ГЛАВА 17

Думала ли Леонида, что ее долгожданный отпуск окончится так печально!

Что ни один ее план не осуществится, что она потеряет больше, чем найдет… Что она чуть ли не сопьется за эти семнадцать дней! Если б знать заранее, лучше было бы и не брать этого отпуска вообще! Сидела бы в конторе, занималась своей работой… Не строила бы идиотских иллюзий, не давала дурацких обетов!

Да, Леонида была опустошена и разочарована. Она представляла себе неизбежные расспросы Татьяны и остальных и то, как ей придется выкручиваться… Ну, не расскажет же она им о той буре страстей, которая возникла вокруг нее, о трех несостоявшихся свадьбах, о трех погибших женихах и одном аферисте! Никто не поверит в эту невероятную историю, просто потому, что с ней, рациональной, здравомыслящей, спокойной, — такое не могло бы произойти никогда.

Она получила хороший урок. Ей еще раз наглядно объяснили — мужикам доверять нельзя. Никому. Ни одному из них, даже самому лучшему. Никогда не узнаешь, не скрывается ли под личиной единственного аферист или извращенец.

Леонида посмотрела в иллюминатор на уходящее вниз летное поле. Полупустой самолет набирал высоту, через два часа она приземлится в Москве и окажется «на своей территории». Там, где нет таких бредовых и неопределенных понятий, как любовь, страсть, влечение… Где все давно уже расписано на годы вперед.

Эти мысли должны были обрадовать, а ей почему-то захотелось плакать. Ну, совсем развинтилась на этих курортах!

— Ты меня когда-нибудь простишь? — голос Сергея прозвучал так неожиданно, что Леонида вздрогнула. Обернувшись, она увидела его в соседнем кресле.

— Ты откуда взялся? — Она негодовала от его наглости, но плакать ей почему-то расхотелось.

— Оттуда же, откуда и ты. Из отеля «Дастан». Так ты меня простишь?

— И не надейся! Как я могу тебя простить! Ты мне все время нагло врешь. Я даже не знаю, кто ты! Милиционер или брачный аферист? — Леонида поражалась, с какой легкостью она вступила в эту беседу. Еще недавно она решила выкинуть из головы всех мужиков. Всех до единого!

— Брачный аферист? Да, в какой-то мере, если можно так назвать дважды разведенного. По большому счету, брак — это всегда афера. Так что любой из вступающих в брак — всегда аферист.

— Не надо пустой болтовни! Говори по существу.

— Так кто из нас двоих милиционер? Ладно, ладно, это я так… Пытаюсь прикинуть, откуда же мне начать.

— А по-моему, пытаешься уклониться!

— Знаешь, женщины — удивительные существа. Вы никак не можете понять, что можно либо слушать, либо говорить, что-нибудь одно.

— А вы, мужчины, никак не можете понять, что поведение женщин — не ваше дело!

— Не наше? А кто, скажите, это поведение терпит?

— А кто вас заставляет терпеть?

— Вот так мы и развелись с обеими моими женами. Брак — это состав без тормозов, катящийся в пропасть.

— Полностью согласна! А пассажиры — озверевшие камикадзе, в любой момент готовые на убийство.

— Надо же! Хоть в чем-то у нас общее мнение.

Леонида на секунду задумалась, а потом нерешительно произнесла:

— Ну, если быть логичными, то одинокие особи — это обломки, оставшиеся на месте крушения этого состава…

— Да… жалкие, раздавленные калеки. Вот такие, как мы с тобой.

— Нет… Я из тех бедолаг, которых позабыли на станции.

— Вот, значит, как… Стало быть, приехала на курорт поохотиться на мужа… Да, ты действительно легкая добыча для брачного афериста.

— Ты меня хочешь оскорбить? — Леонида ощетинилась, обиженная его словами.

— Нет. Извини, если обидел. Просто я начал рассказывать свою историю… Будешь слушать?

«А почему бы и нет?» — подумала Леонида. Вчера она не смогла слушать историю Сергея, теперь же успокоилась, и ей было очень интересно, как это он до всего додумался, к тому же теперь ей все равно нечем было заняться… Она кивнула и расслабилась. Мужиков можно выкинуть из головы и после.

Сергей рассказал о задании, которое дал ему друг, и о начале своего доморощенного расследования.

— Я подозревал в равной мере и мужчин, и женщин. Единственное, что я мог предпринять сразу, — это слежка за всеми постояльцами, выявление самых подозрительных.

— Ага… Теперь понятна затея с анкетой. Хотел узнать о нас побольше.

— Да, анкета тоже была частью моего плана. Но я даже не предполагал, какую важную роль она сыграет в этой истории. Если бы не анкета, многое могло бы повернуться по-другому. Но об этом — позже. А сейчас я хочу сказать, что и бинокль, и те записи в блокноте — это были лишь некоторые неприятные, но необходимые рабочие моменты. Надеюсь, то, что я написал о тебе, было необидно?

— Конечно же, обидно! Как ты мог даже подумать, что я ношу цветные контактные линзы? Это — мой натуральный цвет глаз!

— Правда? Вот это да! Но я слышал, как наши дамы в отеле обсуждали, как удачно у тебя подобраны линзы… Ох уж эти женщины! С вами действительно нужно следовать совету мудрых — послушать, что вы скажете, и записать все наоборот!

— Судя по этим записям, я была у тебя подозреваемой номер один.

— Да, после того, как тебе было сделано предложение, и особенно после гибели твоего первого жениха.

— И ты решил убедиться, что я — не мужчина, и лишь поэтому так активно ощупывал меня?

— Ответь за меня сама! А то я не знаю, что тебя больше обидит — «да» или «нет»!»

— Больше всего меня обидит вранье и нерешительность.

— Тогда — вначале «да», а потом «нет». То есть вначале я всего лишь действительно хотел убедиться, что ты женщина, а потом мне просто понравилось тебя проверять.

Леонида вполне удовлетворилась таким ответом — надо отдать ему должное, он был изворотлив!

— И когда же ты убедился, что я все-таки женщина?

— Только на яхте.

Леонида вспомнила, в каком виде она была тогда, и покраснела.

