Глава 29
Никеа Лавейская
Вот и закончились наши девичьи посиделки. Я оглянулась на закрывшуюся дверь дома Рисы и, все сильнее нервничая, посмотрела на Сайлара.
— Ты чего такая бледная? Голодная? — тут же спросил он, проверяя подпруги у Ветра и Тихушницы.
Сначала согласно кивнула, а потом, тяжело вздохнув, поделилась сомнениями и страхами:
— Боюсь! Я, конечно, привела себя у Рисы в порядок и выгляжу прилично, но все же не для знакомства с твоими родителями.
— В этом синем платье с белым воротничком ты прекрасно выглядишь! Респектабельно и в то же время — сама невинность. Как учительница по этике в заведении для девочек из аристократических семей.
Сайлар, пока говорил, закончил заниматься лошадьми и подошел ко мне вплотную. Обнял за талию и прижал к себе, делясь теплом и уверенностью. Я ехидно спросила:
— Да тебе-то откуда знать про заведения для девочек из аристократических семей? — а затем уже грустно добавила: — Ты меня любишь, поэтому я тебе в любом виде нравлюсь. А твои родители более пристрастны… ведь ты же их единственный и любимый сын! И, по их мнению, для тебя не каждая женщина подойдет!
— Детка, чего ты боишься? — участливо спросил Ош, пытаясь поймать мой взгляд.
Я положила ладони ему на грудь, уткнулась лбом в плечо и только после этого глухо произнесла:
— Что они меня не примут. Ведь я анимишка, а из-за представителя моей расы ты пострадал. Более того, чуть не умер! А если они меня не примут, ты меня разлюбишь…
— Клянусь Изначальным, Ника, какой же ты еще ребенок! Да они тебя на руках носить будут! Моему отцу уже под сотенку, а мама всего на десять лет моложе его. Они мечтают о внуках, а, как ты правильно отметила, их единственному сыну — сорок, и он не женат. И если бы я не встретил тебя, еще неизвестно, когда бы сподобился жениться. Да любой, кто тебя хоть немного узнает, сразу полюбит. И, уверен, мои родители не станут исключением. Родная, мне неважно, кто и что думает о тебе или о нас, я люблю тебя и никогда не брошу. Ну что, поехали? Они ждут этого знакомства с не меньшим волнением. Утром, когда я уезжал за тобой, мама не могла найти себе места и не знала, за что хвататься.
Зарывшись пятерней в мои волосы на затылке, мягко заставил посмотреть на него. А я с облегчением улыбнулась, погладила кончиками пальцев небритую щеку любимого и согласилась:
— Поехали! Лучше быстро отмучиться, чем долго бояться и ожидать в неизвестности.
Сай громко расхохотался и заявил:
— Я потрясен, честное слово! Ты без страха едешь со мной на места преступлений, сохраняешь спокойствие во время драк и нападений. Более того, ты совсем недавно, не раздумывая ни мгновения, кинулась вместе с Рисой в смертельную авантюру по деактивации прорыва. Отдала чуть ли не всю свою кровь на это. А сейчас трясешься от страха в ожидании встречи с моими родителями. Уму непостижимо!..
Я попыталась оправдаться, хотя даже для меня собственный лепет звучал неуверенно:
— Потому что во время заварушек я всегда знаю, что ты рядом и я в безопасности. А сейчас… Это же твои родители!
Сайлару надоело уговаривать. Он подхватил меня за талию и подсадил в седло Тихушницы. Сам легко и стремительно запрыгнул на Ветра и, пустив лошадей рысью, с уверенной улыбкой произнес:
— Знаешь, лучше я тебе это докажу, чем мы будем и дальше стоять тут и препираться.
Я лишь понуро кивнула головой.
Мы не торопясь ехали по улицам Лукана, что позволило мне любоваться городом и наблюдать за его жителями. Родители Сайлара жили на другой стороне острова, и мы потратили не меньше двух часов на дорогу к ним.
Когда я увидела большой двухэтажный добротный дом, тут же сравнила его с нашим. Очень уж похожи. Сразу видно, на что ориентировался Ош, когда строил свое семейное гнездо.
Мы подъехали к калитке и, спешившись, привязали лошадей. Мне почему-то показалось, что Сай тоже волнуется перед встречей с родителями. Тут в саду возле дома я увидела мужчину с большими садовыми ножницами в руках, он ковырялся в розарии. Заметив нас, мужчина выпрямился, держа в защищенной перчаткой руке целый букет роз. А я, удивившись, тихо спросила Сайлара:
— Это твой папа?
