Глава 14
В замок воины вернулись уже глубоко за полночь. Уставшие, грязные, запятнанные вражеской кровью, они торжествовали скорую и убедительную победу.
Несмотря на всеобщее ликование, Юэн безоблачной радости не чувствовал. Дункан Кэмерон сумел избежать мести; незавершенность расплаты тяготила душу. Негодяй должен болтаться на острие меча — не только за преступление восьмилетней давности, но и за жестокое похищение Мейрин.
Первым делом лэрд отдал приказ увеличить охрану. Женитьба накладывала дополнительные обязательства. Оборону замка предстояло многократно усилить, а новые военные союзы — в первую очередь с кланом Макдоналдов — отныне казались важнее, чем прежде.
И все же ни недавнее сражение, ни многочисленные заботы не стерли из памяти главного — сегодняшней свадьбы. Юэн глубоко сожалел о той поспешности, с которой лишил невинности молодую супругу. Он очень тяжело переносил чувство вины и считал, что раскаяние — удел тех, кто совершает ошибки и признает собственную несостоятельность. Юэн никогда не позволял себе подобного малодушия. Но сейчас приходилось смириться с неизбежным осознанием чрезвычайно неприятного факта: ошибка все-таки произошла, а как ее исправить, неизвестно.
Он пренебрег усталостью и искупался в озере вместе с бойцами. Если бы в спальне не ждала молодая жена, рухнул бы на кровать прямо в сапогах и без зазрения совести доспал до утра.
Смыв грязь и кровь, Юэн быстро вытерся и стремительно взбежал по лестнице. Нетерпение подгоняло. Конечно, он мечтал подарить возлюбленной немного нежности, но в то же время безумно вожделел. Днем удалось лишь слегка отведать ее изысканной сладости, а сейчас хотелось сполна испытать радость обладания.
Он осторожно открыл дверь и вошел. Комната тонула в ночной тьме, лишь в камине краснели прогоревшие угли. Юэн подошел к постели и вгляделся в сумрак. Девочка лежала посередине, и ее пышные волосы раскинулись темным шелковым покрывалом. Юэн склонился, чтобы осторожно разбудить, но в этот момент заметил, что в широкой постели красавица не одна.
Он откинул одеяло и увидел сына. Криспен уютно устроился рядом и доверчиво уткнулся носом в плечо Мейрин. Даже во сне она продолжала крепко и заботливо его обнимать. Юэн улыбнулся: судя по всему, к роли матери молодая жена отнеслась очень серьезно. Парочка напоминала двух котят, прижавшихся друг к другу, чтобы не замерзнуть холодной ночью.
Что ж, оставалось лишь скромно прилечь рядом и смириться с мыслью о невинном сне.
Юэн повернулся на бок и придвинулся ближе, намереваясь согреть Мейрин грудью. Обняв жену и сына, он спрятал лицо в душистых волосах и в то же мгновение уснул.
Спал Маккейб недолго: по привычке проснулся через несколько часов, еще до рассвета. Осторожно, чтобы никого не разбудить, поднялся, бесшумно оделся и на цыпочках пошел к двери. Неожиданно сапог зацепился за что-то мягкое. Юэн наклонился и поднял платье — то самое, в котором Мейрин выходила замуж.
Вспомнилось, что он собственноручно порвал прекрасный наряд — так спешил взять все, что причиталось по праву. А потом в памяти всплыли и широко раскрытые испуганные глаза, и бледное лицо, и жалобные, болезненные возгласы.
Маккейб нахмурился. В конце концов, это всего лишь платье, и ничего больше.
Он старательно свернул его и поспешил вниз. Несмотря на ранний час, в замке уже кипела жизнь. Аларик и Кэлен с аппетитом завтракали; оба встретили старшего брата насмешливыми ухмылками.
— Женитьба быстро превратила тебя в лежебоку, — ехидно заметил Кэлен. — Мы-то уже час как встали.
Не обратив внимания на колкость, вождь сел во главе стола, и одна из помощниц Герти тут же поставила перед ним блюдо с едой.
— Что это у тебя в руке? — полюбопытствовал Аларик.
