Подмененный

Когда среди нападавших лорд Рондовал увидел хромающего старого Мора, он понял, что конец его правления уже близок. Штормовые черные тучи закрыли небо, и стало темно. Непрестанно шел дождь, сверкали молнии, удары грома становились все ближе. Но Дет Морсон, стоявший на главном балконе замка Рондовал, не собирался уходить. Он вытер лицо черным шарфом и пробежал рукой по снежно-белым волосам, среди которых выделялась широкая черная прядь, тянувшаяся ото лба до затылка.

Он достал искусно сделанный скипетр и вытянул его вперед, держа обеими руками чуть выше уровня глаз. Затем вдохнул и начал говорить.

На его правой руке запульсировало родимое пятно в форме дракона.

Внизу разлился свет, преграждая нападавшим путь. Люди отпрянули назад, и только лучники-кентавры проявили твердость. Они выпустили стрелы в его сторону. Когда сильный порыв ветра разметал их по сторонам, Дет расхохотался. Он запел воинственную песню, и тут же на земле, под землей и в воздухе его грифоны, драконы, василиски и демоны стали готовиться к последней битве.

Но старый Мор поднял посох, и свет погас. Дет сокрушенно покачал головой, сожалея об утерянном могуществе. Он повысил голос, и земля содрогнулась. Василиски вылезли из мрачных глубин и ринулись на врагов. Гарпии устремились на них с воздуха, пронзительно крича, осыпая дерьмом и клацая страшными клювами. С флангов на нападающих бросились оборотни. Высоко в горах драконы услышали его призыв и расправили крылья. Но пламя погасло, гарпии были уничтожены стрелами кентавров, василиски от яркого света, лившегося из посоха Мора, мгновенно ослепли и погибли, и лишь драконы, самые разумные, слишком долго спускались с гор и избегли столкновения с нападающими, которые теперь снова двинулись вперед. Дет понял, что счастье отвернулось от него, что слуги уже не помогут ему. Он уже не мог использовать для спасения свое могущество — Мор блокировал все магические выходы, а обычные выходы из замка Рондовал были блокированы людьми, окружившими замок.

Дет снова покачал головой и опустил скипетр. О почетной сдаче в плен не могло быть и речи. Они жаждали его крови, и при этой мысли его охватила внезапная слабость.

Выругавшись и бросив последний взгляд на нападающих, он вернулся в комнату. На последние приготовления оставалось совсем мало времени. Он решил не пытаться обмануть их инсценировкой самоубийства — это слишком слабо для них. Лучше он возьмет побольше их с собой в могилу.

Дет стряхнул воду с плаща и поспешил вниз. Он встретит их на первом этаже.

Гром грянул уже над самой головой. Яркие молнии сверкали в каждом окне, мимо которого он проходил.

Леди Лидия Рондовал шла так быстро, что ее темные волосы развевались над ней. Повернув за угол, она увидела, что чья-то тень мелькнула и скользнула в дверную нишу. Произнеся заклинание, изгоняющее те нечеловеческие создания, которые могли здесь оказаться, она продолжила свой путь по коридору к этой двери. Войдя, она осмотрелась и тут же поняла, что ее заклинания были бесполезны. Перед ней стоял Маусглов, маленький человечек, вор, одетый во все черное. До этого момента леди была уверена, что он заперт в камере в подземелье. Маусглов быстро оправился от испуга и, улыбнувшись, поклонился.

— Очень рад встрече с миледи.

— Как ты выбрался?

— С затруднениями. Очень уж хитрые замки.

Она вздохнула и прижала к себе свой сверток.

— Мне кажется, что ты проделал свой фокус в неподходящее время, — сказала она. — Враги стучатся в наши двери. Они вот-вот ворвутся в наш замок.

— Так вот что это за шум, — протянул он. — В таком случае, может, ты мне покажешь ближайший тайный выход отсюда?

— Боюсь, что они все блокированы.

— Жаль. Может, это и невежливо с моей стороны, но я все-таки поинтересуюсь, куда это ты спешишь с… Ай!

