Глава 14

Впервые за последнее время у Элизы не было назначено никаких дневных встреч. Вечером она поедет на музыкальный вечер к Фитцмарионам, где гости будут слушать восхитительное сопрано одной очень известной оперной примадонны. А до тех пор Элиза вольна делать что пожелает, а она желала почитать книгу.

Вернувшись после утреннего визита с Вайолет и детьми, Элиза направлялась в свою комнату, чтобы взять с ночного столика роман, который собиралась читать. Уже положив руку на ручку двери, она повернулась на приглушенный звук шагов и увидела Кита, идущего по коридору.

– Добрый день, – поздоровалась она.

Он замедлил шаг и вскинул руку в приветствии:

– Элиза.

Он поморщился, по крайней мере ей показалось, что поморщился, не сумев прямо взглянуть ей в глаза. По сути дела, он держал голову под каким-то странным углом, словно не хотел, чтобы она что-то увидела. Когда он подошел достаточно близко, она пригляделась получше.

– Кит! – ахнула Элиза. – Боже ты мой, что с тобой стряслось?

Несмотря на явную неохоту, он остановился и длинно выдохнул. Снова поморщившись, выпрямился и посмотрел на нее.

– Ничего, – пробормотал он.

Элиза взяла его за подбородок и осторожно повернула лицо, чтобы рассмотреть ссадины. Его правую скулу украшал огромный багрово-фиолетовый, как черничный пирог, и явно болезненный синяк c небольшим порезом и засохшей кровью.

– Хорошенькое «ничего»! – воскликнула она обеспокоенно. – Что, Бога ради, с тобой произошло?

– Просто спорт, ничего серьезного. Я потерял бдительность, когда должен был оставаться начеку, и оказался застигнут врасплох.

– Ты хочешь сказать, что дрался на кулаках?

Элиза знала, что Кит увлекается спортом и часто посещает школу фехтования Анджело и расположенную по соседству с ней боксерскую школу знаменитого мистера Джексона.

– Именно, – подтвердил он. Она нахмурилась:

– Значит, драка наверняка была нечестной, если таков результат.

– Она была честной. Тебе не стоит волноваться.

– Как же я могу не волноваться, когда у тебя так ушиблено лицо? Тебе требуется медицинская помощь. Я пошлю за доктором.

Он покачал головой, при этом снова поморщившись:

– Ты не сделаешь ничего подобного. Я ценю твою заботу, но не дам какому-то шарлатану тыкать в меня своими инструментами. Он только сделает хуже.

Она хотела возразить ему, но знала Кита достаточно хорошо, чтобы понимать, что ее настойчивые просьбы будут бесполезны.

– Если ты не хочешь послать за доктором, то по крайней мере позволь мне сделать что-нибудь. Припарка должна немного уменьшить синяк, пока он еще до конца не проявился. У меня в комнате есть книга с травяными рецептами. Заходи, посидишь, пока я отыщу рецепт.

Слишком озабоченная, чтобы беспокоиться о приличиях, Элиза схватила Кита за руку и потащила в свою комнату.

– Не стоит так волноваться, – сказал он. – Бывали у меня случаи и похуже этого, и не раз.

В ответ она тихонько фыркнула.

– Если так, то я рада, что мне не пришлось видеть результат. Теперь садись. – Она указала ему на кресло недалеко от кровати.

Послушно пожав плечами, Кит прошел и опустился в кресло.

Как бы он ни хорохорился и ни делал вид, что ушиб его не беспокоит, лицо адски болело и дергало. Сдержав едва не вырвавшийся стон, он проследил глазами за Элизой, которая заспешила через комнату, убранную чисто по-женски и оформленную в спокойных тонах кремового и голубого, направляясь к стоящему в углу книжному шкафу.

Будь ее воля, подумал Кит, Элиза Хэммонд каждую комнату, наверное, превратила бы в маленькую библиотеку. Он улыбнулся и тут же пожалел об этом.

Он молча наблюдал, как она вытаскивала книги одну за другой, бормотала что-то себе под нос, листая страницы в поисках обещанного травяного отвара. Через пару минут она повернулась:

– Я обнаружила несколько рецептов, которые, я уверена, помогут, но это не то, что я хотела. Не понимаю, почему я не могу найти нужную книгу. – Она постучала ногтем по полке и вздохнула.

– Быть может, ты оставила книгу где-то еще, – предположил он.

