– В последний раз мы с вами, Людмила Викторовна, встречались по поводу старинного перстня с драгоценными камнями. С бриллиантами, кажется?

– Да, Юрий Федорович, вы мне о них тогда много интересного рассказали.

– Вы тогда служили в УВД Смоленска, в чине, если не ошибаюсь, капитана милиции, в должности криминалиста?

– От вас ничего не скроешь.

– А нынче в каких чинах?

– Майор милиции.

– А тот симпатичный капитан, что руководил следствием по тому делу, у него еще прозвище забавное было – «крутой опер»…

– Он теперь мой муж.

– Но вы представились как Конюхова?!

– Я не стала ничего менять – рассмеялась Людмила, продемонстрировав и белоснежные зубки, и очаровательную ямочку на левой щеке.

– И это правильно! – имитируя южный акцент, согласился хозяин квартиры. – А вот мне пришлось…

– Вам-то что менять?

– Когда в Питере арестовали моего деда, Федора Галактионовича Милованова, то во время допроса в Петрочека его записали как Милованова. А во время паники, когда случилось восстание в Кронштадте, документы потеряли. Хотели деда расстрелять в рамках так называемого «заговора профессора Таланцева» – помните, тогда по этому делу проходил и поэт Николай Степанович Гурилев…

– Помню, конечно. Тогда еще около ста человек расстреляли.

– Да, в списках была фамилия Милованов. Списки чекисты восстанавливали по памяти и с помощью простого метода: прошлись по камерам и приказали сидельцам представиться. Дед должен был бы представиться как генерал Милованов, но, сообразив, что есть в судьбе некая лазейка, сказал: «Полковник Генерального штаба Миловидов».

– Неужто сработало?

– Фокус в том, что это была хотя и не вся, но правда: генерала от инфантерии он получил вместе с офицерским Георгиевским крестом после Брусиловского прорыва. А до того был, соответственно, полковником.

– Но фамилия…

– А предки наши еще в XVIII веке носили двойную фамилию, сохраняя верность двум древним семьям. Потом, уж и не помню, на каком витке истории, осталась от фамилии одна половина…

– Неужели не разобрались там, в Петрочека?

– Разобрались бы, конечно, но, во-первых, спешили – Зиновьев торопил Агранова, который вел то дело… Ну и во-вторых, среди чекистов оказался бывший поручик, недоучившийся гимназист, который по причудливому стечению обстоятельств получал на фонте своего «Георгия» вместе с начальником разведки Брусиловской армии… полковником Миловановым. Характерную бравую внешность выпускника Пажеского корпуса он запомнил, а на фамилию тогда внимания не обратил. Он и подтвердил: «Знаю я, говорит, товарищи, этого полковника. Если бы не он, нам тогда с немцами было бы не справиться. Грамотный человек, и отчаянной храбрости…»

– Освободили?

– Не сразу. Но смертельная волна над головой уже прошла.

– Ишь, какая у вас двойная жизнь. И тебе Милованов, и тебе Миловидов.

– И ничего удивительного: я по гороскопу – Близнец. У меня все в двойном варианте. И профессий, как минимум, две. И докторские две защитил – по истории и искусствоведению, и детей двое, жена вот только одна. Как говорится, возможны исключения.

– А драгоценные камни? Сколько среди них «любимых»?

– Два! – рассмеялся хозяин.

– Какие же?

– Корунды и изумруды.

– Так разве ж корунд – драгоценный камень?

– Еще какой! Между прочим, и рубины, и сапфиры – это корунды. Корунд – слово индийское, а русское слово для них одно: яхонт. Помните из сказок и былин это слово?

– Еще бы, в сказках самое распространенное.

– Между прочим, корунды-яхонты еще и потому во всякие сказки попадали, что имеют из всех, наверное, драгоценных камней наибольшее количество вариантов окраски – от совершенно бесцветного и белого, до красного, синего, зеленого, желтого и фиолетового. У ювелиров известно более пятидесяти вариантов цвета корунда.

– Собираясь на встречу с вами, я узнала, что в коллекции Горного института – корунды сорока цветов и оттенков только с одного острова Цейлон.

– А, разоблачили себя… А то прикинулась первоклассницей. «А что такое корунд, профессор?» – рассмеялся Милованов-Миловидов.

– И все же, я не совсем понимаю разницу между рубином и сапфиром, – они, выходит, оба корунды?

– Да, но рубин – красный корунд, а сапфир – синий.

– Тогда сразу, если не возражаете, ограничим разговор только рубинами.

– Химические подробности Вас интересуют?

– Мало.

– Тогда опустим их. Что вам как криминалисту нужно знать? Способы подделки?

– В другой раз.

– Наиболее комфортные варианты незаконного перемещения через границу? Методики определения следов рубинов? Имею в виду…

– Знаю, знаю – есть методики, позволяющие точно определить: были ли в тайнике рубины или нет.

– Опускаем. Запаха рубины не оставляют, как героин, например, но следки, как говорят следователи вашего ведомства, оставляют. Таблицы определения ценности камней в зависимости от размеров, способов огранки, думаю, вы тоже видели. Тогда что?

– История.

– История наиболее крупных камней?

– Шире! Насколько цена камня зависит от исторического прошлого? И самое главное: правда ли, что от истории камня зависят его, якобы, некие «волшебные», или скажем точнее – неизученные свойства?

– Ишь куда копнула, простой милицейский криминалист. Это тема опасная…

– Для кого? Для криминальных авторитетов, которые могут интересоваться такими «камнями с прошлым»?

– Если бы речь шла только о них…

Профессор встал и подошел к окну. В прозрачном августовском воздухе хорошо просматривался берег Строгинской дельты и даже противоположная сторона – крутой спуск к рекe со стороны улицы Живописной.

– Опасная это тема…

– Есть примеры?

– Есть опыт консультирования очень разных людей по вопросам малоизвестных особенностей драгоценных камней.

– Не напугали.

– Тогда приступим…