Появились исследования, которые достаточно тонко обосновывают неувядающую роль биологического, генетического фактора в детерминации социальных процессов. При этом обыденное сознание противится пониманию значимости биологических детерминант в историческом развитии. Спору нет, основная тенденция развития человечества связана с возрастанием собственно социальных факторов, с возрастанием роли того, что называют мостовым покрытием, – коры головного мозга. Кора головного мозга развивается быстрыми темпами, и наша биологическая сущность все больше и больше попадает под ее регуляцию. Это так, но никак нельзя сбрасывать со счетов и мощнейшую биологическую детерминанту развития. Осознание важности ее мы обычно вытесняем из своего сознания с помощью защитных реакций.

Система управления в государстве может строиться с акцентом либо на социальные закономерности, либо на биологические. Если первые в значительной степени ориентированы на разумное начало в человеке, подчинение которому предполагает необходимость целой системы самоограничений, то вторые – на его животную компоненту, которая для успешного правления требуется много насилия.

Когда правят резонаторы, то система государственного управления выстраивается под социальные закономерности и правители исходят из сознательности, разумности людей. И это работает. Но проходит время, приходит новое поколение и закономерности развития общества всё в большей степени начинают подчиняться биологическим законам, а система управления создана под разумных людей. Со временем происходит «сброс» такой системы, так как она уже не соответствует сути людей, коллективному бессознательному. Власть, которая продолжает управлять, исходя нашей социальной сущности, просто сметаются историей. К руководству приходят те, кто хорошо чувствует и ориентируется на наше биологическое…

Но проходит время и люди начинают понимать, что пришли к власти узурпаторы, что они не уважают человеческое достоинство и данная власть так же сбрасывается. Как показывает исторический анализ, в переломные моменты, в точках бифуркации к власти чаще приходят те, кто интуитивно чувствует людей, кто одновременно понимает социальные, духовные закономерности формирования общества и способен ухватить моменты возрастания роли биологических факторов – стремление к доминированию, к подчинению себе других, к завоеванию права сильнейшего при дележе пищи, при удовлетворении сексуальных потребностей и др.

Л. Толстой по этому поводу писал, что «Человек – это ангел, рождающийся из зверя». Такие превращения людей происходят циклично, на уровне изменения нашего коллективного бессознательного. Зависимость от биологической составляющей принуждает создавать законы, в соответствии с которыми прибавочный продукт делится в том числе и по естественной силе людей. Иначе те, кто оказывается обделён социально, но силен и активен биологически, просто снесут действующую власть.

«Парадоксальность и неразрешимость противоречий искусственных социальных систем приводят нас к тривиальному выводу о естественной природе социального объединения людей в больших популяциях. Под «естественной природой» следует понимать не мифологические и лингвистические ужимки историков и социологов, а биологический смысл. Никаких существ на этой планете невозможно объединить вместе, если они не получат свою долю от содеянного. Людей можно обмануть или заставить, но организаторы процесса всё равно получат очевидную выгоду, которая говорит о биологической вынужденности происходящих процессов» [8, стр.131-132].

Продолжим цитировать профессора Савельева С. В. «Большая часть обывателей не испытывает никакого дискомфорта от биологической направленности собственного мозга. Они прекрасно понимают, что бесконечные разговоры о справедливости, благородстве являются неумелой попыткой убедить в невозможном. В их головах реальный мир чётко разделён на две составляющие. С одной стороны, имитационные социальные взаимодействия, которые не только не способствуют выживанию и размножению, а, напротив, обременяют ненужными заботами. Сюда относятся необходимость поддержания социальных отношений, соблюдение повседневных правил поведения и законов. С другой стороны, единственной реальностью обыватели считают жестокую и бесконечную борьбу за еду, размножение и доминантность. Вполне понятно, что эти естественные для приматов занятия повсеместно завёрнуты в более или менее красивую упаковку этнических традиций, верований предков, заботы о потомстве и «вечных ценностях». Такое несоответствие демонстрируемых и реальных ценностей постоянно приводит к социальным конфликтам. Декларируя всеобщую справедливость и честность, коварная обезьянья кора большого мозга планирует воспользоваться этими заблуждениями и получить биологические преимущества у наивных конкурентов. Поскольку это постоянный и повсеместный процесс, система двойных стандартов стала общим местом во всех видах человеческой отношений. Постоянный межгосударственный обман, откровенное надувательство и примитивное вранье, называемое политикой, никого не удивляют, а доказывают вторичность и имитационность социальных ценностей в человеческом сообществе» [8, с. 33 – 34].

Категоричное суждение. Категоричность в том, что наблюдаемое учёным в наши дни он переносит на всю историю человечества. Но ведь в истории было немало случаев: когда устанавливали более-менее приемлемые условия бытия для всех людей. В эти исторические периоды экономическое неравенство между людьми уменьшалось, а высокие управленческие места выдвигались лица, которые успешно решали проблемы для всех людей. Это создавало условия для отбора более грамотных и нужных для всех людей специалистов.