Она озадаченно нахмурила брови:

– Несколько книг у меня действительно лежат не на месте, как видишь.

И в самом деле, он приметил довольно высокую стопку книг, сложенных на стуле возле окна, и еще одну, лежащую между ножками прикроватной тумбочки.

– Может, она среди них? – Он указал на стопку на полу. Элиза покачала головой:

– Это в основном развлекательное чтиво. Там ее не будет.

– А может быть, здесь? Я иногда складываю записки и все такое прочее в ящики своей прикроватной тумбочки, думая, что точно запомню, куда положил, но потом благополучно забываю и ломаю голову, где же оно может быть. Если в этом отношении ты похожа на меня, то могла просто забыть. – Он выдвинул ящик.

Внутри обнаружилась тонкая, слегка потертая книжица в зеленом кожаном переплете.

– Тут что-то есть, – сказал он, вытаскивая книжку. – Это не она?

Возглас ужаса сотряс воздух.

– Нет! Положи это обратно!

Он бросил на нее недоуменный взгляд, удивленный перепуганным выражением ее лица с круглыми, как блюдца, глазами.

– В чем дело?

– Ни в чем. – Она ринулась вперед, протягивая руки. – Это не та книга.

– Ты уверена? – Большим пальцем он поддел и перевернул обложку. – «Позы Альбанино». Похоже на медицинскую книгу.

– Это не… пожалуйста, дай ее мне. – Ее голос дрожал, и в нем слышалось какое-то странное отчаяние.

– Почему? Что это?

Крайне заинтригованный таким загадочным поведением девушки, Кит поднял книжку повыше, чтобы она не дотянулась, и стал листать. Секунду спустя его челюсть отвисла, а глаза чуть не вылезли из орбит, когда он в полном остолбенении уставился на открывшуюся ему иллюстрацию. – Святые угодники!

Он таращился, наверное, целую минуту и только потом перевернул страницу, но лишь для того, чтобы обнаружить еще одну картинку, такую невероятно сладострастную, что ему пришлось повернуть книгу кругом, чтобы взглянуть на живописное изображение с другого угла.

– Где ты это взяла? – выдавил он, бросив на Элизу ошеломленный взгляд.

Красная как рак, до самых корней полос, Элиза открыла рот, чтобы что-то сказать, но не смогла выдавить ни звука. Крепко зажмурившись, она сглотнула и покачала головой.

Он перевернул еще пару страниц, задержавшись, чтобы прочесть одно из стихотворений. Его губы дернулись.

– Полагаю, можно сказать, что это образовательный текст, правда, не совсем та разновидность, какую я ожидал найти у тебя.

Ее глаза внезапно раскрылись.

– Ну, так как же случилось, что такая благовоспитанная девушка, как ты, держит подобные непристойные книжки в своей прикроватной тумбочке?

– Книжку. Только одну книжку, – выдавила несчастная Элиза.

– Ну, так где же ты взяла эту «одну»? – Он закрыл книгу, помахав ею в ее сторону.

Ее щеки вспыхнули еще ярче. – Я…э…

– Да? – выжидающе протянул он.

– Я бы не хотела говорить.

– Ничуть не сомневаюсь, но, будучи человеком крайне любопытным, я не успокоюсь, пока не получу от тебя полное признание. Так что говори.

«Где, дьявол побери, Элиза могла откопать эту непристойную вещицу? – размышлял он. – Неужели ей дал ее кто-то из друзей? А если так, то что за друзья у нее появились?» Подобного рода книжки обычно ходят среди мужчин – в свое время он видел подобную в Оксфорде, – тайком передаются от одного похотливо настроенного любопытного к другому. Ведь не может же быть, чтобы она позаимствовала книжку у одного из своих поклонников?

При этой мысли его брови угрожающе сдвинулись.

Элиза тяжело вздохнула.

– Ладно, но обещай, что не скажешь ей, что я ее взяла. «Ей». Облегчение, словно волна берег, омыло его. По крайней мере таинственная личность – женщина.

– Кому не скажу?

Она долго колебалась, прежде чем ответить:

– Вайолет.

Кит чуть не подскочил от удивления.

– Что?! Ты хочешь сказать, что эта книжка принадлежит Вайолет?

– Ну, теперь да, хотя сначала она принадлежала Джанет. Она вручила ее Вайолет в качестве подарка.

– Матерь Божья!

