Глава 16
Сергей Олегович изнывал от сознания собственной никчемности. Третий день он сидел, запершись, у себя дома и отказывался отвечать на телефонные звонки.
— Нет меня, — слабым голосом умирающего отвечал он на вопросительный взгляд жены. — Оставь меня.
Та, серой мышью скользнув за дверь, тихонечко ее прикрывала и более уже не показывалась до следующего телефонного звонка.
Затем история повторялась. Она открывала дверь, входила в его кабинет и, протягивая трубку, шептала:
— Ге-ена…
— Я же просил, дорогая, — едва не плакал Сергей Олегович. — Пусть катятся ко всем чертям. Меня нет больше… Они меня сломали…
Но, говоря так, он думал совсем о другом.
Не-ет, это не они его сломали, это он сам оказался дешевой бесполезной тряпкой. Ведь, казалось, все козыри были у него в руках. Все!
Он мог, легко ими манипулируя, завоевать и доверие, и весомость в глазах нового хозяина.
И как вытекающее отсюда — кресло генерального, но… Но все оказалось не так-то легко.
Когда та полоумная дамочка выложила перед ним все карты, Сергей Олегович испугался. И не то чтобы мелко струсил, нет. Он был по-настоящему объят ужасом! Это же надо до такого додуматься! Верь потом в то, что женщина — слабое и хрупкое создание. Эта дьяволица, с сатанинской ухмылкой предложившая ему этот чудовищный план отмщения, не могла называться женщиной. Кем угодно, но только не женщиной! Пусть и он в ее глазах не был мужчиной с большой буквы, о чем она не преминула ему заметить, но такое…
— Ты рохля! — фыркнула она и принялась со злостью запихивать в маленькую сумочку пудреницу и пачку сигарет. — И если Шаталов поставит тебя руководителем фирмы, то он будет последним идиотом.
— Посмотрим… — высокомерно поднял подбородок Сергей Олегович, все еще пытающийся сделать хорошую мину при плохой игре.
Она встала, отряхнула подол короткой дорогой юбки и процокала каблучками к двери.
Взявшись за ручку, она обернулась и ехидно процедила:
— Готовься сдавать дела, слюнтяй! Я иду к твоему заместителю…
Именно такого исхода боялся Сергей Олегович, как, впрочем, и был уверен в нем.
— Ступайте, милочка, ступайте, — он постарался казаться беспечным.
Но как только за ней закрылась дверь, самообладание мгновенно его покинуло. Он начал носиться по кабинету генерального директора, чьи обязанности временно исполнял, и кусать попеременно ногти то на правой, то на девой руке.
Он проиграл! Он действительно оказался никчемным, бесхарактерным и.., трусливым.
Теперь Генка Широухов обязательно обскачет его на своем лихом коне безрассудства. Уж тому-то плевать и на слезы, и на кровь, и на горе, которое он может причинить. Хотя эта информация и содержалась в глубоком секрете, но Сергей Олегович догадывался, о чем иногда шептался с Генкой Виктор, подолгу запираясь в этом самом кабинете. И почти не удивлялся, когда через день или два у кого-то сгорала дача, взлетал на воздух автомобиль или непослушный строптивый сотрудник вдруг кончал жизнь самоубийством.
— Что же мне делать?! — обхватил он голову трясущимися руками. — Он же раздавит меня!!!
Своей неприязни к успехам деятельности прямого руководителя, коим являлся для него Сергей Олегович, Широухов никогда не скрывал. Его никогда не было в числе поздравляющих после того или иного успешно завершенного проекта. Но зато его ехидная ухмылка постоянно выползала в самые неподходящие, моменты, как то задержка чего-то долго ожидаемого или порицание со стороны Шаталова…
— Он меня раздавит… — пробормотал Сергей Олегович и стал выгребать из стола свои вещи.
Это было неделю назад. Первые несколько дней он еще по привычке ходил на службу.
Пытался делать вид, что работает, но потом…
Шаталов вызвал его к себе на квартиру почти в самом конце рабочего дня. Не без опасения поднимаясь на второй этаж, где на лестничной площадке была всего лишь одна дверь, Сергей Олегович приготовился к самому худшему. Но то, что свистящим шепотом ему поведал Широухов, добило его окончательно.
— Будешь сидеть дома до наших особых распоряжений… — Он так и сказал «наших» — каков нахал!
— Я больше не нужен фирме? — проблеял тогда слабеющим голосом Сергей Олегович. — На носу новая кампания с портовиками, и я думал…
— Теперь мы будем думать за тебя, — опять подчеркнул свою причастность к вершителям судеб Генка. — Сиди дома и жди…
Чего ждать, он уточнять не стал. Но Сергей Олегович и без того понимал: или высочайшего позволения вновь продолжать трудиться, или.., смерти. Ведь он знал много, слишком, чтобы ему позволили сойти со сцены по-тихому…
Вот эти последние три дня он и сидел взаперти дома, скуля от того, что упустил, возможно, единственный дарованный ему судьбой шанс. Но, на удивление, страха в его душе не было. Раздражение на самого себя, гадливость по отношению к своему заместителю, но не страх. Единственное, чего ему по-настоящему, до слез, было жалко, так это дела, которому он посвятил большую часть жизни.
