрю на парня в костюме от Армани – из черной ткани в тонкую белую полоску – в белоснежной рубашке, с ярко-красным галстуком и такого же цвета платочком в кармане. Я окидываю взглядом его стильную прическу, стильные туфли и говорю:
– Значит, вот так, Кевин? Шесть месяцев вы тайком трахали мою жену, а теперь собираетесь поселиться в моем доме и жить с женщиной, которая убила собственную сестру? С женщиной, которая, не моргнув глазом, приговорила к смерти собственного мужа?
Кевин кашлянул:
– Мне кажется, вы рисуете сложившуюся ситуацию в слишком мрачных тонах.
– По всей видимости, вас научили так разговаривать в рекламной школе?
– Он не занимается рекламным бизнесом, ты, клоун, – вмешивается Рейчел. – Им занимаюсь я. К твоему сведению, он владеет компанией с капиталом пятьдесят миллионов долларов. А как он разговаривает – не твое дело.
– И что же за продукт ты помогала ему продвигать – какой-нибудь презерватив нового типа?
– Сэм, ты сейчас напоминаешь уязвленного неудачника.
– Я видел фотографию, на которой изображена ты, лежащая на полу в кухне – в трусиках, бюстгальтере и с кляпом во рту.
Рейчел на несколько мгновений задумывается, затем ее губы растягиваются в улыбке.
– И что?
– Так что это было, какая-то сексуальная игра?
– В чем дело, Сэм, ты ревнуешь?
– Может быть, – говорю я. – Но я не мог не заметить, что снимок был сделан примерно в то самое время, когда убили твою сестру.
– Ты сумасшедший. Прекрати, Сэм, не ставь себя в глупое положение.
Я перевожу взгляд на Кевина.
– Этот снимок сделали вы?
Тот склоняет голову набок и пожимает плечами.
– Козел.
– Спасибо за ваше участие, Сэм, – говорит голос. – Кевин, похоже, вы завоевали приз: свободу и очаровательную Рейчел. Я понимаю, для вас было определенным неудобством оказаться в камере, но зато вы узнали, что Рейчел искренне любит вас.
Неужели ты веришь этому парню?
– Сэм, – продолжает голос, – нам очень жаль, что вопрос разрешился без конкурса. Мы с трудом представляем, какие чувства вы сейчас испытываете. Но жизнь есть жизнь, что случилось, то случилось, не так ли?
– Не совсем, – отвечаю я. – У меня есть к вам вопрос, вы, тошнотворный кусок дерьма.
– Мы не считаем, что слово «тошнотворный» является уместным, но начинаем понимать, что имела в виду Рейчел, назвав вас уязвленным неудачником.
– Мне безразлично, что вы думаете обо мне, – говорю я. – Но каким образом вы намереваетесь использовать коды? У вас имеются только первые их половины.
– Вы неправы, – говорит голос. – Вторые половины всегда находились в нашем распоряжении. Они содержатся в вашем компьютере.
– Это невозможно.
– Подумайте. В течение двух последних лет каждый из ваших клиентов осуществлял доступ к своим деньгам, по крайней мере один раз. Сэм, вы честный человек. Вы установили свою программу таким образом, что не можете видеть коды клиентов. Но мы не настолько честны. Мы проникли в вашу систему и нашли их – как, объяснять я вам не буду. Однако у нас возникла проблема: все счета были пронумерованы. Мы морочили вам голову с кодами. Они не были нам нужны, поскольку всегда имелись у нас. Нам были нужны лишь юридические имена на счетах. Без них мы не могли бы получить доступ к деньгам.
У меня мутится в голове. Голос моего тюремщика звучит уверенно.
– Стало быть, так… – говорю я.
– Да, именно так.
– Что же будет теперь?
– Мы убьем вас, и очень скоро. В свете последних событий Рейчел и Карен наверняка желают вам смерти. После этого мы воссоединим счастливую пару и опустим занавес, завершив этот спектакль.
– Карен получит большой куш? – спрашиваю я, не очень понимая, почему эта мысль пришла мне в голову.
– Я знала, что она шлюха, – цедит сквозь зубы Рейчел. – Но она, по-моему, заработала эти деньги, поскольку ей пришлось трахаться с тобой.
– Ты тоже замешана в этом, Рейчел? – спрашиваю я. – И тоже получишь свою долю?
– Рейчел не принимала участия в этой драме, – говорит голос. – Она лишь получит возможность жить и пользоваться тем, что унаследует от вас.
– Вы чрезвычайно самоуверенны, – говорю я. – Если в последний момент вы не сможете получить доступ к деньгам, то пожалеете, что не оставили меня в живых.
– Сэм, сразу после того, как вы выдали нам имена, мои партнеры приступили к работе. Она закончена. Деньги уже у нас.
– Возможно, не все. Какова окончательная сумма?
Голос не отвечает. Видимо, занимается подсчетами.
– Девять миллиардов четыреста миллионов с мелочью, – говорит он наконец. – Ну что, правильно?
Черт.
– Повезло вам, – говорю я. – И пошли вы все к дьяволу. Давайте, включайте насос. Увидимся в аду.
– До встречи, Сэм.
Следует пауза. Мои тюремщики готовят вакуумный насос к работе, производя регулировку управляющего электронного устройства.
Когда все готово, вновь раздается голос:
– Извините за небольшую задержку. Мы начинаем. Упокойтесь с миром, Сэм. Я дам вам десять секунд.
– Итак, вы получаете девять миллиардов долларов, а я – десять секунд.
– Вряд ли это можно назвать справедливым, не правда ли?
– Когда начнется отсчет?
– Сейчас… если только кто-нибудь не сделает окончательное заявление… Нет? В таком случае…
Кевин Вон откашливается:
– Если можно, я хотел бы задать Сэму короткий вопрос.
Я перевожу взгляд на Кевина и вижу, что Рейчел тоже смотрит на него. Она выглядит встревоженной.
– Кевин, прошу тебя, дорогой, – говорит она умоляющим голосом. – Пусть все это кончится и мы поедем домой.
– Что у вас за вопрос? – спрашиваю я.