Он пытался протянуть руку к свертку, но леди Лидия сделала почти незаметный жест, и он тут же отдернул ее и стал дуть на обожженные пальцы.

— Я иду в башню, — сказала Лидия. — Надеюсь, мне удастся вызвать дракона, чтобы он спас меня. Если, конечно, они есть поблизости. Чужих драконы не любят, так что тебя я не приглашаю. Тебе там делать нечего.

— Иди, — сказал он. — Торопись. А мне придется самому позаботиться о себе. Как всегда.

Она кивнула. Он поклонился еще раз, и леди заспешила дальше. Посасывая на ходу обожженные пальцы, Маусглов бросился туда, откуда пришел. У него тоже был план. Ему тоже надо было торопиться.

Когда Лидия дошла до конца коридора, замок начал дрожать. Она пошла вверх по лестнице. Окно на площадке разлетелось вдребезги, и в замок ворвались дождь и ветер. Лидия поднялась на второй этаж и свернула на винтовую лестницу, ведущую на верх башни.

Страшный удар грома оглушил ее, стены угрожающе затрещали. Однако леди продолжала свой путь. Вскоре она ощутила, что башня начала шататься. Лидия заколебалась. На стенах появились трещины, пыль и щебень посыпались сверху. Лестница начала клониться.

Сорвав с себя плащ, Лидия завернула в него сверток и бросилась обратно вниз по лестнице.

Лестница наклонилась еще больше. Со всех сторон леди слышала угрожающий скрип. Впереди треснул потолок, и в замок хлынула вода. А дальше внизу был виден вздыбливающийся пол. Лидия без колебаний сунула сверток в образовавшееся в стене отверстие.

И мир под ней провалился.

Когда войска Джареда Кейта по трупам защитников ворвались в главный зал замка Рондовал, из бокового коридора с большим луком в руках вышел лорд Дет. Он выпустил стрелу, и она пробила доспехи Джареда, грудную кость и сердце. Дет отбросил лук в сторону и взял скипетр. Он медленно провел им над головой, описывая круг. Его враги почувствовали, что какая-то невидимая сила отбрасывает их назад.

Но один из них вышел вперед. Это, конечно, был Мор. Его светящийся посох вертелся в руках, как огненное колесо.

— Зачем ты с ними, старик? — спросил Дет. — Это же не твоя война.

— Она стала моей с тех пор, как ты нарушил баланс, — ответил Мор.

— Ха! Баланс был смещен много тысяч лет назад и причем в нужном направлении.

Мор покачал головой. Его посох завертелся быстрее. Казалось, руки старика не касаются его.

— Я боюсь вызванных тобой последствий. Нельзя заниматься этим в одиночку.

— Так надо было вдвоем, — Дет медленно наклонил скипетр. Он колебался долю секунды, затем скипетр сверкнул, и из него вырвалось ярко-красное огненное копье. Оно ударилось о сверкающий щит, образованный сверкающими посохом Мора, отразилось от щита и с силой ударилось в потолок.

С грохотом, заглушавшим удары грома, потолок треснул, и на лорда Рондовала обрушились каменные глыбы, которые свалили его на пол и погребли под собой.

Мор выпрямился. Вращение посоха замедлилось, и он снова стал просто посохом. Мор тяжело оперся на него.

Когда эхо в зале замерло, звуки боя тоже начали стихать. Буря начала удаляться, молний стало меньше, удары грома доносились откуда-то издалека. Ардель, один из лейтенантов Джареда, медленно вышел вперед, пристально глядя на кучу камней.

— Все кончено, — сказал он наконец. — Мы победили…

— Вроде бы, да, — ответил Мор.

— Его людей осталось совсем немного.

Мор кивнул.

— …а драконы? …и другие его сверхъестественные слуги?

— Теперь они не очень опасны, — мягко ответил Мор. — Я сам ими займусь.

— Хорошо… Что… что это за шум?

Они прислушались.

— Какой-нибудь колдовской трюк, — сказал сержант по имени Маракас.

— Узнай точнее. Сходи и посмотри. Доложи немедленно.

