38

Утром, после того, как Грасиэла и Реймонд уехали и в доме стало тихо, Маккалеб открыл свою сумку и разложил на журнальном столике все бумаги, папки и документы в шесть стопок. Размышляя обо всем случившемся и о том, как ему действовать дальше, он выпил бокал апельсинового сока и съел две ежевичные тартинки, которые, как он догадался, предназначались для Реймонда. Перекусив, Маккалеб приступил к работе, надеясь, что это поможет ему отвлечься от мыслей о том, что предпримет Джей Уинстон, имея на руках список доноров и реципиентов.

И хотя эти мысли постоянно отвлекали его, Терри вскоре почувствовал, что увлекся своей работой не на шутку. Он искал ключ к разгадке, над которой бился уже несколько дней. Но теперь все должно быть иначе. Он чувствовал это, а своим предчувствиям Терри привык доверять еще во время работы агентом ФБР. Из прежнего опыта он знал, что чем больше набралось улик, чем больше разбухает папка с документами, тем легче истине спрятаться среди них. Он уже начал активный поиск, и это было сродни поиску красного яблока в фруктовой лавке — такого, вытащив которое ты обрушиваешь всю пирамиду разом.

Далеко за полдень Маккалеб почувствовал, как возбуждение, охватившее его утром, испарилось напрочь. Просидев восемь часов за документами и пролистывая страницу за страницей все, что ему удалось собрать за десять дней, Маккалеб так и не нашел разгадку. Отвлекаясь лишь на то, чтобы съесть сэндвич или набрать номер телефона Уинстон, он все еще надеялся, что отыщет ключ, — но напрасно. Ощущение полного одиночества и бессилия возвращалось к Терри с удесятеренной силой. В какой-то момент Маккалеб поймал себя на мыслях о том, где бы надежнее укрыться — в заснеженных горах Канады или на горячих пляжах Мексики.

В четыре часа дня он снова позвонил в Звездный Центр, и ему в пятый раз ответили, что Джей Уинстон нет на месте. Правда, на этот раз секретарь добавила, что Уинстон вряд ли появится в офисе до конца дня. Это было уже что-то, потому что до этого она категорически отказывалась сообщать любую информацию. Возникшую идею поговорить с капитаном Маккалеб тут же отклонил, так как мог невольно подставить Джей, которая решила остаться на его стороне, то есть на стороне подозреваемого.

Повесив трубку, Терри набразл номер телефона на катере и прослушал два сообщения на автоответчике. Первое было от Локриджа. Бадди заходил на катер, чтобы посмотреть, все ли в порядке. Во втором сообщении женщина ошиблась номером; она искала некоего Лютера Хэтча, и на всякий случай она оставила свой номер телефона. Услышав это имя, Маккалеб вздрогнул: Лютер Хэтч был преступник, при розыске которого он познакомился с Уинстон. Теперь Терри узнал голос Джей. Значит, она не могла говорить открыто, но хотела, чтобы он ей срочно позвонил.

Набирая номер, оставленный Джей, он узнал междугородний код — это был номер офиса в Вествуде, где Терри работал еще недавно. На звонок ответили сразу:

— Уинстон слушает.

— Это Маккалеб.

Пауза.

— Привет, — наконец произнесла Уинстон. — Я волновалась, поймешь ты мое сообщение или нет.

— Что случилось? Ты можешь говорить?

— Скорее нет.

— Хорошо. Тогда буду говорить я, а ты отвечай «да» или «нет», — сказал Маккалеб. — Агенты ФБР знают, что ты мне помогаешь?

— По всей видимости, нет.

— Но ты находишься у них, потому что расследование передали ФБР, так?

— Ну да.

— Ладно, тебе удалось проверить имена из списка?

— Этим я целый день и занимаюсь.

— Нашла что-нибудь?

— Нет. Пока ничего, — сухо ответила Джей.

Прикрыв глаза, Маккалеб грубо выругался про себя. Где он мог допустить оплошность? Это не может быть тупик! Мысли метались в поисках ответа. Может, у Джей не хватило времени, чтобы проверить весь список тщательно?

— Скажи, мы можем с тобой встретиться и все обсудить? — спросил Терри.

— В ближайшее время, боюсь, это невозможно, — сказала Джей. — Почему ты не хочешь дать мне номер телефона, с которого говоришь сейчас? Я бы тебе перезвонила.

Маккалеб размышлял буквально мгновение. Как сказала ему накануне Уинстон, она по уши погрязла в его проблемах. Он доверял. Не раздумывая больше, Терри продиктовал ей номер телефона Грасиэлы.

— Позвони, как только сможешь, — попросил он.

— Позвоню.

— Да, кстати: они уже обращались в суд присяжных?

— Пока нет.

— Сколько они намерены еще ждать?

— Я позвоню тебе завтра утром. Пока. — И Уинстон отключилась.

