– Вот интересно, если у меня когда-нибудь будет сын, как я буду относиться к его девушкам? Так же ненавидеть?

Юля улыбнулась своим мыслям. Наташа Зима поставила перед ней кофе и уселась напротив, обхватив свое хорошенькое веселое личико ладонями.

– Материнская ревность – мощная сила, это всем известно, – сказала она тоном многодетной матроны. – Но тебе все эти переживания пока не грозят. Ты, во-первых, еще молода, во-вторых, у тебя нет мужа, не говоря о ребенке…

– Для того чтобы в наше время иметь ребенка, вовсе не обязательно обзаводиться таким хлопотным и навязчивым существом, как муж, – возразила ей Юля. – Уж поверь мне, я была замужем дважды, и каждый раз мои замужества заканчивались грустно. Может, это я виновата и слишком много требую от мужчины, но, скорее всего, виноваты они. Да, точно они. Земцов был – ни рыба ни мясо. А Харыбин так просто деспот, мрачная личность, и я не удивлюсь, что он сейчас меня слышит… ФСБ – это тебе не фунт изюму. У них знаешь сколько всяких примочек, чтобы подслушивать, подсматривать… Так что… – Юля состроила уморительную гримасу и, указав пальцем на настольную лампу – хрестоматийное место, где все разведчики прячут «жучки», произнесла, сдерживаясь, чтобы не расхохотаться: – Харыбин, привет! Как тебе служится? Хочешь кофейку? Ха-ха-ха…

И тут, словно в ответ на ее шутку, раздался стук в дверь. Девушки притихли. Юля осторожно поставила чашку на стол и замерла. Харыбин? Не может быть!

Но это был не Харыбин. Не дождавшись ответа, кто-то повернул ручку двери, после чего показалось розовое смущенное лицо незнакомой девушки.

– Женька! – Наташа бросилась ей навстречу. – Юля, это Женька, моя подруга… Проходи… Ты себе представить не можешь, как напугала нас.

Девушка с бесполым именем Женька растерянно оглядывалась по сторонам. Увидев Юлю, вздохнула с облегчением и чуть заметно кивнула головой, словно успокоилась, что пришла сюда не напрасно. На ней был короткий летний сарафан, мокрый от дождя. Влажные кольца волос прилипли к щекам и шее. Большие зеленые глаза, черные брови, красные полные губы, румянец – Юля, глядя на нее, вдруг вспомнила Крымова, и ей стало сразу душно в этом прохладном кабинете. Уж он бы ее точно не пропустил, подумала она с тоской.

– Это Юля Земцова, а это – Женя Рейс, знакомьтесь! Проходи… Хочешь кофе?

– Кофе? Можно, конечно… Но вообще-то я пришла по делу…

– Что-нибудь случилось? – щебетала, ухаживая за подругой, Наташа, всем видом показывая, что присутствие Юли не должно смущать подругу, что и сама Наташа что-то да значит в этих стенах, что все агентство – и ее вотчина, где она вправе хоть немного пораспоряжаться и расслабиться. Судя по ее виду, она была уверена, что Женя пришла именно к ней.

– Да нет, пока не случилось, но может случиться…

– У вас ко мне дело? – спросила Юля, стараясь сразу же определиться и выяснить: это визит подруги или потенциальной клиентки.

– Даже не дело, – покраснела, принимая из рук Наташи кофе, Женя. – Просто мне надо с вами посоветоваться. Я чувствую, что меня в очередной раз сократят, но не это главное… Есть один человек, который обещал мне помочь, но я не знаю, принимать его условия или нет…

– Это связано с интимом? – Наташа сделала страшные глаза и вдруг заразительно расхохоталась. Видно было, что она сгорала от любопытства, но все же меньше всего хотела вникнуть в истинную причину визита своей подруги. Слово «интим» хлестнуло по ушам даже Юлю, но Наташа явно не поняла этого. – Не соглашайся…

И тут вдруг Женя резко встала и, пробормотав что-то вроде «Извините, бога ради…», бросилась к выходу.

Наташа ошарашенно смотрела в окно, откуда хорошо просматривались участок дороги и Женя, бежавшая без оглядки на другую сторону.

– Ты что-нибудь поняла? – спросила она недовольным тоном Земцову, в возмущении пожимая плечами.

– Ты уволена… – услышала она в ответ.

Юля сказала это так неожиданно и таким решительным тоном, что Наташа оцепенела. Она почувствовала, как щеки ее горят, а по вискам струится ледяной пот. У нее было такое чувство, словно Юля только что прилюдно отхлестала ее по щекам.

– Что? Что ты сказала? Я… уволена? – Последнее слово она прошептала, не желая верить в его реальность.