Маусглов в это время прятался за шторами вблизи от лестницы, ведущей вниз, в подвалы. Он хотел вернуться в свою камеру и запереться там. Пленник Дета, рассудил он, вправе рассчитывать на доброжелательное отношение. Но он успел добраться только до этого места, когда ворота замка распахнулись, ворвались нападающие и состоялась дуэль магов. Все это Маусглов видел через дырочку в шторах.

И теперь, когда внимание всех было направлено на другое, был самый подходящий момент, чтобы выскользнуть из своего убежища и скрыться в подвал. Но… любопытство пересилило. Он остался.

Вскоре внесли сверток, издающий какие-то звуки. Сержант Маракас держал в руках плачущего ребенка.

— Дет, наверное, приготовил его для жертвоприношения, чтобы добиться победы, — предположил он.

Ардель наклонился и посмотрел на ребенка. Он взял его хрупкую ручонку и повернул ладонью вверх.

— Нет. На его правой руке родимое пятно в форме дракона. Это фамильный знак могущества, — сказал он. Это ребенок самого Дета.

— О!

Ардель взглянул на Мора. Но старик глядел на ребенка, не замечая ничего вокруг.

— Что мне с ним делать? — спросил Маракас.

Ардель прикусил губу и сказал:

— Этот знак означает, что ребенок будет колдуном. Даже если ему никто ничего не скажет об отце, он все равно рано или поздно узнает правду. И когда это произойдет, захочешь ли ты встреться с колдуном, который знает, что ты участвовал в убийстве его отца и уничтожении его рода?

— Понимаю, что ты предлагаешь, — начал Маракас.

— Самое лучшее — уничтожить ребенка.

Сержант отвернулся. Затем сказал после непродолжительного молчания:

— А, может, отослать его в отдаленную страну, где никто никогда не слышал о роде Рондовал?

— И где однажды появится путешественник, который обо всем знает? Нет. Нерешительность может погубить нас. Другого выхода я не вижу. Надо быть решительным и безжалостным.

— Сэр, а, может, просто отрубить ему руку? Это все же лучше, чем убийство.

— Могущество все равно останется, — вздохнул Ардель. — И с рукой и без руки. К тому же здесь очень много свидетелей. Будут ходить легенды, которые только добавят горя. Нет. Если ты не можешь сделать это сам, среди нас найдется тот, кто…

— Подожди! — это сказал старый Мор. Он как-будто очнулся ото сна. — Выход есть. Есть возможность оставить ребенку жизнь и быть уверенным, что твои опасения не сбудутся, — он подошел и тронул ребенка за руку.

— Что ты предлагаешь? — спросил Ардель.

— Когда-то, тысячи лет назад, у нас были большие города, могучие и умные машины, и к тому же мы обладали магией…

— Я слышал эти легенды, — сказал Ардель. — Но чем нам это может помочь?

— Это не просто легенды. Действительно, был катаклизм, после которого мы оставили себе магию, а от всего остального отказались. Теперь все это кажется сказкой, и с тех пор мы ненавидим все, не созданное силами природы.

— Конечно, ведь это…

— Дай мне закончить. Ключевое решение создало развилку, потому что во вселенной должна сохраняться симметрия, развитие жизни должно параллельно идти различными путями. Так что существует второй мир, во многом подобный нашему, но там отказались от магии и сохранили все остальное. Там наш мир и наш образ жизни является такой же легендой, как у нас — их жизнь.

— И где же этот мир?

Мор улыбнулся.

— Он является контрапунктом в музыке нашей сферы, — сказал он. — Этот мир совсем рядом, за углом, но туда никто не может повернуть. Это другой поворот на развилке сверкающей дороги жизни.

— Колдовские загадки! Как это может нам помочь? Может ли туда кто-нибудь попасть?

— Я могу.

— О! Тогда…

— Именно. Если мы переправим его туда, он останется живым, но могущество не будет иметь для него никакого значения. Ученые будут пытаться объяснить это явление, рационализировать его. Ребенок найдет себе место в жизни и никогда не узнает о нашем мире, не будет даже подозревать о его существовании.