— Собственно говоря, я мог бы узнать это и раньше. Но ты же не пожелала принять участие в нудистском конкурсе! А зря. Горилла была бы твоя. Это я тебе как член жюри говорю.

— Зато ты своего шанса не упустил, — язвительно произнесла Леонида. — Даже несмотря на свежую травму. Кстати, а кто это тебя тогда, в первый раз, отделал? И за что?

— Это все «Инесса», — вздохнул Сергей. — Понял, что меня пора вывести из строя, — помнишь, он застал меня у тебя в душе? Так вот, тогда он, вероятно, решил, что следующим твоим избранником буду я. А этого он никак не мог допустить! Вот и воспользовался удобным случаем — проследил за мной, когда я пробирался к бакам, и тюкнул по голове. Так что, если это тебя успокоит, можешь считать, что за свои псевдосексуальные домогательства я получил сполна.

Леонида, усмехнувшись, спросила:

— Раз уж ты все знаешь, может, ты мне объяснишь и этот феномен? Почему это все мужики так стремились жениться на мне?

Сергей досадливо покачал головой.

— Опять неудобный вопрос! Если я отвечу, что они считали тебя секс-бомбой, это будет неправдой. А если скажу правду, то ты, чего доброго, снова обидишься!

— А что, правда так неприятна? — голос Леониды звучал напряженно и взволнованно.

Сергей усмехнулся:

— Ну, это с какой стороны посмотреть. Вот, возьми. Думаю, это тебя удивит, — он протянул Леониде страничку из «За бугром». — Вот это место, я отметил ручкой.

«Инюрколлегия разыскивает Воскресенскую Леониду Евгеньевну, 32 лет, жительницу Москвы, — прочла она, — в связи со смертью ее родственницы, Зеленцовой Марии Семеновны, проживавшей в США, и открытием наследства».

Леонида не поверила своим глазам. В замешательстве она перечитала сообщение еще и еще раз. Это было просто невероятно! Какая родственница? Откуда? Кто такая эта Зеленцова Мария Семеновна? Почему она ничего о ней не знала?

— Если тебе это интересно, я могу кое-что добавить. Другу удалось узнать, что наследство оценивается в миллион долларов… — да, об этом тоже было в факсе от Алексея.

Нет, Леонида действительно не понимала, радоваться ей или горевать. Она всхлипнула, стараясь не разразиться хохотом. Такие деньги… Она и во сне не могла себе такое представить! Это было что-то нереальное, как будто она вдруг оказалась героиней сериала…

И тут же ей открылась пренеприятная истина. Это было действительно болезненно. И смогут ли эти деньги скрасить ее убийственное разочарование?

— И все они… все они, эти мужчины, знали об этом, — упавшим голосом произнесла она. — Стало быть, они хотели жениться на мне по расчету.

— Выходит, что так, — вздохнул Сергей. — Ты для каждого из них была просто находкой. Самая богатая наследница России, к тому же незамужняя и жаждущая брака.

— Неужели это было так заметно? — убито произнесла Леонида. Ну почему, когда она мечтала всего лишь о муже, на нее свалились деньги! Она чувствовала, что теперь это нежданное наследство всегда будет препятствием к счастью.

— Да, — признал Сергей. — Ты смотрела на мужчин таким голодным взглядом… И потом, кто же в здравом уме и трезвой памяти согласится вот так, без оглядки, выйти замуж за первого встречного?

Леонида была уничтожена.

— Да, ты прав. Я действительно дала себе зарок… Выйти замуж за первого встречного. И вот что из этого получилось… — глаза ее покраснели, наполнились слезами.

Сергей нервно заерзал в кресле.

— Если это тебя успокоит, могу сказать, что и сам все это время вел себя как идиот. Гонялся за несчастными дамами, вводил в смущение тебя, пытался уличить всех в сокрытии собственного пола… Кстати, это были отнюдь не первые встречные. По крайней мере, самый первый твой жених, Платон.

— Учитель химии?..

— Да, он. Он узнал о тебе и твоем наследстве еще до поездки сюда. Между прочим, он твой дальний родственник, поэтому тоже наследовал часть состояния вашей общей тетушки. Прочти-ка вот это, — Сергей указал на другое объявление на той же странице.

«Инюрколлегия разыскивает Самсонова Платона Августовича, 45 лет, жителя Санкт-Петербурга, в связи со смертью его родственницы, Зеленцовой Марии Семеновны, проживавшей в США, и открытием наследства».

— Нетрудно догадаться, что Мария Семеновна была у вас общая, одна на двоих, не так ли? Вот так он и узнал о твоем существовании. Как сообщил мне Алексей, объявление это печаталось подряд в нескольких номерах, начиная с конца июля. Какой-то из этих номеров и прочел Платон. Я думаю, вначале он, прилетев в Москву по делам наследства, просто захотел с тобой познакомиться. Но не успел — ты уже отправилась в Турцию. У него в кармане я нашел два билета — «Питер — Москва» и «Москва — Анталья», датированные 8 и 9 августа. Я на всякий случай попросил Алексея разузнать, не пытался ли этот тип разыскать тебя в Москве. И выяснилось, что восьмого он действительно заходил к соседке и расспрашивал о тебе. Она-то и сказала ему, где тебя искать, а заодно и сообщила, что ты живешь одна и не замужем. В тот же день он отправился в ближайшую турфирму и купил турецкий тур. Его намерения были ясны — он захотел объединить два ваши состояния в одно! На его счастье (вернее, несчастье), оказалось, что ты и знать не знаешь ни о каком наследстве и все его ухаживания принимаешь за чистую монету.

— Вот почему он затеял эту дурацкую игру в ассоциации! Начал с «За бугром», чтобы посмотреть, как я на это отреагирую.

— Ну, и каковы же были твои ассоциации?

— По-моему, я сказала «гостиница» или что-то в этом роде. Мне и в голову не пришло, что он имеет в виду название газеты! Кстати, позже и Витек тоже интересовался, знакомо ли мне это издание.

— Вот-вот, это они и хотели проверить — знаешь ли ты сама о наследстве.