— Да, — мягко улыбнулся он.
— Так он чадар?! Теперь я понимаю, в кого у тебя такие несвойственные севарам рост и комплекция.
Ош приглушенно засмеялся, а потом пояснил:
— Сама знаешь: кто в паре доминирует, в того и дети пойдут. После моего рождения выяснилось, что мама и папа равны по силе духа. Может, как раз потому, что они долго не могли определиться, кто в их семье главный, на свет успел появиться лишь я один. Да и то нестандартный такой… Слишком крупный для севара, и магия меня не берет…
Я же вновь с некоторой долей ехидства в голосе заметила:
— Зато как тебе повезло, правда? Ведь в нашей семье точно известно, кто главный… — а потом с тяжелым вздохом добавила: — Да уж, моему отцу будет чрезвычайно сложно принять тот факт, что род вампиров Лавейских я теперь продолжить не смогу.
Сайлар не успел ничего сказать в ответ, потому что к нам подошел его отец, чьи смоляные короткие волосы, щедро разбавленные седыми прядками, подтверждали — сотню лет этот мужчина прожил. В руках он держал красивый букет роз; парой движений очистив их от шипов, протянул мне со словами:
— Добро пожаловать в нашу семью, девочка! Меня зовут Хериш Ош и я — отец твоего жениха.
Чадар улыбался, а в его голубых глазах светились радость и волнение. Так, похоже, все-таки не одна я нервничаю по поводу этой встречи.
Я приняла букет, вдохнула его аромат, а потом, смущаясь, ответила:
— Благодарю, господин Хериш. Я — Никеа Лавейская, и для меня честь войти в вашу семью.
— Зови меня по-родственному — дядя Хериш, — тут же предложил чадар. — И пойдемте в дом, мать уже заждалась вас.
Теперь оба мужчины шли по бокам от меня и твердо держали под локти, словно я могу упасть под тяжестью букета или ненароком сбежать. Хм, видимо, Сайлар пошел в отца во многом, и не только дом строит как он, но и точно так же любит все контролировать.
В окне мелькнул женский силуэт, и буквально через полминуты широко распахнулась входная дверь. В проеме показалась стройная, красивая и еще довольно молодо выглядящая севарка. Свои длинные шикарные волосы она уложила в замысловатую прическу, а из-под черной челки на меня смотрели такие похожие на Сайларовы зеленые глаза с желтыми искорками. Хериш пробасил ее имя — Арея, а затем представил меня.
Вскоре все сидели за богато накрытым столом. И хотя по дороге сюда мы заехали в аптеку и купили мне крови, все равно я была немного голодна. Так что не торопясь, как и предписывает этикет, маленькими кусочками поглощала пищу. Вкусно!
Постепенно за столом завязалась на первый взгляд непринужденная легкая беседа ни о чем, но уже скоро я поняла, что меня в буквальном смысле допрашивают. Ненавязчиво, исподволь — про семью, мою жизнь, увлечения и причину побега.
Чем дальше, тем все сильнее я напрягалась, а потом не выдержала и осторожно поинтересовалась у обоих родственничков:
— А вы чем в жизни занимаетесь? В Дозоре не служите? Или, может, в службе безопасности Лукана?..
Оба насторожились и синхронно спросили:
— А что?
— Ну, я так, просто спросила. Вдруг в свое время Сайлар по родительским стопам в Дозор служить пошел?..
Мой любимый севар не выдержал и рассмеялся. И сквозь смех пояснил:
— Мама, папа, просто вы с таким остервенением ее допрашиваете, что подобный вопрос возник бы у любого.
Я смутилась от того, что меня сдали с потрохами, и не знала, куда смотреть. А Хериш и Арея лишь улыбались, расслабленно откинувшись на спинки стульев. Они в этот момент были так похожи, что стало понятно: эта парочка даже думает одинаково и действует, соответственно, тоже. За годы совместной жизни, наверное, и мысли друг друга угадывать научились.
— Ника, выпей морковного соку. Он полезный! — посоветовала, как приказала, Арея.
— Спасибо, но я не люблю морковный сок, — отказалась я с мягкой извиняющейся улыбкой.
