«На какие жертвы ни пойдешь ради Отечества», – подумал Геракл, закрывая двери своих апартаментов.

Дежурный администратор отеля был сама любезность.

– Простите, сэр, но в моем номере лежит нечто мне не принадлежащее…

– Это невозможно, сэр. Убирающие номера горничные никогда не оставляют в номерах свои вещи.

– Но это как бы и не совсем вещь.

– Что вы имеете в виду, сэр?

– Это женщина.

– Не может быть, сэр.

– Факты – упрямая вещь, как говорил ваш покойный премьер Уинстон Черчилль.

– А при чем тут Черчилль?

– Надеюсь, что ни при чем. Женщина голая.

– Голая?

– Абсолютно голая. Как правда, которую всегда говорит в тронной речи ваша королева.

– Голая королева? Боюсь, сэр, ваш английский оставляет желать лучшего. Я что-то упустил в вашем рассказе.

– Или в вашей работе. Вы можете объяснить, сэр, каким образом во время моего отсутствия в моих апартаментах, в моей постели появилась совершенно голая и абсолютно незнакомая мне дама?

– Это вопрос к полиции нравов. Вот и они, кстати, – сказал администратор, а сам подумал: «Кто поймет этих русских? Немец, француз, американец, японец – вначале воспользовался бы ситуацией, а уж потом стал бы выяснять, кто сделал ему такой подарок».

– Вероятнее всего, дама – девушка по вызову. Может быть, она перепутала номера? – взял инициативу разговора в свои руки сержант полиции.

– Это невозможно, – уверил администратор. – Мы дорожим честью отеля. Ей никогда не выдали бы ключ от номера. А система охраны в отеле такова, что без пластиковой карточки с кодами ни в одно помещение не попадешь.

– Господа, есть и еще один любопытный вопрос, – иронично ухмыльнулся сержант. – Кто, собственно, вызвал полицию?

– Вы, сэр?

– Я просто не знаю, как это делается, – ответил Геракл.

– Вы, сэр?

– Я не успел. Проблема была озвучена за пару минут до вашего появления.

– Значит, какой-то добрый самаритянин, блюститель нравственности…

– Что-то случилось в мое отсутствие?

Этот вопрос задала элегантная дама лет сорока, строго и со вкусом одетая, с лицом, не испорченным чрезмерной косметикой.

– Это старший менеджер по организации специальных программ для клиентов отеля, миссис Джоан Клиффорд-Смит, – представил ее администратор.

– Привет, Коко! Как поживает мистер Клиффорд-Смит? – поприветствовал даму сержант.

– Отлично, сэр, рада буду передать ему от вас привет, – холодно улыбнулась дама, недовольная фамильярным обращением сержанта.

Геракл с удовольствием наблюдал за этой сценой, легко считывая новую информацию.

Потребовалось всего несколько минут, чтобы разрулить чуть было не возникший конфликт. Выяснилось:

а) дама осуществляет организацию спецмероприятий, в том числе самых интимных и непредсказуемых, по желаниям клиентов;

б) девушку в номер Геракла действительно заказали; не делали тайны и из того, кто сделал заказ – это был Владимир Осинский; заказ оплачен, чек получен, подтверждение о переводе денег отелю за проведение акции прошло, претензий нет;

в) тот факт, что клиент отказался от проплаченных услуг и продолжает, даже получив исчерпывающую информацию, отказываться от «подарка», вызвал у англичан неприкрытое удивление, но желание клиента – закон.

Появление «подарка» в постели клиента администрация отеля при всем желании не может рассматривать как оскорбление, проявление неуважения или унижение его национальных, религиозных и иных чувств: ну не хочет клиент – имеет право, а у администрации отеля остается право пытаться и дальше скрашивать его пребывание на гостеприимной английской земле.

– Ну, вот и хорошо, – подытожил Геракл. – Единственно, попросил бы сменить белье. Поскольку «подарок» был заказан не мной – за счет отеля.

– За счет сэра Осинского, вы хотите сказать?

– Не будьте мелочны. Он и так потратился.