— Вот почему Платон был так настойчив, — продолжала бормотать Леонида. — И как это меня не насторожило! Мы же с ним были совершенно разными людьми. И если уж я бросалась в этот брак, как в омут, очертя голову, то уж от него-то можно было бы ожидать здравомыслия! Так нет же, когда я в автобусе предложила ему отсрочку, он как будто даже испугался…

— Было отчего, — кивнул Сергей. — Ведь у него в отеле уже появились конкуренты — другие соискатели твоей руки.

— И все они знали про наследство, — упавшим голосом констатировала Леонида.

— Да. Но эти узнали о нем случайно. Помнишь тот вечер, по-моему, это было 9 августа, когда мы на пляже читали газету?

— Да, помню, тогда же мы и анкету заполняли.

— А ты помнишь, где ты тогда сидела?

— Конечно! Между Семеном и тобой. Семен передал мне анкету, и я ее заполнила, потом отдала тебе. Потом, кажется, писала Карен, после нее — Витек…

— Ты помнишь, как он пролистал и прочитал все предыдущие записи? Вот тогда он и узнал твое имя и фамилию, а также семейное положение. А еще через некоторое время ему в руки попалась газета…

— Так ты хочешь сказать, что это была та самая газета? И он как раз тогда узнал, что я — наследница?

— Да, газета была та самая, вот этот номер «За бугром». В тот момент он и узнал о факте существования наследства. Представляешь его шок! Рядом с ним — наследница, и у него есть реальнейший шанс заполучить ее руку! Размера наследства он, конечно, знать не мог, но ему, в его положении, сгодились бы любые деньги. Помнишь, как он тогда побледнел и убежал в отель. Мы еще подумали, что у него расстройство желудка из-за турецкой кухни.

Да, вот такую роль сыграла моя анкета. Но и твои уникальные ФИО тоже! Будь ты Анна Петровна Иванова, вряд ли кто идентифицировал бы тебя с богатейшей наследницей. А тут — Воскресенская Леонида! Редчайшее имя! Он сразу смекнул, что к чему, и понял, что вот она — самая большая удача в его жизни. Однако тут он совершил роковую ошибку — слишком долго раскачивался. Если бы он тут же, не мешкая, сделал тебе предложение, по крайней мере, одной смерти удалось бы избежать. Но он промедлил, а на следующий день более шустрый Платон Августович «увел» невесту у него из-под носа. А Витьку, очень, просто позарез нужны были деньги! Мне сообщили, что он был весь в долгах как в шелках. Разбазаренные кредиты, деньги вкладчиков… Ясно, что ты для него стала просто находкой!

— И тогда он задумал убийство… — Леонида слушала собеседника затаив дыхание.

— Да, именно так. К тому времени он уже узнал о размере твоего наследства. Я слышал, как вечером девятого он кому-то звонил в Москву. Видимо, как раз по этим делам.

— Ой, точно! Я его встретила утром десятого, как раз у телефона, так он меня чуть не съел глазами!

— Вот-вот. Не исключено, что именно в этот момент ему и передали нужную информацию. Его удача была так близко! И вдруг вечером десятого вы с Платоном объявляете о своей помолвке. Представляешь его реакцию? Золотая рыбка ускользнула из рук! Так что то, что произошло тогда в крепости, — это не роковая случайность, а заранее спланированное преступление. Случайным было только место исполнения, но не намерение. Во время экскурсии Витек незаметно следовал за вами по пятам. Двигался он совершенно бесшумно — ведь он же шел босиком! Ему повезло — как раз в момент затмения вы оказались в уединенном месте, вдали от остальной группы, да еще его жертва так удобно уселась на самой стене! Он не мог не воспользоваться этим уникальным моментом и столкнул твоего жениха вниз, на камни. У полиции не возникло никаких подозрений — все выглядело, как самый настоящий несчастный случай. Да, я заподозрил неладное — но только потому, что знал, что среди проживающих в отеле мог быть преступник. Но он и меня провел — я искал злоумышленника среди тех, у кого на подошвах остались следы красного песка. Витек же, после того, как совершил убийство, просто-напросто обулся — помнишь сувенирные турецкие шлепанцы с загнутыми носами? — а я этого не заметил. Но все равно я не мог согласиться с тем, что смерть Платона — несчастный случай. Я решил еще раз побывать на месте трагедии, вернулся в крепость и провел там весь вечер, разыскивая следы, а в это время убийца Витек утешал тебя в твоем горе и очень преуспел в этом деле.

Если бы только я тогда оказался наблюдательнее! Ведь ты же заметила эти шлепанцы. Помнишь, я звонил тебе из больницы по этому поводу? Только тогда я начал о чем-то догадываться, да и то с подачи Семена Самуиловича! А в то время — проморгал. В результате произошло еще одно убийство, которое можно было предотвратить.

Как ты понимаешь, как только я заметил, что ты сблизилась с Витьком, у меня появился, кроме тебя, еще один подозреваемый. Я, в свою очередь, должен был сблизиться с ним, вот почему мне пришлось стать завсегдатаем нудистского пляжа.

— Только поэтому? — ехидно переспросила Леонида.

— Представь себе, да! Хотя я и не вижу в этом ничего позорного и противоестественного. Почему человек должен стесняться своего тела? Но, я думаю, мы сможем обсудить это и позже, теперь же мне бы хотелось продолжить свою историю. Итак, я втерся в доверие твоему следующему жениху и освоился на нудистском пляже, однако это мне тоже не помогло — я так ничего и не смог прояснить.

— Постой! — вскричала вдруг Леонида. — А не ты ли перерыл у меня в комнате все вещи? Это случилось как раз в тот день, когда мы с Витьком объявили о свадьбе.

— Да, каюсь, это был я, — тихо произнес Сергей. — Понимаю, что страшно виноват, но мне нужна была хоть какая-то зацепка, что угодно!

— А я-то подумала на горничную! И даже нажаловалась портье… Бедная девушка! А второй раз — тогда, в день смерти Семена Самуиловича? Ко мне снова кто-то залез. Это тоже был ты?

— О! Так у тебя тогда тоже кто-то побывал? — Сергей оживился. — Отлично! Это полностью подтверждает мои предположения… Нет, в тот раз обыскивал твою комнату не я.

— А кто же?

