С юных лет у него было несколько иллюзий. Одна из них – что женщины-брюнетки более страстные, чем блондинки. С тех пор он перепробовал несколько сот представительниц женского пола всех мастей и национальностей. Действительно, смуглые брюнетки – особенно гречанки и румынки – выкидывали такие «фортеля», что даже он начинал чувствовать себя половым гигантом.

В нем с детских лет уживались два несовместимых ощущения – мания величия и комплекс неполноценности. Откуда шло второе – понятно. А источник мании величия долгие годы был ему неясен, пока не выяснилось, что его голова, невосприимчивая к алгебре и тригонометрии, имеет гениальную способность – мгновенно рассчитывать финансовые схемы, в результате которых без всяких трений с законом происходит эффектный «отъем» денег у государства.

Другая иллюзия юности развеялась уже в зрелые годы. Прочитав однажды какую-то книжку про западную жизнь, он стал в подражание главному герою пить черный кофе без сахара. Оказалось, что это страшная гадость. И лишь очутившись на Западе, он быстро убедился, что 99 % граждан «свободного мира» выбирают кофе с сахаром. Чай с молоком, кофе с молоком – иногда пьют несладкими, особенно во Франции. А черный кофе – должен быть горек, сладок и горяч. Так он теперь и пил.

Из всех иллюзий осталась одна: маленькие грудастые брюнетки.

Именно такой была женщина, имени которой он так и не удосужился запомнить. Знал только, что она португалка, которая досталась ему вместе с другой прислугой от прежнего хозяина замка. Он нажал кнопку звонка. Тут же в дверном проеме показалась ее мордашка. И лживая улыбка, словно ничего в жизни так не ждала, как вызова хозяина.

Он кивнул. Она вошла, закрыла за собой двери.

Горничная застыла в полной готовности выполнить любой приказ. Осина сел в ванне, не стесняясь своей не слишком привлекательной наготы. Сказал одно слово:

– Пасьянс.

Португалка знала неимоверное количество пасьянсов.

Хозяин произнес еще одно слово:

– «Star».

Это означало, что он выбрал пасьянс «Звезда».

Пасьянс – дело небыстрое. Чтобы не слышать разъяснений, которыми девица сопровождала раскладывание карт, он включил музыку. Из всех известных ему композиторов он больше всего любил и понимал Пахмутову и Вивальди.

Если песни Пахмутовой его бодрили, напоминая о комсомольской юности, то музыка Вивальди успокаивала.

Это как черный кофе без сахара – принято, и все тут. А оказалась страшная гадость. Может, и Вивальди – такой же навязанный ему «брэнд».

Что он, собственно, любит? Теперь, пожалуй, уже ничего. Сыт.

A кого? К родителям он всегда относился с почтением. А когда батяня перед смертью свозил его в Ярославскую область и передал «с баланса на баланс» свой схрон, то отца он просто зауважал.

…А однажды любил. Точно – любил. Было это еще в студенческие годы. Она на другом факультете училась – маленькая, ниже его, чернявенькая. Все на месте. Попка там, и все такое. Груди были маленькие, но красивой формы, и сосочки – не то что у этой португалки, розовенькие. Это была даже не любовь, а всепоглощающая страсть. Она отдалась ему на третий день знакомства. Не потому, что влюбилась. Говорила: «Ты, Володька, как банный лист: тебе легче отдаться, чем объяснить, что не хочется». Не очень-то лестно. Но в ходе сексуальных игр видно было, что она увлекалась, хотя нравился ей не он, Володька Сидоров, а сам процесс. Он смирился, что она отдается ему без любви. Одно ее слово – и пошел бы, как говорится, под венец.

Но она вышла замуж за парня с ее курса, с ее факультета. Как и у нее, отец офицер. Поженились и уехали по распределению в Оленегорск, где в обычном гарнизоне прозябал батюшка жениха. Потом… Суп с котом. Обычная советская жизнь. Ребеночек умер. Муж спился. Она тосковала. Вроде как между строк давала понять: одна, свободна, ностальгирует о прошлом. Он тогда учился в аспирантуре, жил в отдельной комнате в общежитии, ну куда было жену вести? Да и обида оставалась. В общем, связь прервалась. А когда решил разыскать, восстановить контакт – не вышло. След потерялся.

Вот найти бы ее сейчас, бросить к ногам миллиарды, драгоценности, замок в Лондоне, замок под Эдинбургом, шале в Альпах, пентхауз в Майами… Но ведь ей уже… позвольте… за шестьдесят! И все же… Любовь у него была. Единственная в жизни. Пусть и за шестьдесят, наверное – располнела, поседела. Так и он не Ален Делон. Жан Габен, скорее.

…Пасьянс заключался в том, чтобы собрать четыре масти в порядке последовательности.