– Джанет подумала, что Вайолет с Адрианом может понравиться… – Элиза осеклась, лицо опять сделалось красным, как перезрелый помидор. – Ну, не важно, что она подумала. Вайолет категорически отказалась взять книгу, поэтому Джанет положила ее в ящик стола в гостиной и… в общем… э…

– Ты взяла ее?

Когда она кивнула, он расхохотался, секунду спустя застонав, когда острая боль пронзила побитую щеку.

Ее смущение в тот же миг превратилось в озабоченность.

– Ой, тебе больно, да? Тебе нужна припарка, а мы тут болтаем о всякой чепухе.

– Я бы не назвал это чепухой.

– Тем не менее нужно срочно приложить что-то к твоему бедному лицу, – проговорила она, явно спеша сменить тему. – Сейчас щека выглядит еще более распухшей, чем когда я тебя увидела. Я с-сейчас быстро схожу на кухню и приготовлю отвар.

– Я уже говорил тебе, что ничего не нужно.

– Нет, сиди. Подожди, пожалуйста. – Она подбежала к книжному шкафу и взяла один из травников, затем, в явной спешке, направилась к двери. Проходя мимо него, метнула беспокойный взгляд на тонкую книжицу, которую он все еще держал в руках. – Ты ведь не скажешь ей, нет?

Он покачал головой:

– Нет. Это будет наш секрет.

– Тогда, пожалуйста, не мог бы ты положить ее обратно в ящик? – попросила она.

– Что мне следовало бы сделать, так это конфисковать ее, но, полагаю, это было бы все равно, что закрывать стойло после того, как лошадь убежала. – Бросив на нее последний насмешливый взгляд, он положил книгу в ящик тумбочки и задвинул его.

Напряжение немного отпустило, ее плечи.

– Я скоро.

– Не спеши! – крикнул он, но она уже ушла, выскочив за дверь, будто целая свора собак кусала ее за пятки. Покачав головой, не переставая изумляться своей небывалой находке, Кит снова опустился в кресло и скрестил ноги в лодыжках.

Со щеками горячими, словно их облили маслом и подожгли, Элиза заспешила по коридору, тесно прижимая травник к груди. Она знала, что если позволит себе остановиться и задуматься над тем, что только что произошло, то непременно умрет со стыда.

Какой ужас! Какой позор! Как она вообще сможет теперь посмотреть Киту в глаза? Как сможет смотреть на него, не вспоминая каждый раз эту скандальную книжку? Не вспоминая выражение его лица, когда он нашел ее, открыл и увидел непристойные картинки?

И все же следовало признать, что как только его первоначальное потрясение прошло, он не стал осуждать ее, как она могла ожидать. Даже Вайолет восприняла бы ситуацию гораздо хуже и уж точно не рассмеялась бы, как рассмеялся Кит, по крайней мере так быстро.

Но, Боже милостивый, что он должен был подумать о ней? Что она ужасно развратная личность, вот что. Ох, ну зачем она поддалась своему низменному порыву и взяла книгу? Она уступила соблазну только вчера, когда обнаружила, что книга все еще лежит в ящике секретера в гостиной, и не смогла устоять. Да она и заглянула в нее всего-то одним глазком. Глупо было класть книжку в прикроватную тумбочку, где ее кто угодно мог увидеть, бранила она себя. Впрочем, она никак не ожидала, что кто-то будет заглядывать в ее тумбочку.

Ее горничная всегда с большим почтением относилась к ее бумагам и вещам. Да и к книгам девушка не питала никакого интереса и вечно качала головой, когда думала, что ее не видят, ворча по поводу того, что их здесь слишком много и что они разбросаны по всем углам комнаты. Так что, если бы горничная даже и наткнулась на маленькую зеленую книжку, то ничего бы не подумала и ей бы даже и в голову не пришло в нее заглядывать.

Кит же, напротив, наделен неуемным любопытством и любит повсюду совать свой нос.

Чувствуя легкую дурноту, но твердо намереваясь выполнить во что бы то ни стало свое обещание полечить ушиб Кита, Элиза заставила себя спуститься в кухню. Возможно, занявшись смешиванием и кипячением травяного отвара, она отвлечется и хоть ненадолго забудет о своем унижении.

Кит же, сидя в спальне Элизы, не мог не размышлять над тем, что только что произошло.

Кто бы мог представить, что у такой прежде робкой, застенчивой и сдержанной Элизы Хэммонд бродят внутри такого рода тайные желания? Кто бы мог подумать, что она не придет в ужас, увидев такую недвусмысленную сексуальную книгу? Но очевидно, у нее достало любопытства взять книжку и спрятать ее здесь, в своей спальне, чтобы внимательно рассмотреть сладострастные картинки на досуге.

