Глава 19

Ночами Алексия нежилась в объятиях мужа. Она открыла для себя чувственность столь глубокую, что ее тело уже отвечало на призыв, едва только Хейден открывал дверь. Ощущения становились все более глубокими с каждой ночью, с каждым поцелуем, от которых становилось легче на сердце и теплее на душе.

Днем Алексия жила своей собственной жизнью. Посещала модисток, но при этом носила шляпы собственного изготовления. Она продолжала заниматься с Кэролайн, ездила в гости к Федре и писала ободряющие письма Роузлин.

Алексия также планировала поездку в Бристоль.

Хейден не запретил ей ехать, просто посоветовал не делать этого. Даже если бы он приказал ей не покидать Лондон, она все равно не послушалась бы. Самой покорной жене позволялось время от времени проявлять непослушание, и в сложившейся ситуации непослушанию Алексии было оправдание.

Алексия не собиралась откровенно лгать мужу. Она решила просто «забыть» рассказать ему о своих планах, касающихся Бристоля. Чтобы осуществить эти планы, она в конце недели посетила Сити и нанесла визит в банк мистера Дарфилда.

Мистер Дарфилд оказался вполне рассудительным господином. Алексии показалось, что именно такому человеку можно доверить свои деньги. Седовласый и неброско одетый, он производил впечатление умудренного опытом, процветающего банкира. Если бы не мелкие капельки пота, время от времени выступающие у него на лбу, и не длительные паузы в разговоре, Алексия ни на минуту не усомнилась бы в кредитоспособности банка.

– Итак, вы хотите продать ценные бумаги, – произнес мистер Дарфилд.

– Да. – Алексия уже трижды подтвердила свое намерение. Сидевший перед ней мужчина не был стар, но почему-то, видимо, не мог сосредоточиться на разговоре.

– Я не советовал бы вам этого делать, – произнес наконец Дарфилд. – После того как ваш кузен оставил свой пост в банке, вашим доверительным собственником стал я. И я не думаю, что ваше решение разумно.

– У меня не так много ценных бумаг. Кроме того, теперь, когда я вышла замуж, мне не нужны эти незначительные ежемесячные выплаты. Согласно брачному контракту, это ничтожное наследство осталось в моих руках. Вот копия контракта. Кроме того, муж открыл на мое имя новый счет.

При упоминании о замужестве мистер Дарфилд побледнел. Поджав губы, он изучал брачный контракт. Хейден едва не разорил этого человека и этот банк, и Алексия сомневалась, что мистер Дарфилд хорошо думал о ее муже. Дарфилд, в свою очередь, помог разорить Тимоти, и поэтому Алексия не слишком хорошо думала о Дарфилде.

Алексия предполагала, что это будет неловкая беседа, но не ожидала, что визит в банк так затянется. Визит Алексии очень удивил Дарфилда, а теперь он сконфуженно молчал, обдумывая ее слова.

– Мадам, у вас действительно не так много денег, но замужние женщины обычно стараются сохранить то, что имеют. Например, для своих детей или…

– Деньги пригодятся мне для других целей.

– Могу я спросить, для каких?

– Нет, мистер Дарфилд, не можете. Перед вами лежит доказательство того, что теперь я обладаю доходом во сто раз большим, чем прежде. Настоятельно прошу вас согласиться продать бумаги.

Дарфилд взял контракт и пробежал его глазами.

– Наши поверенные подтвердили, что ваш супруг не претендует на данное наследство. Проблемы с лордом не нужны. Я также хочу получить подтверждение того, что ваш супруг действительно открыл новый счет на ваше имя.

– Сколько времени на это потребуется?

– Неделя. Возможно, две. И еще неделя на то, чтобы осуществить продажу.

– Мистер Дарфилд, теперь я начинаю понимать, почему мой муж забрал деньги своей семьи из вашего банка. Странно, что для простой сделки вам требуется так много времени.