— Отговорок не принимаю! Овощи полезны для здоровья! — твердо настаивала моя будущая свекровь.
— Да я пока на здоровье не жалуюсь, — чувствуя неловкость, попыталась вновь отвертеться от сока.
— Зато будущему малышу это необходимо! — огорошила меня Арея.
Чувствуя, как горят от смущения щеки, стиснула руки под столом в кулаки и пролепетала:
— Так я вроде и не в положении еще…
— Сегодня — нет, а завтра все возможно. Лучше подстраховаться! — безапелляционно заявила она.
Что же это такое?! Дома терпела отцовский домострой, Сайлар тоже любитель покомандовать, а тут еще и его родственники приказывать намереваются?.. Сжав еще сильнее кулаки и опустив взгляд, я твердо и категорично ответила:
— Благодарю, но морковный сок я не люблю и пить не буду. А о здоровье будущего малыша позабочусь, употребляя другие полезные продукты. Когда придет время!
К моему изумлению, Арея нисколько не обиделась на меня, а довольно улыбнувшись, высказалась:
— Хвала богам, у тебя имеется характер! Я уж испугалась, что Сай тебя в бараний рог скрутит своими тиранскими замашками.
— Мама! — возмутился ее сынок.
Зато я обменялась с ней понимающими взглядами. Мое волнение и страх, что меня не примут в этой семье, улетучились, как утренний туман. И теперь я вела беседу гораздо свободнее и непринужденнее.
И, как выяснилось, я оказалась права в своих догадках. Оба родителя Сайлара работают в службе безопасности города. В разных сферах, но на высоких должностях. Вот чую я, что мои дети праздную и спокойную жизнь тоже вести не будут…
За последующие три дня меня еще несколько раз испытывали на прочность, но командовать собой я позволяла лишь Сайлару, да и то потому, что люблю и мне просто приятно ему угодить. Но время, проведенное с родителями Сая, дало надежду, что у меня теперь появилась новая надежная крепкая семья, которая не даст в обиду ни меня, ни моих детей.
* * *
Мы стояли на платформе «летучки» и прощались с друзьями — Рисой и Рашем. Подруга обняла меня и шепнула, чтобы я связалась с ней позже — обсудить наших мужчин.
Затем я с тщательно скрываемой ревностью с улыбкой наблюдала, как Риса обнимала Сайлара и они шептались о чем-то. Заметила, что Раш тоже недоволен тем, как посторонний мужчина хватает его подругу. Пусть и не соперник, но все же… И мысленно усмехнулась: моя ревность при виде чужой тут же исчезла. Я умею видеть чужие ошибки и учиться на них.
А когда поезд взлетел, ощутила грусть от расставания с единственной подругой. Приникнув к груди Сая, обняла за талию, упиваясь его теплом и самим присутствием любимого рядом. Неожиданно вспомнила, как я вот так же летела в поезде первый раз, убегая от навязанной судьбы и нежеланного брака. И тех пассажиров, что летели вместе со мной. А ведь сейчас, возможно, кто-то точно так же наблюдает за нами…
— Ты не голодна? — тихо над ухом спросил любимый.
— Нет, — ответила я, поднимая взгляд на своего севара.
— Твой страх прошел, Ника? Мои родители не так страшны, как ты себе воображала? — улыбаясь, поинтересовался он.
— Они — жуткие тираны, но вы втроем так сильно похожи, что я уже их люблю. В такой компании ничего не страшно, они любого недоброжелателя и самого злобного врага напугают.
Сайлар с полминуты сверлил меня взглядом, а потом не выдержал и рассмеялся:
— Я им скажу об этом. А то они как раз переживали, что показали себя не с лучшей стороны со своими замашками дознавателей. Что делать — привычка!
Когда внизу показались знакомые голубые крыши Гиреи, я ощутила небывалый подъем и радость. Мы дома! Что может быть лучше?!
Дождавшись, когда выгрузят наших лошадей, мы сразу направились домой. С Людвигом Нейром Сайлар несколько раз говорил по неосети от родителей. Так что мой любимый начальник организовал нам обоим пару дней отпуска для завершения важных дел. И первое из них — брачный обряд по традициям вампиров. Сайлар мотивировал это потаканием мне, но я почему-то решила, и не без оснований, что благодаря этому обряду он просто пытается обеспечить себе мою абсолютную верность.
