30
Вторник, 6 апреля, 13:15.
На этот раз с обеда опоздала сама Брайтман. Обвинители и защитники сидели на местах и ждали, но даже секретарь не знала, чем вызвано отсутствие судьи. Босх подошел к ограждению и тронул Холлера за плечо. Тот обернулся и спросил:
— Гарри, ты готов? Вот-вот начнем.
— Готов, только надо поговорить.
— Что случилось?
Босх повернулся спиной к столу защиты и еле слышно прошептал:
— У особого отдела есть кое-что, я с ними виделся.
Возможно, он слишком осторожничал, но фотографии, показанные Райтом, вызывали тревогу. Джессап явно что-то затевал.
Прежде чем Холлер успел ответить, гул в рядах публики вдруг затих. Брайтман заняла судейское кресло.
— После заседания, — шепнул Холлер.
Велев помощнику рассадить присяжных, Брайтман обратилась к залу:
— Прошу меня извинить, в задержке виновата я сама. Возникли личные дела, которые заняли больше времени, чем предполагалось. Мистер Холлер, вызовите, пожалуйста, следующего свидетеля.
Следующим был Дорел Клостер. Босх вышел к трибуне, а Брайтман тем временем еще раз объяснила присяжным, что свидетель не может присутствовать, и поэтому его прежние показания, данные под присягой, будут зачитаны. Процедуру обговорили еще на рабочих слушаниях и приняли, несмотря на возражения защиты, однако Ройс все же встал и заявил протест.
Брайтман нахмурилась:
— Мистер Ройс, мы уже обсуждали эту тему.
— Я прошу суд пересмотреть свое решение, — набычился защитник, — поскольку такая форма представления показаний противоречит конституционному праву моего подзащитного. Детективу Клостеру не были заданы вопросы, которые я хотел бы задать в соответствии со сложившейся версией защиты.
— Повторяю, мистер Ройс: решение уже принято, и дальнейшие прения в присутствии присяжных неуместны.
— Но, ваша честь, тогда я лишаюсь возможности осуществлять защиту своего клиента должным образом.
— Мистер Ройс, я и так слишком снисходительна, позволяя вам играть на публику. Мое терпение скоро иссякнет. Вернитесь на место.
Ройс стоял, сверля судью взглядом. Босх понимал, чего он добивается. Адвокат хотел вызвать сочувствие присяжных, представить себя и Джессапа маленькими людьми, несчастными и преследуемыми, против которых ополчились не только обвинители, но и судья.
Выдержав долгую паузу, Ройс снова заговорил:
— Ваша честь, я не могу сесть, пока права моего подзащитного остаются под угрозой. Это вопиющее…
Брайтман резко ударила ладонью по столу. Звук напоминал выстрел.
— Прошу присяжных заседателей удалиться в комнату ожидания!
Присяжные, испуганно оглядываясь, потянулись гуськом к выходу. Ройс не отрывал глаз от судьи. Все это было частью его игры. Маленького человека сейчас накажут за дерзость.
Когда последний из присяжных скрылся за дверью, Брайтман повернулась к Ройсу:
— Мистер Ройс, одним из последних заседаний процесса станет специальное слушание по поводу вашего неуважения к суду, а до тех пор, если я прикажу вам сесть, а вы не подчинитесь, вас будут усаживать силой. Вы поняли?
— Да, ваша честь. Прошу прощения за то, что не сдержал чувств.
— Хорошо, мистер Ройс. Займите ваше место, и присяжные смогут вернуться.
Некоторое время они продолжали меряться взглядами, потом Ройс медленно опустился на стул.
Присяжные начали вновь рассаживаться, то и дело поглядывая на Ройса. Босх внимательно следил за их лицами, замечая явную симпатию. Похоже, тактика адвоката сработала. Хулиган, которого вызывали к директору, всегда герой в глазах других учеников, даже если толком не известно, что происходило за запертыми дверями.
Брайтман обратилась к присяжным:
— Вполне понятно, что на судебных процессах по таким сложным делам накал эмоций бывает слишком высок. Однако мы с мистером Ройсом обсудили возникшую проблему, и нам удалось успешно разрешить ее. Это чисто процедурный вопрос, на который вам не следует обращать внимания. Теперь давайте продолжим. Мистер Холлер?