Во всяком случае несколько десятилетий наша страна жила и успешно развивалась в своей истории как раз под руководством таких людей. Темпы нашего развития в эти годы были впечатляющими. В дальнейшем власть захватили общественники, которые стали отбирать во власть себе подобных. Сбросив одних, народ тут же оказался в мёртвой хватке других прохиндеев. О них и пишет С. Савельев. Их управление – имитация заботы о народе. При высоких ценах на нефть это делать можно относительно долго. Но люди бессознательно чувствуют какая культура сложилась в обществе, в государстве, и при любой возможности стремятся получить преференции от власти, войти в элиту, которая живёт, паразитируя и особо не напрягаясь.

Когда такую элиту свергают – продуцируется искреннее народное стремление построить духовное государство. В такие периоды немногие, порой шизоидные личности, выражают стремления, характерные для апостолов, святых и святителей, для немногих, но праведных людей. И каждый раз с возникновением нового этноса, новой империи, нового государства, новой корпорации мы получаем новую возможность для развития. Прожитое дает больше шансов при сохранении многого положительного построить ту социальную конструкцию, которая будет развивать наше духовное начало, которое отличает нас от животных. И люди будут изменяться в эту сторону, но только до тех пор, пока власть опять не захватят общественники, и опять не начнётся период имитации справедливого устройства общества.

Имитационный период социально-экономического развития имеет чёткие критерии – растёт экономическое расслоение в обществе. Он имеет и чёткие психологические критерии -увеличивается количество людей с чертами истероидности, пострезонаторов. В такой среде порой сам человек не понимает, что, идя, например, воевать за справедливость, он лишь хочет добиться более высокого социального статуса или пожизненно получать повышенные денежные выплаты, положенные ветеранам войн

Эти мотивы поведения людей спрятаны порой даже для них самих, а степень экономического расслоения людей можно измерять объективно. Поддаются объективному измерению и основные черты личности. Поэтому, принимая решения, следует ориентироваться на эти и другие объективные показатели, а не на результаты опросов и то, что люди произносят вслух. На фронте общественного мнения на протяжении тысячелетий побеждали и будут побеждать общественники. Они всегда докажут то, что выгодно им. Они всегда объединяться раньше предметников.

Наше бессознательное чувствует на каком этапе социально-экономического развития мы находимся и если это выгодно, то присоединяется к имитационной социальной жизни, которая в сути своей ориентирована на биологическое в человеке. Многие пытаются присоединиться к тому слою людей, кто хочет своим духом встать выше биологического, животного не только на словах (на словах мы все такие), а в своей сути. Развитие истории, наличие в нашей психике механизма, принуждающего к подчинению социальной среде, дают основание утверждать, что в этот эволюционный процесс наши предки внесли достойный вклад. Всегда были люди, которые честно и бескорыстно шли на смерть ради Родины, искренне переживали за наше будущее, что не оставляет места для сомнений: в каждом человеке заложен механизм, дающий шанс на наше духовное развитие.

Впрочем, это не отрицает и С. Савельев.

«Инстинктивно работающей коре важны только размеры биологических преимуществ, а не их абстрактная ценность. Для новой коры такие отвлечённые понятия, как порядочность, честность, долг и ответственность, имеют лишь условное значение. О них вспоминают только в острой ситуации, когда публичное обсуждение подобных тем может привести к биологически значимым потерям. Во всех остальных случаях инстинктивно-гормональный контроль за поведением человека со стороны похотливой коры биологически успешен и проверен длительной эволюцией гоминид.

Все эти рассуждения не имеют никакого отношения к той части населения, которая пытается разобраться в собственных парадоксах мышления, поведения и странностях устройства общества. Этих людей очень немного, а их роль в сиюминутной жизни любого государства исчезающе мала. Именно это меньшинство является носителем структурообразующих принципов социальной эволюции, которые для большинства обывателей выглядят лживыми и ненужными. Гадкое, но очень изобретательное меньшинство все время мешает «отдыхать и расслабиться», привольно есть, размножаться и выбирать главного бабуина.

Вполне понятно, что подобный типаж будет вынужден соблюдать некий набор обезьяньих правил, хотя бы из чувства самосохранения. Однако при внимательном наблюдении быстро выяснится, что его деятельность эгоистична только внешне. Скрытая активность, направленная на решение рассудочных, а не биологических задач, обычно выдаёт таких странных людей. Справедлив и обратный вывод, поскольку публичные борцы за общечеловеческие ценности обычно являются тщательно замаскированными бабуинами.

Появление особей с признаками здравомыслия мы обязаны той же коре, которая регулярно делает нас лживыми и похотливыми мартышками. Все различия сводятся к индивидуальной изменчивости людей и подполей, предопределяющих индивидуальные особенности мозга и поведения» [7].