– Да, ты уволена. Собирай свои вещички, и чтобы духу твоего здесь не было…

Юля вдруг представила себе, что вот так же бестактно Наташа будет себя вести и с остальными ее клиентами, и ей стало не по себе. Нет, беспардонной и зарвавшейся Наташе, резво отбившей у Юли Игоря Шубина, далеко до смекалистой и все схватывающей на лету Нади Щукиной – прежней секретарши и подруги Крымова. Мало того, что она в последнее время опаздывает на работу, ссылаясь на транспорт или сломанный будильник, так теперь еще смеет так нахально и дерзко вести себя с потенциальными клиентами. А что, если эта девушка, Женя, пришла действительно по делу, но не к ней, не к Наташе, а к Юле, чтобы поделиться бедой и попросить о помощи? Люди ведь зачастую переступают порог агентства, находясь на грани отчаяния… А тут этот фривольный тон и упоминание об интиме. Какая пошлость…

И хотя спустя несколько минут Юля уже поостыла и даже пожалела о своей резкости, отступать было поздно. Вероятно, именно визита этой самой девушки по имени Женя и не хватало Юле, чтобы решиться одним махом избавиться от ставшей ее нервировать Наташи.

Хлопнула дверь – это Наташа в слезах выбежала из кабинета и кинулась в приемную собирать вещи… Она что-то бросала и швыряла, после чего с треском грохнула еще одной, последней дверью, и в офисе стало необыкновенно тихо.

Юля позвонила Шубину.

– Игорь, это я.

Шубин был ее другом, бывшим возлюбленным и вообще близким человеком. И если бы не роман Юли с Крымовым, жившим теперь в Париже, они могли бы пожениться… В прошлом полунищая «сокращенная» библиотекарша Наташа, которую Юля взяла к себе из жалости домработницей, а потом и секретаршей в агентство, очень быстро сблизилась с Игорем и, по сути, женила его на себе. И Юля, которая долгое время не могла оправиться от сознания того, что Игорь теперь принадлежит другой женщине, в душе немного презирала Наташу. И даже боялась ее прыткости и быстрыми темпами развивающейся в ней напористости.

Она не знала, с чего начать разговор.

– Привет, Земцова…

– Я только что поссорилась с твоей Наташей и выставила ее за дверь, – выпалила Юля одним духом. – Что мне теперь делать?

Шубин какое-то время молчал, обдумывая сказанное, после чего вдруг спросил:

– А это правда, что ты три дня не ночевала дома?

Вопрос потряс Юлю. Она улыбнулась, а потом и вовсе расхохоталась. Шубин был с ней, он чувствовал ее даже через телефонные провода, через десятки улиц и сотни домов. Он был настоящим другом, а потому понял, что, раз Земцова разорвала свои отношения с Наташей, значит, на то была причина… Сейчас же его интересовало совсем другое.

– Ты молчишь? Не хочешь мне отвечать?

– Откуда ты знаешь, сколько дней я не ночевала дома? – Она уже немного успокоилась.

– Разведка донесла. Так кто он, этот счастливчик?

– Не скажу… Нет, правда, не могу сказать.

– На романтику потянуло?

И от этих слов Юля вспыхнула и мысленно перенеслась в душный маленький ресторан с кабаньими и оленьими головами на стенах и маленьким фонтаном у стены… Там так некстати звучала испанская музыка, и эти гитарные аккорды по-настоящему растревожили ее сердце и душу… Гитарист, не сводивший с нее глаз целый вечер, стал ее любовником уже в первую же ночь. Они провели вместе сутки, после чего всю следующую ночь он играл в ресторане, а она сидела за одним из столиков, пила вино и впервые за долгое время чувствовала себя на седьмом небе от счастья. Ей было хорошо с этим мужчиной хотя бы потому, что она не любила его и никто ни в кого еще не успел пустить корни…

– Ты ревнуешь?

– Ревную, – ответил Шубин искренне. Она почувствовала это в его голосе.

– Ну и напрасно… И все-таки, как ты узнал?

– Узнал, и все. А что касается Наташи – не переживай. Сама себе кофе сваришь.

– Ты ничего не слышал об убийстве девушки по фамилии Уткина?

– Слышал.

– Тогда приезжай… поработаем…

Она положила трубку, встала и прошлась по кабинету. После пожара здесь многое изменилось и теперь мало что напоминало ей то время, когда она пришла сюда работать под началом Крымова. Да и сама она изменилась. Исчезли робость, нерешительность, страх при виде мертвеца. Я очерствела?

Рука сама потянулась к телефонной трубке, и она набрала номер Корнилова – следователя прокуратуры, с которым работала синхронно над одними и теми же делами довольно продолжительное время.

– Виктор Львович, меня интересует дело Уткиной. Сейчас ко мне заедет Шубин… Если хотите, к вашему приходу в морозилке окажется пиво, а на столе – рыба. Соглашайтесь… У меня здесь так хорошо, прохладно…

– Хмара? Это она была у тебя, я правильно понял?

– Вы более чем проницательный…

– Ладно, приеду… Пиво привезу сам, не суетись.

Юля встрепенулась после разговора с Корниловым и словно очнулась от сладкой утренней дремы. Ссора с Наташей показалась выжатой из пальца. И все же, несмотря на легкие угрызения совести, она поймала себя на том, что чувствует необыкновенную легкость от сознания того, что больше никогда не увидит хотя бы здесь, в кабинете, это довольное и так часто ухмыляющееся лицо, эти насмешливые глаза. Все. Умерла так умерла.

Следующий звонок был в морг, Леше Чайкину, судмедэксперту.

– Леша… Там у тебя должна быть девушка… Уткина. Что скажешь?..