31
— Координаторская, — раздался голос в трубке.
— Будьте добры Глена Леопольда. Скажите, что звонит Бонни Фокс.
Все трое сидели за закрытыми дверями в офисе Фокс. Она включила громкую связь, чтобы разговор могли слышать и Терри с Грасиэлой. Они ждали Бонни около получаса, пока она заканчивала обход. Фокс была по-прежнему готова помочь, но теперь явно нервничала — гораздо сильнее, чем во время их разговора в Северной башне больницы. Маккалеб разработал детальный план, и доктор сделала для себя кое-какие пометки. А потом набрала нужный номер и стала ждать.
— Бонни? — раздался голос в трубке.
— Привет, Глен. Как поживаешь?
— Отлично. Чем могу быть полезен? Извини, у меня есть всего десять минут. Я тороплюсь на совещание.
— Я постараюсь покороче. У меня возникла небольшая проблема, Глен. Думаю, ты поможешь мне ее разрешить.
— Выкладывай.
— Я делала операцию девятого февраля. Это был донор под номером 98–63. Сейчас у реципиента осложнение. Мне бы хотелось поговорить с хирургами, которые трансплантировали другие органы этого донора.
Возникла короткая пауза.
— Да, дела. Знаешь, это необычная просьба. Какое осложнение ты имеешь в виду, Бонни?
— Знаю, ты торопишься. Так вот, если коротко: у реципиента была кровь четвертой группы, резус-фактор отрицательный. Донорский орган соответствовал — по крайней мере, по данным Базы. А примерно девять недель после операции анализ крови реципиента показывает резус-фактор положительный, и последняя биопсия показала, что пошло отторжение из-за несовместимости крови. И я хочу разобраться, что конкретно вызвало проблему.
В трубке снова воцарилась тишина.
— Полагаю, если дело в пересаженном сердце, это заметили бы раньше, — произнес Гленн.
— Согласна, но этого не проверяли. Мы исходили из данных файла — что резус-фактор отрицательный. Не пойми меня неправильно, Глен. Я не говорю, что дело в сердце. Однако я должна выяснить, откуда происходит ошибка, и потому хочу охватить максимум информации. И лучше всего начать именно с сердца.
— Ты выясняешь все это по просьбе адвокатов? Если так, то сначала мне нужно…
— Нет, Глен. Это моя инициатива. Мне необходимо узнать, попал ли вирус в кровь с органом, или эта проблема существовала ранее.
— Хорошо. Чью кровь переливали пациенту?
— В том-то и дело. Мы использовали его собственную кровь. Передо мной лежит история болезни. В ней сказано, что задолго до операции он сдал восемь единиц крови. Мы перелили только шесть.
— А ты уверена, что вы перелили именно его кровь?
По голосу Леопольда чувствовалось, что ему все это не нравится. Разговаривая, Бонни время от времени смотрела на Маккалеба, и он видел, как ей неловко обманывать координатора.
— Я могу с уверенностью сказать, что мы строго соблюдали инструкцию. И перед операцией я лично дважды проверила маркировку пакетиков с кровью. Там было имя реципиента. Выходит, это была его собственная кровь.
— Хорошо, тогда что тебе нужно от меня?
— Список имен. Какой орган какому пациенту пошел и имена и телефоны хирургов.
— Даже не знаю. Думаю, я должен…
— Послушай, Глен. Повторяю, у меня нет ни к кому претензий. У моего пациента осложнения, и я все хочу выяснить проблему для себя. Все останется между нами, если это тебя беспокоит. Речь не идет ни об адвокатах, ни об исках. Однако я должна выяснить, как вирус попал в кровь моего пациента. Я с тобой согласна, могли перепутать кровь. Но и ты, наверное, не станешь возражать, что, разбирая подобную ситуацию, необходимо начать с нового органа, который получил больной.
Маккалеб от волнения задержал дыхание. Сейчас все решалось. Леопольд должен передать список самой Фокс. Их не устроит, если он захочет проверить все сам и сообщить ей результат.
— Ну что ж…
В трубке повисла тишина. Фокс вытянула руки вперед и в изнеможении уронила голову на стол. Судя по звукам в микрофоне, Леопольд щелкал по клавишам компьютера. Видимо, он все-таки сам решил проверить информацию по Базе.
Поднявшись со стула, Маккалеб осторожно дотронулся до плеча Фокс. Она обернулась, и Терри жестами попросил ее собраться и продолжить разговор.
— Глен, — произнесла она. — Что ты думаешь?
— Я просматриваю список. Органы для пересадки забирали из «Хоули Кросс». У донора не было признаков вируса в крови. И не могло быть. Этот донор регулярно сдавал кровь. Если бы что-то было не так, ее давно бы…
— Вероятно, ты прав, но я хочу сама еще раз все проверить. Хотя бы ради самоуспокоения.
