Книга: Всадники «Фортуны»
Назад: Глава 4 Рыжий Король
Дальше: Глава 6 Милорд

Глава 5
«Лиса и виноград»

Никто не пытался остановить незнакомку. Впрочем, Айрин Тауэрс с одного взгляда поняла, что для охраны и сотрудников «Лароссы» (которых в коридоре второго этажа служебного корпуса набралось не менее двадцати человек) оригинально одетая красавица — вовсе не незнакомка. И именно потому многие не захотели либо побоялись преградить ей дорогу или даже спросить, что ей здесь нужно в такой час и в таком виде. А вот отчего ее не задержала полиция у входа? Ага! Полицейские возле этого корпуса поставлены местные, килбурновские, и они, скорее всего, тоже знают эту особу. И все-таки это уже чересчур. Идиоты!
Айрин подумала так вовсе не потому, что ее возмутил фривольный наряд брюнетки: ей приходилось видеть и значительно более откровенные туалеты, притом на куда менее красивых женщинах. Но как могли профессионалы из полиции не отреагировать на такое выражение лица? А лицо девушки в эту минуту могло и напугать. Восковая желтизна, при такой смуглоте означавшая самую ужасную бледность, делала еще ярче лихорадочный блеск черных, наполненных слезами и яростью глаз. Свои пунцовые губы девушка кусала так бешено, что размазалась даже суперстойкая помада, и ее багровые разводы на подбородке и щеках казались следами крови. Бурное дыхание было прерывистым и хриплым, и не только потому, что красавица бегом взлетела по лестнице на второй этаж.
Комиссар отчего-то сразу поняла, куда направляется эта прекрасная фурия. Поняла благодаря не только своей почти невероятной интуиции. Просто коль скоро эту девушку здесь все, судя по всему, знали, то и она должна была знать здесь всех и все. Например — что в этот коридор выходят двери персональных раздевалок старшего технического состава и гонщиков. Но поскольку заезд отменен, то в раздевалках никого нет. Во всех, кроме одной.
Айрин сделала шаг, собираясь преградить дорогу брюнетке, но в этот момент дверь, оказавшаяся как раз между ними, распахнулась.
— Простите, я вам еще нужен, комиссар? — спросил Даниэль Лоринг, самым злополучным образом появляясь на пороге, да еще повернув голову к Айрин, а не туда, куда ее полезнее было бы повернуть…
Ни комиссар, ни констебль Макферсон не успели броситься наперерез брюнетке — как назло, они отошли шагов на десять. Из-под пластинки китового уса — единственной совершенно непрозрачной детали комбидреса, вдруг появился темный блестящий предмет. Размерами он не превышал спичечного коробка, но девушка держала его таким образом, что усомниться в его предназначении было невозможно.
— Ублюдок!!! Тв-ва-арь!!! Скотина-а!!!
Крик вырвался на такой пронзительной ноте, что мог оглушить, не будь он даже столь громким.
«Хорошо, что женщины сперва вопят, а уже потом стреляют! — успела подумать комиссар. — Мужчины так поступают только в кино. В жизни — наоборот».
Трудно сказать, что подумал в этот миг Даниэль Лоринг, но отреагировать успел даже раньше комиссара. Резко обернувшись, он не рванул назад, в свою раздевалку, а, напротив, стремительно шагнул к нацелившей на него пистолет девушке и перехватил ее руку раньше, чем она нажала на спуск. Крохотная пуля вонзилась в пластиковую стену, оставив дырочку величиной с шарик черного перца.
— Ты совсем спятила, Эмма?!
Невероятно, но Лоринг даже не крикнул — просто спросил, хотя его лицо на миг исказилось и выразило очень много чувств сразу. Изумление, гнев, смущение, отвращение. Пожалуй, только не страх.
— Тварь! — девушка изо всех сил извивалась, силясь высвободить руку, а другой рукой стараясь вцепиться в лицо гонщика, но он без особых усилий подавлял эти попытки. — Тварь! Убийца! Ты сам послал Джанни проехать в этой проклятой машине! Ты знал! Ты убил его!!!