Только сейчас Юэн заметил, что до сих пор крепко сжимает изумрудное платье. Вместо того чтобы ответить на вопрос, он кивком подозвал служанку.
— Мэдди уже встала?
— Конечно, лэрд. Хотите, чтобы я за ней сходила?
— Немедленно.
Служанка поклонилась и поспешила выполнить поручение. Не прошло и минуты, как в зале появилась главная мастерица.
— Вы меня звали, господин?
Юэн коротко кивнул:
— Да.
Он протянул сверток, и Мэдди приняла его с нескрываемым удивлением.
— Можешь привести в порядок?
Она развернула платье, внимательно рассмотрела порванные места.
— Конечно, господин. Потребуются иголка с ниткой и немного усердия. Все сделаю так, что никто не заподозрит неладного.
— Постарайся. Хочу, чтобы госпожа снова смогла его надеть.
Мэдди вежливо улыбнулась, однако в глазах отразилось понимание. Вождь недовольно насупился и нетерпеливым жестом приказал чересчур догадливой служанке удалиться. Та сунула платье под мышку и, не переставая улыбаться, ушла.
— Ты порвал свадебное платье? — ухмыльнулся Кэлен.
— Да, парень, в деликатном обхождении тебе никак не откажешь. — Аларик насмешливо вскинул брови. — Сначала тащишь девчонку на самую короткую брачную ночь в истории человечества, а потом выясняется, что в порыве страсти безжалостно расправляешься с ни в чем повинным венчальным нарядом.
Юэн вспыхнул:
— Мейрин не девчонка. Отныне она ваша сестра, так извольте отзываться о ней с уважением, как о госпоже и супруге вождя.
Аларик с готовностью воздел руки, показывая, что сдался, и откинулся на спинку стула.
— Прости, вовсе не хотел никого обидеть.
— И давно ты такой чувствительный? — поддержал брата Кэлен.
Маккейб прервал шутки грозным взглядом.
— Предстоит много важных дел. Аларик, ты сегодня е отправишься к Макдоналду и заключишь союз.
— Что? Уж не забыл ли ты, мудрый вождь, что совсем недавно этот негодяй похитил твоего сына? — возмущенно зарычал Аларик.
— Он уверяет, что ничего не знал о недружественном акте. Воин действовал исключительно по собственной инициативе. Теперь уже он мертв и не представляет угрозы. Макдоналд понимает необходимость альянса и стремится заключить союз. Дружба с нами ему выгодна. До сих пор я отказывался от всех предложений, но отныне его земли граничат с Ним-Аллэн. В твоих руках успех и благополучие нашего клана.
— Да будет так, — согласился Аларик. — Выеду не позднее чем через час.
Он немедленно встал из-за стола и ушел, чтобы собраться в путь, а Юэн быстро покончил с завтраком и вместе с младшим братом отправился во двор, где уже оттачивали боевое мастерство воины.
Братья остановились у края плаца, чтобы понаблюдать за ходом тренировки.
— Важно, чтобы Мейрин постоянно оставалась под надежной охраной, — вполголоса заметил Маккейб. — Из-за того что я на ней женился, Дункан Кэмерон не успокоится. Опасность сохраняется, а потому бдительность нельзя ослаблять ни на минуту.
Кэлен недовольно поморщился.
— Не пытайся свалить на меня свои заботы. Это твоя жена.
— В ней сосредоточено будущее всего нашего клана, — возразил Юэн с подозрительным спокойствием. — Советую не забывать об этом, когда отказываешься выполнять поручения. Хотелось бы знать, что твоя верность брату и господину распространяется и на госпожу.
— Но я же не горничная, Юэн! — жалобно воскликнул Кэлен.
— Единственное, что вменяется тебе в обязанность, — это безопасность. Неужели это так сложно? — раздраженно пожал плечами вождь и жестом подозвал старших командиров.
Как только Гэннон, Кормак и Диормайд подошли, он напомнил о необходимости неустанно следить за леди и ни в коем случае не оставлять ее без охраны.
— Воля ваша, лэрд, — вздохнул Гэннон. — Вот только постоянная опека госпоже не очень-то нравится.