Лицо Дарфилда вытянулось. Потом вдруг он стал подчеркнуто внимательным и любезным. Демонстративно вынул из кармана часы, посмотрел на них и покраснел до корней волос.

– Мадам, я извещу вас, как только удостоверюсь, что для исполнения вашей просьбы нет никаких препятствий. – Дарфилд поднялся. – А теперь прошу меня простить. Я жду посетителя.

– Надеюсь, вы все выясните довольно быстро. Не станете тянуть время из-за неприязни к моему супругу.

Алексия хотела отдать свои деньги Роуз, однако не удалось.

Раздосадованная, она почти не замечала, что происходит вокруг. В этот момент в банк вошел Хейден. Заметив Алексию, он остановился, после чего решительно двинулся навстречу жене.

Алексия дождалась, пока Хейден подошел достаточно близко.

– Это грум сказал тебе, что я уехала, не так ли? Мне кажется, слуги должны перестать шпионить за мной, Хейден.

Однако взгляд Хейдена был устремлен вовсе не на Алексию. Обернувшись, девушка заметила, что мистер Дарфилд наблюдает за ними.

– Он ожидает важного посетителя, – пояснила Алексия мужу. – После встречи с ним я догадалась, почему ты не доверил ему все деньги.

– Зачем ты встречалась с ним, Алексия?

Внезапно мистер Дарфилд оказался рядом и вклинился между супругами.

– Лорд Хейден, какая неожиданность, что вы тоже здесь.

Хейден с улыбкой кивнул банкиру.

– Я пришла продать свои ценные бумаги и получить деньги, – сказала Алексия. – Хотела отдать их Роуз, ведь мне они теперь не нужны. Он не поверил брачному договору и считает, что я должна оставить деньги в банке. – Внезапно Алексию осенило. – Мистер Дарфилд, если мой муж подтвердит, что я более чем обеспечена, вас это удовлетворит?

Дарфилд бросил на Хейдена умоляющий взгляд, словно надеялся, что тот изменит странное решение этой женщины.

– Дарфилд, может быть, мы обсудим это в вашем кабинете, пока о нашем разговоре не узнал весь Лондон? – предложил Хейден.

– Он ожидает важного…

– Не извольте беспокоиться. Не извольте беспокоиться. Прекрасно, что мы сможем все уладить сейчас вместе с вашим мужем. – Дарфилд указал рукой на дверь своего кабинета.

Алексия вернулась в кабинет и уселась в кресло.

– Может быть, вы хотите обсудить ваши дела наедине? – спросил Дарфилд у Хейдена.

– В этом нет необходимости. Насколько я понял, моя жена пожелала продать ценные бумаги.

– Да, она попросила именно об этом. Показала копию брачного контракта, но мне как доверенному лицу было сложно принять решение относительно этой незначительной суммы. Нужно действовать обдуманно. Я объяснил, что предпочел бы сначала известить вас о решении продать бумаги. – В голосе Дарфилда послышались новые твердые нотки. Он воззрился на Алексию: – Именно этого вы хотите? Продать то, что вам принадлежит?

– Да, в четвертый раз повторяю, я хочу продать ценные бумаги и получить свои деньги.

Дарфилд с недоумением взглянул на Хейдена.

– Я обеспечил не только будущее своей супруги, но и будущее наших детей, Дарфилд, поэтому был бы очень признателен, если бы вы как можно скорее выплатили моей жене ее деньги.

– Как можно скорее?

– Знаю, просьба необычная, но полагаю, это можно устроить. Выдайте ей деньги авансом, а после продажи бумаг вернете банку. Ведь подобные случаи бывали, не так ли? Вы шли навстречу клиентам.

Дарфилд осторожно взглянул на Алексию:

– Вы согласны с таким решением?

– Разумеется. – Ну почему мистер Дарфилд не предложил ничего подобного полчаса назад? Тогда она не встретилась бы с Хейденом.