— «Инесса», конечно. Искал он, как нетрудно догадаться, блокнотик твоего слишком любопытного третьего жениха. И нашел! А потом снова потерял. И это было его роковой оплошностью! Но об этом — после. А сейчас вернемся к моему обыску.

— А что же надеялся найти у меня ты?

— Доказательства того, что ты — мужчина. Как ты понимаешь, ничего подобного я найти не мог, так что этот обыск мне ничего не дал. Но я не оставил мысли разобраться в этом вопросе…

— И поэтому на следующий день ты начал преследовать меня в пещере, — иронически хмыкнула Леонида. — Кстати, я уже тогда поняла: что-то с тобой не то. У того парня, с которым я целовалась, была рубашка, я же помню, как расстегивала пуговицы, а Витек был в футболке… Но тогда я просто решила, что ошиблась. А зря!

— Действительно, зря! Как я помню, мы с тобой неплохо целовались. Мне очень понравилось! И даже показалось, что и тебе тоже! А все лавры достались Витьку.

— Что было, то было, — вздохнула Леонида. — Зато твой рейтинг продолжал неуклонно снижаться. Особенно после того, как ты нагло ввалился ко мне в душевую! Надо сказать, что, обвиняя тебя в сексуальной озабоченности, Аркадий был не так уж и не прав. Нормальный человек ни за что бы не стал так себя вести.

— Но теперь-то ты знаешь, что это была просто работа. Меня сбило с толку сообщение, что аферист может работать под видом женщины, вот я и зациклился на тебе — ведь именно ты была общим, связующим звеном во всей этой цепи преступлений! Конечно, потом я начал разбираться и с другими женщинами, но вот именно ту, Инессу, так и не заподозрил до самого конца. Если бы не фотографии, сделанные твоим третьим женихом…

— Да, это был гений в своем роде.

— Действительно. Его страсть выслеживать, подглядывать и подслушивать сыграла в этом деле неоценимую роль! Тогда, в пещерах, он следовал за вами с Витьком и случайно сфотографировал тот самый момент, когда «Инесса» ударил твоего второго жениха камнем по голове. Да, он многое знал, этот человечек, потому и погиб. Если бы не его фотографии…

— Ты бы не догадался?

— Я бы не догадался, — признался Сергей. — Хотя мог бы! Ответ тогда уже у меня был, лежал под самым носом. Помнишь, как все произошло в пещерах? Пропали дети, мы отправились их искать, и вы с Витьком сами заблудились. Уже тогда можно было догадаться, что «Инесса» замешан в этом деле. Во-первых, это именно он подговорил детей выйти из пещеры. Как мне позже рассказал Артем, «бабушка Инна» дала им немного денег и предложила посетить сувенирный магазинчик, тот, что на площадке у входа. Конечно, ребятишек как ветром сдуло — и можно было быть спокойным, что они «пропали» надолго. А «Инесса» в это время подняла тревогу — ты помнишь, это ведь она высказала предположение, что дети пропали! Да, конечно, Аркадий не мог знать точно, что я решу отправиться на поиски, но, если бы не я, он сам изобразил бы величайшее беспокойство и бросился их искать, и уж тут-то мог быть уверен, что мы все как один последуем за ним — не бросать же старушку в беде! Но ему в тот день «катило», и я сам ему помог, затащив вас всех в тот туннель. Все для него шло как по маслу — имитировав сердечный приступ, ему удалось остаться внизу, отправив Михаила Егоровича наверх. А потом он просто последовал за нами — даже если бы мы его и засекли, для него в этом не было бы ничего опасного, мы бы подумали, что благородная старушка решила к нам присоединиться. Но мы его не заметили, а он шел за нами по пятам — и видел, как ты убежала в ответвление туннеля. Да, он видел тебя именно в этот момент и проговорился потом, когда дети уже нашлись и все обнаружили ваше отсутствие. «Инесса» сказала: «Никогда не забуду, как она исчезла в темноте! Усталая, измученная, в этой испачканной юбочке…» Я не подумал тогда, что видеть тебя в запачканной юбке мог только тот, кто был с нами в туннеле, — ведь только там ты так изгваздалась! Но я не пропустил эту фразу мимо ушей, «Инесса» не была разоблачена, и преступник смог совершить еще одно убийство.

Честно говоря, он меня переиграл по всем статьям. Я действительно искренне верил, что наша певица погибла тогда в волнах, и, более того, совершенно искренне горевал по этому поводу. А ведь все это было подстроено с самого начала и связано с убийством Семена Самуиловича. Да-да, это тоже было убийство! И задумано оно было еще до вашей с ним помолвки. Видимо, старичку удалось выследить «Инессу», а тот что-то заподозрил. И на этот раз я опять подыграл убийце! Устроил эту затею с конкурсом красоты на нудистском пляже. Это действительно было мое изобретение, меня в больнице осенило, я договорился с администрацией пляжа о конкурсе, сам напечатал объявления, а потом собственноручно рассовал их под двери. И не додумался до того, что искать следовало не среди тех, кто пришел, а среди тех, кого не было! Для «Инессы» этот конкурс стал настоящим подарком. Вот уж когда можно было развернуться! Вспомни, как он вел себя в тот день?

— Ну… когда вы все ушли, она… то есть он… тут же отправился спать, сославшись на головную боль. Так ты говоришь, что это он побывал в моей комнате? Ох, а я опять подумала на горничную! Бедной девушке снова пришлось изрядно пострадать ни за что.