— Меня не волнует, что ей нравится, а что не нравится. — Юэн категорически не принимал возражений. — Главное, чтобы леди Маккейб оставалась в безопасности и постоянно находилась рядом со мной.
Довод прозвучал убедительно, и воины дружно кивнули.
— Не следует пугать ее рассказами об угрозе; пусть чувствует себя свободно и спокойно. Ваша задача — охранять надежно, но так, чтобы казалось, что таков обычный распорядок жизни.
— Можете на нас рассчитывать, лэрд, — клятвенно заверил Кормак. — С леди Маккейб не случится ничего плохого.
Удовлетворенный успехом беседы и готовностью охранников обеспечить безопасность супруги, Юэн призвал посыльного и написал послание к королю, в котором сообщал о женитьбе на Мейрин Стюарт и просил реализовать ее право на приданое.
Впервые за много лет надежда пустила в душе крепкие ростки. Нет, он не думал о мести, хотя ни на миг не сомневался, что рано или поздно сполна отплатит за страдания родного клана.
Весь день Юэн пытался улучить минутку и поговорить Мейрин, хотя и сам точно не знал, о чем. Но дела стремительно накапливались, цеплялись одно за другое, и отвлечься не удалось ни разу. Хотелось поднять девочке настроение сообщением о разгроме армии Дункана Кэмерона, несомненно, это ее порадует, докажет воинскую доблесть мужа и уничтожит досадные сомнения в том, что он не способен защитить подданных и замок.
Заботы помешали пообедать вместе с женой, а вечером, поднимаясь в спальню, Маккейб чувствовал себя усталым, но безупречно чистым: купание в озере считалось обязательной процедурой.
Он открыл дверь и увидел, что Мейрин уже легла, а по ее ровному, мягкому дыханию он понял, что она успела уснуть. Юэн подошел к кровати с твердым намерением разбудить жену и снова увидел Криспена. Ничего не поделаешь, не выгонять же родного сына! Но завтра надо будет строго-настрого ему сказать, чтобы спал в своей комнате.
Однако следующий день выдался не менее бурным, чем все предыдущие. Поговорить с Мейрин наедине Маккейбу никак не удавалось, ближе к вечеру вождь потерял терпение и через служанку приказал жене немедленно явиться к нему. Ответа, однако, не последовало, и пришлось послать Кормака, чтобы тот привел госпожу. Воин вернулся и доложил, что леди дома нет: в сопровождении Диормайда она отправилась в деревню навестить подданных, а с лэрдом намерена встретиться позже.
Юэн сурово нахмурился, а Кормак заметно расстроился: разве приятно сообщать господину о непокорной супруге?
Но Юэну предстояло обсудить вопросы куда более серьезные, чем место ночевки сына. В частности, поговорить о том, имеет ли жена право игнорировать приказы мужа.
Вечером он настоял на совместном ужине. Мейрин казалась утомленной и заметно нервничала. То и дело поглядывала украдкой, как будто боялась, что супруг снова вытащит ее из-за стола и увлечет в спальню.
Маккейб вздохнул. К сожалению, принимая во внимание события дня свадьбы, опасения трудно было назвать безосновательными. Раздражение немного отступило. Малышка просто волновалась, и только внимательный муж мог успокоить и развеять ее страх.
Защиту — вот что он рассчитывал предложить в первую очередь. Но его преданность супруге не знала границ. Пока он жив, она не испытает ни нужды, ни тягот. Опытный воин, Юэн прекрасно понимал степень ответственности. Но вот что же делать с такими эфемерными понятиями, как нежность и деликатность? Одна лишь мысль о необходимости произносить чуждые, странные слова внушала неподдельный ужас.
Должно быть, мысли отразились на лице, потому что Мейрин испуганно посмотрела на него, а потом извинилась и встала. Не дожидаясь разрешения выйти из-за стола, она наклонилась к Криспену и что-то шепнула на ухо. Мальчик поспешно засунул в рот оставшийся на тарелке кусок, вскочил и, взяв Мейрин за руку, вместе с ней пошел к лестнице.