Он почувствовал шевеление в паху, когда вспомнил их урок поцелуев, восхитительную пылкость ее неумелых прикосновений и ласк. Да, она страстная. Или, во всяком случае, будет с должным руководством.

Какое было бы удовольствие, размышлял он, преподать ей еще уроки любви! Но нет, он не должен позволять себе так думать. Разве он уже не предостерегал себя от того, чтобы впутываться в такие опасные дела? Но с другой стороны, если ее терзает любопытство исследовать эту сторону жизни, не обратится ли она к кому-то другому?

Перед мысленным взором Кита промелькнуло воспоминание о том, как она целует Бреварда. Рука тут же сжалась в кулак, губы презрительно скривились. Может, она надеется, что Бревард станет обучать ее искусству любви? И возможно, виконт согласится оказать ей эту услугу, даже если его намерения так благородны, как он утверждает? Если будет хоть немного поощрения с ее стороны, с чего бы ему отказываться? Она ведь уже не юное создание, только что вступившее на порог взрослой жизни. В свои двадцать три Элиза представляет собой гораздо более соблазнительную добычу, даже если она все еще незамужняя, неопытная девушка.

Такие противоречивые мысли бродили у него в голове, когда он услышал ее шаги в коридоре.

Элиза вошла в комнату с простой голубой чашкой в руках и полотенцем, переброшенным через руку. Он заметил, что она старательно отводила от него глаза и когда подходила, и когда выкладывала все необходимое для его лечения на тумбочку.

– Отклони голову назад, пожалуйста, – пробормотала она.

Он без звука подчинился, удобно положив голову на мягкую спинку вертящегося кресла.

Расторопная и умелая, как сиделка, она разложила полотенце у него под подбородком и на плече на случай, если будет капать, затем достала припарку из миски.

– Сначала может быть немного горячо, но тепло облегчит боль и немного снимет напряжение. Я распорядилась отправить в твою комнату кусок свежей говядины, которая поможет кровоподтеку скорее рассосаться и уменьшит отечность. Я хочу, чтобы ты подержал мясо на лице полчаса как минимум.

– Я бы предпочел, чтобы его приготовили и подали с доброй порцией портвейна, – пошутил он.

– В желудке оно не принесет никакой пользы твоим ранам. Теперь закрой глаза.

Он так и сделал, но секундой позже резко втянул воздух, когда она приложила тканевый мешочек к его побитому лицу. По коже растеклось горячее, слегка покалывающее ощущение, в ноздри ударил резкий запах трав.

– Что здесь? – спросил он.

– Немного семян горчицы и толченая крапива среди прочего. Вайолет всегда держит целый шкаф разных трав как раз для таких случаев.

Поворчав, он немного расслабился, а когда первые болезненные ощущения прошли, приятное тепло растеклось по коже и просочилось глубже в мышцы.

– Лучше? – спросила она голосом нежным, как птичье пение.

– Гм-м… да.

– Я принесла немного марли, чтобы закрепить припарку. Если ты подержишь ее, я сейчас вернусь.

Она чуть-чуть шевельнулась, ногой слегка задев его бедро. Он, как было велено, накрыл ее руку там, где она лежала поверх припарки, поймав ладонь. Но вместо того чтобы отпустить, удержал ее, обхватив пальцами за запястье.

Кит открыл глаза и поймал ее взгляд своим.

– Ты все еще испытываешь неловкость из-за книги, а не стоит.

Вздрогнув, она отвела глаза.

– Я в порядке.

– Ты смущена, – констатировал он, – но тебе не нужно смущаться. Любопытство – часть человеческой натуры, как и желание, и вожделение. Все это совершенно нормально и естественно, даже для леди.

Ее взгляд метнулся к нему, затем снова в сторону.

– Давай забудем об этом.

– Мы можем попытаться, но легче просто быть честными и открытыми. Мы ведь с тобой хорошие друзья, верно?

– Да, но…

– Никаких «но» и никакого утаивания.

– Мне надо взять марлю.

– Через минуту. Вначале я хочу кое-что узнать. Тебе понравилось целовать Бреварда в саду прошлым вечером?

Элиза подпрыгнула, будто он ткнул ее вилкой в бок. – Что?!

– Я видел вас. Ну, как оно было?