— Да, верно. Именно Аркадий в тот день с утра, пока ты была на пляже, перерыл твою комнату. Где он взял ключ? Да все там же, на стенде у стойки портье. Просто подошел и снял, ты же сама знаешь, как мы все были беспечны, несмотря на эти ужасные события. Для чего он пробрался к тебе? Несомненно, охотился за блокнотом Семена Самуиловича. Наверное, негодяй «Инесса» каким-то образом выяснил, что у Семена Самуиловича в кармане рубашки теперь новый блокнот, значит, есть смысл порыться в твоем номере, чтобы отыскать старый. И это ему удалось. Действительно, он нашел дневник и окончательно убедился, что въедливого старичка, сующего свой нос куда не следует, нужно как можно быстрее убрать. Скорее всего, Семен Самуилович либо уже догадался, либо был близок к догадке, кто прячется под личиной Инессы, к тому же он видел сцену в пещере, ту, которую фотографировал, и сведения об этом наверняка были в найденном блокноте. Я думаю, именно тогда, во время обыска у тебя в комнате, Аркадий понял, как совершит это убийство. Да, способ, придуманный им, требовал филигранной техники владения оружием — он должен был попасть через открытую створку окна в голову жертвы с расстояния не меньше полукилометра, да еще находясь на качающейся на волнах яхте! Однако ему это было вполне по силам — ведь он же был искусным стрелком, когда-то даже выступал со стрелковыми номерами в цирке. Почему именно через открытую форточку? У него был шанс, хоть и небольшой, потом представить все это дело как несчастный случай. Если бы в стекле не осталось дырки, а дверь оказалось запертой изнутри, вопрос об убийстве был бы под большим сомнением. Как и случилось.

— Минуточку, минуточку… Но откуда же он знал, что Семен Самуилович именно в это время будет в моей комнате?

— О, тут он все прекрасно рассчитал! Он знал, что именно из твоей комнаты старичок подглядывает за ним — ведь номер «Инессы» и Михаила Егоровича — соседний с твоим. Правда, Семен Самуилович и раньше был соседом «Инессы», но со стороны гостиной, а за твоей стенкой была расположена их ванная. Ему как раз и нужна была ванная — именно там легче всего было увидеть «Инессу», так сказать, в естественном состоянии. Ты не обижайся, но не исключено, что именно поэтому Семен настоял на таком скоропалительном переезде к тебе в номер.

— А может, он и жениться на мне хотел из-за этого? — оскорбилась Леонида.

— Ну, вот уж этого мы никогда не узнаем. Честно говоря, его мотивы мне совершенно непонятны. Знал ли он о твоем наследстве или не знал, видел ли только твою доступность?.. Ну, ладно, это к делу не относится. Короче, Аркадий поступил вот как. Он решил заманить старичка к тебе в номер, а для этого специально во всеуслышание объявил, что отправляется спать: рассчитывал, что это будет приманкой для Семена Самуиловича, и не ошибся. Он знал, как именно старичок будет подглядывать: осматривая твою комнату, Аркадий обнаружил под потолком отверстие, через которое твой третий жених подглядывал за соседями. Итак, старичок, появившись в номере, обязательно встанет на табуретку и прижмется лицом к стене. Его расчет полностью оправдался — именно так и случилось.

— А если бы Семен не пришел тогда в комнату? Если бы он передумал и, например, пошел бы на нудистский конкурс красоты?

— Тогда Аркадий убил бы его каким-нибудь другим способом. Ему нужно было во что бы то ни стало устранить этого человека, причем как можно быстрее — и как единственного свидетеля, разоблачившего его, и как твоего очередного жениха, стоявшего у него на пути. Да, к тому времени он уже знал про наследство — у него в комнате я и нашел вот эту самую газету.

— А почему он не убил Семена сразу же, в комнате? Так проще было бы инсценировать самоубийство! Тогда бы не было никаких сомнений, что выстрел произведен с близкого расстояния!

— За стеной оставалась немка-биолог. Она, правда, постоянно печатала на машинке, поэтому не слышала выстрела. Но твоя скрипучая дверь… Она и мертвого поднимет. К тому же Семен мог сопротивляться, и тогда соседка услышала бы звуки борьбы. Аркадий, совершив убийство, смог вернуться в комнату только после того, как в 12.00 немка вышла для своих регулярных наблюдений… Кстати, был момент, когда я подозревал и ее. Да, сам я сразу же догадался, что это не несчастный случай, а убийство, и Карен была одной из главных подозреваемых. Но только до тех пор, пока знакомые с нудистского пляжа не подтвердили мне, что видели ее в тот день на берегу: после полудня она действительно довольно долго собирала то ли моллюсков, то ли черепашек…

Итак, вернемся к Аркадию. Задуманное им убийство требовало быстрых и четких действий — ему нужно было снять со стенда ключ от комнаты хозяина, проникнуть к нему и взять винтовку, закрыть комнату и вернуть ключ на место. Кстати, могу тебе рассказать, как он узнал о существовании этой винтовки — совершенно случайно я стал свидетелем этого. Дней десять назад, ночью, ребятишки остались одни и принялись довольно громко переговариваться через мой балкон — ты же знаешь, они были моими соседями. Артем рассказывал девочке, как застал хозяина разбирающим эту винтовку. Как оказалось, я был не единственным, кто подслушал этот разговор. Тогда что-то вспугнуло ребят — Артем уверял, что мимо него пронеслось что-то тяжелое и темное. Я и забыл об этом незначительном эпизоде, но потом, сопоставив факты, понял, что на балконе второго этажа действительно кто-то был и этот кто-то, подслушивая разговор, случайно столкнул с балкона горшок с цветком. А наутро под балконами ничего не оказалось. Значит, этот человек позаботился о том, чтобы убрать осколки. Зачем ему было таиться? Он уже тогда понимал, что когда-нибудь может воспользоваться подслушанной информацией и пытался замести любые следы. Ты же знаешь, что в номере над Артемкой жила «Инесса». Вот и еще один маленький кусочек головоломки.

Я тут немного прикинул время, думаю, что «хронометраж» этого преступления выглядел так: в 10. 45, когда ты болтала с женихом в холле, Аркадий — «Инесса» пробрался к тебе в комнату и нашел старый блокнот Семена. Да, он рисковал, но не так уж сильно: конечно, ты в любой момент могла подняться к себе в номер, но, даже и застав там «Инессу», ты бы вряд ли что-нибудь заподозрила. Но ты его не застала, а только обнаружила беспорядок, поднявшись к себе в 10. 50.

В это время заполучивший блокнот Аркадий читал его за стеной у себя в номере.

— А Семен Самуилович сидел внизу в холле, я попросила его последить за детьми, — вставила Леонида.