Дарфилд достал из стола толстую тетрадь в кожаном переплете, бросил взгляд на Хейдена и окунул перо в чернильницу. Он что-то долго писал, зачеркивал, рвал бумагу, снова писал. Наконец Дарфилд протянул Алексии чек на четыреста фунтов стерлингов.

– Он не внушает доверия, – сказала Алексия, когда Хейден проводил ее до экипажа. – Я раньше думала, что всеми делами в банке заправляет именно он, а Тимоти служит у него подручным. Но теперь изменила свое мнение.

– Он не привык иметь дела с леди, действующими самостоятельно. Зачем ты сюда приехала?

– Я думала, ты здесь нежеланный гость.

Хейден открыл дверцу экипажа, но не помог жене сесть в него.

– Нет. – Он смерил Алексию взглядом. – Просто ты не хотела, чтобы я знал о твоем визите в банк.

– Я собиралась все объяснить тебе завтра.

– Что именно?

Алексия вынула из сумочки чек. Сумма показалась огромной.

– Я собираюсь отвезти это Роуз. Этот чек и сундуки Бена. Ты прав, его вещи не должны больше находиться у нас в доме. А что касается денег… Проценты с бумаг были мизерные, а этой суммы Лонгуортам хватит на несколько лет. Я отдам чек Роуз, чтобы он не пошел на оплату долгов Тима.

Хейдену услышанное не понравилось.

– Вообще-то жена обычно спрашивает у мужа, можно ли ей отправиться за город. Даже если едет навестить родственников. Ведь ты в последнее время тоже советовалась со мной.

– Я знала, что ты будешь не против этой поездки. Ты сам посоветовал мне переправить сундуки сестрам. Но они слишком большие, чтобы отправлять их по почте. – Алексия вновь порадовалась полученной сумме. – Странно. Посмотри, Дарфилд подписал чек, но не так, как хозяин банка или клерк. Ничто не указывает на принадлежность этого чека банку. Похоже, это его собственные деньги.

Хейден взял у Алексии чек, опустил его в сумочку и защелкнул замок.

– Иногда так делают.

– Но это не слишком благоразумно. Может случиться путаница. Деньги могут все спутать.

Хейден помог жене подняться в экипаж.

– Сколько времени тебе потребуется на то, чтобы навестить родных?

Алексию порадовало, что Хейден так быстро пошел на попятную. И все же она предпочла бы, чтобы он не спрашивал, как долго она будет отсутствовать. Она не хотела препираться с ним прямо здесь, на Треднидл-стрит.

– Думаю, дня три.

Опершись о дверцу экипажа, Хейден скрестил на груди руки. Недобрый знак.

– Два дня, Алексия. Два дня.

– Но как только начнется сезон, я несколько месяцев не смогу увидеть сестер. Даже четырех дней будет недостаточно.

– Четырех? – На лице Хейдена появилась насмешливая улыбка. – Я не собираюсь спать в одиночестве целых четыре ночи.

– Постараюсь устроить все так, чтобы ты не скучал по мне слишком сильно. Завтра, сразу после ужина, ляжем спать.

При упоминании о долгой ночи, полной наслаждений, Хейден тотчас же забыл о том, что хотел слегка пожурить Алексию. Взгляд, которым он одарил ее, вызвал восхитительный трепет в самых потаенных уголках ее тела. Алексия даже опасалась, как бы муж не овладел ею прямо в экипаже.

– Раз уж ты намерена сделать так, что мое согласие будет стоить нескольких дней одиночества, возможно, я позволю тебе задержаться на три или четыре дня.

Она сделает так, что Хейден ни о чем не пожалеет.

– Вы не можете себе представить, как я был ошеломлен, когда доложили о ее приходе, – сказал Дарфилд. – А потом она заявила, что хочет продать ценные бумаги, которые ее кузен давно продал. Это было ужасно.

Хейден и Дарфилд пили портвейн в кабинете последнего. Дарфилд был все еще не в себе, но портвейн уже начал оказывать на него свое действие.