Она выкрикивала эти слова с явным итальянским акцентом, вполне соответствующим ее внешности. Макферсон уже готов был сзади перехватить и вывернуть ее руку с пистолетиком, но Айрин Тауэрс взяла его за локоть.
— Еще секунду! — чуть слышно произнесла она, на всякий случай тоже встав вплотную к дверному проему, возле которого кипела своеобразная схватка. — Она, кажется, не все сказала.
— О чем я должен был знать, дура сумасшедшая?! — наконец вышел из себя Рыжий Король. — О том, что кто-то подложил бомбу в мой болид? Не мог я послать Джанни на выезд, это настрого запрещено! Ты что, не соображаешь?! И не соображаешь, что механики мне не подчиняются?! Да в конце концов, для чего мне было его убивать, а?! Для чего?
— Это из-за тебя он погиб! Из-за тебя! — визжала брюнетка, брызжа слюной и исходя слезами. — Выродок! Подонок! Чтоб ты сдох!
В конце коридора возник Грэм Гастингс и, буквально расшвыривая замерших в оцепенении людей, ринулся Лорингу на подмогу.
— Эмма, прекрати немедленно! — взревел он. — Прекрати, дрянь этакая, ну!
Комиссар Тауэрс поняла, что пора вмешаться. Если он оттащит красотку от Лоринга, не отняв у нее пистолета, та, пожалуй, успеет опять выстрелить. А сил Гастингсу не занимать — это видно и по его мощной фигуре, да и по движениям.
Вывернуть запястье Эммы и вытащить из ее руки опасную игрушку оказалось делом одного мгновения. Это было даже не очень больно. Тем не менее Эмма дико завопила. Айрин, не смущаясь, охватила левой кистью ее мокрую от пота шею и, привычно нащупав большим пальцем вздутую борозду сонной артерии, слегка нажала. Крик красавицы захлебнулся, она судорожно раскрыла рот и обмякла, сразу отступив от Даниэля и пошатнувшись.
— Все? — мягко спросила Айрин, разжимая руку. — Или для полного прекращения истерики нужна пощечина? Советую обойтись без этой терапии: я привыкла бить мужчин, так что могу не рассчитать силы. Ну?
— Осторожнее, комиссар! — задыхаясь от быстрого бега, произнес Грэм Гастингс. — Эта кошечка может сперва сникнуть, а потом снова начать царапаться и кусаться.
Затем, совсем понизив голос и близко нагнувшись к Айрин, добавил:
— И вообще — осторожнее с ней!
— «Вообще» моя работа и так требует некоторой осторожности, — парировала комиссар, — но не большей, чем позволяют обстоятельства. Мистер Лоринг, вы целы?
— Разбит на куски! — зло ответил гонщик и, развернувшись, захлопнул за собой дверь раздевалки.
— Гад! — бессильно прохрипела вслед ему Эмма и, повернувшись к полицейским, выдохнула: — Он убил моего брата! Я знаю, он это устроил нарочно!
— Ваше имя?
Голос комиссара сделался угрожающе ледяным, и это погасило остатки пыла неукротимой брюнетки.
— Эмилия Андреа Висконти, — ответила она, размазывая ладонью слезы вместе с потеками губной помады.
«А краска для ресниц-то какая хорошая! — про себя усмехнулась Айрин. — Ведь не течет! У сестры механика явно очень богатый покровитель. Причем имеющий прямое отношение к “Лароссе”, если никто, кроме отчаянного Гастингса, не отважился ее остановить».
— Я арестую вас по обвинению в покушении на убийство Даниэля Лоринга! — сказала комиссар.
В глазах Эммы вновь вспыхнул прежний сумасшедший огонь.
— У вас будут большие-большие неприятности! — прошипела она.
— Вы угрожаете полицейскому комиссару при исполнении обязанностей? — теперь в голосе Айрин чувствовался уже не лед, а металл. — Макферсон, я допрошу ее позднее. А сейчас — в участок и в камеру.
— Но в Килбурне — только общая камера, комиссар! — потерялся инспектор. — Участок у них — одно название. Может, в Лондон?
