Они ждали Юджина Лэма в переулке позади магазина «„Фортуна“ — напитки и деликатесы». Там имелась небольшая парковка для служащих, между мусорными баками и кипами упаковочного картона. Был четверг, то есть прошло два дня со времени их визита к Генри Лау, и картина преступления полностью прояснилась. Следователи использовали это время, чтобы как следует поработать над сбором улик и лабораторными анализами, а также чтобы подготовить стратегию. Босх одновременно оформил все необходимые бумаги для поступления дочери в выбранную ею школу у подножия холма. Как раз сегодня она приступила к занятиям.

Сыщики были убеждены, что Юджин Лэм был непосредственным исполнителем, но также и наиболее слабым звеном из двух подозреваемых. Они возьмут его в первую очередь, а затем займутся Робертом Ли. Они подготовились на совесть, и, наблюдая за стоянкой, Босх чувствовал уверенность, что обстоятельства убийства Джона Ли разъяснятся уже к концу этого дня.

— А вот и он, — объявил Чу, указывая в начало переулка — там как раз появился автомобиль.

Они поместили Лэма в первую комнату для допросов и оставили немного помариноваться. Время всегда работало на того, кто допрашивал, а не на подозреваемого. В своем отделе они называли это «томлением жаркого». Подозреваемому надо дать созреть, надо довести его до кондиции. Обычно это придает ему должную податливость. Бо-Джинг Чанг был исключением из этого правила. Он не сказал ни слова и стоял как скала. Такая решимость характерна для человека, осознающего свою невиновность, а ее-то у Лэма как раз и не было.

Через час, после совещания с обвинителем из ведомства окружного прокурора, Босх вошел в комнату, неся картонную коробку, содержащую вещественные доказательства по делу, и сел за стол напротив Лэма. Подозреваемый поднял на него испуганный взгляд. Они всегда так делали, побыв в изоляции. Каждый проведенный в неволе час казался вечностью. Босх поставил коробку на стол, сел и положил на стол руки.

— Юджин, я пришел, чтобы рассказать вам, как обстоят дела, — начал он. — Поэтому слушайте внимательно. Перед вами стоит важный выбор. Так или иначе, вы отправитесь в тюрьму, тут нет сомнений. Но в ближайшие несколько минут вам предстоит решить, на какой срок вы туда отправитесь. Вы можете выйти оттуда очень старым человеком или даже дождаться, что вам воткнут в руку иглу и усыпят, как собаку… Либо вы можете оставить себе шанс в один прекрасный день оттуда выйти. Вы еще очень молодой человек. Я надеюсь, что вы сделаете правильный выбор.

Он выдержал паузу, но Лэм не отреагировал.

— Это довольно забавно. Я работаю в полиции уже долгое время, и мне довелось вот так же, как сейчас, сидеть напротив множества людей, совершивших убийство. Я не могу сказать, что все они были плохими или порочными людьми. У кого-то были свои причины, а кого-то просто использовали. Иными словами, одурачили.

Лэм с напускной храбростью покачал головой.

— Я же сказал вам: требую адвоката. Я знаю свои права. Вы не имеете права задавать мне никаких вопросов, когда я прошу позвать адвоката.

Босх согласно кивнул:

— Да, в этом вы правы, Юджин. Абсолютно правы. Вы настаиваете на соблюдении ваших прав, и мы не можем их оспаривать. Это недопустимо. Но, смотрите, именно поэтому я и не задаю вам никаких вопросов. Наоборот, я вам объясняю, что пока у вас есть выбор. Молчание, конечно, тоже вариант. Но если выберете молчание, то никогда больше не увидите внешний мир.

Лэм покачал головой и опустил глаза в стол.

— Пожалуйста, оставьте меня в покое.