– В смятении я пытался задержать ее до вашего приезда. Когда она сказала, что вы забрали все деньги из нашего банка, я подумал, что это ошибка. – Дарфилд сделал большой глоток. – Вы такой спокойный, Ротуэлл. Такой спокойный. Она ни за что не догадается, что ваша встреча здесь случайна.

Пока не догадается. Хейден рассчитывал, что визит к кузинам отвлечет ее, и Алексия не станет задумываться о событиях сегодняшнего дня.

– Лонгуорт сказал ей и своим сестрам, что я забрал из банка все свои деньги, после чего банк обанкротился. Так он объяснил им причину разорения. Я дал ему слово, что не открою дамам правду.

– Надеюсь, вы проследите, чтобы она не стала докапываться до истины. Ведь это может негативно отразиться на репутации банка и на мне лично.

Хейден заверил Дарфилда, что не допустит ничего подобного, хотя не был уверен, что это в его силах. Алексия может случайно узнать, что банкиры никогда не смешивают деньги банка и свои собственные средства. И тогда непременно вспомнит, что получила сегодня чек, лично подписанный Дарфилдом.

Наконец Хейден решил озвучить причину, которая привела его сегодня в банк:

– Вы установили, каких именно клиентов нашего банка обманул Бенджамин Лонгуорт?

Дарфилд помрачнел.

– Я детально расследовал каждый случай и провел много дней, листая отчеты, чтобы найти подписи. Мне неприятно говорить вам об этом, но дела очень плохи, как мы и предполагали. Пожалуй, даже еще хуже.

– Сколько еще вам нужно?

– Я считаю ваше решение неразумным, Ротуэлл. Мало того, что вам придется расстаться с огромной суммой. Боюсь, кое-кто из наших клиентов не удовлетворится рассказом об ошибках в отчетах. Мне также не нравится, что немало представителей высшего общества сочтет, что наш банк не умеет составлять отчеты.

– А вы предпочитаете, чтобы весь свет узнал, что оба ваших партнера оказались преступниками? Чтобы под угрозой оказалась уверенность в сохранности государственных ценных бумаг? Когда клиент ставит свою подпись, он думает лишь о том, чтобы не потерять ни пенни. Тимоти продолжал выплачивать проценты, а теперь все их деньги на месте. Большинство клиентов даже не поймут, о чем вы толкуете. – Хейден рассчитывал на то, что после этих слов все получится так, как хочет он. – Так сколько?

Дарфилд вздохнул. Он вынул перо, написал на клочке бумаги сумму и передал его Хейдену.

Хейден взглянул на цифру. Она почти сходилась с его расчетами, которые он произвел ночью, вспомнив сведения о поступлениях на тайный счет Бенджамина. На этот раз они наконец вычислили всех потерпевших.

– А теперь насчет бумаг вашей жены… – Дарфилду не нужно было продолжать. Выражение его лица говорило красноречивее слов. Как они продадут ценные бумаги, если они уже проданы?

– Я скажу ей, что как супруг подписал все необходимые для продажи документы.

– Полагаю, она, как и любая женщина, ничего не смыслит в финансах. Вы уверены, что ваше право на подпись не вызовет у нее сомнений?

– Я ей все объясню. Это не ваша проблема.

– Вы не представляете, какое это облегчение. Вот ведь ирония судьбы. Все наши труды могли пойти прахом из-за жалких четырех сотен фунтов, принадлежавших вашей жене.

Проклятая ирония судьбы. Алексия могла не разбираться в финансах, но, имея ничтожно мало, знала, что именно ей принадлежит. Может статься, скрыть этот небольшой обман будет не так уж легко.

– Мадам попросила подать ужин в ее комнату, сэр, – сообщил Фолкнер, едва Хейден переступил порог дома.

Хейдену не понравились слова дворецкого. Упоминание о долгой ночи, проведенной вместе, отвлекало его целый день. Возбуждение охватывало его всякий раз, как он вспоминал озорной взгляд жены. А сейчас она удалилась в свою комнату, даже не дождавшись его, чтобы утром отправиться в Оксфорд.

