Книга: Заря страсти
Назад: Глава 10
Дальше: Глава 12

Глава 11

Джефф пустил лошадь неторопливым шагом и окинул отстраненным взглядом длинную вереницу солдат, растянувшуюся по узкой холмистой дороге. Никогда и ниоткуда еще он не уезжал с такой неохотой и болью в сердце, как из несчастного Виксберга.
Мысленно он ругал нерадивых командиров, которые не сумели вовремя скооперировать свои действия, из-за чего теперь приходилось срочно отправляться на поддержку армии Роузкранса. Говорят, дела генерала были совсем плохи, но Джефф не испытывал к нему ни капли сочувствия: в ушах у него до сих пор звенел голос генерала Гранта, излагавшего на штабном заседании свой план захвата Мобила. Однако тогда к Гранту никто не прислушался, а идея Роузкранса показалась Вашингтону более привлекательной. Возможно, все просто решили, что война уже выиграна и нечего ломать копья понапрасну.
И вот теперь ему, майору Джеффри Бэнксу, приходится расплачиваться за нерадивость военной верхушки армии северян, а в результате сердце его разрывается от тоски по самой прекрасной девушке на земле, которую он оставил вчера на рассвете. Еще ни на одну военную операцию за всю свою довольно долгую армейскую практику он не выходил с таким тяжелым сердцем, как сейчас. И нечего себя обманывать, дело вовсе не в том, что он недоволен политикой военного командования и решениями, которые принимаются в Вашингтоне. Все затруднение в этой невозможной женщине — Риве Синклер.
При воспоминании о последних ми-нутах, когда он обнял ее, прежде чем покинуть Лонгворт-Хаус, Джефф невольно вздохнул. Его отсутствие, по всей видимости, затянется надолго, как и вся операция в Теннесси.
Но почему Рива так странно повела себя во время их прощания? Разумеется, она все же вышла, чтобы пожелать ему… вернуться из похода живым; однако если бы она решила попрощаться с ним по собственному желанию, то зачем было просить тетю сопровождать ее?
Нет, вероятнее всего, именно Теодора Лонгворт настояла на том, чтобы нормы приличия были соблюдены. И не оттого ли, не назло ли этим чопорным южным «нормам приличия» он все же поцеловал Риву перед отъездом? На глазах у своих людей, на глазах у ее смутившейся тети…
Но ему плевать! Он мог не задумываясь поцеловать ее и на глазах у всего города. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы все и каждый в этом паршивом городишке знали, что Рива Синклер принадлежит ему, и только ему.
И вот теперь он вынужден ее оставить. Черт знает, сколько продлится эта кампания и чем она закончится. В любом случае сейчас Джефф способен думать лишь о том, что сделает Рива, оставшись одна в городе. Относительной гарантией того, что она не сбежит, могло служить пребывание ее брата в федеральном госпитале. Вряд ли Фостер Синклер успеет окончательно выздороветь до того, как Джефф вернется. С другой стороны, он, разумеется, приложит все усилия, чтобы вернуться как можно скорее. Возможно, такое поведение не красит его как офицера, но в Виксберге его присутствие нужно ничуть не меньше, чем в далеком Теннесси, и если он как следует постарается, то довольно быстро сумеет убедить в этом свое командование.
К счастью, бежать Риве Синклер некуда. Усадьба «Серебряные дубы», как удалось выяснить Джеффу, сожжена дотла, и он даже испытал сомнительную радость, когда узнал об этом. Дело в том, что мирные граждане Виксберга имели право покинуть город в любую минуту. Джефф не сомневался, что если бы у Ривы имелось тайное убежище, она бы сразу им воспользовалась. Впрочем, она уже однажды так и сделала, и нет гарантии, что она не попытается сделать это снова.
И все же Джефф надеялся, что Фостера Синклера будут лечить в госпитале не только хорошо, но и долго, по крайней мере до того времени, когда ему удастся вернуться в Виксберг.
Джефф вновь неприязненным взглядом оглядел колонну. Генерал Макферсон о чем-то негромко переговаривался со своим адъютантом, и тот отъехал чуть в сторону, чтобы не мешать разговору. В этот момент в стройную колонну солдат неожиданно врезался одинокий всадник: взмыленная лошадь под ним то и дело норовила встать на дыбы, а гонец, похоже, был настолько измотан тяжелой дорогой, что еле-еле держался в седле.
Подъехав ближе и услышав содержание донесения, Джефф вздрогнул. Заключенный Фостер Синклер, обвинявшийся в шпионаже и разбойных действиях, ночью сбежал из федерального госпиталя, и его местонахождение до сих пор не могли обнаружить. Одновременно, воспользовавшись тем, что основные части гарнизона покинули город, шайка повстанцев совершила ряд нападений на военные и гражданские объекты в городе.