Она попыталась вырвать у него руку, но он лишь крепче сжал ее.

– Как это было, тебя не касается, – ответила она.

– Лучше, чем мои поцелуи? Или хуже? Я полагаю, ты проводила эксперимент, в точности как и намеревалась.

– Кит, – укорила она.

– Элиза. – Он улыбнулся ей одной стороной рта.

– Это было… было… да, я позволила ему поцеловать меня. И да, я хотела знать, как это будет. Тут нет никакого преступления.

– Я и не говорил, что есть. Итак? Как оно было?

Она довольно долго молчала, решая, сказать правду или не говорить.

– Было хорошо.

– Хорошо? Звучит не слишком захватывающе.

– Было очень хорошо. Просто замечательно.

– Замечательно, гм-м?

Кит не знал, нравится ли ему, как звучит слово «замечательно», понимая, что оно может означать все, что угодно, от банального до возвышенного.

Не отпуская ее запястье, он медленным круговым движением провел по внутренней стороне ее ладони. Его дух воспрянул, откликаясь на ее ответный трепет, и она, чуть приоткрыв губы, непроизвольно вздохнула. Его взгляд прошелся по контурам ее рта, отмечая их розовый цвет, и шелковистость, и соблазнительную сочность, словно летние розы в полном цвету.

Не задумываясь над своими действиями, он положил ладонь на ее бедро и поиграл с нежной, округлой плотью, которую обнаружил там.

– А мои поцелуи тоже были замечательными? Ее глаза потемнели, став серебристыми.

– Они были… – Да?

– Другими.

– Другими?

– Не такими, как его. Я не могу описать, в чем именно.

– Тогда, быть может, тебе требуется еще один поцелуй, чтобы освежить память. Тогда ты сможешь судить вернее.

Скользнув ладонью вниз, он обхватил упругую полноту ее попки, легонько сжав податливую женскую плоть. Секунду спустя он привлек ее ближе и притянул голову вниз, чтобы завладеть губами.

Даже с прижатой к щеке припаркой он оказался достаточно искусен, чтобы справиться с задачей, смакуя ее рот с нежной, спокойной тщательностью, которая быстро исторгла тихий стон из ее горла. Притянув ее ближе, он отдался наслаждению. Ее пьянящий аромат туманил сознание, ее прикосновение было как волшебство, которое заставило его напрочь забыть о боли в лице и сосредоточиться на той, что растекалась внизу живота. Понимая, что играет с огнем, который в мгновение ока может из искры превратиться в бушующее пламя, он позволил себе сорвать еще один пылкий поцелуй и мягко отстранил ее от себя.

Элиза покачнулась и протянула руку, чтобы опереться.

– Божественно.

– Абсолютно согласен, – сняв припарку с лица, он отложил ее в сторону.

– Тебе надо еще подержать ее, – запротестовала она. – Думаю, что теперь обойдусь без нее. Большое тебе спасибо, поскольку мне и вправду гораздо лучше, хотя, полагаю, это скорее благодаря поцелую, чем компрессу, – добавил он с улыбкой.

Ее и без того пылающее лицо порозовело еще больше. Когда он стал вставать, она отступила назад. Кит поднялся:

– Я, пожалуй, пойду. Боюсь, я и так задержался в твоей комнате гораздо дольше, чем следовало, особенно учитывая то, что произошло.

Она кивнула. Слабый отблеск желания все еще мерцал в ее глазах.

– Да, не забудь. Приложи к ушибу сырое мясо. Это должно помочь скорейшему заживлению.

– Еще раз прими мою благодарность за твою заботу, маленький воробышек. Твои желания для меня закон. – Он сделал шаг в сторону двери, затем приостановился. – Элиза.

– Да?

– И вот еще что. Если твое любопытство будет требовать удовлетворения и у тебя возникнет соблазн поэкспериментировать дальше, не ходи к Бреварду или кому-то другому из своих поклонников. Мы с тобой, возможно, больше и не проводим ежедневных уроков, но я по-прежнему твой наставник. – Протянув руку, он костяшкой пальца погладил изящный изгиб ее щеки. – Если захочешь и дальше учиться искусству любви, только скажи. Я научу тебя всему, что ты захочешь знать.

Ее губы приоткрылись, серые глаза расширились в неподдельном изумлении.

Улыбнувшись в последний раз, Кит развернулся на пятках и зашагал к двери, оставив Элизу неподвижно стоять посреди комнаты.