Маккалеб громко выругался. Завтра утром ФБР предъявит суду улики для обвинения его в убийстве. И знал, что процедура сведется к пустой формальности. Присяжные всегда были на стороне обвинения в случаях вроде этого. Все, что требовалось от агентов, чтобы получить «добро» присяжных, — это показать им видеозапись из «Шерман-маркет» и положить на стол сережку Глори, найденную у него на катере во время обыска. И круг замкнется. После обеда у них состоится пресс-конференция — как раз чтобы сенсация попала в шестичасовые новости. Слава, считай, обеспечена.

Пока в голове Маккалеба проносились все эти обрывочные мысли, трубка телефона в его руке зазвонила снова.

— Это Джей.

— Откуда ты говоришь?

— Из кафе. По платному телефону.

Маккалеб ясно представил, где сейчас находится Уинстон. Это место рядом с кафетерием было довольно уединенным.

— Что происходит, Джей?

— Все не слишком хорошо. В ФБР готовят последние документы, которые они собираются отвезти сегодня вечером в офис окружного прокурора. А утром доставят документы в суд присяжных. Собираются предъявить тебе обвинение в убийстве Глории Торрес. Пока будет рассматриваться это дело, они добавят еще дела Корделла и Кеньона.

— Понял, — сказал Терри, не зная, что сказать. — Ругань тут уже не поможет.

— Я бы советовала тебе сдаться, Терри, — проговорила Джей. — Ты расскажешь им все, о чем рассказал мне. Ты сможешь их убедить. Я буду стоять за тебя до последнего. А сейчас у меня связаны руки. Я владею информацией о Добром Самаритянине, которой у меня не должно быть. Если же придется сказать, откуда у меня она, я автоматически окажусь в одной упряжке с тобой.

— А как насчет списка? До сих пор ничего?

— Слушай, об этом я говорила с агентами. Мне нужно время, чтобы поработать над ним. Я сообщила им об этом только потому, что должна была обеспечить тебе хотя бы какую-то защиту. Мы собирались проверять всех реципиентов, которым пересадили органы Глории Торрес. Я сказала, что у меня имеется источник, который снабдил меня этим списком, с чем меня и поздравили. В Бюро мне дали день на проверку. И ничего. Терри, по нулям. Я проверила каждое имя из списка. И ничего не нашла, — тяжело вздохнула Уинстон.

— Расскажи подробнее.

— У меня нет с собой списка, но…

— Погоди.

Маккалеб прошел в спальню Грасиэлы, где на столе лежала копия списка. Взяв список со стола, он начал зачитывать имена в алфавитном порядке.

— Дж.-Б. Дикки. Ему пересадили печень.

— Я помню. Организм не справился. Были осложнения, и реципиент скончался спустя три недели после трансплантации.

— Но это еще не значит, что стрелял не он, — заметил Маккалеб.

— Знаю. Однако после моего разговора с оперировавшим его хирургом стало ясно, что это не он. Там был случай благотворительной помощи. Почти все оплачивала больница. У этого человека не было ни денег, ни связей на то, чтобы нанять убийцу. Пошли дальше.

— Хорошо. Следующий реципиент Тэмми Домайк. Ей пересадили одну из почек.

— Точно. Школьная учительница, двадцати восьми лет, замужем, имеет двоих детей. Она никого не убивала, это понятно.

— Вторую почку пересадили Уильяму Фарли.

— Пенсионер из Бейкерсфилда. Привязан к инвалидному креслу уже двенадцать лет. С тех пор как получил пулю в позвоночник во время обычной проверки автомобиля. Стрелявшего, кстати, так и не нашли.

— Дорожный патруль штата Калифорния, — заметил Маккалеб. — У него могли быть друзья, способные привести план в действие.

Уинстон выдержала долгую паузу, а потом со вздохом сказала:

— Не похоже, Терри. Ну ты сам подумай, каким образом…

— Знаю, знаю, — согласился Маккалеб. — Неважно. Перейдем к глазам. Роговицу получила Кристин Фуайе.

— Верно. Она работает продавцом в книжном, только что закончила колледж. Это не она. Терри, мы все надеялись, что в списке окажется какой-нибудь миллионер, или политик, или еще кто-нибудь, у кого кишка не тонка, одним словом. Кого сразу можно вычислить. Но в списке нет такого человека, Терри.

— Так что я по-прежнему остаюсь лучшим кандидатом в убийцы.

— К сожалению.

— Спасибо, Джей. Ты оказала мне огромную услугу. Однако мне надо ехать.

— Подожди, Терри! Не сердись на меня. Не забывай, что я была единственной, кто прислушался к тебе.

— Я не забываю, Джей. Прости.

— Я хотела рассказать тебе о том, что пришло мне в голову. Я не хотела говорить, пока не проверю все до конца. Я займусь этим завтра с утра. У меня будет ордер на получение секретной информации.

— О чем ты, Джей? Расскажи. Мне важно это знать.

— Смотри: мы все время работали только с теми, кто получил органы после гибели Глории Торрес, так?

— Так. Но ведь ни у Корделла, ни у Кеньона органы для пересадки не брали.

— Я знаю. Я сейчас не об этом. Ты забыл, что есть и список тех, кто ожидает подходящий орган. Лист ожидания.