Весь следующий день я потратила на хождение по магазинам. Самое удивительное, что мой жених вызвался меня сопровождать. Я приобрела красное платье для завтрашнего обряда, туфли на высоком каблуке и малиновый палантин, которым следовало прикрывать волосы и плечи, — все как полагается. Помимо этого Сай уговорил меня приобрести новый гардероб и множество необходимых в повседневной жизни вещей, которых вот уже несколько недель после побега я была лишена.
Совершая очередную покупку, я с улыбкой заметила:
— Твоя бывшая подружка Милис была не права. Ты не скупой и не жадный. Ты — транжира!
Сайлар, успевший расплатиться за совершенно лишний и не сильно необходимый мне набор шарфик-перчатки-шляпка, повернулся ко мне, обласкал взглядом своих оливковых глаз и удивительно мягко практически проворковал:
— Нет, это ты ошибаешься! А Милис права, я скупой. Просто все это ты будешь носить для меня, а для себя мне ничего не жалко!
Я с досадой шлепнула его ладошкой по плечу, но не выдержала и рассмеялась. А потом проворчала:
— И чтобы не лишиться потраченного, ты завтра потащишь меня в храм вампиров, да? Привяжешь к себе кровью?
Сайлар усмехнулся еще шире и честно ответил:
— Смотри-ка, ты начала видеть меня таким, какой я есть, без прикрас. Еще не передумала?
Закусила клыком губу, посверлила севара взглядом, отчего его ухмылка медленно пропала, а в глазах появилось напряжение, а потом не выдержала, расплылась в улыбке и, покачав головой, ответила:
— Я никогда не идеализировала тебя, но полюбила почти сразу — как только перестала бояться. Так что не передумала и не передумаю никогда!
Не обращая внимания на лавочницу и ее помощницу, Сай склонился надо мной, заключил мое лицо в ладони и поцеловал. Крепко, вкусно, забирая воздух и саму душу…
Затем, отстранившись, с любовью смотрел на меня, пока я пыталась отдышаться, цепляясь за него.
* * *
Небольшой вампирский храм Гиреи, расположенный вне стен города под одним из холмов, начал медленно окрашиваться в красные цвета заката. Народу почти не было, в городах в нынешнее прогрессивное время вампиры нечасто посещают свои храмы и приносят свою кровь в дар богам. Лишь во время традиционных праздников да брачных обрядов эти темные каменные стены слышат эхо шагов и чьи-то голоса.
Жрец и пара совсем юных мальчиков-служек окуривали алтарь благовониями, а мы с Саем стояли на коленях, опустив головы. Сладковатый дымок таинственным призрачным водопадом спускался по древнему камню вниз и окутывал наши склоненные головы. Очень скоро я утратила чувство реальности, слыша лишь голос жреца и ритуальные песни мальчиков-вампиров.
Нас заставили подняться на ноги и вплотную приблизиться к алтарю, на который сверху из круглой дыры в куполе храма лился красный свет заката. Отражаясь в отполированной до блеска каменной поверхности, он напоминал пламя. Лишь в центре алтаря выделялись древние руны, над которыми мы оба надрезали наши ладони и окропили их своей кровью.
Резкая боль в руке сменилась теплом, которое, становясь все сильнее, начало распространяться по всему телу. Через несколько мгновений я ощутила, что горю уже вся, и испуганно прильнула к Сайлару, сжимая своей ладонью его руку. И действительно, как и рассказывала мне в свое время мама, огонь в крови потух, сменившись ласковым теплом.
А краем уха услышала последние слова жреца:
— И пусть это тепло соединит ваши души, обогреет в горе, добавит счастья в час радости и подарит продолжение в виде новой жизни. Будьте едины, дети Айфира!
Мы с Саем, еще ошалелые от проведенного ритуала и испытанных ощущений, вышли из храма. Последние лучи светила ослепили нас красным светом, заставили зажмуриться и в качестве поддержки неосознанно вновь схватиться за руки.
Проморгавшись, повернулись лицом друг к другу и встретились взглядами. И так и стояли, все еще не в силах поверить, что теперь мы действительно муж и жена, до самой смерти.
Я, под впечатлением от случившегося, с восторгом поделилась:
— Сай, это было невероятно! В какой-то момент я думала, что сгорю, а потом твоя рука в моей ладони успокоила, охладила, а потом согрела, как мне кажется, саму мою душу!