— Возможно, будет проще, если я суммирую факты и представлю вам более ясную картину сложившейся ситуации. Видишь, парень, я полностью готов с тобой поделиться. Я полностью раскрою перед тобой карты, а знаешь почему? Это флеш-рояль. Ты ведь играешь в покер, верно? Ты знаешь, что этот расклад нельзя побить. И вот он-то как раз у меня на руках. Тот самый флеш-рояль, черт подери.

Босх опять помолчал. Теперь он заметил в глазах Лэма любопытство. Тому, во всяком случае, было интересно, чем Босх против него располагает.

— Мы знаем, что в этом деле ты выполнял грязную работу, Юджин. Ты пошел в этот магазин и хладнокровно застрелил мистера Ли. Но мы совершенно уверены, что задумка была не твоя. Это Роберт послал тебя туда, чтобы ты убил его отца. И нам нужен именно Роберт Ли. Сейчас в соседней комнате у нас сидит помощник окружного прокурора, и он готов заключить с тобой сделку: срок от пятнадцати лет до пожизненного, если ты сдашь нам Роберта. То есть ты как минимум отбываешь пятнадцать лет, после чего получаешь шанс освободиться. Ты убеждаешь комиссию по условно-досрочному освобождению, что был просто жертвой, что тобой манипулировал твой хозяин, и выходишь на свободу… Такое вполне возможно. Но если ты выбираешь другой путь, тогда ты ставишь на карту не только свою свободу, но и жизнь. Если проиграешь, ты конченый человек. Тогда лет через пятьдесят ты заканчиваешь свои дни в тюрьме. Если только жюри присяжных не присудит сразу же воткнуть в тебя иглу.

— Я прошу адвоката, — еле слышно проговорил Лэм.

Босх кивнул и ответил со смирением в голосе:

— Ладно, парень, это твой выбор. Пригласим мы тебе адвоката.

Он посмотрел на потолок, где была установлена видеокамера, и поднес к уху воображаемый телефон.

Затем детектив опять посмотрел на Лэма и понял, что одними словами того не пронять. Настала пора наглядных пособий.

— Хорошо, они сейчас звонят. Если не возражаешь, пока мы тут его ждем, я доведу до твоего сознания еще пару-тройку фактов. Можешь поделиться ими со своим адвокатом, когда он придет.

— Как вам угодно, — сказал Лэм. — Мне все равно, что вы будете говорить, лишь бы только я получил адвоката.

— О'кей, тогда давай рассмотрим место преступления. Знаешь, с самого начала было там несколько неувязок, не дававших мне покоя. Во-первых, мистер Ли хранил под прилавком пистолет, но почему-то так и не смог им воспользоваться. А во-вторых, отсутствовали ранения в голову. Мистер Ли получил три пули в грудь, и все. Не было выстрела в лицо.

— Очень интересно, — саркастически обронил Лэм.

Босх проигнорировал это замечание.

— И знаешь, на какую мысль все это меня навело? Это навело меня на мысль о том, что Ли скорее всего знал своего убийцу и не почувствовал опасности. И что это было просто деловое предприятие. Не месть, ничего личного, чистый бизнес.

Босх протянул руку и снял крышку с коробки. Порылся там и извлек пластиковый пакетик для вещдоков, содержащий стреляную гильзу, извлеченную изо рта убитого. Он бросил ее на стол, перед Лэмом.

— Вот она, Юджин. Ты помнишь, как ее искал? Как обошел прилавок, передвигал тело, недоумевал, куда, к дьяволу, могла подеваться гильза. Ну так вот она. Это одна из ошибок, ставшая для тебя фатальной.

Он подождал, наблюдая, как Лэм уставился на гильзу и в глазах его мелькнул страх.

— Никогда не оставляй на вражеской территории ни одного солдата. Разве не это первое правило на войне? Но ты его оставил, парень. Ты оставил этого солдата, и он привел нас прямиком к тебе.

Босх поднял со стола пакет и поднес его ближе к лицу Лэма.