— И вы знаете, что случилось с сестрой арестованного, мисс Ривой Синклер? — взволнованно прервал Джефф говорящего.
— Да, сэр. — Гонец устало кивнул. — Лейтенант Адлер сразу отправился в Лонгворт-Хаус, чтобы справиться о том, не известно ли мисс Синклер и мисс Лонгворт о местонахождении Фостера Синклера.
— И что? — поторопил его Джефф.
— Обе леди бесследно исчезли, сэр.
Джефф даже покачнулся в седле. Этого не могло быть! Рива предала его? О нет, только не это!
Перед его глазами вновь возникла сцена их утреннего прощания, и кровь быстрее побежала по его жилам при мысли, что все это оказалось притворством. Томный взгляд, трепет ресниц, нежное прикосновение пальцев к его лицу — все это было подстроено с единственной целью: доподлинно убедиться в том, что войска северян покинули город, и потом сообщить об этом сообщникам.
— Вы слышали новость, майор Бэнкс? — холодно обратился к нему Макферсон.
— Д-да… — После секундной паузы Джефф поправился: — Так точно, сэр.
— И что вы можете сказать по этому поводу? — Глаза генерала сузились. — Вы несете личную ответственность за арестованного.
— Так точно, сэр, — потерянно повторил Джефф.
— Тогда поясните, как такое могло произойти, — чуть мягче продолжил Макферсон.
— Не знаю, сэр. — Майор опустил глаза.
Сцена прощания с Ривой никак не выходила у него из головы. Неужели, когда он сжимал ее в своих объятиях и говорил о любви, единственное, о чем она думала, — это как бы побыстрее передать информацию об отбытии гарнизона пособникам своего брата? Он спрашивал ее, будет ли она скучать по нему, а она тем временем считала секунды до его отъезда, чтобы… Чтобы что? Джефф чувствовал, как внутри его закипает гнев. Видит Бог, если она предала его, он ее не пощадит. Ни ее, ни ее любовника, ни ее брата, ни даже ее тетю. Он сотрет с лица земли всю их лживую семейку. Он разотрет их в порошок!
Но черт побери, как же он мог так в ней ошибаться? Джефф мог поклясться чем угодно, что Рива искренне отвечала на его прощальный поцелуй. Или все-таки это была игра? Неужели все было подстроено лишь для того, чтобы он ничего не подозревал об их коварном замысле? Джефф сжал кулаки и твердо произнес:
— Я не знаю, как такое могло случиться, генерал Макферсон, но клянусь, что все выясню, а виновные понесут заслуженное наказание.
— Надеюсь, что так и будет, майор. — Макферсон кивнул. — Сейчас же возвращайтесь в Виксберг: там от вас будет больше толку, чем в ставке генерала Роузкранса. Наведите порядок в городе, поймайте беглеца и разберитесь. — Генерал помедлил, но все же закончил фразу: — Разберитесь наконец с мисс Синклер. Этот гордиев узел давно пора разрубить: мне отнюдь не нравится, что один из моих лучших офицеров стал посмешищем для всей армии. Надеюсь, вам все понятно, майор?
Джефф вытянулся по стойке «смирно».
— Так точно, сэр. Я могу отправляться прямо сейчас?
— Вы должны отправляться прямо сейчас, Джефф, — кивнул Макферсон. — Нельзя терять ни минуты. Остановите Фостера Синклера и его людей, пока они не наломали дров.
Джефф козырнул, развернул лошадь и поскакал прочь. В голове его билась только одна мысль: если Рива предала, он будет жестоко мстить.

 

Прибыв в Виксберг, майор Бэнкс первым делом помчался в федеральный госпиталь, чтобы на месте выяснить подробности, а потом отправился в госпиталь конфедератов допрашивать Чарлза Уайтхолла.
Доктор Уайтхолл встретил его взглядом, полным ледяного спокойствия.
— Вы хотите, чтобы я поверил в вашу непричастность к побегу вашего друга Фостера Синклера и его семьи? — бушевал Джефф, чуть ли не за шиворот притащив Чарлза в его кабинет.
Уайтхолл сделал удивленное лицо:
— Будьте так любезны, майор, уточните, в чем вы меня обвиняете.
— В чем? — зарычал Джефф. — В пособничестве побегу государственного преступника, вот в чем, милейший доктор Уайтхолл.
— И у вас есть соответствующие доказательства? — холодно осведомился Чарлз.
— Пока я собираю данные, — хмуро ответил Джефф. — Но будьте уверены, очень скоро доказательства появятся. А пока извольте отвечать на мои вопросы.
