Особенностью современного этапа развития общества, безусловно, является быстрая смена социальных парадигм и дискурсов, требующих от индивидуума способности к адекватной перестройке моделей своего личностного и социального поведения. По существу, складывающаяся в настоящей реальности структура социально-личностных отношений может быть определена как нестабильная, требующая от индивидуума лабильного спонтанного поведения. Об этом, в частности, говорил Дж. Морено, отмечая, что продуктивность поведения человека определяется его способностью к спонтанному действию в «текущий момент», т. е. «здесь и сейчас».

Возможно, поэтому сегодня среди населения вырос спрос на такие терапевтические практики, во время которых удается разыгрывать проблемные ситуации, актуализировать ролевое поведение. К ряду популярных психотерапевтических подходов принадлежат модели ролевых игр, к которым, в частности, относятся: «психодрама» (Дж. Морено), «терапия фиксированных ролей» (Г. Келли), «репетирование поведения» (Дж. Вольп), «миметическое поведение» (Б. Биддл, Э. Томас), «терапия катарсисом» (М. Николос, Дж. Эфран) (Киппер, 1993) и др.

Наибольшей популярностью среди отечественных психологов, в контексте сказанного, пользуется модель психодраматической работы с личностными проблемами протагониста, целью которой является трансформация его поведения, отказ от стереотипий. Ключевыми понятиями психодрамы выступают следующие категории: спонтанность, креативность, культурные объекты, разогрев (там же, с. 19). Структура терапии по Морено может быть представлена следующим образом: посредством взаимодействия спонтанности и творчества создаются новые культурные объекты, которые выступают в качестве материала для трансформации образа «Я» протагониста. Разогрев, будучи условием возникновения спонтанности и креативности, на каждом новом этапе терапевтического воздействия создает возможность для разыгрывания ролей, ранее не знакомых протагонисту. Продуктивная трансформация образа «Я» достигается в результате переживания катарсиса и нахождения нового решения – инсайта.

Модель психодраматического действия по Дж. Морено

Разогрев – Спонтанность – Креативность – Культурные объекты

Однако, как показывают многолетние исследования в странах Европы, проведенные на кафедре философской антропологии и арт-терапии Института психологии и педагогики, представленная модель имеет ряд уязвимых позиций. Во-первых, разогрев не является достаточным основанием для стимуляции процесса спонтанного поведения, так как сформированные в ходе онтогенеза «культурные объекты» не обеспечивают условия для формирования новых когнитивных решений. Во-вторых, как правило, разогрев направлен на раскрытие эмоционально-чувственной сферы, выражение которой не обеспечивает трансформацию представлений протагониста и группы об устоявшейся социальной модели поведения. В-третьих, бурное эмоциональное переживание в группах в процессе проигрывания истории протагониста позволяет снять напряжение «здесь и сейчас», но, как правило, оставляет «за скобками» формирование новых стратегий поведения.

На ограниченность возможностей драматического театра, активизирующего исключительно аффективную сферу зрителя, указывал Б. Брехт, рассматривая в своих теоретических исследованиях особенности взаимодействия сцены и зала (Брехт, 1976). В постановках эпического театра главный упор в игре актеров он делал на раскрытие экзистенциальных смыслов драматического сюжета, на донесении до зрителей идеи о возможности трансформации характера восприятия обыденного.

Здесь же встает и вопрос о возможности участников психодраматической группы продуцировать «спонтанное» действие, построенное на «культурных консервах». Не вызывает сомнения то обстоятельство, что трансформация когнитивных моделей и социальных установок, составляющих содержание «культурных клише», в процессе разогрева маловероятна. И таким образом, продуцируемые участниками психодрамы «новые смыслы», по существу, являются аффективным отражением стереотипов «обыденного сознания».

Для разрешения данного противоречия необходимо изменить характер восприятия участниками действия реальности, в которой они находятся. Осуществить данное намерение можно в «имагинативной» драматической среде, в которой обыденное поведение замещается образным «событийным» действием, активизирующим глубинные структуры психики. Создание магического пространства игры – это задача иного уровня, требующая профессионального психологического, драматического, художественного навыка. Для ее решения необходима подготовка группы актеров-психологов, способных разыгрывать художественное сценическое действие, направленное на зрителей.

В связи с вышесказанным нами была разработана интерактивная модель психологического театра «Двуликий Янус», в которой в качестве протагонистов выступают зрители зала, участвующие в спонтанном драматическом действии. При создании интерактивной модели мы опирались на ключевые позиции теории искусства Г. Гадамера, теории эпического театра Б. Брехта, театра абсурда А. Арто, на экзистенциальные представления Ж. Сартра, А. Камю, С. Беккета, Э. Ионеско, искусство итальянского театра комедии масок «Дель Арте».