— На кой она мне сейчас в Лондоне? Я здесь буду торчать до вечера и за это время надеюсь ее допросить. Кто там «отдыхает» у нашего друга Уорбека? Пара наркоманов, которых, судя по сводке, взяли здесь вчера, да, наверное, двое-трое юнцов, что бомбят местные автоматы? Ничего, и мисс Висконти поместится.
Смуглое лицо Эммы теперь не пожелтело, а позеленело, и от страха больше, чем от злости. Скорее всего, в полиции ей бывать уже приходилось, так что вряд ли клетка провинциального участка так уж ее пугала. Напугал ее взгляд комиссара — в нем читалась холодная беспощадность, обещавшая, что продолжение будет куда круче начала.
— Стойте! — воскликнула она, резко вырывая свой локоть у немного опешившего Макферсона. — Я никому не угрожала.
— Ну да, всего-навсего пытались застрелить человека! — усмехнулась комиссар Тауэрс, подкинув на ладони пистолетик.
— Послушайте! — осторожно вмешался Грэм Гастингс. — Это — сестра Джанкарло Висконти. У нее все же погиб брат, и она поэтому в таком состоянии.
Айрин всем корпусом повернулась к техническому директору «Лароссы»:
— Позавчера я была под Манчестером, мистер Гастингс. Там из-за попытки ограбления пассажирский экспресс столкнулся со спецсоставом и сошел с рельс. Сорок шесть человек погибли — мясо вперемешку с землей. Надо полагать, их родственники рыщут сейчас по всей Англии с пистолетами, ища — кто может быть виноват в этом несчастье? Так получается? Нет? Тогда оставим эту тему: я не психотерапевт, я — полицейский комиссар. И, как я понимаю, мисс Висконти сейчас захотела дать показания. Да, мисс Висконти?
— Да, — кивнула брюнетка. — Только не арестовывайте меня.
— Вы на моих глазах пытались выстрелить в человека. Чего же теперь хотите? Мистер Гастингс, мне требуется помещение для допроса и для последующего общения с сотрудниками фирмы. Просить гостеприимства у мистера Лоринга я больше не рискну. Мне необходимо поговорить со всеми охранниками, которые были здесь сегодня утром, вне зависимости от того, видели они выезд машины и последующий взрыв или нет. Затем мне нужен механик Дэйв Клейн и еще двое-трое механиков, по вашему выбору. Если здесь находится кто-то из инженеров, кроме вас, тоже присылайте ко мне. А также второго пилота и тест-пилотов, если они тут есть. Потом вы мне снова понадобитесь, так что прошу не уезжать. И мистеру Лорингу передайте, чтобы он оставался в Килбурне.
— Это еще зачем?
Дверь раздевалки чемпиона резко отворилась. Он стоял, намеренно крутя на мизинце ключи от машины. На нем снова была куртка, а подмышкой — пачка тех самых журналов, что лежали «мордой вниз».
Эмма Висконти на этот раз даже не дернулась к Даниэлю. Только одними губами прошипела какое-то итальянское ругательство и брезгливо попятилась.
— Я не отпускала вас, мистер Лоринг! — резко бросила комиссар.
— Не отпускали? — теперь подвижное лицо Рыжего Короля явно выдало бешенство. — А на каком основании вы можете меня задержать?
Айрин Тауэрс не спешила ответить, стараясь понять, что вызвало эту вспышку: только что пережитые волнение, возмущение и, возможно, страх? Или же обвинение, брошенное Эммой Висконти, было не таким пустым и диким, как могло показаться? Каким образом Лоринг успел перехватить руку Эммы с пистолетом прежде, чем это сделала комиссар? Он что, ожидал покушения? Или это просто такая реакция — фантастическая, на грани запредельной?
— Я вправе задержать здесь всех, кто имеет хоть какое-то отношение к гибели Джанкарло Висконти, — неторопливо проговорила Айрин. — А так как на вас, мистер Лоринг, к тому же покушались уже второй раз за одно утро, то вам даже и безопаснее оставаться на виду у полиции. По крайней мере — пока мы не убедимся, что опасности нет.
Лоринг попытался рассмеяться, но его передернуло.
— Выходку этой полуголой дуры вы называете покушением? А зажигалку с булавочными головками — оружием?
