Книга: Ошибка предсказателя
Назад: Глава восемьдесят вторая Егор Патрикеев
Дальше: Глава восемьдесят четвертая Последние подвиги Геракла

Глава восемьдесят третья
«Интерполом разыскивается…»

Уютно устроившись у иллюминатора в кресле VIP-салона короткого рейса Париж – Лондон, Егор Федорович Патрикеев испытал сразу два типичных для советского человека чувства: глубокого разочарования и глубокого удовлетворения.
Разочарование было связано с тем, что в этом году (на календаре, заботливо вставленном в заднюю спинку переднего кресла, было 15 декабря) он уже точно не побывает в Париже, не пройдется с Ларисой по саду Тюильри, не побродит с ней по залам Лувра…
А удовлетворение… В прошлом году он проводил операцию «Алмазная пыль» и купил на командировочные колечко с бриллиантиком в 4 карата. В позапрошлом, как комиссар Интерпола, он координировал ликвидацию французского филиала колумбийского наркоцентра, и в память об этой удачной операции купил в магазинчике в Латинском квартале ожерелье с шестью изумрудами по 2 карата.
На этот раз профильной операцией года стала многоходовая комбинация вокруг Осины, и проходила она под знаком таинственных розовых рубинов. Стало быть, он должен был подарить жене какое-нибудь украшение с этим камнем. Что, собственно, и сделал. Он был уверен, что кольцо из трех переплетающихся змеек с розовыми камнями Ларисе понравится. Змейки были платиновые, а рубины – по 2 карата. Лариса не любила крупные камни. Да будь камни крупнее, Егору и не хватило бы гонораров от Интерпола. Кроме кольца со змейками в набор входили сережки, тоже с крохотными розовыми рубинами по одному карату.
– По-моему, простенько и со вкусом, а? – разглядывая украшения, спросил Егор у Валета, тихо дремавшего в кресле рядом.
– Ну, ваще… – не открывая глаз, протянул Рассадин.
Вот уже полвека он не спорил с тремя людьми: своей женой Риммой, первым командиром по спецуре ГРУ Генштаба Юрием Федоровичем Миловановым-Миловидовым и генералом Егором Федоровичем Патрикеевым.
– Ты бы посмотрел, халтурщик. Кто же экспертизу с закрытыми глазами проводит? – притворно рассердился Егор.
– Ученого учить – только портить. А кто у нас самый большой ученый по этой части?
– Юрий Федорович Милованов по прозвищу Командир.
– А в его отсутствие?
– Ладно, открой глаза и посмотри. Если понравится – скажу, где брал. Купишь своей Римме Михайловне.
– Да она у меня к этим цацкам спокойно относится.
– Можно подумать, моя старушка с фанатизмом. Поколение такое. Скромное. Туфли вот дорогие сегодня купил, так год буду корить себя за мотовство.
– А вот этого не надо: что упало, то пропало, хуже нет жалеть о том, что нельзя поправить.
– Да, кстати, ты мне напомнил одну неприятную историю. Что у вас там произошло?
– Наши люди шли за бригадой, заказанных Осиной, уже неделю. Выяснили, что киллеры будут расставлены по всему маршруту профессора. Он нескольким людям рассказал, что намерен прогуляться от Сорбонны до Елисейских полей пешком, через сад Тюильри.
– Ну вели, вели – и что случилось в саду Тюильри?
– Первое покушение. Я сам шел за профессором. У меня, знаешь, давняя слабость – противодействие приемам с применением холодного оружия. Ну, первого киллера я принял в доброжелательные объятия: он нитки на плаще профессора разрезать не успел. За мной, по договоренности, шли уже ребята из парижской уголовной полиции и площадку аккуратно зачистили.
– А как вышло, что Жоржа чуть не убили при входе в ресторан «Парадиз»?
– Все просчитали, Егор Федорович, клянусь. Вместе с инспекторами французской полиции прочесали все этажи, мансарды, чердаки, крыши.
– Как же вышло, что не успели?
– Киллером оказался портье крохотной элитной гостиницы «Тюильри», точно напротив «Парадиза». Мы искали случайных людей, а тут – портье. Получил сигнал по телефону, прошел мимо полицейских в своей униформе, без оружия, поднялся на второй этаж отеля. Мгновенно собрал винтовку с оптикой, произвел выстрел, сбросил ствол и сразу вниз, с вазой цветов в руках – человек при деле…
– Упустили?
– Как можно… Взяли тепленьким, раскололи: оказался француз, профи, в профессии уже пять лет. Объект ранее никогда не видел. У всех участников операции были фотографии профессора.
– Ну а последний выстрел, когда меня чуть не ухлопали?
– Оказался наш кадр, не внедренный, а просто купленный за большие бабки бывший офицер спецназа ГРУ. Тебе фамилия Шаповалов в этой связи ничего не говорит?