Искусство как способ бытия, по мнению Г. Гадамера, является уникальной возможностью человека постигнуть существо своего «Я». Мир искусства – это мир вновь созданных образов, имеющих особую форму и содержание, влияющих на глубинные структуры психики. В акте творчества осуществляется трансгрессивный переход в сознании созидающего, переживаются чувства, делающие его счастливым «здесь и сейчас». В процессе творения он как бы переходит границу реальности, за чертой которой остаются социальные и личные проблемы. Перефразируя А. Арто, можно сказать, что единственным средством, способом вывести человека из «привычного состояния бесцельного оцепенения» является его спонтанное драматическое действие, направленное на познания мира и своего присутствия в нем (Арто, 1993).

Психологический интерактивный театр является одной из форм творчества, в котором актер и зритель в процессе художественного спонтанного действия образуют единое игровое пространство. Исходя из социально-конструкционистской теории, сам факт имагинативного события имеет решающее значение для лица, его проживающего. В процессе «игры» протагонист, прибегая к своему индивидуальному почерку действия в организованном художественном пространстве, выражает те свои чувства и мысли, которые стали частью его самости.

Последующая рефлексия происшедшего драматического события приводит к переоценке устоявшихся форм социального поведения, к освобождению от косных установок, от нависающего давления прошлого. Диалог протагониста с самим собою происходит в экзогенно-эндогенной модели отношений с миром; внешние экзогенные формы поведения определяют внутренние эндогенные процессы трансформации личности. Амбивалентность мыслей и чувств, как результат импровизации, обусловливает «расщепление» обыденного сознания протагониста. Это приводит к трансформации устоявшихся социально-личностных установок, к изменению когнитивных моделей поведения.

Модель интерактивного психологического театра «Двуликий Янус»

Имагинативные условия – Креативность – Спонтанность – Культурные объекты

Таким образом, первичной целью интерактивного драматического действия является переориентация стратегий восприятия протагониста в сторону упорядочивания социальных информационных инвариантов. Отличный от обыденной модели восприятия, сам субъект становится творцом бытия, определяя к нему свое личностное отношение. Необходимым шагом к изменению установок является переход от «апертурного» (социально-нормированного) к «экологическому» (естественно-индивидуальному) типу перцепции. Данная возможность обеспечивается работой драматерапевта, направляющего внимание протагониста и формирующего условия для многообразия его индивидуальных форм выражения.

Интерактивная модель драматического действия завершается переживанием позитивных эмоций и чувств, открытием новых личностных стратегий. К этому событию направляет спонтанное действие драматерапевта, который помогает протагонисту преодолевать границы недоверия к собственным силам. Именно эта позиция отличает интерактивный спонтанный театр от психодраматической модели. По форме действие может быть как вербально артикулированное, так и невербально проигрываемое; оно заканчивается переживанием чувства катарсиса, радости от того, что протагонист сам в спонтанной импровизации находит решение.

 

Рис. 57.Сцены из спектакля «Карлик Нос» (драматерапия по профилактике аддикций у молодежи, театр «Постдвижение», Институт психологии и педагогики, г. Москва)

 

Интерактивный театр, как способ самореализации, по своей эффективности никоим образом не ограничивает возможности субъекта в самовыражении. Вопрос заключается лишь в том, как и в каком психологическом состояние подвести играющего к акту творческого откровения? Именно эту задачу и должен решить драматерапевт, взяв на себя ответственность в раскрытии творческого потенциала протагониста посредством стимуляции новых форм его самовыражения.

Импровизируя в пространстве драматической модели «Двуликий Янус», протагонист познает в себе сущности своего многоликого «Я», сильные и проблемные стороны своей личности. Его внутренний голос предстает перед ним в двух масках. Одна поддерживает его клишированные установки, другая – насмехается над ними. Две роли играет один актер. Здесь речь уже не идет о директивности действий со стороны «ведущего» по отношению к «ведомому». Эмпатия к протагонисту со стороны драматерапевта, беспристрастность в оценке его действий помогают раскрыть потаенные стороны души и тем самым направить спонтанное событие в сторону разрешения внутренних противоречий. Из вышесказанного со всей очевидностью следует вывод и о том, что интерактивный театр – это экзистенциальное событие, направленное на познание протагонистом самого себя в процессе разворачивающегося действия. В отличие от психодрамы Дж. Морено, в которой необходим акт возврата к прошлому, к исследованию его потаенных сторон, к извлечению из кладовых памяти значимых для играющего событий, в интерактивной модели событие разворачивается «здесь и сейчас». На смену опыта прошлого, возвращение к которому способно спровоцировать деструктивные формы переживания, приходит опыт настоящего, получение которого делает протагониста и ответственным за свои собственные решения, и более уверенным в их реализации.

 

Рис. 58.Техника «Двуликий Янус» в работе с фобиями. Витебск, 2010

 

Таким образом, интерактивное действие не нуждается в воспоминаниях и в обращении к прошлому опыту протагониста. Границы действия условны и размыты, они стираемы и прозрачны по мере вхождения протагониста в новый тип отношений с магическим миром театра. Структура интерактивного действия выстраивается, исходя из следующих принципов:

 

1. Социальной обусловленности, согласно которой формирование и развитие сознания детерминировано социально-культурными условиями существования.