— Да, ваша честь.
Обвинитель занял место на трибуне, положив перед собой копию показаний Клостера.
— Детектив Босх, вы готовы зачитать свидетельские показания Дорела Клостера, данные под присягой 8 октября 1986 года?
— Готов. — Босх достал из кармана очки и надел их.
— Итак, я буду читать вопросы, которые задавал детективу Клостеру помощник окружного прокурора Гэри Линц. Вы будете читать ответы свидетеля.
Чтение началось. После выяснения основной информации о свидетеле начались вопросы, непосредственно связанные с убийством Мелиссы Лэнди.
— Детектив Клостер, вы работаете на участке Уилшир?
— Совершенно верно, в отделе тяжких преступлений.
— Как началось расследование этого дела?
— Мне позвонили домой, когда патрульные полицейские, вызванные к дому семьи Лэнди, установили факт похищения ребенка.
— Что вы сделали, приехав по вызову?
— Мы с напарником опросили каждого из присутствовавших — мать, отца и сестру пропавшей девочки Сару, — а затем провели общую беседу. Такая тактика позволяет быстрее наметить направление расследования.
— Расскажите, что вам удалось узнать.
— Из личной беседы с Сарой выяснилось, что девочки играли в прятки во дворе дома, и она пряталась в кустах, откуда улицу не видно. Сара услышала, как к дому подъехал мусоровоз. Мусорщик вошел во двор и схватил ее сестру. Однако в тот день было воскресенье, когда мусор не забирают. Затем, в ходе общей беседы, отец услышал рассказ девочки и сразу вспомнил, что по утрам в воскресенье по улице часто проезжают тягачи-эвакуаторы, водители которых носят комбинезоны, похожие на одежду мусорщиков.
— Что вы предприняли потом?
— Мы выяснили, какие компании занимаются эвакуацией машин в районе бульвара Виндзор. Оказалось, что в тот день работали только три. Я вызвал подкрепление, мы разбились на пары и распределили компании между собой. Нам с напарником досталась «Аардварк-эвакуация».
— Что было дальше?
— Мы поехали туда. Эвакуаторы уже заканчивали, поскольку патрулировали в воскресенье только по утрам в окрестностях церкви. Три водителя, работавшие в компании, собирались домой, но все они добровольно согласились назваться и ответить на наши вопросы. Пока напарник проводил предварительный опрос, я вернулся в машину и сообщил их имена главному диспетчеру для проверки через полицейскую базу данных.
— Кто были эти водители?
— Уильям Клинтон, Джейсон Джессап и Дерек Уилберн.
— Каковы были результаты проверки?
— Из троих арестовывался только Уилберн — за попытку изнасилования, но осужден не был. Четыре года назад.
— И поэтому вы его заподозрили?
— Да. Внешне он соответствовал описанию, данному Сарой, и имел судимость по обвинению в сексуальном насилии.
— Что вы делали потом?
— Я вернулся к напарнику, который опрашивал водителей. Нужно было скорее искать девочку. Известно по опыту, что чем дольше похищенного не могут найти, тем меньше остается шансов на счастливый исход.
— Какое решение вы приняли?
— Я решил, что Дерека Уилберна надо показать Саре Лэнди — вдруг она его опознает.
— Вы провели официальную процедуру опознания?
— Нет. Надо было спешить, и я спросил водителей, согласны ли они поехать с нами, чтобы продолжить беседу. Они согласились.
— Без колебаний?
— Да.
— Кстати, что выяснили ваши коллеги, которые ездили в другие компании?
— У них никто не вызвал подозрений, ни в связи с прошлым водителей, ни в личных беседах.
— Таким образом, вы сосредоточились на Дереке Уилберне?
— Да.
— Что было дальше?
— Мы вызвали две патрульные машины, посадили Джессапа и Клинтона в одну из них, а Уилберна — в другую. Затем заперли территорию компании «Аардварк» и поехали к дому семьи Лэнди, но патрульных отправили долгой дорогой, чтобы успеть первыми. Приехав, я отвел Сару на второй этаж, в ее спальню, где окно выходило во двор, закрыл шторы и попросил незаметно поглядеть в щель.
