ДЖЕЙМС: Мне нелегко быть честным. Меня всю жизнь учили врать, чтобы нравиться окружающим. Мне приходилось быть тем, кем я не был, чтобы прятать от других свои шрамы и слабости.

К примеру, я считал, что должен поступить в престижный колледж. Или стать гроссмейстером. Или иметь прямые волосы. Или избавиться от очков и прыщей. Или иметь много денег.

Все это было ложью, которую я говорил самому себе, поскольку не думал, что смогу кому-нибудь понравиться без этих медалей, ярко сияющих у меня на груди.

Я лгал не только себе, но и другим. Своей первой девушке я соврал, что украл у своих родителей деньги и проиграл их на лошадиных скачках.

Когда ее папа услышал о моих геройствах, он предложил: «А давайте все пойдем на лошадиные скачки!» Но я-то ни разу там не был. В общем, так мой обман и раскрылся, причем это было не в первый и не в последний раз, пока от наших отношений ничего не осталось.

Правда в том, что я действительно украл деньги у своих родителей. Но я потратил их на фильмы, комиксы и книги о шахматах. А еще я прогулял школу и поехал в Нью-Йорк, чтобы побродить по парку Вашингтон-сквер и сыграть там с кем-нибудь в шахматы. Не слишком увлекательная история, чтобы рассказывать ее девочке, которая хотела видеть во мне отпетого хулигана, а не обычного мальчика из среднестатистической еврейской семьи.

Я лгал и при приеме на работу. Говорил, что владею нужными навыками на все 100, хотя в лучшем случае владел ими процентов на 10. Завышал себе зарплату, которую получал на прежнем месте работы. Придумывал должности, на которых мне приходилось работать.

Позже я никому не говорил о том, что развожусь. Или о том, что потерял дом. Или о том, что утратил надежду.

Почему я все время лгал?

Я никогда не думал, что достаточно хорош для чего-то. Но я всегда хотел большего. Если я мог с ходу перепрыгнуть на четвертую ступеньку лестницы, то был уверен, что на пятой точно впишут мое имя. И хотя я обливался потом, был голодным, несчастным и испуганным, я знал, что буду счастлив, если запрыгну на пятую ступеньку. Что там меня ждет приз.

Поэтому я лгал, чтобы его получить.

Меня тогда все простили бы. Меня похлопали бы по спине, устроили бы овации в мою честь и сказали бы: «Мы знали, что ты можешь это сделать».

Девушки, которые порвали со мной отношения, заявили бы, что просто меня проверяли и ждали этого момента. К ним подключились бы боссы, которые когда-то меня уволили. Люди, которые раньше меня игнорировали. И все вместе они дружно отправились бы на вечеринку, чтобы отпраздновать мой успех.

И все они были бы счастливы, весело смеясь и хлопая меня по спине.

Но я никогда не допрыгнул до той ступеньки. И никогда не допрыгну. Вместо этого я упал с лестницы.

Несколько месяцев назад я завтракал с директором компании, в которой когда-то работал. Меня не только уволили, но и лишили премии, а я так отчаянно в ней нуждался. С тех пор у них сменилось несколько директоров, и теперь я встречался с последним из них – она сама вышла со мной на связь.

Примерно в то время, когда меня уволили и не выплатили премию, я понял, что никто не хочет мне помочь. Никто не хочет проявить сострадание. Это не было осуждением. И не было пессимизмом. Мне просто нужно было собраться, и я один был виноват в том, что не общался с хорошими людьми. Что не был креативным. Что не был благодарным.

Но, чтобы окружить себя хорошими людьми, нужно самому быть хорошим человеком – настоящим, а не воображаемым. Нужно чувствовать себя счастливым, а не притворяться. И не для того, чтобы привести в действие закон притяжения, а просто чтобы спокойно спать по ночам.

Все было так элементарно. Нужно было перестать тратить энергию своего мозга на сожаления о прошлом и переживания о будущем. Ложь отнимает массу умственной энергии. Лучше направить эту энергию на то, чтобы быть здоровым и счастливым сейчас, а не в туманном будущем.

Директор компании, с которой мы встретились за завтраком, сказала мне: «Я слышала, что несколько лет назад у вас был то ли сердечный приступ, то ли нервный срыв. По крайней мере, все так говорили».

Я не мог поверить своим ушам. Для меня последние несколько лет были самыми полноценными и успешными в жизни. Но для окружающих это, как выяснилось, казалось нервным срывом. Хотя на самом деле я просто выбрался из болота лжи, в котором раньше увязал по самые уши.

«Нет, – сказал я ей. – Я здоров, как никогда раньше».

Она повторила: «Но все утверждают, что у вас был нервный срыв».

Возможно. Но я не нервничал. И не срывался.

Больше.