2. Личностной и социальной деятельности – познание протагонистом себя становится продуктивным в условиях спонтанного действия, направленного на решение его социальных и личностных проблем.

3. Целостности – включение протагониста в игровое действие осуществляется с учетом понимания психологом особенностей его индивидуальности.

4. Избирательности – реализация стратегий игры осуществляется посредством актуализации личностных приоритетов протагониста, его социальных и культурных установок.

5. Иерархичности – по мере постепенного вхождения протагониста в игровое пространство обеспечиваются психологические и художественные условия для нахождения им эффективного решения.

6. Полифункциональности – в спонтанном игровом действии поддерживаются все возможные способы самовыражения протагониста, его стремление к расширению форм своего сценического существования.

7. Осознанности – в процессе импровизационной игры протагониста драматерапевт стремится обеспечить условия по осознанию первым всех сторон своего существования.

 

Таким образом, психологический интерактивный театр создает условия для преодоления протагонистом своих ригидных установок, расширению внутренних психологических границ. С позиций гуманистической этики, цель человеческой жизни заключается в раскрытие и реализации творческих сил. Об уникальности играющей личности говорит и Б. Брехт, требуя сохранения за ней права на свою идентичность в процессе проигрывания других ролей. Говоря метафорично, в интерактивной модели драматерапии мы стремимся создать условия, в которых протагонист плачет, смеясь и рассуждая, и рассуждает, смеясь и плача. Иначе говоря, он познает себя в радости открытия в себе и в реальности новых качеств и нового знания. Эти знания не виртуальны, они подкрепляются опытом его реального проживания игрового действия.

Интерактивная модель психологического театра была разработана в рамках научно-экспериментальных исследований Института психологии и педагогики – в театре «Постдвижение», созданном в 2000 г. В труппу театра входят студенты вуза, профессиональные психологи, актеры, художники, музыканты. Сценическое действие выстраивается с учетом знания социальных и личностных приоритетов аудитории, в которой осуществляется выступление. Для каждой возрастной группы создается особый характер разыгрывания драматических сцен, высвечиваются те или иные стороны проблемы.

Театр «Постдвижение» является социально-психологическим театром, в котором разыгрываемые сценические действия представляют собой одну из форм коррекционной работы с негативными личностными установками и социальными проблемами зрителей. Каждая сцена спектакля имеет свой психологический подтекст, раскрываемый в процессе драматического действия и спонтанной игры с залом. Для каждой аудитории используются специальные психолого-драматические техники и приемы активного вовлечения зрителей в спонтанную игру на актуализированную в спектакле тему. Обращение в зал осуществляется в заключительных актах действия каждой из мизансцен.

Участие зрителей в спонтанной игре есть шаг через рампу, стирание границ между сценой и залом, театром и жизнью. Освобождение от условностей игры усиливает переживания; действие воспринимается уже не как нечто отстраненное, а очень близкое, понятное, значимое событие. Театр превращается в «место откровения», драматические персонажи – в современников, говорящих о насущных проблемах. Каждый из зрителей имеет свое особое восприятие сцены, свое отношение к проигрываемой теме. Спектакль актуализирует личностное, индивидуальное, позволяет иначе взглянуть протагонисту на свои чувства.

Противоречивое отношение к жизненным обстоятельствам снимается не дидактически, а в процессе нахождения самим протагонистом иных смыслов, осознания им пагубных последствий своего социального бездействия. Дальнейшее обсуждение характера спонтанной игры позволяет пересмотреть протагонистом свои личностные позиции, увидеть новые ракурсы восприятия собственной жизни, способы разрешения личностных конфликтов. Анализ показывает, что стремление «быть как все» оборачивается отрицанием неповторимого, самобытного, принятием того, что вписывается в устоявшиеся ригидные формы социальных отношений.

Мизансцены, в которых отстаивается право каждого быть непохожим на других, вызывает у протагониста аффективные переживания и потребность в изменении своего образа жизни. Выражая «мнение» индивидуума через призму драматического действия, актеры помогают сформировать новую личностную позицию, непохожую на другие, вызвать стремление к самоактуализации. Дальнейший перенос пережитого в реальную жизнь позволяет объективировать протагонистом свои представления о себе и о своем месте в обществе, увидеть и принять неповторимые черты индивидуального в каждом, кто его окружает.

Таким образом, методологическим основанием интерактивного драматического действия выступает гипотеза о том, что решение проблемы личности протагониста не может быть эффективным вне целостного рассмотрения и раскрытия в игровой ситуации смысловых и ценностных компонентов образа жизни, определяющих его социальные стратегии. В результате эмоционального и когнитивного вовлечения протагониста в игру происходит трансформация его представлений о реальности, о целях и смыслах социальной деятельности. С изменением представлений о себе, о своем «Я» изменяется отношение и к жизненным проблемам.