Фолкнер подал хозяину запечатанную записку. Хейден развернул ее, ожидая, что Алексия вежливо сообщит ему о том, что нездорова, или придумает какое-нибудь другое оправдание.

Письмо было написано официальным тоном. В нем леди Хейден, жена-куртизанка, приглашала лорда Хейдена Ротуэлла на ужин в ее спальне. Хейден не мог поверить, что она упомянула в письме свой «неофициальный» титул.

– Похоже, я тоже буду ужинать не в столовой, Фолкнер.

– Очень хорошо, сэр.

Хейден удалился в свои покои. На темно-голубом шелковом халате лежала записка от Алексии. «Званый ужин в высшей степени неформален».

Заинтригованный, Хейден облачился в халат. Некоторое время он ломал голову, куда спрятать подарок, купленный им для Алексии, потом сунул его под полу халата в том месте, где его придерживал пояс. Наконец он отправился в покои жены.

Ужин был накрыт на столе в спальне Алексии. Сама она восседала в кресле возле другого стола, накрытого льняной скатертью. Пламя свечи отбрасывало блики налицо молодой женщины, отчего ее глаза казались бездонными.

На ней было платье светло-красного цвета, которого он раньше не видел, подчеркивавшее ее полную грудь. Она была так восхитительно хороша, что у Хейдена пересохло во рту.

– Чудесное платье, – произнес он, а потом указал на свой легкомысленный наряд: – Ты поставила меня в неловкое положение.

– Я хотела похвастаться. Сегодня доставили несколько платьев из моего нового гардероба.

– Очень красивое. – Настолько красивое, что Хейден сомневался, захочет ли он, чтобы и другие мужчины видели его жену в этом платье.

Мужчина посмотрел на другой стол, с возвышавшимися на нем, прикрытыми салфетками блюдами и чашами.

– Надеюсь, слуг не будет.

– Ни один из них не вызвал доверия у жены-куртизанки, поэтому я заказала блюда, для сервировки которых не нужны слуги.

Но Хейдену было уже все равно, что за еда лежит на прикрытых салфетками блюдах. Весь день его снедал голод совсем другого рода. Попытки Алексии соблазнить его своей игрой оказались восхитительными и очень эффективными.

Хейден подошел ближе, чтобы лучше рассмотреть платье. Отблески света играли на шелке, словно солнечные зайчики на воде. Платье было менее открытым, нежели прежние наряды Алексии, но вместе с тем подчеркивало каждый изгиб ее тела, делая зрелище чувственным. Или, может, оно приобретало чувственный оттенок в сознании Хейдена? Или таким делал его взгляд Алексии, в котором читалось неприкрытое желание?

Хейден наклонился, чтобы поцеловать жену.

– Поедим сначала?

– Думаю, нет. – Алексия поднялась с кресла и повернулась спиной к мужу. – Тебе придется помочь мне избавиться от платья.

Хейден был счастлив сделать это. Платье таило в себе множество крючков и завязок, требующих пристального внимания. Спина Алексии выгибалась, когда ее касались руки Хейдена, а голова слегка наклонялась по мере того, как мужчина освобождал ее от одежды.

Боясь испортить платье жены, Хейден аккуратно положил его на стоявшую рядом скамейку, после чего принялся за шелковые ленты корсета. Его тело напрягалось сильнее с каждой ослабленной лентой.

Вскоре Алексия осталась в одной сорочке и чулках, как и в первую брачную ночь. Но на этот раз Хейден не захотел смотреть, как Алексия будет их снимать. Он медленно стянул с жены сорочку, дюйм за дюймом обнажая ее податливую гибкую спину, узкую талию и мягкие округлости ягодиц. Алексия заметно задрожала и обернулась через плечо:

– Вообще-то я должна соблазнять тебя сегодня.