— Я уже ответил на все вопросы, которые задал мне ваш помощник, лейтенант Ларри Адлер, и не вижу необходимости повторяться.
— Зато я вижу необходимость, — отчеканил Джефф.
— Что ж, сейчас власть в ваших руках. Итак, я слушаю.
— Собственно, у меня есть только один вопрос, доктор Уайтхолл, — стараясь держать себя в руках, произнес Джефф, — как вам удалось провести вашего друга через пост охраны?
— Не понимаю, о чем вы говорите, — равнодушно отозвался Чарлз. — Я оставил Фостера в палате спящим, и дальнейшая его судьба мне не известна. И даже если бы я что-то знал, у меня вряд ли возникло бы желание делиться с вами этой информацией до того момента, пока вы не докажете — объективно, а не основываясь на голословных утверждениях, — мою причастность к побегу. Пока же ваши обвинения в пособничестве совершенно необоснованны. — Уайтхолл прищурился. — Ваш человек, капрал Стил, может подтвердить, что видел нас с мисс Синклер выходящими из палаты Фостера Синклера за полчаса до смены караула.
— Все это так, — едва сдерживаясь, прошипел Джефф, — однако у меня есть показания и другого часового, который утверждает, что видел вас одного выходящим из палаты Фостера Синклера через полчаса после смены караула.
Чарлз пожал плечами:
— Мне нечего добавить, майор.
Нечего добавить? — взвился Джефф. — А вам и не надо ничего добавлять: ваш план для меня абсолютно ясен. Должен признаться, он весьма остроумен: вы где-то раздобыли второй серый мундир для Фостера Синклера и, воспользовавшись тем, что сменившийся часовой видел вас всего раз или два, обвели его вокруг пальца. В холле было темно, и он отметил серый мундир, в котором в госпитале появлялись до этого только вы. Блестящий план, доктор Уайтхолл, но, клянусь, я выведу вас на чистую воду!
— Меня? — Голос Чарлза дрогнул. — Если кого здесь и надо вывести на чистую воду, так это вас. Такого мерзавца, как вы, еще поискать…
— Что ж, считайте как хотите. — Джефф пожал плечами. — Наверное, я буду еще большим мерзавцем в ваших глазах, когда найду мисс Синклер и ее брата и верну их в Виксберг. Не знаю, какое решение будет принято относительно капитана Синклера, но Рива вернется в Лонгворт-Хаус, клянусь!
— Прежде вы окажетесь в аду, — сквозь зубы процедил Чарлз.
Джефф невесело усмехнулся:
— В таком случае, клянусь адом, Рива Синклер скоро появится здесь, и точка.
Брезгливая гримаса исказила лицо Чарлза, но все же он сделал над собой неимоверное усилие и сдавленно проговорил:
— Я понимаю ваши намерения, майор Бэнкс: вы хотите добиться от меня хоть какой-нибудь информации. Напрасно — у вас из этого ничего не выйдет. Ваша беда, майор, в том, что вы недооцениваете нас, южан.
— Ну, это мы еще посмотрим, кто кого недооценивает, — твердо сказал Джефф. — У меня больше нет к вам вопросов. Можете быть свободны, капитан Уайтхолл.
Чарлз молча повернулся и направился к выходу, а майор Бэнкс еще некоторое время ненавидящим взглядом провожал удаляющуюся фигуру доктора.
Придя в Лонгворт-Хаус, Джефф допросил кухарку Милли, но та уверяла, что понятия не имеет о том, куда делись обе ее хозяйки.
— Нет, сэр, я ничего не знаю, да и с чего бы мне знать? — проворчала она. — Меня наняли кухарничать в этом доме, а не следить за благородными леди.
— Возможно, ты заметила что-то странное в их поведении, Милли? — не сдавался Джефф.
— Странное? Ничего не заметила, майор. — Милли пожала плечами. — В тот вечер они поужинали, как всегда, а потом отправились навестить мистера Фостера — вот и все, что я знаю.
— Милли, — голос Джеффа зазвучал угрожающе, — если ты что-то скрываешь от меня, то тебя будут судить вместе с Фостером Синклером. Он государственный преступник, а сокрытие информации о государственном преступнике сурово карается по закону.
Разумеется, Джеффу было ясно, что Милли чего-то недоговаривает, но у него пока не имелось средств воздействовать на нее. Кроме того, в ее глазах явно читалась антипатия к нему, природу которой Джефф не мог до конца понять. Впрочем, речь идет даже не о ненависти, скорее, о презрении. С чего бы это? Джефф некоторое время колебался, прежде чем задать следующий вопрос:
— Скажи, Милли, если ты не заметила ничего странного, то, может, твоя дочь Сара заметила?