— На этой гильзе остался отпечаток пальца, Юджин. Мы выявили его с помощью одной хитрой штуки, известной как «электростатическое выявление отпечатков пальцев». Это новый для нас метод. И отпечаток, выявленный экспертами, принадлежит твоему старому товарищу по общежитию Генри Лау. Да, отпечаток привел нас к Генри Лау, и тот очень нам помог. Он рассказал нам, что в последний раз стрелял из своего пистолета и перезаряжал его примерно восемь месяцев назад. И его отпечатки так и оставались на гильзе с тех самых пор.

Гарри опять сунул руку в коробку и извлек из нее принадлежащий Генри Лау пистолет, все еще в черном фетровом мешочке. Он снял мешочек и выложил оружие на стол.

— Мы поехали к Генри, и он передал нам этот пистолет. Вчера мы подвергли его баллистической экспертизе и полностью убедились в том, что это и есть орудие убийства. Именно из этого пистолета и был убит Джон Ли в своем магазине восьмого сентября. Проблема состояла в том, что на время совершения убийства Генри Лау имел твердое алиби. Он находился в другом месте, в обществе тринадцати людей. В числе свидетелей, подтверждающих его алиби, есть даже актер Мэтью Макконахи. И в довершение всего Лау сказал, что не давал никому свой пистолет во временное пользование.

Босх откинулся на спинку стула и поскреб рукой подбородок, будто все еще пытался сообразить, каким же образом пистолет в конечном счете был задействован в убийстве Джона Ли.

— Черт, это была для нас нелегкая проблема, Юджин! Но в конце концов нам повезло. Хорошим парням всегда везет. И ты нам в этом помог, Юджин.

Он выдержал паузу для пущего эффекта, а потом обрушил свой молот.

— Понимаешь, тот, кто взял пистолет Генри, чтобы убить Джона Ли, вытер его после этого, а затем перезарядил, так чтобы Генри никогда не узнал, что его пистолет был позаимствован и использован для убийства человека. Это был неглупый план, но убийца сделал одну ошибку.

Босх наклонился над столом и посмотрел Лэму прямо в глаза. Пистолет он развернул на столе так, чтобы его ствол был нацелен в грудь подозреваемому.

— Одна из пуль, поставленных взамен, имела отчетливый отпечаток пальца. Отпечаток вашего большого пальца, Юджин. Мы установили его идентичность с отпечатком, взятым у вас при обмене ваших нью-йоркских водительских прав на калифорнийские.

Лэм медленно отвел глаза от Босха и упер в стол.

— Все это ни о чем не говорит, — произнес он.

Впрочем, в его голосе было мало убежденности.

— В самом деле? — удивился Босх. — Я бы так не сказал. Мне-то кажется, что оно говорит очень о многом, Юджин. И обвинитель по ту сторону вон той видеокамеры думает точно так же. Ему-то слышится в этом звук захлопывающейся двери тюремной камеры. И захлопывается она за тобой.

Босх собрал со стола пистолет и пакет с гильзой и спрятал обратно в коробку. Потом взял коробку в руки и поднялся.

— Так что такие вот дела, Юджин. Подумай над всем этим, пока будешь ждать своего адвоката.

Босх медленно двинулся к двери. Он надеялся на то, что Лэм остановит его, скажет, что согласен на судебную сделку, но подозреваемый молчал. Гарри взял коробку под мышку, открыл дверь и вышел.

Босх отнес коробку с вещдоками обратно на свое рабочее место и положил на стол. Кинул поверх перегородки беглый взгляд на рабочее место своего напарника и убедился в том, что оно пусто. Феррас остался в Сан-Фернандо приглядеть за Робертом Ли. Если тот догадается, что Лэм взят полицией под стражу, то может предпринять какие-то действия. Феррасу было не по душе это поручение — торчать при подозреваемом, но Босха это мало заботило. Феррас сам задвинул себя на периферию расследования — так пусть там и остается.