Он знал там весь механизм от первого до последнего винтика. Он мог одним нажатием клавиш на компьютере устранить глобальную проблему. А сейчас… Он оказался выброшенным за борт и, подобно рыбе на берегу, задыхался…
— Сережа, — тихонько позвала из-за двери Оксана. — Я что-то хочу сказать тебе.
— Телефон?! — фальцетом закричал он, бросаясь ничком на кожаный диван.
— Нет-нет, — она поспешила его успокоить. — У меня была сестра. Есть новости…
— Зайди.
Та вошла, неся на подносе дымящийся кофейник, пару чашечек и тарелку с бисквитом.
Без лишних слов поставила все это на стол, разлила кофе по чашкам и, присев в кресло, загадочно произнесла:
— У тебя есть выход…
— Оставь, дорогая, — отмахнулся он от нее, словно от назойливой мухи, и протянул руку. — Дай кофе.
— Леночка забегала ко мне после смены. На ней лица не было, — не обращая внимания на его сморщенное, словно от зубной боли, лицо, продолжила между тем она. — У них ЧП…
Сергей Олегович отхлебнул из предложенной чашки, опустил лицо и молча кивнул, предлагая ей продолжать. Ему было хорошо известно, что Леночка, родная сестра его супруги, работала сиделкой в больнице. Сколько раз он пытался ее трудоустроить попрестижнее, но та стояла на своем. Несколько месяцев назад она как-то обмолвилась, что ей поручено ухаживать за новым пациентом, очень влиятельным человеком их города. Он тогда мало обращал внимания на все сплетни, будучи по уши поглощенным работой. Но после случившегося с Виктором начал живо всем интересоваться. Так вот Он узнал тогда, что Леночка ухаживает за не кем иным, как хозяином конкурирующей фирмы. Небезынтересной ему показалась и та информация, что Алевтина, проходящая подозреваемой по делу об этом страшном убийстве, частенько навещает своего наставника. Они подолгу разговаривают, совещаются и что-то решают. Конечно же, подслушивать Леночка отказалась наотрез, но вот сообщать об остальных его посетителях не сочла аморальным.
— Так что там стряслось? — поторопил он супругу, слишком уж затянувшую вступительную часть.
— Он умер! — торжественно изрекла она.
— Кто?! — подскочил Сергей Олегович и расплескал себе на колени горячий кофе. — О черт! Кто умер?!
— Ее пациент! Этот Иван, не знаю как его там. Ну тот, что так тебя интересовал.
— Как умер?! Он же поправлялся! Ленка сама говорила, что еще неделя-другая — и он выпишется! — Он погрузился в размышления и через несколько минут поднял на супругу просветленные глаза. — Думаю, что это не все новости, припасенные тобой…
— Да, — она понизила голос почти до шепота и, озираясь по сторонам, словно их кто-то мог подслушать в собственной квартире, продолжила:
— Ленка говорит, что вскрытие показало странные вещи… Удушье…
— А это с его болезнью не вяжется?!
— Вроде нет. Эта его девка была там спустя минут десять после смерти. Кричала на них. Ленкин главный трусит и приказал всем держать язык за зубами. Мол, престиж клиники пострадает и все такое. Пусть все думают, что старик умер своей смертью. А Ленке страшно!..
— Почему? — быстро среагировал Сергей Олегович.
— Она видела убийцу… — Тут уж его супруга совсем осипла. — Она сказала, что видела рыжего парня, но это не он! После него был еще кто-то. Она видела его спину.
— И?!
— По описаниям он очень похож на эту мразь — Широухова… — Жена прокашлялась, прочищая горло, и с надеждой спросила:
— Как ты думаешь, это сможет нам помочь?
Сергей Олегович задумался. Он, конечно же, ни минуты не верил в то, что Генка сам решится среди бела дня совершить подобное, не такой он идиот, чтобы идти на риск в больнице, полной больных и персонала. Даже если это кто-то из его людей, то почерк непонятный. Сильно уж отличается от прежних его деяний…
История казалась все больше и больше занимательной. Ведь та сумасшедшая баба предлагала ему принести в жертву мести совсем другого человека. При чем же здесь Иван?
Кому понадобилась его смерть? Может быть, некто, остающийся до времени в тени, очень усиленно сталкивает конкурентов лбами с тем, чтобы развязать войну? Если они начнут убивать друг друга, то со временем сфера влияния будет утрачена как одними, так и другими, и город будет почти чист…
Почувствовав, что после недельного торможения к нему возвращается способность мыслить и анализировать, Сергей Олегович заметно повеселел. Сделав знак супруге выйти, он подскочил к столу. Включил компьютер и, набрав пароль, открыл совершенно чистый файл. Недолго подумав, он застучал клавишами клавиатуры, и вскоре белое поле первой страницы перечеркнул заголовок:
«НЕКТО».