– Иван Алексеевич? Проходил у меня стажировку в 1963—1965 годах, в спецотряде. Храбр, рассудителен, осторожен, семь раз отмерит, пока выстрелит…
– Вот он и отмерил… Когда мы его повязали, он в шоке был. Не от страха или неожиданности… Все твердил: «Там же мой командир, суки, почему не предупредили… Да я бы ни за какие деньги… Ой, что я наделал…»
– Хороший текст. Явно цитируешь дословно. На него похоже. Он был одет в форму полицейского?
– Как ты догадался?
– Школа одна, правильно закамуфлировался. Убрал бы профессора и слился с преследующими киллера полицейскими. Если бы он меня в оптическом прицеле не узнал, я бы не успел среагировать. Он бы меня пулей в воздухе достал. Нет, нас – меня и профессора. Удачную точку выбрал. Молодец. Я в том смысле, что профи. Жаль. Кирдык теперь парню. Суки те, кто знали его биографию и вывели на выстрел в меня. Но суки и те, кто довели майора Шаповалова до этого выстрела. Дальше?
– Дальше, когда он уже наверняка убедился, в кого стрелял, узнал от нас, что промахнулся, дал признательные показания по всем вопросам. Мы это тут же при французах запротоколировали и – в доказательную базу на Осину. Этот протокольчик был последней каплей для французских судебных властей. Мне дали понять, что теперь и по законам Франции Осинский может рассматриваться как человек, нарушивший французские законы. Преступником его назовет, естественно, суд. Но теперь у нас появляется дополнительный шанс на экстрадицию его на родину, если он окажется на континенте. Осталось все согласовать с англичанами. Они милые парни, но медлительные и упрямые.
– За их согласие на экстрадицию отвечает Князь.
– Ну, тогда я им не завидую, он из них согласие только за счет обаяния выжмет.
– Тут аргументы нужны, а не обаяние.
Звонок сотового телефона несколько рассеял сомнения комиссара Интерпола и прокурорского генерала. Звонил легкий на помине Князь:
– Осина дал приказ устранить меня и Ладу.
– Она жива? Про тебя не спрашиваю, даже с твоим обаянием тебе не удалось бы устроить звонок из чистилища.
– Обижаешь, генерал. Я бы уж сразу из рая позвонил. После трех месяцев общения с «подзащитным» меня можно, если не канонизировать, так уж точно причислить к святым страстотерпцам.
– Хватить трепаться, Князь! Давай подробности.
– Во-первых, приказ о нашем устранении Осина отдал человеку, которому он полностью доверял, а человек этот работал на нас. Во-вторых, заказ был сделан при двух свидетелях, один из которых работает на нас, а второй – действительно серая мышь олигарха, но трус до мозга костей. Взяли за жабры – обделался и все написал.
– Мало…
– Есть аудио и видео запись этой сценки.
– Уже лучше.
– При допросе серой мыши присутствовал сержант Рэмзи. Он завизировал протокол допроса, подтвердив его законность.
– Это уже лихо. Не в смысле плохо, а в смысле хорошо, молодцы. Как ты сумел очаровать сержанта?
– Не столько я, сколько… Лада Дмитриевна. Мы тут пару раз встречались втроем в клубе. Оказалось, расчет мой был верен. Там, где бессильно мое обаяние, вступает в бой очарование нашей целительницы.
– Вообще-то ты вышел за рамки служебной инструкции.
– Ну, с таким клиентом строго в рамках мало что сделаешь.
– Интересно, какой сюжет на этот раз выбрал наш гениальный полит-драматург?
– Элементарно, товарищ генерал. Яд.
– Одна цикута на двоих?
– Яд – только для дамы. Мой человек в окружении Осины сумел подменить бокалы. Яд медленно действующий. Умереть она должна была в самолете. Что касается меня, то вначале, я так думаю, он хотел рассмешить меня до смерти, но потом выбрал шпагу.
– Ну, в фехтовании с тобой сравнится только Командир.
– До боя не дошло. Заказ он передал болгарину, шоферу. И мы с ним сымитировали мою смерть. Весь спектакль задокументирован. О своей творческой неудаче Осина еще не знает.
– Что полковник Иконников?
– Он по сценарию Осинского должен быть устранен в Эдинбурге после выполнения возложенной на него миссии по страховке систем безопасности в эдинбургском замке Осины.
– Что Рэмзи? Поддержит нашу просьбу об экстрадиции?
– Распоряжение штаб-квартиры Интерпола уже пришло в Скотленд-Ярд. Рэмзи на нашей стороне. Теперь дело техники…
– Боюсь, твой оптимизм преждевременен. Теперь – дело тактики. Осина еще в Лондоне? Тогда проводим Ладу Дмитриевну на рейс – и нагрянем с визитом к нашему бывшему соотечественнику. Замок ждет, господа!
Назад: Глава восемьдесят вторая Егор Патрикеев
Дальше: Глава восемьдесят четвертая Последние подвиги Геракла