Вскоре к рабочему отсеку Босха подошли Чу и Гэндл, наблюдавшие в комнате аудио-видеомониторинга, как Босх обрабатывает Лэма.

— Говорил я тебе, что это дохлый номер, — сказал Гэндл. — Мы знаем, что парень не дурак. Наверняка он был в перчатках, когда перезаряжал пистолет. Как только он понял, что ты блефуешь, ты проиграл.

— Ну ладно, что же, — сказал Босх. — Я считал, это лучшее, что мы имеем.

— Я согласен, — поддержал коллегу Чу.

— Все равно придется его отпустить, — сказал Гэндл. — Мы знаем, что у него была возможность взять пистолет, но у нас нет доказательств, что он действительно его взял. Одной возможности недостаточно. С одной возможностью в суд не пойдешь.

— Это Кук так сказал?

— Он так подумал.

Эбнер Кук был помощником окружного прокурора, приехавший понаблюдать за допросом из комнаты аудио-видеомониторинга.

— А где он, кстати?

Словно в ответ на этот вопрос они услышали голос Кука:

— Босх! Идете сюда, скорее!

Гарри выпрямился и выглянул за перегородку. Кук неистово махал им руками от двери аппаратной. Босх вскочил и зашагал к нему.

— Он вас зовет, — сказал Кук. — Идите к нему!

Детектив поспешил к двери комнаты для допросов, потом замедлил шаг и придал себе сосредоточенный вид. Он открыл дверь и с невозмутимым выражением лица вошел к подозреваемому.

— Что случилось? — спросил он. — Мы позвонили вашему адвокату, и он сейчас едет.

— Как насчет сделки? Это предложение еще в силе?

— Пока да. Помощник окружного прокурора собирается уезжать.

— Позовите его сюда. Я согласен на сделку.

Босх вошел в комнату и закрыл за собой дверь.

— Что вы собираетесь нам предложить, Юджин? Если вы хотите пойти на судебную сделку, я должен знать, что вы намерены мне предоставить. Я приведу сюда окружного прокурора, когда буду знать, что стоит на кону.

Лэм кивнул.

— Я выдам вам Роберта Ли… и его сестру. Весь этот план — ее затея. Старик был упрям и не желал меняться. Им требовалось закрыть тот магазин и открыть еще один в Сан-Фернандо. Такой, чтобы приносил деньги. Но старик наотрез отказывался. Он постоянно говорил «нет», и Роберт не мог больше терпеть.

Босх бесшумно расположился в своем кресле, стараясь скрыть удивление по поводу соучастия Миа.

— Значит, сестра тоже была замешана?

— Она-то все и спланировала. За исключением…

— За исключением чего?

— Она хотела, чтобы я убил обоих. И отца, и мать. Хотела, чтобы я пришел пораньше и убил их вместе. Но Роберт не позволил. Он не желал зла своей матери.

— Чья была идея замаскировать убийство под дело рук триады?

— Это была ее идея, а потом уже Роберт разработал более подробный план. Они знали, что полиция за это уцепится.

Босх кивнул. Он едва знал Миа, но достаточно представлял себе ее жизнь, чтобы испытать печаль по поводу всего этого.

Он посмотрел наверх, в камеру наблюдения, надеясь, что его взгляд даст сигнал Гэндлу отправить кого-нибудь определить местонахождение Миа Ли. Так чтобы потом группы задержания могли быть задействованы одновременно.

Потом он снова повернулся к Лэму. Тот сидел, уныло уставившись потухшим взглядом в стол.

— Ну а ты, Юджин? Зачем ты ввязался в это дело?

Лэм покачал головой. На его лице Босх увидел раскаяние.

— Не знаю. Роберт объявил, что временно отстранит меня от работы, потому что отцовский магазин терпит слишком большие убытки. Он сказал, что так я могу сохранить свою работу… И что когда они откроют в Сан-Фернандо второй магазин, я буду им управлять.