— Именно так, — кивнул Сергей и продолжил свою захватывающую историю. — Прочитав блокнот, ловкач понял, что действовать нужно немедленно, пока все находятся на конкурсе у нудистов. Но он хотел дождаться, когда ты уйдешь с детьми на пляж. В 10.55 твоя шумная разборка с горничной подсказала Аркадию, что ты пока в номере. В 11.15 твоя скрипучая дверь доложила ему, что ты вышла. Приблизительно через три минуты та же дверь возвестила о возвращении Семена Самуиловича.

— Да, все точно, — подумав, кивнула Леонида. — Плюс-минус пять минут.

— Пусть так, это не имеет значения. Я думаю, что по возвращении Семена Самуиловича Аркадий сразу же открыл кран душа, чтобы привлечь старичка к отверстию в стене.

Теперь ему нужно было действовать очень быстро. Раздобыв винтовку, он вернулся к себе, чтобы упаковать оружие в этюдник, — это он делал в большой спешке, вот почему по комнате были разбросаны краски, часть из них преступник выкинул из этюдника, но не успел убрать. Потом ему предстояло незамеченным пробраться на яхту. Я думаю, он это сделал где-то около 11.25–11.30. Пройти мимо вас по пляжу за кустами труда не составляло — вы с детьми были увлечены играми. К тому же он и не боялся, что его заметят, — все уже привыкли к его поездкам на яхте. Вот Артемка и не удивился, встретив его.

Что же дальше? Для такого опытного яхтсмена, как он, завести яхту и отвести ее к скалам — было делом от силы десяти минут, а он мог двигаться и быстрее. Все это вместе заняло, я думаю, минут двадцать. Итак, в 11.45–11.50 он уже у скал. Ему оставалось только дождаться удобного момента и произвести выстрел. Скорее всего, он сделал это в 12.00–12.15. Наверняка Семен Самуилович, удивленный отсутствием «Инессы» в душе, но все же привязанный к своему «наблюдательному посту» шумом воды, прикладывался к «глазку» лишь периодически. И вот в один из таких моментов он и был убит выстрелом в голову.

— Б-р-р, — поежилась Леонида.

— Между тем «Инессе» предстоит инсценировать собственную гибель, разбросав картины и бросив несколько вещей в воду. Дадим на это минут пять — стало быть, — уже 12.20. Теперь актеру предстояло вплавь добраться до берега — с винтовкой это не так-то просто, к тому же уже начиналась гроза и в море штормило. Зачем он тащил с собой винтовку? Чтобы инсценировать самоубийство или несчастный случай. Для преступника это всегда удобнее — ведь если бы полиция заподозрила убийство, начались бы обыски и проверки, какая-нибудь мелочь могла подвести его. Но если бы полиция решила, что произошел несчастный случай, дело быстро закрыли бы. Так оно впоследствии и вышло. Плыть с винтовкой ему было тяжело, но тем не менее минут за сорок он должен был успеть — помнишь наше с ним соревнование? Тогда он уложился в полчаса, ну а теперь мы ему дадим еще десять лишних минут. Итак, в 13.00 он уже был в гостинице. Где находились в это время другие? Немка приблизительно с 12.00 до 14.00 разгуливала по берегу, ее видели, ты с детьми приблизительно до этого же времени находилась на пляже. В гостинице не оставалось никого, даже горничная именно в это время вышла. Стало быть, помешать ему не мог никто.

А Аркадий зашел к вам в номер, желая убедиться, что выстрел был удачным. Он увидел мертвого Семена Самуиловича, убедился, что окно закрыто и никаких следов от пули нет, и тогда он понял, что может попробовать инсценировать несчастный случай. Правда, для этого ему пришлось сделать еще кое-что. Здесь он тоже мог рассчитывать только на удачу, и она вновь сопутствовала ему.

Мне придется опять обременить тебя медицинскими подробностями, но тут ничего не поделаешь, иначе я не смогу объяснить, как ему удалось все провернуть.

Видишь ли, как правило, судмедэксперт даже при первичном осмотре трупа может хотя бы грубо прикинуть, с какого расстояния произведен выстрел. Потому что выстрел в упор или с близкого расстояния отличается от выстрела издалека. Для того чтобы инсценировать несчастный случай, Аркадию недостаточно было просто вложить в руки погибшего винтовку. Он должен был еще сделать так, чтобы рана выглядела полученной с близкого расстояния или в упор. И вот что он сделал. Он еще раз сбегал в номер Исмаила и нашел среди патронов холостой. И вот этим самым холостым патроном он и выстрелил в рану. И осматривавший тело врач вынес заключение: выстрел произведен в упор или с близкого расстояния. Так ему удалось замаскировать убийство под несчастный случай.

Теперь ему нужно было выбраться из комнаты. Как он это делает? Вначале запирает изнутри дверь, а потом вылезает через створку окна на балкон. Створка довольно широкая, в треть окна, выбраться из нее для бывшего циркового артиста не составляет труда. И — снова удача! Едва он вылез, створка захлопнулась за ним сама собой. Вот так и была создана иллюзия «убийства в наглухо закрытой комнате».

Конечно, вся его затея со вторым выстрелом была шита белыми нитками — вскрытие должно было показать, что выстрел на самом деле был произведен с дальнего расстояния. Но и здесь преступник рассчитывал на везение — и тут ему действительно опять повезло. Вспомни — убийство произошло в среду, но, по счастливой для него случайности, обнаружено было лишь поздно ночью.

— Да, я в тот день не купалась, мне не нужно было принимать душ, поэтому я даже не зашла к себе после пляжа. Ему действительно повезло! — вздохнула Леонида.

— Вот именно. Пока полиция проводила расследование и опрос, прошло еще полдня, а впереди — три дня выходных. Даже если бы вскрытие и проводилось, результат был бы известен не раньше, чем в понедельник днем или вечером. То есть у преступника в любом случае был запас времени. Но получилось еще лучше для него — за выходные тело, по требованию родных, уже было переправлено в Россию, и вскрытие вообще не состоялось. Кстати, кто, ты думаешь, позаботился о том, чтобы срочно оповестить родных? Конечно же, он! Уже из отеля в Анталье, куда он сбежал из гостиницы. Откуда он взял мужскую одежду? Да из своего же чемодана! После убийства он по балкону перешел к себе в номер и переоделся. Джинсы, футболка и кроссовки, как ты понимаешь, универсальная одежда. Помнится, я нашу дражайшую «Инессу» пару раз видел в этой униформе.