Комиссар указала на черную дырочку в стене:
— Если ваш череп крепче этого стеклопластика, то опасности, вероятно, не было. В любом случае вы мне еще нужны, и я не разрешаю вам уехать. И ничего уносить отсюда до выяснения всех обстоятельств тоже не разрешаю. Положите журналы на место.
«Вот теперь ты вскинешься! — подумала комиссар, не отводя взгляда от залившегося краской лица “великого Лорни”. — Теперь я услышу и все, что ты думаешь о полиции, и то, куда бы ты меня послал, и, возможно, то, чем мне следовало бы заниматься в силу пола и возраста. Ну, давай!»
Однако она его недооценила. Румянец довольно быстро схлынул со щек Даниэля Лоринга, и он устало пожал плечами:
— Я не хочу спорить с полицией. Но, может, вы мне разрешите съездить домой и вернуться обратно? Во-первых, я не завтракал, а бар здесь откроется только в двенадцать — если откроется сегодня вообще. Во время заезда есть не хочется, но коли он не состоится, лучше все же перекусить. А во-вторых, я должен отдать нужные распоряжения управляющему и охране моего дома: после того как по радио сообщат об отмене заезда, обязательно найдется пара-другая придурков, которые непременно пожелают все разузнать, что называется, «на месте». Я люблю своих фанатов, но не таких: лучше пускай их мягко спровадят. Мне отсюда до дома — всего семнадцать минут.
«Хорошо еще, что по секундам не сосчитал. А мог бы!» — комиссар поймала себя на том, что она довольна, хотя гонщик сейчас явно переиграл ее. В любом случае выдержки ему не занимать. Кажется, и ума тоже. Или это хитрость?
— Ладно, — вдруг усмехнулась Айрин. — Пожалуй, пока что вы мне и вправду не понадобитесь. А коль скоро в вашем доме есть охрана, то за вас можно не беспокоиться. Оставьте мне номера своих домашнего и мобильного телефонов, и можете быть свободны. Только лучше не рискуйте и хотя бы до завтра оставайтесь дома.
— Зря вы его отпускаете! — вскинулась приутихшая было Эмма. — Вот увидите: он это сделал нарочно! Это он поручил Джанни обкатать машину, и брат погиб! Это он!
— Эмма! — голос Лоринга прозвучал неожиданно мягко. — Ну не мсти ты мне так глупо и так грубо. Все равно теперь всплывет многое, чему лучше бы не плавать. Так хоть веди себя по-человечески, а? А за то, что было на прошлой неделе, — прости. Ладно?
Он сделал шаг, чтобы уйти, но тут же повернулся и снова взглянул на Айрин Тауэрс:
— Наверное, вы меня сейчас остановите и спросите, что было на той неделе?
— Не спрошу, — покачала головой комиссар. — Идите, Лоринг, идите. Макферсон! — за спинами обступивших их людей она отыскала инспектора Скотленд-Ярда. — Мистер Гастингс нам сейчас выделит помещение для допроса свидетелей, а вам я поручаю найти какой-нибудь плащ или халат. Если мисс Эмма пройдет в таком костюме перед представителями прессы, завтра модные журналы предъявят претензию криминальным изданиям за умыкание клиентов.
Они уже шли по стеклянному воздушному переходу в здание пресс-службы, когда шагавший первым Грэм Гастингс вдруг пропустил вперед констебля и Эмму, чтобы поравняться с комиссаром.
— Еще раз предупреждаю: осторожней с этой девицей! — вновь шепнул он. — Эмма — любовница Гедеоне Кортеса, владельца «Ларосса-корпорейшн».
— Об этом я уже догадалась, — пожала плечами Тауэрс. — А с Лорингом у нее что?
«Дирижер гонки» чуть приподнял очки и улыбнулся.
— Все равно вы мне не поверите, а сама Эмма будет говорить все наоборот. Ничего у них нет. Ни-че-го! Если вам приходилось читать басни Эзопа, которого потом так бесстыже обокрал Лафонтен , то название «Лиса и виноград» вы помните. Вот это как раз тот случай.
Назад: Глава 4 Рыжий Король
Дальше: Глава 6 Милорд