— Знаешь, любимая, со мной было так же. И мне интересно: это нормально для представителей других рас? — удивленно улыбаясь, поинтересовался Сайлар.
Позади нас раздался голос жреца:
— Нетипично, вы правы, господин Ош. Так бывает, когда у вампира в паре сильный дар к магии крови. Этот дар усиливает ритуал, распространяет клятву верности и на партнера, который не является вампиром. Так что поздравляю, госпожа Никеа, ваш муж будет так же хранить вам супружескую верность, как и вы ему. Уверен, это скрепит ваш брак, как ничто другое!
Последнюю фразу жрец произнес с большой долей ехидства, неожиданно весело поглядывая на нас. Подмигнул с хитрецой и. насвистывая, удалился в сторону виднеющихся чуть ниже храма жилых построек.
Сайлар изумленно посмотрел на меня, а я расхохоталась. Сквозь смех заявила:
— Вот уж теперь точно: ты вкладываешь свои деньги в меня, а значит, в себя. Без вариантов. Мы отныне неразлучны!
Муж хмуриться и предъявлять претензии не стал, хотя я внутренне и опасалась такой реакции. Об этой маленькой особенности, тоже рассказанной мамой, я не решилась сообщить ему до ритуала. Все-таки я — коварная анимишка и никакие хитрые приемы, полезные для получения личной выгоды, мне не чужды! Когда Сайлар перестанет меня идеализировать, то сможет это понять.
Посверлив меня задумчивым взглядом, Ош сгреб меня в охапку и зацеловал чуть ли не до смерти.
— Я все равно люблю тебя! — хрипло выдохнул он после поцелуев.
Ага, много времени, чтобы просчитать меня, ему не понадобилось!
— Я тебя еще сильнее!
Довольные собой и друг другом, мы верхом отправились домой. Впереди еще брачная ночь ждет!
Но стоило нам с бокалами вина разместиться в гостиной перед горящим камином, в дверь громко постучали. Такое ощущение, что ногами.
Сайлар нахмурился, встал и пошел к двери, я решительно последовала за ним.
Когда он распахнул двери, я испуганно ойкнула, а потом только широко раскрытыми глазами наблюдала за тем, как, не спрашивая разрешения, в прихожую ворвался мой отец. За ним чинно проследовала мама, как всегда, в длинном шикарном платье бордового цвета.
— С кем имею честь… — хмуро начал Сайлар.
Но отец оборвал его:
— Ни один севар чести не имеет! Никеа, собирайся, ты едешь домой. Погуляла, маленькая дрянь, и хватит с тебя!
— Ни один севар не продаст свою дочь за еду или долги, тем более чужие! Так что не вам говорить об отсутствии чести, господин Лавейский, — ледяным тоном заявил Сайлар, резко захлопывая при этом хвостом дверь.
Мама удивленно вскинула брови, рассматривая Оша. Я же тряслась от страха. Отец всегда меня пугал, а сейчас он был в бешенстве. В этот момент я мысленно ругала себя за то, что решилась, когда была у Рисы, побеседовать по неосети с мамой. И в общих чертах рассказать о себе. Они так быстро нашли меня здесь, а ведь я лишь город назвала и сообщила, с чем связана деятельность моего жениха… Ой, вот дура-то! Я хотела успокоить маму, а она… вновь предала.
Незажившая старая рана снова вскрылась и закровоточила. Я не вслушивалась в перепалку отца и Сайлара, а они уже говорили на повышенных тонах.
— Да я тебя в порошок сотру! Я аристократ в энном поколении, приближен ко двору! Да я… — кричал отец, брызгая слюной.
Сайлар, нависая всей своей внушительной массой над моим жилистым низкорослым отцом, глухо рычал:
— Клыки обломаете, папаша! Я и не таких опускал с небес на землю. Этот город — моя территория, и здесь я — король! Половина Дозора — мои друзья, а другая — приятели или должники. Куча торговцев и крупных банков — мои клиенты. Только шевельните пальцем, чтобы навредить мне или Никее, и я вас по миру пущу в одних кальсонах!..
Мужчины бы еще долго выясняли, кто круче, но мама оценивающим взглядом прошлась по моему свадебному красному платью и собранной на макушке гриве волос, прикрытой малиновым палантином, и громко заявила:
— Оттис, мы опоздали, дорогой!
