37
Выехать из города я мог и не главной дорогой, избежав тем самым пробок, но предпочел все же не искать объездных путей. Думал, со всеми этими светофорами ехать веселее. Преследовала мысль, что я уезжаю от дочери. В Лос-Анджелесе я вернусь на прежнюю службу. Конечно, видеть Мэдди я буду, но проводить с ней столько времени, сколько хочется, уже не удастся. Мне предстоит влиться в печальный легион «воскресных пап», ограничивающих свои запасы любви, свой отцовский долг суточным общением с детьми. Мысль об этом порождала в моей груди такой безотчетный страх, что рассеять его не могла бы самая мощная электростанция. Сомнений нет: я покидал Лас-Вегас как проигравший.
Светофоры остались позади, я выехал из города. Количество машин заметно уменьшилось, небо потемнело. Я изо всех сил гнал прочь гнетущую тоску. Проще всего это было сделать, переключившись на расследование. Теперь я следовал логике Бэкуса, рассматривал ситуацию его глазами, просчитывал шаги, которые он должен был сделать. Я так и сяк перелопачивал имеющиеся в моем распоряжении факты, и в конце концов вся история стерлась в сыпучий порошок, а я остался с одними лишь вопросами, на которые так и не нашлось ответов. В общем, у меня получалось примерно то же, что и у Бюро. Бэкус под именем Тома Уоллинга поселился в Ясном и, развозя клиентов из публичных домов, высматривал себе добычу. Годами он действовал безнаказанно, ибо безошибочно выбирал жертву. Вернее, так продолжалось до тех пор, пока количество убитых не превысило критическую величину. Полиция Вегаса уловила в происходящем некоторую закономерность и связала всех шестерых воедино. Наверное, Бэкус понимал, что рано или поздно следы приведут в Ясный, – это лишь вопрос времени. А когда наткнулся в газете на имя Терри Маккалеба, понял: это время ближе, чем он думал. Не исключено даже, что ему откуда-то стало известно о поездке Терри в Вегас. Более того, вполне может быть, Терри добрался и до Ясного. Кто теперь это скажет? Одни ответы ушли вместе с Маккалебом, другие – с обломками трейлера, разлетевшимися по пустыне.
Во всей этой истории слишком много белых пятен. Но одно ясно: на данный момент Бэкус свою лавочку прикрыл. Он все спланировал, чтобы завершить пустынное паломничество в ореоле славы; привлек к участию в спектакле двух своих протеже, Маккалеба и Рейчел, самым извращенным образом продемонстрировав свое мастерство. А главное, оставил в трейлере сгоревший труп, само наличие которого заставит следствие гадать – жив он, Бэкус, или мертв? В последние годы примерно так же действовали Саддам Хусейн и Усама бен Ладен. Быть может, Бэкус играет с ними в одной лиге?
Что меня занимало больше всего, так это книги в мусорном баке. Хоть Рейчел и отмахнулась – мол, никто не знает, как и когда он их сжигал, – мне по-прежнему казалось, будто это важно для расследования. Сейчас я корил себя за то, что не рассмотрел повнимательнее книгу, которую извлек из бака. Может, удалось бы даже разобрать название и имя автора… Вдруг это пролило бы свет на ту сторону плана Поэта, о которой еще никто ничего не знает.
Вспомнив про обгоревший чек, прилипший к одной из страниц, я открыл мобильник, убедился, что кредит еще не исчерпан и позвонил в справочную Лас-Вегаса. Там я спросил, зарегистрировано ли учреждение под названием «Бук кар», и мне ответили: нет. Я уже собирался поблагодарить и отключиться, когда девушка-оператор добавила: «Бук кара» нет, но на Индастри-роуд есть магазин «Бук караван». Попытка не пытка. Я попросил соединить меня с ним. Час поздний, я был уверен, что магазин закрыт, но хотя бы оставлю на автоответчике сообщение для владельца с просьбой перезвонить утром. Но уже после второго звонка в трубке послышался густой мужской голос.
– Вы открыты?
– Двадцать четыре часа в сутки. Чем могу быть полезен?
Я уже сообразил, что это за магазин такой, торгующий день и ночь, но на всякий случай осведомился:
– У вас сборники стихов имеются?
Мужчина расхохотался.