— Так, продолжайте.
— Напарник остался во дворе. Когда приехали патрульные машины, водителей вывели и поставили в ряд. Я спросил Сару, узнает ли она кого-нибудь.
— Она узнала?
— Сначала нет, но один из водителей, Джессап, был в бейсболке с надвинутым на лицо козырьком.
Босх перевернул сразу две страницы. Вопросы о поведении Джессапа и попытке скрыть лицо были опротестованы защитником на первом процессе, переформулированы, снова заданы и вновь опротестованы. На досудебном слушании Брайтман согласилась с ходатайством Ройса, и спорные вопросы было решено не зачитывать. Это была одна из немногих побед защиты.
— Детектив, расскажите, что было дальше.
— Сара спросила меня, не может ли тот человек снять бейсболку. Я связался по радио с напарником, Джейсон снял бейсболку, и тогда Сара сказала, что это он.
— То есть человек, который увез ее сестру?
— Да.
— Минуточку… Вы же сказали, что подозревали Дерека Уилберна.
— Да, на основании его прошлого ареста за сексуальное преступление.
— Сара была вполне уверена?
— Я спрашивал ее несколько раз, она не колебалась.
— Продолжайте.
— Я оставил Сару в спальне и спустился вниз. Джейсона Джессапа арестовали, надели наручники и посадили в патрульную машину. Уилберна и Клинтона посадили в другую и отправили в участок для допроса.
— А Джессапа вы допросили?
— Да, прямо в машине, время было дорого. Я зачитал ему его права, спросил, будет ли он отвечать, и он согласился.
— Вы записали ход допроса?
— Нет, забыл, слишком спешил. У меня в кармане был диктофон, но я его не включил.
— Что сказал Джессап?
— Очень мало — отрицал всякую связь с похищением, признал лишь, что работал в то утро на эвакуаторе и мог проезжать мимо дома семьи Лэнди.
— Как долго продолжался допрос?
— Около пяти минут, нас прервали. Напарник постучал в окно, и я понял по его лицу, что это важно. Вышел из машины и узнал про девочку — что ее нашли мертвой за театром. Тогда я приказал отвезти и оформить Джессапа, а сам поехал на место убийства.
— Что вы там увидели?
— Тело девочки двенадцати-тринадцати лет, оно лежало в мусорном баке. Тогда ее еще не опознали, но она была похожа на Мелиссу Лэнди. Я сразу взял у родителей фотографию.
— Как шло расследование дальше?
— Эксперты занялись телом, а мы с напарником стали опрашивать местных жителей. Выяснили, что автостоянка, примыкающая к заднему двору театра, ранее использовалась компанией «Аардварк-эвакуация» в качестве штрафной стоянки.
— Какой вывод вы сделали?
— Это было второе обстоятельство, помимо показаний сестры, которое связывало водителя из «Аардварка» с убийством Мелиссы Лэнди.
— Как вы действовали?
— Я оставил напарника возле тела, а сам поехал в отдел оформлять ордера на обыск.
— Где вы собирались проводить обыск?
— На всей территории компании «Аардварк», в тягаче Джессапа, а также у него дома и в личной машине.
— Вы получили ордера?
— Да, получил. В то воскресенье по вызову работал судья Ричард Питтман. Он был на гольфе, я позвонил, привез ордера, и он подписал их у девятой лунки. После этого мы начали обыски.
— Было ли обнаружено что-нибудь, что показалось вам важным для расследования?
— Да, нашли. Старший эксперт Арт Донован сообщил мне, что в кабине тягача, который в тот день водил Джессап, обнаружены три волоска каштанового цвета.
— Донован указал точное место в кабине, где были обнаружены волосы?
— Да, в щели под спинкой сиденья.
Босх закрыл распечатку. Показания Клостера продолжались и дальше, но Холлер сказал, что остальное обвинению не понадобится.