Маккейб прищурился. Только сейчас он разгадал коварный план жены. Оказывается, Мейрин специально укладывала ребенка в супружескую постель, чтобы таким способом держать на расстоянии мужа. Что ж, ход толковый, ничего не скажешь.
Юэн быстро поднялся и, коротко кивнув Кэлену, отправился следом. Проще сразиться с противником в открытом бою, чем ночью войти в спальню и снова, уже в третий раз, оказаться в унизительной, безвыходной ситуации.
Для начала было бы неплохо прочитать жене строгую нотацию о необходимости слушаться и немедленно выполнять приказы. Ну, а потом можно будет дать команду перестать его бояться и прекратить прикрываться ребенком.
Выработав четкий план действий, Юэн уверенно поднялся по лестнице и по-хозяйски распахнул дверь спальни. Мейрин удивленно обернулась.
— Вам что-то нужно, лэрд?
Маккейб поднял бровь.
— А разве я не имею права войти в собственную спальню?
Супруга залилась краской и обняла Криспена.
— Да, конечно. Просто обычно вы не ложитесь спать так рано. То есть я совсем не ожидала…
Она окончательно запуталась, еще гуще покраснела и умолкла. Более того, крепко сжала губы, как будто хотела показать, что впредь не произнесет ни слова.
Ехидное замечание вырвалось у Маккейба само собой:
— О, а я-то и не подозревал, что мои привычки тебе так хорошо известны.
Мейрин, однако, уже успела справиться со смущением и посмотрела на него укоризненно.
Твердо решив раз и навсегда прояснить основные положения семейной жизни, Юэн поманил Криспена, а когда мальчик с неохотой подошел, властно положил ладони на плечи.
— Сегодня будешь спать в своей комнате.
Мейрин собралась возразить, однако, суровый взгляд Юэна заставил ее промолчать. Криспен тоже был бы не прочь высказать собственное мнение, но военное воспитание и строгая дисциплина не позволили вступить в спор.
— Да, отец. А поцеловать маму на ночь можно?
Юэн улыбнулся:
— Конечно.
Мальчик бросился к Мейрин, как будто не видел ее, по крайней мере, несколько дней. Мать и сын горячо обнялись и поцеловались, а потом Криспен вернулся к отцу, вытянулся по струнке и по-военному четко отрапортовал:
— Спокойно ночи, отец!
— Спокойной ночи, сын.
Юэн дождался, пока Криспен выйдет из комнаты, и только после этого повернулся к Мейрин. Супруга уже приготовилась к обороне: подбородок сердито приподнялся, а глаза непокорно вспыхнули. Зрелище показалось забавным, однако Юэн сдержал улыбку: с тех пор как в замке появилось это несговорчивое, драчливое создание, он и так улыбался на каждом шагу — больше, чем за всю предыдущую жизнь.
— Если я тебя зову, то это означает, что необходимо немедленно явиться, — строго предупредил он. — Ожидаю — нет, требую! — полного и безоговорочного повиновения. Своеволия не потерплю!
Мейрин насупилась. Поначалу Юэн решил, что девочка снова испугалась, однако спустя мгновение понял — она сердится.
— Даже если ваши требования абсурдны? — фыркнула Мейрин.
Юэн удивился.
— Неужели просьба предстать перед мужем абсурдна? Хотел обсудить кое-какие вопросы. Время дорого.
Мейрин открыла рот, однако тут же одумалась и поспешила сжать губы; впрочем, это не помешало ей что-то пробормотать себе под нос.
— Отлично. Значит, первое разногласие мы устранили. Теперь следующее: я, конечно, ценю твою дружбу с Криспеном, однако в замке есть большая детская, и мальчик должен спать там вместе с остальными малышами.
— Ребенок имеет право спать с родителями, — возразила Мейрин.
— Да, наверное, иногда это допустимо, — согласился Юэн. — Но только не в первые дни после нашей свадьбы.
— Непонятно, при чем здесь наша свадьба? — буркнула Мейрин.
Маккейб вздохнул и постарался обуздать нетерпение. Эта упрямица способна свести его с ума!