– Забавно, – сказал он, отсмеявшись, – появился здесь как-то один тип из Тимбукту. Ну а что касается стихов, то иди-ка ты на одну букву!
Он снова засмеялся и повесил трубку. Я закрыл телефон и невольно улыбнулся при мысли об импровизаторском даре моего собеседника.
Скорее всего след под названием «Бук караван» ведет в тупик, но все же утром позвоню Рейчел, пусть проверит, может, какая-нибудь связь с Бэкусом и обнаружится.
В ярком свете фар, разрезающем темноту, вспыхнул зеленый дорожный знак:
XXYXZ
1 МИЛЯ
Может, стоит повернуть на эту ухабистую дорогу, ведущую в глубь пустыни? Интересно, криминалисты еще работают или уже закончили? А впрочем, какой в этом толк – разве что с призраками мертвецов пообщаться. Миля промелькнула быстро, я миновал поворот, оставив призраки в покое.
Зря, пожалуй, я все-таки выпил с Рейчел еще одну бутылку пива. Уже у Викторвилля накатила усталость. Слишком много мозгами пришлось шевелить, а тут еще и алкоголь. Я притормозил у «Макдоналдса». Забегаловка эта, открытая допоздна, обставлена была под железнодорожное депо. Я взял два кофе с пирожками и, заняв купе старого вагона, в который раз принялся за папку Терри Маккалеба. Похоже, скоро я выучу документы наизусть.
Покончив с первой чашкой, я ничего нового для себя не открыл и захлопнул папку. Нужно что-то новое. Надо либо плюнуть на все это дело, в надежде, что с ним справится Бюро, либо искать новые подходы.
Против Бюро я ничего не имею. С моей точки зрения, это самая основательная, подготовленная и эффективная спецслужба в мире. Слабость в ее громоздкости, слишком много сбоев происходит на пути от одного подразделения к другому, слишком сложна система отделов, управлений и так далее. Нужна катастрофа вроде 11 сентября, чтобы мир понял то, что и без того ясно большинству сотрудников спецслужб, включая агентов самого ФБР.
Как учреждение оно слишком озабочено своей репутацией и, начиная с самого Эдгара Гувера, слишком глубоко залезает в политику. У Элеонор Уиш был знакомый, который служил в Вашингтоне еще при Гувере. По его словам, негласный закон конторы гласил: если за агентом в лифт входит директор, агент не имеет права к нему обращаться, даже здороваться запрещено. Следует немедленно выйти из кабины, предоставив боссу думать свою великую думу и одиноко нести бремя своей ответственности. Этот рассказ хорошо мне запомнился. Наверное, потому, что он наглядно демонстрирует высокомерие, которым отравлено это ведомство.
Все это я к тому, что у меня не было ни малейшего желания звонить Грасиэле Маккалеб и говорить ей, что убийца ее мужа все еще разгуливает на свободе, но ловить его отныне будет ФБР. Поймать Бэкуса – мое дело, это мой долг перед ней и Терри, а долги я привык платить.
Кофе с сахаром подбодрил меня, и я продолжил свой путь к Городу Ангелов. Едва я добрался до Десятого шоссе, как полил дождь, и движение превратилось в сплошную муку – машины не столько ехали, сколько ползли. Я переключил радио на канал погоды и выяснил, что дождь зарядил на весь день и, по прогнозам, продлится до конца недели. Сообщение гласило, что местные жители закладывают двери в дома и гаражи мешками с песком и готовятся к худшему. Потоп, оползни – вот чего все опасались. Страшные пожары, полыхавшие на возвышенности год назад, выжгли практически все, что могло бы сдержать стихию. Селевые потоки беспрепятственно низвергались в долину.
Такая погода будет стоить мне как минимум часового опоздания домой. Я посмотрел на часы. Начало первого ночи. Я планировал позвонить Кизмин Райдер из дома, но теперь ясно, что будет слишком поздно. Я достал мобильник и набрал домашний номер Киз. Она откликнулась после первого же звонка.
– Привет, Киз, это Гарри. Не разбудил?
– Да нет. Не могу спать, когда так поливает.
– Хорошо тебя понимаю.
– Ну, что скажешь хорошего?
– В счет все – или никто.
– То есть?
– Если ты в игре, то и я в игре.
– Не надо втягивать меня в эту историю, Гарри.