— Отлично. Так и сделаем, если это так просто.

— Этому есть цена.

— Что ты имеешь в виду?

— Закон симметрии, о котором я говорил, должен выполняться. Может произойти только обмен: камень на камень, дерево на дерево.

— Ребенок? Ты хочешь сказать, что в обмен мы получим оттуда ребенка?

— Да.

— А что мы с ним будем делать?

Сержант Маракас откашлялся:

— Мы с женой Мел только что лишились ребенка. Может…

— Хорошо. Пусть будет так.

Ардель кивком указал на скипетр Дета и пнул его ногой.

— А с этим что? Он не опасен?

Мор кивнул, наклонился и поднял скипетр. Он стал вертеть его в руках, что-то бормоча.

— Да, — сказал он наконец, когда ему удалось разделить скипетр на три части. — Его нельзя уничтожить, но если я каждый сегмент помещу в углы магического треугольника Инта, то, возможно, он навсегда лишится могущества. Во всяком случае, восстановить его будет трудно.

— И ты сделаешь это?

— Да.

В этот момент Маусглов выскользнул из-за шторы и бросился вниз по лестнице. Затем остановился и прислушался, боясь услышать окрик. Но ничего слышно не было. Он поспешил дальше.

Добравшись до подвала, Маусглов повернул направо, сделал несколько шагов и остановился. Здесь были не коридоры, а, скорее, естественные туннели. Он не помнил, из какого из них он выбирался отсюда. Может, из правого? Или из этого, который круто поворачивает? Он даже не запомнил, что тоннелей было два…

Откуда-то сверху послышался шум. Маусглов решил идти по правому туннелю и заспешил вперед. Здесь было так же темно, как и тогда, когда он выбирался отсюда. Но шагов через двадцать он дошел до крутого поворота, которого не помнил. Но назад идти было уже поздно. А впереди забрезжил слабый свет…

В глубине небольшого алькова горел камин. Рядом лежала вязанка хвороста. Маусглов сунул сук в огонь, подул, чтобы он разгорелся. У него получился импровизированный факел. Он захватил с собой несколько сучьев и отправился дальше по туннелю. Вскоре он пришел к развилке. Левый путь казался более широким, он как бы приглашал Маусглова. И Маусглов пошел по нему. Он опять скоро дошел до развилки, но на этот раз повернул направо.

Через некоторое время он заметил, что туннель постепенно углубляется. Маусглов миновал еще три развилки, а затем комнату в виде пчелиных сотов. После этого он решил оставлять отметки углем на правой от себя стене. Наклон стал более пологим, туннель расширялся, становясь все менее и менее похожим на коридор.

Когда Маусглову пришлось остановиться, чтобы зажечь второй факел, он забеспокоился. Ему казалось, что путь, которым он выбирался отсюда, был заметно короче. Но и возвращаться назад он тоже боялся. Пройду еще сотню шагов вперед, решил он. Хуже не будет.

Когда он прошел это намеченное расстояние, то оказался перед входом в большую теплую пещеру, из которой как-то странно пахло. Он не мог припомнить такого запаха. Он поднял факел высоко над головой, но дальний конец этой огромной пещеры остался скрытым во мраке. Еще сотню шагов, решил он…

Пройдя их, он решил больше не рисковать, а возвращаться назад тем же путем. Но в тот же момент он услышал вдали подозрительный шум, который постепенно приближался к нему и становился все громче. Маусглов понял, что ему надо либо отдаться на милость этих людей, попытавшись, если удастся, объяснить ситуацию, либо спрятаться, погасив факел. Но по своему опыту он знал, к чему может привести встреча с людьми, поэтому стал осматриваться, ища убежища.

По всему замку в эту ночь шла охота за слугами Рондовала. Их ловили и убивали. Драконов и прочих чудовищ, которых невозможно было уничтожить, Мор своим могуществом заколдовал и перенес их в глубокие пещеры, где погрузил их в сон на многие столетия.

Однако, то, что ему еще предстояло сделать, было гораздо труднее.