— Разумеется, — в раздумье ответил Маккалеб. — Я сам находился в таком списке почти два года, потому что не было донора с подходящей группой крови.

— А тебе не приходило в голову, что кому-то захотелось немного подвинуть этот список? Приблизить свою очередь?

— Приблизить?

— Ну да. Кто-то понимал, что ждать придется долго. Так долго, что он может и не дождаться. Ведь тебя предупредили, что с твоей группой крови ничего предсказать нельзя, в особенности если речь идет о пересадке сердца? — продолжала Джей.

— Да, предупреждали, что надежды у меня мало.

— Вот! Возможно, наш убийца все еще находится в списке ожидающих. Убрав Глорию Торрес, он все-таки продвинулся на один пункт вперед, прибавил себе немного шансов.

Маккалеб молчал в глубоком раздумье. В словах Джей имелся определенный смысл. Бонни Фокс сказала Терри, что в ее отделении лежит больной и у него та же ситуация, что была у самого Маккалеба. Любопытно, она имела в виду буквально ожидание пересадки и четвертую группу крови, резус-фактор отрицательный? Терри подумал о мальчике, который давно лежит в отделении. Это его имела в виду Фокс или кого-то другого?

Маккалеб представил себя на месте родителей этого парнишки. Могли бы они решиться на изощренное преступление, лишь бы спасти сына? Такое вообще возможно или нет?

— Да, в этом есть смысл, Джей, — произнес он, в его голосе снова появились энергичные нотки. — Ты хочешь сказать, что, возможно, кто-то все еще ждет своей очереди.

— Верно. И я хочу получить ордер на допуск к Базе данных доноров. Я намерена просмотреть списки с именами тех, кто ожидает донорских органов. Любопытно, как эти люди прореагируют на мой интерес.

Маккалеб кивнул, но мысли его были далеко.

— Стоп, стоп, — сказал он. — Все это слишком сложно.

— Что именно?

— Весь замысел. Если кто-то и захотел «продвинуться» в списке, то для чего ему убирать доноров? Почему ему не убирать пациентов?

— Потому что это было бы слишком очевидно. Если двое или трое пациентов, нуждающихся в пересадке сердца или печени, погибнут друг за другом, у кого-то могут возникнуть вопросы. А убирая доноров, убийца не вызывает подозрений. Никто не замечал никакой связи, пока не вмешался ты.

— Возможно, ты права, — сказал Маккалеб, все же не до конца убежденный. — Но если ты права, значит, убийца готовится нанести новый удар. И очень скоро. Тебе следует проверить весь список доноров с четвертой группой крови. Ты должна их предупредить. Им потребуется защита.

Маккалеба взволновала возможность такого объяснения. Он почувствовал, как у него участился пульс.

— Конечно, — сказала Уинстон. — Когда я получу ордер, то вынуждена буду сообщить Невинсу, Улигу и всем остальным, зачем я этим занимаюсь. И тогда тебе придется появиться в полиции, Терри. Другого выхода нет. Возьми своего адвоката и приходи с ним. Воспользуйся этим шансом. Невинс и Улиг — не дураки, они все поймут. Они признают, что ошибались.

Маккалеб молчал. В том, что она сказала, была своя логика. И тем не менее Терри колебался. Он не хотел передавать свою судьбу в чьи-то руки, предпочитая надеяться только на самого себя.

— Терри, у тебя есть адвокат? — спросила Джей.

— Нет и никогда не было. Зачем? Никаких преступлений я не совершал.

Маккалеб прикусил язык. Ему доводилась слышать то же самое от сотен виновных. Уинстон, должно быть, тоже.

— Я имела в виду, у тебя есть адвокат на примете? Если нет, я могла бы порекомендовать кое-кого. Майкл Халлер-младший, например, очень неплохой адвокат.

— Если что, я знаю пару-тройку адвокатов. Мне надо об этом подумать.

Мысли Терри заметались. Он на мгновение представил себя в камере окружной тюрьмы. Ему приходилось бывать там на допросах во время работы в ФБР. Маккалеб прекрасно помнил, какой там стоит гвалт, как опасна вся обстановка. Он знал: как бы ни сложились обстоятельства, он не намерен просто сдаться.

— Терри, ты меня слушаешь? — раздался в трубке голос Джей.

— Да. Извини. Я просто задумался. Как мне с тобой связаться, если я решу приехать?

— Я оставлю тебе номер своего пейджера и номер домашнего телефона. В офисе я примерно до шести вечера, а потом поеду домой. Звони в любое время.

Маккалеб записал номера телефонов, которые продиктовала Джей. Затем закрыл записную книжку и покачал головой.

— Просто не верится. Получается, я добровольно собираюсь признаться в том, чего не делал. Это абсурд.

— Знаю, Терри. Но истина — великая вещь. Она явит себя, когда придет время. Просто обещай, что позвонишь мне. Когда ты сам захочешь.

— Я позвоню тебе, Джей. — И с этими словами Маккалеб повесил трубку.