— Да, неуязвимая позиция… Даже если бы было доказано, что смерть Семена наступила в результате убийства, что стреляли с яхты, и даже если бы подозрение пало на Инессу, что очень маловероятно, ему все равно ничего не грозило! Ведь все считали Инессу погибшей, а Аркадий появился в отеле только в пятницу днем, больше чем через двенадцать часов после убийства!

— Ему везло, но не во всем. Он допустил ряд очень серьезных ошибок. Во-первых, ключи и винтовка. Если он хотел, чтобы версия самоубийства продержалась дольше, нужно было, чтобы на ключе и винтовке остались отпечатки пальцев Семена, — ведь это он, по идее, должен был бы пользоваться ключом, если бы задумал самоубийство и похищал винтовку. Конечно, Аркадий не оставил на ключе и оружии своих отпечатков, это было бы уж совсем непростительно. Но в спешке он и не позаботился о том, чтобы там остались отпечатки старичка, и полиция в понедельник обнаружила это. Одного этого маленького факта достаточно, чтобы отказаться от версии самоубийства.

Вторая его ошибка — окно. Он не обратил внимания на рейку, которая придерживала створку и которую пробила пуля, влетая в комнату. Если бы он догадался тогда, когда пробирался к себе в комнату, осмотреть балкон, он бы мог избавиться от важнейшей улики, которая помогла мне «вычислить» его и теперь поможет вынести ему обвинение.

Кстати, о рейке. Именно она помогла мне понять, как было совершено убийство. Я нашел обломки у тебя под балконом, а потом случайно узнал, для чего ты использовала эту вещицу. И понял, почему никто не обратил внимания на ее исчезновение: она спасала тебя от жары, а в день убийства погода испортилась, тебе уже не нужно было держать створку открытой. К тому же Анвар вскоре починил твой кондиционер, и, когда погода наладилась, ты опять-таки не вспомнила про рейку. Знал ли про нее Аркадий? Может, он разглядел ее в прицел, а может, и нет — ведь прозрачная пластмасса могла стать почти невидимой. Но даже если он ее и разглядел, то скорее всего потом просто забыл о ней. Обломки так и пролежали на балконе до тех пор, пока ты не собралась уезжать: тогда горничная, убираясь у тебя в номере, смела их на газон, где я их и обнаружил.

— Теперь я понимаю, почему полиция так подробно расспрашивала меня об этой несчастной рейке! А я еще злилась, что меня мучают из-за какой-то ерунды…

— Это не ерунда. Эти обломки со следами от пули — важнейшая улика обвинения, — строго сказал Сергей. — Ну и, конечно же, третья, просто непростительная для Аркадия ошибка, это потеря блокнота. Видимо, это произошло тогда, когда он, уже с винтовкой, проходил мимо стойки и вешал туда ключи от номера Исмаила. Книжица попала в руки ребятишек, те использовали листки для своих игр, так что Аркадию, когда он обнаружил пропажу, пришлось изрядно попотеть, собирая самолетики и кораблики по всему побережью. Но, наверное, лимит его удачи был уже исчерпан, потому что нескольких, очень важных, листочков он так и не нашел — чисто случайно один из них оказался у меня и помог расставить точки над «i» в этой истории.

Это все, что касается убийства Семена. Ну а дальше уже ясно. Аркадий из отеля пробрался в город, переночевал в какой-нибудь гостинице, в какой именно — полиции не составит труда выяснить, а через два дня он появился в «Дастане» под видом новоприбывшего туриста. Конечно же, я его сразу приревновал… извини, заподозрил, поэтому не преминул произвести у него в комнате обыск — это было как раз в воскресенье после обеда, когда вы отправились на прогулку на яхте. Да, на этот раз я действительно обнаружил кое-что очень важное — эту самую газету, которая помогла мне наконец понять, почему же ты пользовалась таким успехом у мужчин…

— Нет, ты все-таки неисправимый наглец!

— Ну почему же неисправимый? Ладно, признаю, виноват. Знаешь, кто я? Скотина, мужлан, грубиян, невежа… Так тебе интересно, что будет дальше?

— Дальше? Дикарь, питекантроп, первобытное животное, вуайерист, эксгибиционист…

— Но-но-но! Это кто из нас наглец? По-моему, я только в школе учусь, где ты уже давно директор…

— Ты когда-нибудь перестанешь меня оскорблять?

— Оскорблять? А мне казалось, я осыпаю тебя комплиментами! Ну, ладно, ладно, не шипи! Короче, я нашел газету и прочитал о твоем наследстве. О чем это ты задумалась? Я опять сказал что-то не то?

— Минуточку… Так когда ты, говоришь, побывал у него в номере и нашел газету?

— В воскресенье днем, как раз когда ты с ним отбыла на яхте!

— Ой! А ты знаешь, он ведь тебя видел! Да-да, я только сейчас это поняла!

— Как это?

— А вот так. У него был бинокль, он осматривал окрестности. И вот, когда он посмотрел на гостиницу, он весь как-то напрягся. Лицо стало бледным, жестким, как будто он увидел что-то очень опасное. Мог ли он увидеть тебя в окне?

Сергей возбужденно ударил кулаком по ручке кресла.

— Так вот почему он покушался на меня! Наверняка он меня увидел, для сильного бинокля это не расстояние. Понятно, если он увидел меня в своем номере, он должен был ощетиниться… И ощетинился. Теперь все ясно. Это его тень напугала Машу тогда вечером!

— Какая тень? Каким вечером?

Сергей рассказал Леониде о своей ночной прогулке.

— Все сходится. Он пробрался ночью в эллинг и подрезал стропы у парашюта. Вася (это водитель катера) уже после происшествия нашел в море парашют и обнаружил подрезанные стропы. Боялся, что хозяин уволит его! Но теперь парня, конечно, простили. И перенести наши полеты к скалам предложил именно Аркадий — я это узнал позже от Ирины с Инной.

