Глава 43

Вадим Александрович посматривал на часы. Вика опаздывала уже минут на тридцать пять. Он не помнил, чтобы раньше с ней случалось подобное. Вика всегда была пунктуальной и аккуратной девушкой, и это ему нравилось в ней. Депутат переминался с ноги на ногу, чувствуя себя полным дураком. Вадим Александрович решил, что подарок невесте должен быть выбран с учетом ее пожеланий. В связи с этим он выбрал очень дорогой и престижный ювелирный салон, в котором сейчас и торчал как идиот.

— Они всегда опаздывают, — с улыбкой сообщил менеджер, угощая депутата кофе.

Соловьев улыбнулся в ответ, правда, улыбка вышла какой-то кривой.

«Только не моя Вика», — хотел он ответить, но тут же спохватился. Если это так, то где же она? Он злился на девушку. Сейчас все служащие этого салона таращатся на него и думают, что невеста его бросила. Или что она настолько не уважает его, что может позволить себе обращаться с ним подобным образом. Вадим Александрович кипел от злости. И тут ему в голову пришло, что он может наказать Вику за этот поступок. Он планировал потратить на нее приличную сумму, не меньше пяти тысяч долларов, чтобы девушка знала, как ей повезло. Но теперь, после того как она поступила с ним так, он уже не намерен был швыряться деньгами. «Хватит с нее и двух тысяч», — подумал он.

Это помогло ему встряхнуться. Он представил себе, какое лицо будет у Вики, когда он сообщит ей сумму, в которую она должна уложиться.

Депутату даже не пришло в голову, что с невестой могло что-то случиться. Он не стал звонить ей на мобильный и унижаться, выспрашивая, где она. Главное — она не пришла вовремя, и этим все сказано.

Когда наконец Вика появилась в салоне, запыхавшаяся, красная, опоздавшая на пятьдесят минут, лицо депутата Соловьева было спокойным. Он уже пил третью чашку кофе, листал журнал, не обращая внимания на злорадные и сочувственные взгляды менеджера и продавцов. Вика бросилась к нему, стала что-то плести о проколовшейся шине, о неудачной попытке поймать такси и о разрядившемся мобильном. Вадим Александрович бодро поднялся с кресла, чмокнул ее в щеку и равнодушно сообщил, бросив взгляд на часы:

— К сожалению, мне уже пора. Давай как-нибудь в другой раз, ладно?

Он вышел, спиной чувствуя растерянный и обиженный взгляд невесты. Но ему страшно хотелось запрыгать на одной ножке и заорать во все горло. Он отомстил за свое напрасно потраченное время и свой позор! Йо-хо! И как изощренно! Теперь эта дурочка будет думать, прежде чем опаздывать к нему на встречу!