«Иногда, в результате случайной комбинаторики структур мозга, может появиться человек, осознающий свою биологическую сущность. Тогда возникает небольшая вероятность того, что он сможет придумать, как ее ограничить новым, ранее неизвестным способом. В самом невинном случае жизнь такого человека может завершиться созданием необычного социального правила или закона. В самом плохом (для обывателей) – началом нового цикла отбора мозга, принудительно отделяющего человечество от его обезьяньего прошлого» [8, стр. 36-37].

Люди чувствуют таких людей и бессознательно им доверяют. В условиях доведения экономического, социального расслоения общества до критического уровня, до кризиса такие лица имеет очередной шанс для более справедливого, для более духовного устройства общества. Но чтобы такие условия, такие периоды в развитии человечества возникали необходимо, требуется колебательное развитие, циклическое изменение людей от резонаторов к пострезонаторам и обратно, что и происходит под воздействием Космоса. Одно воздействие – доминируют смыслы резонаторов, другое – пострезонаторов и постпострезонаторов. У людей разная структура головного мозга. Поэтому одни более предрасположены к биологической детерминации, а другие имеют развитые лобные части головного мозга и могут легче и естественнее совмещать свои эгоистические интересы с интересами других людей. Это даёт надежду на эволюцию в сторону духовности.

Обратим внимание, что о творческом меньшинстве говорит не только специалист в области эволюции. Об этом говорят и историки, и психологи. Так, А. Тойнби считает, что все исторические рывки начинались благодаря «творческому меньшинству».

«Мы видели, что цивилизации проходят ступени роста в виде тактов Ухода-и-Возврата творческого меньшинства: меньшинство уходит, чтобы найти ответ на брошенный вызов, противопоставляя себя тем самым остальному обществу. Затем творческие личности возвращаются, чтобы убедить нетворческое большинство следовать за собой по дороге, которая им открылась.

В последовательности успешных ответов на вызовы, составляющих процесс роста, творческое меньшинство, его инициатива, энергия, решительность, обеспечивающие ему победы, рекрутируется из индивидуумов с самым разным социальным опытом, с разными идеями и идеалами. Это обязательно даже для такого общества, где власть является наследственной и ограничена узкой группой аристократии. В аристократически управляемом обществе, пребывающем в процессе роста, мы часто обнаруживаем группу аристократических семей, играющих роль творческого меньшинства. Если же общество предстало перед вызовом, на который не может успешно ответить ни одна из групп в рамках данного аристократического круга, неудача аристократии не обязательно влечёт за собой прекращение общественного роста, ибо этот вызов может стимулировать творческий ответ со стороны некоторого меньшинства из другого социального слоя. Таким образом, серия вызовов и ответов по мере своего продвижения может стать поводом для распространения прав от одной социальной группы к другой, от одного социального слоя к другому.

Тенденция растущего общества рекрутировать творческое меньшинство из тех социальных слоёв, которые наиболее адекватно отвечают на исторический вызов, объясняется двумя разными причинами. Одна из причин может быть названа положительной, а другая – отрицательной. Положительная причина уже была отмечена нами. Непрерывность роста предполагает, что в последовательной череде вызовов и ответов каждый вызов является для общества новым. Но если вызов каждый раз новый, то единственная надежда, что он встретит достойный ответ, – в рекрутировании нового меньшинства, способного направить свои скрытые и не востребованные пока таланты на решение незнакомой проблемы. Тенденция побуждать к действию каждый раз новое творческое меньшинство вызывается также и отрицательным фактором, – фактором, являющимся причиной надлома цивилизаций. Мы уже видели, что меньшинство, однажды победоносно отразившее вызов, воздерживается от повторения своих борений и подвигов. Иначе говоря, оно просто не может ответить на новый вызов с прежним успехом. Поддавшись искушению почивать на лаврах, оно начинает всячески сопротивляться тому, что в какой-то степени означает отход от проверенного пути, приведшего к славе и богатству.

В силу этих противоречивых тенденций творческое меньшинство в растущем обществе постоянно изменяется, причём не только по составу, но и в своих идейных и духовных устремлениях. Правящее меньшинство распадающегося общества, напротив, имеет склонность становиться замкнутой группой, идеи и идеалы которой приобретают легендарную ригидность неизменных "законов мидян и персов"» [15].

Но надо признать, что людей с ярко выраженной биологической детерминацией не так уж много. Это так же меньшинство хотя бы потому, что асоциальные элементы уничтожаются, низводятся на протяжении всей нашей истории. Но периодически они заставляют всех нас плясать под зов подавляемых нами инстинктов. С удивительной периодичностью к власти приходят фашисты и дегенераты, которые показывает нам и этот полюс социального мироустройства. Поэтому реально наше общество в своём развитии колеблется между призывами творческого социального и асоциального меньшинств, которые подпитываются соответствующими циклически появляющимися «излучениями» Космоса. Как будто нам самим постоянно предоставляется возможность организовать социальный отбор людей для будущего. И мы вынуждены или организовать такой отбор, или метаться между прошлым и будущим – между биологическим (животным) и духовным.