– Хорошо, сэр. Что-то еще?

«А еще, – подумал Геракл, – кто мне объяснит, почему топ-менеджера специальных программ зовут Коко? Так обычно обращаются активные голубые к пассивным – по крайней мере, на материке. Почему так обращаются к сотруднице солидного отеля? Почему так быстро прибыл наряд полиции? Кто его вызвал? Почему сержантские нашивки на рукаве старшего полицейского пришиты криво, а черные лаковые туфли не отвечают требованиям формы?». Подумал, но ничего не сказал.

…Когда он поднялся в свой номер, красотки там уже не было.

«Вообще-то, славненькая бабенка, – с грустью подумал Геракл. – Но… Во-первых, когда ты «на холоде», то ты на работе 24 часа. А во-вторых, у его Татьяны фигурка тоже неплохая. Красоту вообще ничем не испортишь, даже возрастом».

Геракл медленно обвел взглядом гостиную апартаментов.

Все вещи, вплоть до роскошной пепельницы из серебра с золотыми аппликациями, стояли на своих местах. В том числе и большой кожаный кейс.

Замки на кейсе, который он получил в камере хранения вокзала Ватерлоо, были сложнейшие. Простому смертному кейс не открыть. Он, не раздеваясь, присел на покрытое серебристой парчой кресло. Машинально отметил, коснувшись ладонью подлокотника – в ткань были вживлены нити из настоящего серебра, что делало кресло на вид еще более богатым, но менее комфортным.

Проделав несколько сложных манипуляций, Геракл открыл кейс. Он был пуст.

«Отлично», – подумал Геракл и захлопнул крышку.

При вскрытии кейса неизвестный злоумышленник нарушил три из пяти секреток, поставленных Гераклом еще в туалете вокзала Ватерлоо, но достаточно было и одного нарушения, чтобы убедиться в том, что кейс вскрывали.

Вот и хорошо. Все точки над «i» расставлены, босс убедился, что полковник ничего не скрывает, что в кейсе, который появился у него на вокзале Ватерлоо, нет ничего, кроме двух новых галстуков лондонской фирмы «Соутсберри» и двух черепаховых заколок для дамы. В интересах фирмы, чтобы между нанимателем и наемным работником установились доверительные отношения.

Только теперь он позволил себе немного расслабиться. Еще до поездки в музей он обнаружил приборчики аудио– и видеоконтроля. Миниатюрная камера была элегантно утоплена в центре одной из трех белых хризантем, стоявших в хрустальной вазе на журнальном столике в углу гостиной.

– Терпеть не могу срезанные цветы, – сказал он вслух. – Чувствуешь себя как в гробу. Или хуже того, как в артуборной звезды шоу-бизнеса…

Его музыкальные пристрастия, начавшись с Баха и Бетховена, закончились на Дюке Эллингтоне, Луи Армстронге и Глене Миллере. Шоу-бизнес и современную шумную эстраду Геракл не любил. Он взял букет, отнес его в ванную комнату и с ожесточением засунул в корзину для мусора. При этом в букете что-то приятно хрустнуло. Этот акт был зафиксирован двумя миниатюрными аудиоприборчиками. Через минуту было покончено и с ними.

Только после этого он расстегнул свой серый мешковатый плащ и снял пояс со множеством карманов. В них надежно покоилось недавнее содержимое кейса – набор новейших приборов и инструментов, без которых его поездка в Эдинбург была бы бесполезной. Он уже придумал, как скрыть это переносное сокровище от любопытных взглядов сотрудников службы безопасности Осины.

«Но об этом я буду думать завтра», – цитатой из «Унесенных ветром» подумал Геракл и не без удовольствия остановил взгляд на бутылке старого шотландского виски.

Конечно, бар был забит проплаченными дорогими напитками. Но это были «презенты» Осины. Бутылка на столе – это дар отеля. Его честный заработок…

«Будем привыкать к шотландским обычаям», – усмехнулся он, наливая в хрустальный стаканчик добрую порцию янтарной жидкости. Виски он, как и его друзья, предпочитал безо льда и содовой…