Большие деньги
В это время я стал моден на «Ленфильме». И меня вызвал знаменитый директор киностудии Илья Николаевич Киселев, по прозвищу Дуче.
Была знаменита его крылатая фраза, обращаемая к режиссерам студии:
— Вы должны помнить… постоянно помнить, что скажет о вашей картине простая русская женщина Марья Ивановна Распиз… ева.
Светлый образ Марьи Ивановны Распиз… евой присутствовал на всех обсуждениях.
На очередном Съезде кинематографистов Киселев вышел на трибуну и привычно начал:
— Искусство должно быть понятно народу. Работники советского кино не должны забывать о простом зрителе, о человеке из народа — Марье Ивановне… — Он вдруг побледнел, остановился. И после мучительной паузы вымолвил:
— … Ивановой.
Зал умер от смеха. Когда смех затих, растерянного Илью Николаевича успокоил чей-то голос из зала:
— Ничего, ничего… Она просто вышла замуж.
(Впрочем, ее нетленный образ волнует и поныне.
Правда, она еще раз вышла замуж и получила иностранную фамилию — Рейтинг. И о ней, следуя заветам Ильи Николаевича, постоянно думают труженики кино и ТВ.)
В тот день Илья Николаевич сказал мне: — Ролан (Быков. — Э.Р .) хвалил тебя — сказал, что ты здорово пишешь диалоги. Мы тут снимаем фильм про юность Ильича, но там говенные диалоги — не мог бы ты переписать? А мы тебе заплатим, — он подумал и сказал, — как за половину сценария. Для тебя это работа на неделю.
Это были большие деньги. К тому времени я уже научился тратить деньги. И мне опять не хватало. Теперь мне не хватало больших денег.
Но я как-то ясно понял: если сейчас соглашусь — мне конец. Я окончательно привыкну жить на широкую ногу. А это значит, мне придется научиться писать то, что нужно. И халтурить, халтурить!! Как он и предлагает мне сейчас. Но в это время я придумал сюжет будущей пьесы. Пьеса называлась «104 страницы про любовь». Она совсем не была «то, что нужно». И я отчетливо понял — если соглашусь, я ее похороню.
Косноязычно я начал отказываться.
Он прервал меня, походил по кабинету и сказал:
— Понимаешь, это наш козырь к юбилею Ильича.
А диалог, повторю, там — х… й. Ну, черт с тобой, мы заплатим тебе за этот диалог… — и он закончил щедро, — как за целый сценарий!
Он смотрел на меня почти с изумлением, он видел, я колеблюсь. И решил добить меня:
— Ты понимаешь, это ведь государственный заказ… Там ведь, в госзаказе, совсем другие деньги за сценарий… а еще — потиражные… Ты представляешь, какой будет тираж у фильма про Ленина!
Он был прав — он предлагал огромные деньги.
И я не мог ему объяснить.
«Не сумею!» — как-то жалко сказал я и… ушел из кабинета.