Горничная снимала карты с колоды в ожидании, когда среди них появится двойка. Двойки выкладывались вокруг талона так: две черные – справа и слева, две красные – сверху и снизу. Далее на двойки выкладывались тройки, четверки, пятерки и так до туза.

Раньше у португалки все пасьянсы выходили.

А тут – карты не шли. Пасьянс был сорван.

Что бы это значило? К дурному-то сну еще и сорванный пасьянс…

Португалка, чувствуя недовольство хозяина, возбужденно залопотала что-то на своем тарабарском наречии.

– Пошла вон, – прорычал он.

Осина нажал кнопку на мобильнике.

– Слушаю, – раздался медовый голос референта.

– Ты посылал цветные слайды с моих ладоней ногинскому хироманту?

– Так точно.

– Пояснил, что ключевое слово «звезда»?

– Обижаете, Владимир Михалыч, я всегда все ваши указания выполняю неукоснительно.

– Еще бы ты это делал «укоснительно» – за такие-то бабки… Ну и что?

– Только что по факсу он перебросил комментарий.

– Так неси его.

– В ванну?

– Нет, в задницу. Одна нога здесь, другая там.

– Бегу.

Бежать было недалеко. Но видно, струхнул. Стоит, глазами ест, лоб в испарине.

– Читай!

– Дословно?

– А ты еще как-то можешь?

– Извините. Читаю: «Звезды занимают первое место по важности значения, присущего знакам. Они представляют фатальные случаи, происходящие вне нашей воли».

Так, звезда на сгибе пальца Солнца и ладони…

– Погоди, покажи мне слайд. Так, вот это место на моей ладони. На левой?

– На левой.

И что там значит эта звезда? Означает болезнь глаз.

– Так, отметь там у себя – на завтра устрой консультацию у лучшего офтальмолога Лондона.

– Будет сделано. Можно дальше? Звезда на Венере – означает потерю состояния.

– Полную?

– Тут не сказано.

– Профессор называется. Он точно лучший сейчас по этой части?

– Точно. Но, я извиняюсь, состояние состоянию рознь. Ваше состояние просто невозможно потерять все и сразу.

– В нашей жизни все возможно. Ты потом сформулируй к этому профессору дополнительные вопросы, покажи мне и отправь по «емеле» Как его?

– Кого?

– Идиот, хироманта?

– Константин Владимирович, а что?

– Вежливо этого старого колдуна спроси: что да как. Что за проблемы с состоянием? Связаны ли они с общим экономическим кризисом или это мой частный случай? Ты аванс ему переслал?

– Конечно.

– Ну, после получения такого аванса его прогноз мог бы быть поласковее.

– Он меня спрашивал: вам какой, говорит, прогноз дать – приятный или правдивый? А вы сами говорили: «Пусть горькая, но правда». Вот он и прислал правду.

– Да кому она нужна, такая горькая. Хотя… Предупрежден, значит – вооружен. То ли это Наполеон говорил, то ли мой батюшка, полковник милиции. Ладно, тут вот что главное – когда. Раз на руке у меня такой знак, значит, он всегда был, а состояние мое все росло и росло. Хотя, конечно, попытки укоротить его имели место… Поэтому главный вопрос один: когда грозит опасность?

– Вот хиромант и пишет: «Звезда» на Марсе – вот эта точка на вашей ладони, а место пересечения идущей к ней линии Венеры с линией жизни указывает на время происшествия.

– Ну, так не томи, когда? Время? Когда ждать эту катастрофу?

– Примерно в середине второй половины вашей жизни, – так пишет профессор.

– Ну, и кому нужен такой профессор-херомант?

– Хиромант.

– Один хрен. Что толку в его прогнозе без даты? Запроси: пусть максимально точно укажет дату катастрофы. Ну, что еще интересного?

– Вот любопытная подробность, – сладострастно, деланно робея, словно не решаясь огорчать хозяина пакостными новостями, прошептал референт…

– Вот у вас тут звезда на линии Солнца, отмечена, видите?

– Ну, вижу, что дальше?

– Профессор-хиромант пишет: это означает препятствие к богатству.

– А что это значит, не пишет?

– В комментариях профессора сказано: это значит, что, если вы потеряете состояние, то в будущем новое богатство вы уже вряд ли наживете.

– Ну, это мы еще посмотрим. Сейчас главное – максимально точно установить дату возможной – подчеркиваю, возможной – катастрофы. Переведи ему на счет еще денег. Но не дави. Мне вранье за мои же бабки впаривать не надо.

– Разрешите идти?

– Уточни, прибыл ли из России полковник Иконников, специалист по охранным системам. При таких предсказаниях он мне сейчас нужнее всех. Тоже мне, предсказатели…

Он встал из ванны, озабоченно рассмотрел покраснение в паху и на локтях.

– Кстати, узнай еще, когда врачиха из Москвы появится. Если уже прилетела, на завтра назначь первый сеанс. Нечего тянуть. Здоровье беречь надо. Он накинул огромное махровое полотенце на плечи.