— Дело в том, что непросто овладеть женой, если рядом лежит сын, — с нарочитым безразличием пояснил он.
Мейрин опустила голову и нервно сжала руки.
— Если данное обстоятельство не имеет для вас принципиального значения, то я бы предпочла, чтобы вы… мной не овладевали.
— Но как же в таком случае ты собираешься родить наследника?
Мейрин взглянула исподлобья — настороженно и в то время с надеждой.
— Но ведь может случиться и так, что ваше семя уже проросло. Надо немного подождать — скоро станет ясно, так ли это. Да, приходится признать, что вы не слишком искусны в любви, а я… я и вообще ничего не умею.
От неожиданности Юэн открыл рот. Не может быть: наверное, просто чего-то не расслышал. Не слишком искусен? Рот сам собой закрылся, а потом вновь распахнулся. Пришлось прибегнуть к помощи спасительного скептицизма.
Мейрин тем временем высокомерно пожала плечами:
— Давно известно, что мужчина обладает лишь одним из искусств: либо военным, либо любовным. Вам, должно быть, досталось первое.
Юэн остолбенел. Самоуверенная девчонка осмелилась поставить под сомнение его мужские качества. Подобное оскорбление способно уничтожить кого угодно! Гнев нарастал стремительно, но только до того мгновения, пока в синих глазах не застыла тревога, а хорошенькие губки не задрожали от страха.
Усилием воли Маккейб взял себя в руки и вздохнул:
— Да, сказать нечего. Я действительно овладел тобой с искусством мальчишки-подмастерья, впервые встретившего женщину.
Мейрин порозовела от смущения, а Юэн проклял себя за очередную грубость и растерянно запустил пятерню в волосы.
— Дело в том, что ты легла в супружескую постель девственницей, а это означает, что первая встреча никак не могла пройти безболезненно. И все же существует немало способов смягчить неприятные ощущения и даже доставить удовольствие.
— Да, немного удовольствия совсем бы не помешало, — грустно вставила Мейрин.
Юэн сжал кулаки. Неужели он и в самом деле вел себя так грубо? Да, он ясно сознавал, что не подарил молодой жене ни нежности, ни терпения, ни ласки. А об удовольствии и говорить не приходится! В минуту опасности некогда было думать о чепухе. Главное — как можно быстрее консуммировать брак. Времени на соблазнение робкой невинной девственницы Кэмерон не оставил. Ну а теперь робкая невинная девственница превратилась в упрямую несговорчивую женщину.
— Пойми, милая, если бы я не успел сделать тебя своей, наш брак так и остался бы эфемерным. Я не имел права рисковать жизнью, не подтвердив супружеские права. Если бы враг захватил тебя в плен, то наверняка овладел бы тобой силой, а потом объявил себя законным мужем.
Мейрин молчала и не поднимала головы, упорно рассматривая сложенные на груди руки.
Воспользовавшись ее минутной заминкой, Юэн подошел к ней и сжал дрожащие пальцы. Маленькая, мягкая, хрупкая девочка. До чего же стыдно ее обижать! И все же испытывать раскаяние было бы по меньшей мере странно. Долг жены — дарить мужу удовольствие независимо от того, каким способом он решил его получить. Вот только полные слез глаза почему-то не давали покоя.
— Больше такого никогда не случится.
Мейрин взглянула на него вопросительно.
— Не случится?
— Даю слово.
— Почему?
Пришлось подавить очередной приступ раздражения и напомнить себе о необходимости бесконечного терпения.
— Потому что искусством любви я владею ничуть не хуже, чем искусством военным. И твердо намерен это продемонстрировать.
Синие глаза тревожно распахнулись.
— Правда?
— Правда.
Мейрин испуганно попятилась, но Юэн не позволил отстраниться, а потянул ее за руки и заставил вернуться.
— Более того, намерен доказать свое непревзойденное искусство.
— Правда?
— Правда.
Она судорожно сглотнула и очень тихо уточнила:
— И когда же вы собираетесь это сделать, лэрд?
Юэн склонился и нежно поцеловал жену.
— Прямо сейчас.
