юрист (англ.).

королеве (от англ. queen).

домашнего обыска (франц.).

чрезвычайно живой (франц.).

он все уяснил для себя (нем.).

Все это, за исключением некоторых добавок и поправок, писано лет десять тому назад. Я должен признаться, что последние события заставили меня отчасти изменить мое мнение о Луи Блане. Он действительно сделал шаг вперед — и, как следовало ожидать от якобинских старообрядцев, — он ему не прошел даром.

— Что делать, — говорил еще мне в разгар Мехиканской войны Луи Блан, — честь нашего знамени компрометирована.

Мнение чисто французское и совершенно противучеловеческое. Видно, оно сильно мучило Луи Блана. Через год, за обедом, который давал в Брюсселе В. Гюго после издания «Les Miserables», Луи Блан в своей речи сказал: «Горе народу, когда его понятие о чести вообще — не совпадает с понятием военной чести». Тут был целый переворот. Он-то и обличился при начале последней войны. Энергические, полные меткости и истины статьи Луи Блана, помещаемые в «Le Temps» возбудили грозу «Sieclen» и «Opinion National» — они чуть не выдали Луи Блана за австрийского агента — и выдали бы совсем, если б он не пользовался действительно заслуженной репутацией — чистоты.

Не даром достается французам прогресс. (Прим. А. И. Герцена.)