Брайтман спросила, желает ли сторона защиты включить в протокол заседания еще какие-либо вопросы и ответы из показаний Клостера. Ройс встал, держа в руке распечатанные листы.
— Прежде всего прошу занести в протокол, что я участвую в этой процедуре против своей воли и лишь подчиняюсь решению суда. У меня здесь отмечены две выдержки из протокола перекрестного допроса свидетеля Клостера. Могу я передать их детективу Босху? Мне кажется, это сэкономит время.
— Пожалуйста.
Помощник судьи взял листы у Ройса, отнес Босху, и тот наскоро просмотрел текст. Две серии вопросов были помечены желтым. Пока он читал, Брайтман объяснила присяжным, что теперь Ройс будет зачитывать вопросы прежнего адвоката защиты Чарлза Барнарда, а Босх — ответы детектива Дорела Клостера.
— Мистер Ройс, приступайте.
— Благодарю, ваша честь. Итак, читаю… Детектив Клостер, сколько времени прошло с момента, когда вы заперли территорию компании «Аардварк» и повезли водителей на бульвар Виндзор, до того как возвратились с ордерами на обыск?
— Я могу свериться с протоколами?
— Да, пожалуйста.
— Прошло два часа тридцать пять минут.
— Насколько надежно вы перекрыли доступ на территорию компании «Аардварк»?
— Мы заперли гаражи, я взял у одного из водителей, кажется, у Уильяма Клинтона, ключ от ворот и запер их.
— Вы сразу вернули ему ключ?
— Нет, я сказал, что ключ пока останется у меня. Клинтон не возражал.
— Значит, когда вы вернулись с ордерами на обыск, то сами отперли ворота?
— Совершенно верно.
Ройс перевернул страницу.
— Теперь зачитаем другой фрагмент перекрестного допроса… Детектив Клостер, какой вывод вы сделали, узнав о волосах, обнаруженных в кабине тягача?
— Никакого, пока они не были идентифицированы.
— Когда это было сделано?
— Через два дня мне позвонили из отдела экспертизы и сообщили, что найденные волосы идентичны образцам, взятым с тела жертвы.
— Какой вывод вы сделали?
— Что Мелисса Лэнди побывала в кабине тягача.
— Было ли обнаружено что-нибудь еще, подтверждавшее такой вывод?
— Нет, больше ничего.
— Следы крови, телесных жидкостей?
— Нет.
— Волокон ткани из одежды?
— Нет.
— Ничего больше?
— Ничего.
— В таком случае у вас не возникло подозрения, что волосы были подброшены в кабину?
— Разумеется, я обдумал и такую возможность, но отверг ее. Джессап был опознан сестрой жертвы, зачем кому-то могло понадобиться подкидывать еще и волосы?
На этом чтение закончилось. Босх взглянул на присяжных — они внимательно слушали, хотя эта часть заседания казалась вроде бы самой скучной.
— Что-нибудь еще, мистер Холлер? — спросила Брайтман.
— Нет, ваша честь.
— Очень хорошо. Думаю, наступило время для перерыва. Жду всех через пятнадцать минут — и сама постараюсь не опаздывать.
Зал начал пустеть. Босх спустился со свидетельской трибуны и подошел к Холлеру, который о чем-то шептался с Макферсон.
— Теперь Этуотер?
Холлер поднял голову:
— Да, через пятнадцать минут.
— Когда закончится, поговорим?
— Обязательно. У меня в обед тоже была интересная беседа, расскажу.
Босх кивнул и направился к выходу. Он решил спуститься на этаж ниже, чтобы выпить кофе без очереди, но сначала заглянул в туалет — и увидел Джессапа. Тот мыл руки и не сразу его заметил. Босх стоял, думая, что скажет. Наконец Джессап поднял голову. Но, едва их взгляды скрестились в зеркале, дверь открылась и в туалет вошел присяжный номер десять.
Неловкость повисла в воздухе, все трое молчали. Джессап отвел взгляд, вытер руки бумажным полотенцем, бросил комок в урну и пошел к двери, так и не сказав ни слова. Босх шагнул к кабинке, но по пути оглянулся и беззвучно выстрелил пальцем ему в спину.