— Понимаю, — сказал Глен.
В трубке снова послышалось щелканье клавиатуры.
— Посмотрим… Доставку органов осуществляла компания «Медик Эйр». Печень была доставлена вместе с сердцем к вам в «Сидарз». Ты знаешь доктора Дэниэла Спивака?
— Нет.
Маккалеб быстро вытащил из сумки блокнот и начал записывать.
— Он пересаживал печень. Посмотрим, что у нас с легкими.
— Я позвоню доктору Спиваку, — перебила Фокс. — Кто был реципиентом?
— Уф… Бонни, я прошу тебя сохранить это в строжайшей секретности.
— Само собой.
— Это женщина. Глэдис Уинн.
— Спасибо, Глен. Итак, легкие.
— Прочерк. Легкие без сердца не пересаживают… А оно досталось твоему пациенту.
— Верно. Кому передали костный мозг?
— Тебе нужна информация обо всех органах. Так. Костный мозг. Здесь случилась неприятность. Мы опоздали. Его отправляли в Сан-Франциско, но из-за погоды была задержка рейса. Решили лететь через Сан-Хосе, но, учитывая пробки на дорогах и прочее, в больницу Святого Иосифа прибыли слишком поздно. Мы упустили возможность, и, насколько я понимаю, пациент потом скончался. Это редкая группа крови. Возможно, для пациента это был единственный шанс.
И опять наступила пауза. Маккалеб взглянул на Грасиэлу. Она сидела, опустив глаза. Терри только сейчас осознал, как тяжело Грасиэле присутствовать при этом разговоре. Он касался ее сестры и людей, которым она спасла жизнь. Но в какой деловитой манере! Да, Грасиэлу, как медсестру, не должен был удивлять такой подход. Если бы речь не шла о Глории.
Маккалеб написал фразу «костный мозг» и зачеркнул ее. Потом снова жестом попросил Фокс продолжать.
— А что почки? — задала она очередной вопрос.
— Почки… Почки разделили… Сейчас я посмотрю…
Следующие несколько минут Леопольд по просьбе Фокс прошелся по списку остальных органов, взятых у Глории Торрес и пересаженных нуждающимся больным. Маккалеб записал все имена и теперь не отрывал глаз от блокнота, не смея взглянуть на Грасиэлу, которой приходится выслушивать этот мрачный список.
— Вот и все, — сказал Глен.
Маккалеб, удовлетворенный результатом, но измотанный тяжелым разговором, глубоко и громко вздохнул. Видимо, слишком громко, потому что Глен Леопольд тут же с тревогой спросил:
— Бонни? Ты одна? Ты не говорила, что с тобой…
— Здесь никого нет, Глен. Я одна. Успокойся.
Наступила тишина. Фокс негодующе посмотрела на Терри, потом закрыла глаза и стала ждать.
— Ладно. Просто мне показалось, что я услышал какой-то звук. Я должен еще раз повторить, что эта информация сугубо конфиденциальна.
— Я знаю, Глен.
— Я ведь нарушил собственные правила, сообщив ее тебе, Бонни.
— Я понимаю твои чувства, Глен. — сказала Фокс. — Я буду проводить проверку очень деликатно. И сообщу тебе, когда что-то узнаю.
— Отлично.
Обменявшись с Леопольдом еще несколькими репликами, Фокс положила трубку. Отодвинув от себя телефон, она снова уронила голову на руки.
— Боже, не могу поверить, что это сделала я. Лгала хорошему человеку. Лгала своему коллеге. Если он каким-то образом узнает…
Доктор Фокс не закончила. Покачав головой, она снова закрыла глаза.
— Доктор, — произнес Маккалеб. — Вы поступили совершенно правильно. Вы никак не навредили Глену, кроме того, он вряд ли узнает, куда ушла эта информация. Завтра вы позвоните ему и скажете, что вы во всем разобрались и вирус проник не с донорским органом. И добавите, что уничтожили все записи о данных других реципиентов.
Открыв глаза, Фокс посмотрела на Терри:
— Это не имеет значения. Я обманула его. А я ненавижу лгать. Если Глен узнает об этом, он перестанет мне доверять.
На этот раз Терри не знал, что сказать доктору.
— Вы должны обещать мне одну вещь, — сказала Фокс. — Если ваша версия окажется верной, если вы окажетесь правы, вы поймаете этого мерзавца. Только тогда я смогу смириться с тем, что сотворила. Это будет мое единственное оправдание.
Маккалеб кивнул головой. Потом он обошел вокруг стола и обнял Бонни Фокс за плечи.
— Спасибо вам, — негромко произнесла Грасиэла. — Вы поступили правильно.
Губы Фокс растянулись в едва заметной улыбке.
— И последнее, — сказал Маккалеб. — Здесь можно снять копию?