– Поверь, ты и так меня соблазняешь. – Хейден повернул Алексию лицом к себе, усадил на край стола, взял стул и принялся снимать с ноги жены чулок. Бедра Алексии были слегка раздвинуты, являя взору розовую плоть, источавшую терпкий аромат.

Чресла Хейдена обожгло огнем от одного лишь созерцания жены. Он не стал снимать второй чулок, просто приподнял бедра жены и ласкал ее языком до тех пор, пока она не обессилела от пронизывающего ее желания.

Хейден не стал доводить ее до оргазма, но Алексия закричала, потребовав продолжения, едва только он остановился. В ее глазах застыло какое-то дикое, первобытное выражение. Она все еще сидела на столе в скандальной позе, упираясь в него руками и выставляя напоказ свое естество.

Потом Алексия соскользнула со стола на колени мужа, раскинув ноги в стороны. Она целовала его, одновременно лаская руками его волосы и плечи. Затем ее руки скользнули под халат, сводя Хейдена с ума. Пальцы Алексии наткнулись на подарок, спрятанный за поясом. Она замерла, бросив вопросительный взгляд на мужа, и достала сверток. Глаза Алексии расширились от изумления при виде бриллиантового гарнитура. Она не могла скрыть восхищения.

Хейден взял в руки колье и застегнул его на шее жены. Оно поблескивало на ее светлой коже, отражаясь в ее глазах и осыпая ее грудь мириадами искр. Алексия опустила глаза.

– Пожалуй, я не буду его снимать. В нем я чувствую себя очень земной, очень красивой и очень смелой.

Алексия подтвердила свои слова делом. Ее игра, призванная соблазнить Хейдена, становилась все более рискованной. Ее поцелуи и прикосновения дразнили. Она стянула с мужа халат, под которым ничего не было. Алексия позволяла Хейдену ласкать себя, но настаивала на том, что сегодня соблазнять будет она. Покрывая друг друга неистовыми поцелуями, супруги сплелись воедино, но руки Алексии скользнули вниз. Ее движения были уверенны. Она научилась доставлять удовольствие и была безжалостна.

Алексия прервала опустошительный поцелуй и посмотрела вниз на мужа. Она не спускала с него глаз, пока ее рука описывала чувственные круги, упиваясь своей властью. Губы девушки слегка приоткрылись, и между зубов показался кончик языка. Возбуждение Хейдена возросло в несколько раз при виде ее непристойно высунутого языка.

От Алексии не ускользнула произошедшая в нем перемена, и она задумчиво сдвинула брови. Приподняв голову, Хейден обхватил губами сосок жены, не желая позволять ей думать слишком долго.

– Если бы это была не игра и если бы я действительно была куртизанкой, о чем бы ты меня попросил? – прерывисто выдохнула Алексия.

Хейдену показалось, что он умирает. И он выразил свое желание вслух, надеясь, что жена не сбежит от него, повергнутая в шок.

Алексия снова посмотрела на свои руки и высвободилась из объятий мужа. Потом опустилась столь стремительно, что Хейден не сразу понял, что она намерена исполнить его желание. Теперь он видел только ее плечи с горящими на них бриллиантами на уровне собственных коленей. Он не мог больше думать ни о чем, кроме своего желания, столь непереносимого, что дремавший в его душе зверь обнажил свои зубы.

Поцелуи Алексии сорвали с губ мужчины стон. Она набиралась опыта, становясь все более уверенной. Хейден почти не замечал того, что делает его жена, потому что внезапно перенесся в мир бархатного безмолвия и темноты, в котором царствовало лишь его возбуждение и становящееся все более непереносимым наслаждение. Хейдену казалось, что он всегда жил в этом мире.

Алексия приподнялась и вновь оказалась на коленях у мужа. Он сомкнул руки у нее на талии, приподнял ее над собой и опустил столь резко, что оба задрожали от накатившего на них облегчения.

Осмелев и вырвавшись на свободу, Алексия наклонилась, подставляя грудь навстречу поцелуям Хейдена, и закричала в экстазе.