Папа замолчал и, раздраженный тем, что его прервали, спросил:
— О чем ты?
Мама едва заметно мягко улыбнулась мне, а папе ответила:
— Они прошли брачный обряд. И, судя по ее наряду, в храме вампиров по нашим традициям. Так что Никеа больше не сможет служить твоим великим целям. И пополнить нашу казну выкупом тоже… И разводиться ей смысла уже нет.
— Да кто бы ей позволил? — прорычал Ош.
Он подошел ко мне и яростным собственническим жестом обхватил за талию, крепко прижимая к себе. А у меня от этого жеста на душе стало легко и тепло. И пусть моим мнением тут вообще никто не интересуется, сейчас не тот момент, чтобы обсуждать это с Сайларом.
Отец посмотрел на меня злым взглядом и прошипел:
— У тебя есть выбор. Либо ты отказываешься от этого хвостатого животного и возвращаешься домой, либо у тебя больше нет семьи. Ни отца, ни матери… В моем доме севаров никогда не будет!
Я в шоке уставилась на отца, при этом краем глаза отметив, как побледнела и удивленно посмотрела на него мама. Но промолчала, даже не взглянув на меня.
Рука Сайлара на моей талии напряглась и превратилась в камень. Я судорожно вздохнула, а потом пустым бесцветным голосом ответила:
— Значит, у меня больше нет отца. И мое родовое имя отныне Ош! — Я сняла фамильное кольцо и кинула родителю, но он успел его поймать. А я с угрозой добавила: — Моих детей никто не назовет хвостатыми животными, иначе я перегрызу за это глотку!
Отец постоял с минуту, изучая нас, потом молча развернулся и, открыв дверь, вышел.
Мама последовала за ним, но у дверей повернулась боком, так, чтобы отцу не было ее видно, улыбнулась и одобряюще подмигнула. Затем, быстро проверив и убедившись, что отец, не оглядываясь, идет к карете, шепнула:
— Поздравляю вас! Спишемся немного позднее… Когда он успокоится.
Грациозно выплыла на крыльцо и, не оборачиваясь, направилась к ожидающему ее мужу.
Сайлар закрыл дверь, подошел ко мне и крепко обнял, прижав к себе. Несмотря на то что мама не отказалась от меня, было больно. Уткнувшись в грудь мужа, я стояла и плакала. Когда слезы закончились, в груди возникла странная звенящая пустота.
Сайлар подхватил меня на руки и отнес в спальню. Мы долго лежали в обнимку, а потом мой муж начал медленно раздевать меня, целуя всюду. И шептал нежности и слова любви, заполняя пустоту своим теплом. Очень скоро тот самый огонь, что опалил нас в храме во время обряда, разлился внутри меня, но не обжигал, а все сильнее заставлял прижиматься к телу Сая. Умолять потушить его, соединиться как можно плотнее, сильнее. Почувствовав его в себе, испытала невыразимое облегчение, а затем наши тела начали двигаться в древнем танце любви, мы отдавались ему всем телом, вместе достигнув самого пика наслаждения и разрядки.
А потом лежали, крепко сжимая друг друга в объятиях, словно боясь потерять, и постепенно успокаивались.
Уже засыпая, но так и не разжав объятий, я удовлетворенно и немного удивленно прошептала:
— У меня такое чувство, что я вечность люблю тебя. Что я ждала только тебя. И сейчас я ощущаю себя полностью цельной. И счастливой, как это ни странно после встречи с отцом и мамой. Только потому, что ты рядом!
Сайлар закинул на меня ногу, подгреб еще ближе и, полностью расслабившись, проворчал:
— Ты это только сейчас поняла, а я, можно сказать, на второй день нашего знакомства. Представляешь, каково мне было? Понять, что встретил свою любовь. А ты пугливая, робкая, но иногда такая острая на язык. Я чуть не поседел, пока подводил тебя к мысли, что я — твоя судьба! И меня нужно любить, холить и лелеять…
— А меня? — встрепенулась я.
— Тебя я и так люблю, холю и лелею. Куда уж больше? — сонно ответил он.
Положил лапу мне на грудь, помял, а потом, довольный, засопел у меня над ухом.
А я, еще немного полежав, заснула с улыбкой на устах, потому что мое счастье спит рядом. Меня любят, я люблю, а что еще в жизни надо? Учитывая, насколько она хрупкая, эта жизнь.