– Если ты в игре, то и я в игре.
– Слушай, но я ведь и без того в игре.
– Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Это твой шанс на спасение, Киз. Ведь на задворки оттеснили не только меня. Нас обоих. И мы оба знаем, что нам делать. Пора приступать!
Я замолчал. Она тоже долго не отвечала, потом наконец заговорила:
– Это расстроит старика. Он на меня крепко рассчитывает.
– Если старик таков, каким ты его изображаешь, он поймет. Наверняка поймет и согласится. Ты сумеешь его убедить.
Очередная пауза.
– Ну ладно, Гарри, ладно. Я в игре.
– Что ж, в таком случае я подписываюсь. Начиная с завтрашнего дня.
– Хорошо, до скорой встречи.
– Ты ведь знала, что я соглашусь, а?
– Скажем так: анкеты, которые ты должен заполнить, у меня на столе.
– Ты всегда была слишком умной для меня.
– Когда я говорила, что ты нам нужен, это был не пустой комплимент. Так оно и есть, и это главное. А помимо того, как-то не очень мне верилось, что ты долго продержишься в одиночку. Я знала и знаю ребят, которые уходили из полиции в свободное плавание, становились агентами по продаже недвижимости, машин, домашней утвари, даже книгами торговали. И большинство довольны такой жизнью. Но ты не принадлежишь к этому большинству, Гарри. И мне кажется, ты сам это подозреваешь.
Я промолчал. Вглядывался во тьму, куда не проникал свет фар моей машины. Ощущение было такое, будто слова Киз вызвали целую лавину.
– Эй, Гарри, ты здесь?
– Да, да. Слушай, Киз, ты сказала – книги. Я так понял, у тебя есть знакомый, который, выйдя в отставку, занялся книготорговлей. Это, часом, не Эд Томас?
– Он самый. Меня перевели в Голливуд за полгода до его заявления. Его отпустили, и Эд открыл книжный магазин в Ориндже.
– Знаю. Ты-то сама там бывала?
– Была однажды, Дин Кунц подписывал экземпляры своей книги. Я прочитала об этом в газете. Это мой любимый автор, а презентации он не очень-то любит. Вот я и отправилась в Ориндж. Перед магазином выстроилась очередь на целый квартал, но Эд увидел меня и провел прямо к Кунцу. Эд представил меня, и я получила свой автограф. Хотя стало как-то неловко.
– А как называется?
– Э-э, дай вспомнить… По-моему, «Странные дороги».
Ну да, вот и пропущенное звено в логической цепочке.
– Хотя нет, – поправилась Киз, – эта книга вышла позже, а та называлась «Единственный уцелевший» – об авиакатастрофе.
– Нет, я спрашиваю, как называется магазин Эда.
– Ах вот ты о чем. «Бук карнавал». По-моему, он и при старом хозяине так назывался. Эд наверняка дал бы ему другое имя, что-нибудь загадочное – ведь торгует-то он в основном фантастической литературой.
«Бук кар» – «Бук карнавал». Я инстинктивно надавил на педаль газа.
– Ладно, Киз, пока все. Завтра поговорим.
Я отключился, не дождавшись прощального «пока». Глядя попеременно то на дорогу, то на монитор мобильника, я пробежался по списку последних звонков, отыскал номер Рейчел Уоллинг и нажал кнопку «ОК». Похоже, она ответила, даже не услышав звонка.
– Рейчел, это Гарри. Извини, что беспокою так поздно, но дело важное.
– Я тут кое-что нарыла, – шепотом сказала она.
– Ты все еще в управлении?
– Да.
Интересно, что ее заставляет так долго сидеть на работе, особенно в день, который начался так рано.
– И что же это? Мусорный бак? Сгоревшая книга?
– Нет, до них я еще не добралась. Тут кое-что другое. Извини, мне пора.
Говорила она довольно мрачно и, судя по тому, что ни разу не назвала меня по имени, в кабинете была не одна, а «нарытое» не обещало ничего хорошего.
– Слушай, Рейчел, у меня тоже кое-что есть. Тебе придется приехать в Лос-Анджелес.
Ее тон переменился. Наверное, уловив в моем голосе напряжение, поняла, что дело серьезное.
– А что такое?
– Я знаю следующий ход Поэта.