— А я, как дура, ждала его в номере, — задумчиво проговорила Леонида. — Переживала, куда это он пропал… Ведь тебя же спасла чистая случайность! Ты должен был разбиться о камни… Кстати, а как тебе удалось снова превратить его в Инессу? И что значила эта его сказочка? Надо сказать, в какой-то момент я действительно поверила, что ты — злодей и маньяк. Особенно после того, как он зачитал отрывки из твоей тетрадки.

— О, все очень просто! Чтобы разоблачить, мне надо было его спровоцировать. Единственным способом опять «превратить» его в Инессу была угроза его опознания как брачного афериста. Ведь отчасти из-за этого он изменил внешность несколько месяцев назад, став «Инессой» в первый раз! Я позвонил тебе из больницы и сообщил, что полиция напала на след афериста и вот-вот его разоблачит. Конечно, риск был. Он мог сбежать. Но я рассчитывал на его жадность. Он не захотел бросить тут тебя, такой лакомый кусочек, стоящий всех его предыдущих дел! Поэтому он решил снова стать Инессой, чтобы все время быть рядом с тобой и «отпугивать» других возможных претендентов, например, меня. Если бы его не схватили, он бы напросился тебе в попутчики, вернее, в попутчицы, и ты бы не отказала почтенной даме! А уж в Москве он бы снова появился в обличии Аркадия. Приблизительно ту же цель преследовала и его сказочка: он хотел если не обвинить меня, то хотя бы опорочить в твоих глазах, что ему отчасти и удалось. В его руках была моя злосчастная синяя тетрадка, скорее всего, он украл ее из моего номера, когда меня отвезли в больницу. Если бы я не разоблачил его, он мог бы здорово напортить нам с тобой!

— А он догадывался, что ты подозреваешь его?

— Думаю, нет. Иначе он бы никогда не стал снова Инессой, а просто сбежал бы по-быстрому. Он же не знал, что мне в руки попали фотографии Семена Самуиловича! И когда я сорвал с него парик, это было для него полной неожиданностью. Поэтому он так и разъярился. Да это просто чудо, что я еще жив!

— Ты все еще жив потому, что я все это время исправно тебя спасала. Откуда я тебя только не вытаскивала! Из помойки, из морских глубин, из пропасти… И никакой благодарности. Хотя бы спасибо сказал!

— Спасибо! Спасибо! Спасибо!

— С паршивой овцы хоть шерсти клок.

— Знаешь что… Действительно, не хочу быть паршивой овцой. Зачем тебе мое спасибо? У меня есть кое-что другое… Лишний билет на один занимательный поезд. Правда, состав этот без тормозов и летит в пропасть… Но мы могли бы насладиться падением вместе!

— Так ты… ты что, делаешь мне предложение?

— Представь себе, да!

— И тебя не пугают мои деньги?

— Пугают. Но я готов бороться со страхом! К тому же еще больше я боюсь, что, если тебя не остановлю, через минуту ты упадешь в объятия какого-нибудь очередного проходимца.

— Проходимца? Какая трогательная забота! А ты? Сам-то ты — кто? Я так до сих пор ничего о тебе не знаю — ни твоего полного имени, ни чем ты занимаешься… в свободное от расследований преступлений время. По анкете ты — просто «консультант». Так, кажется, зачитали Ира и Инна.

— Да, очередной интересный вопрос. Что ж, пришло время выложить карты на стол. «Консультант» — это маскировка. А вот расследование преступлений действительно оставляет мне уйму свободного времени… Которое я занимаю тем, что описываю эти расследования.

— Так ты — журналист?

— Не совсем, но тоже из пишущей братии.

— Неужели писатель?

— Представь себе, да.

— А как… как твоя фамилия? Может, я читала твои книжки?

— Читала, читала… Кстати, а что это у тебя на коленях? «Смерть под ореховым кустом»? Что-то ты не очень продвинулась. Хочешь узнать, чем все закончится?

— Ни за что! Не надо портить мне удовольствие! Впрочем, я и сама знаю, как все завершится. Она выйдет за него замуж и выяснит, что тот, первый, и был убийцей. К сожалению, я всегда угадываю, что будет в конце.

— А на этот раз — не угадала! Они вовсе не поженятся, потому что выяснится, что та, под ореховым кустом, была его женой, и это он сам убил ее, поскольку страдал раздвоением личности. Но она не очень расстроится, ведь к тому времени ее сердцем завладеет хозяин химчистки — помнишь, тот рыжий с разноцветными глазами.

— Ах, так… Надо же… Как это я не угадала. Наверное, не очень внимательно читала. И до рыжего еще не добралась… А ты-то, ты откуда знаешь? Сам небось почитываешь Риту Прусскую?

— Не почитываю, а пописываю. Потому что я и есть Рита Прусская. Это мой псевдоним. А этот опус я сочинил в прошлом году, на даче. Не самый удачный — очень торопился, издательство установило жесткие сроки.

Потрясенная Леонида не знала, что и сказать.

— Так, значит, ты — моя самая любимая писательница… вернее, писатель, — наконец выдавила она. — Если бы я знала раньше… Я бы никогда не повела себя так… так грубо и неуважительно… с моей любимой Ритой Прусской!

— Да что там, и я был хорош! Тебе-то простительно, ты не знала, что Рита — это я. А вот я знал, что тебе нравятся мои романы. И все-таки подозревал тебя черт-те в чем и даже оскорблял! Поверь, я никогда так не обращаюсь со своими читателями! Они для меня — святое! Но к черту все это. Отвечай — ты выйдешь за меня?

Леонида подумала о своем обете, о Татьяне, которая будет встречать ее в аэропорту, о начальниках и о сидящей рядом «любимой писательнице».

— Да! — тряхнув головой, уверенно произнесла она. — Выйду!

Это было невероятно, но ее самое заветное желание, кажется, сбывалось.

Самолет пошел на посадку.

И тут Леониду вдруг осенило — она вспомнила об анкете Сергея.

— Знаешь, а ведь уже тогда было ясно, кто преступник! — с жаром произнесла она. — Скорпион. Самый сильный и жестокий знак. Если бы ты мне с самого начала все рассказал, я бы тебе сразу его назвала! Скорпионом была Инесса.

— Ты веришь в эту чепуху?

— А ты — нет, это тебя и подвело.