Обрекая своего сына на заклание, Авраам действовал согласно господствовавшей в те времена сакральной практике принесения в жертву детей, удостоверенной у первоначальных обитателей Ханаана и финикийских колонистов как письменными, так и археологическими памятниками. Более того, эта практика пережила эпоху патриархов и сохранилась у потомков хананеев, в то время как у греков, римлян и даже этрусков от нее отказались. Библейский автор заставил своего героя поступать в соответствии с уже осужденным иудейским монотеизмом обычаем, чтобы показать отличие бога Израиля от других богов, требующих кровавых человеческих жертв. Жертвоприношение, отмененное в данном эпизоде Богом таким же образом, как в греческом мифе, где оно было остановлено (жертвоприношение дочери Агамемнона Ифигении), явилось своего рода прецедентом отмены человеческих жертвоприношений, хотя последние, как это явствует из рассказа о принесении Иеффаем в жертву дочери, продолжали совершаться.