Это был не более прискорбный и жалкий ответ, чем любой другой из тех, которые Босх наслушался за многие годы. Он давно уже не удивлялся, внимая откровениям, коими сопровождалось изложение мотивации убийства.

Он стал припоминать, не осталось ли каких неясных мелочей, требующих прояснения до того, как явится Эбнер Кук оформлять сделку.

— А какова роль во всем этом Генри Лау? Это он дал тебе пистолет, или ты взял его без спроса?

— Мы сами его взяли… я сам его взял. Как-то ночью мы играли в покер у него на квартире, и я сказал, что мне нужно в туалет. Я вошел в его спальню и взял пистолет. Я знал, где он хранит ключ от того ящичка. Я его взял, а потом, после, подложил обратно. Это было в следующий раз, как мы сели играть. Так было и задумано. Мы считали, что он никогда не узнает.

На взгляд Босха, все это звучало абсолютно правдоподобно. Но Гарри знал, что когда сделка будет официально заключена и подписана Куком и Лэмом, он получит возможность подробнее расспросить Лэма обо всех подробностях дела. До прихода Кука ему хотелось прояснить только один аспект.

— А как было дело с Гонконгом? — спросил он.

Лэма вопрос, казалось, привел в замешательство.

— С Гонконгом? — переспросил он. — А что с ним?

— Кто из вас имеет связи с тамошним преступным миром?

Лэм недоуменно покачал головой. Недоумение показалось Босху искренним.

— Я не понимаю, о чем вы говорите. Мои родичи живут в Нью-Йорке, а не в Гонконге. У меня нет там никаких связей, и, насколько мне известно, у Роберта и Миа их тоже нет. О Гонконге речи не было.

Босх поразмыслил над этим. Теперь он испытывал замешательство. Что-то здесь не сходилось.

— Ты хочешь сказать, что, насколько тебе известно, ни Роберт, ни Миа не звонили никому в Гонконг по поводу этого уголовного дела или кого-то из следователей?

— Нет, насколько я знаю. Я правда не думаю, что у них там какие-нибудь связи.

— А в Монтерей-Парке? Та триада, которой платил мистер Ли?

— О них мы знали. И Роберт знал, что Чанг каждую неделю приходит собирать дань. С расчетом на них мы все и спланировали. Я подождал, пока Чанг выйдет из магазина, и вошел сам. Роберт велел мне вынуть диск из передней видеокамеры, но оставить другие диски. Он знал, что на одном из них заснят Чанг, и полиция ухватится за этот след.

Неплохая подтасовка, подумал Босх. И она удалась Роберту в точности как он планировал.

— Что вы сказали Чангу, когда он пришел к вам в магазин несколько дней назад?

— Это тоже входило в наш план. Роберт знал, что он придет вымогать у нас деньги.

Лэм отвел и опустил взгляд. Казалось, он был сконфужен.

— Так что же вы ему сказали? — подстегнул Босх.

— Роберт сказал ему, что полицейские показали нам его фото и сказали, что это он убил. Он дал понять, что полиция его разыскивает и хочет арестовать. Мы подумали, что это вынудит его бежать. Если он уедет из города, то все будет выглядеть так, будто он в самом деле виновен. Если бы он вернулся в Китай и исчез, это бы сыграло нам на руку.

Босх потрясенно вытаращился на Лэма. Смысл того, что говорил парень, и последствия этих преступных действий все больше доходили до его сознания. Получалось, что он был послушной марионеткой на протяжении каждой секунды своего расследования!

— Кто звонил мне? — спросил он. — Кто велел мне держаться подальше от этого дела?

Лэм медленно кивнул.

— Это был я, — признался он. — Роберт набросал мне текст, и я позвонил с городского таксофона. Мне очень жаль, детектив Босх. Я не хотел вас запугивать, но я вынужден был делать то, что велел мне Роберт.

Босх потерянно кивнул. Ему тоже было очень жаль, но совсем по другой причине.