Полные губы негритянки скривила издевательская ухмылка.
— Не заметила ли Сара чего-нибудь странного? — повторила она. — Кое-что заметила, майор, но вам будет вряд ли приятно об этом услышать. В любом случае, даже если бы мы и знали, куда сбежали мисс Рива со своими родственниками, мы никогда не сказали бы об этом вам.
— Но почему, Милли? — настаивал Джефф.
— Потому что мисс Рива попала в трудную ситуацию и сбежала она от позора.
— От позора? — Джефф напрягся. — Не понимаю, о чем ты…
О чем я? — Негритянка ухмыльнулась. — Вот вы спросили, не заметила ли чего-нибудь подозрительного моя дочь? Она заметила, да. Мисс Риву всю последнюю неделю каждое утро тошнило, а один раз на рассвете она видела вас выходящим из комнаты мисс Ривы, майор Бэнкс. Ну а уж то, что вы все время на нее страстные взгляды бросаете — это и вовсе ни для кого не секрет. И не только мы с дочкой знаем, что мисс Рива ждет от вас ребенка, майор, — ребенка, который навсегда погубит ее репутацию.
У Джеффа потемнело в глазах. Так вот оно что! Она сбежала, потому что испугалась позора. Вот почему она так странно вела себя последние дни!
— Если ты знаешь, где она, скажи мне, — прохрипел он, подступая к Милли вплотную.
Та сделала шаг назад и храбро ответила:
— Не думайте запугать меня, как запугали всех в этом доме, всех в этом городе. Я не хочу, чтобы имя моей мисс было покрыто позором, когда все узнают, что произошло.
— Этого не случится, — задыхаясь произнес Джефф. — Я не позволю. Я найду Риву только для того, чтобы предложить ей руку и сердце.
— Руку и сердце? — Милли рассмеялась ему в лицо. — На это она никогда не согласится.
— Думаешь, она предпочтет родить незаконного ребенка? — тихо проговорил Джефф.
— А хоть бы даже и так. Южанка никогда не выйдет замуж за северянина, мистер, так уж повелось в этих краях.
— Да, так было, ноя изменю правила. — Джефф заскрипел зубами. — Рива Синклер станет моей женой и родит мне наследника! Все будет так, как я сказал, помяни мое слово.
— Не знаю, как вы собираетесь это сделать, мистер, но я поверю, только когда увижу своими глазами! — отрезала Милли.

 

— Благодарю вас, капитан Холл. Просто не знаю, что бы мы без вас делали. — Рива с благодарностью посмотрела на молодого конфедерата. Но даже в этот момент она не могла отделаться от чувства, что жизнь ее снова превращается в кошмар. Впрочем, она уже сильно сомневалась, было ли когда-то иначе.
Ночью, когда они наконец-то добрались до места и обессилевший Фостер упал с лошади на землю, только заботливые руки друзей помогли предотвратить фатальные последствия. Фостера отнесли в дом, устроили на циновках, и Рива с Теодорой перевязали его открывшиеся раны, но всем было ясно, что помочь ему может только доктор.
Несмотря на то что на дворе была глубокая ночь, капитан Холл с несколькими своими особо отчаянными людьми поскакал обратно в Виксберг, чтобы привезти Чарлза. Заодно он совершил набег на продовольственный склад и склад медикаментов, что позволило ему вернуться обратно с богатым уловом.
Осмотрев и перевязав раны Фостера, Чарлз коснулся плеча Ривы.
— Как ты себя чувствуешь, моя дорогая? — тихо спросил он.
Рива всхлипнула.
— Боже, Чарлз, неужели все было напрасно, — прошептала она, печально глядя на Фостера, — и мой брат умрет?
— Нет, не думаю, — покачал головой Чарлз. — Его положение тяжелое, но не смертельное. Все будет хорошо, Рива.
— Слава Богу, — прошептала она. — А что в городе? Нас уже хватились?
— О да. — Чарлз помрачнел. — Сегодня у меня был неприятный разговор с… — Он замялся, и Рива пытливо взглянула ему в глаза.
— Пожалуйста, ничего не скрывай от меня!
— Дело в том, что часть гарнизона вернулась в город, — нехотя продолжил Чарлз. — По всей видимости, лейтенант Адлер распорядился послать гонца к генералу Макферсону сразу, как только стало известно о вашем побеге. Людям капитана Холла удалось ненадолго отвлечь янки, но, к сожалению, это не помешало продолжить поиски…
— Поиски Фостера? — договорила за него Рива.
— И не только Фостера.
— Так с кем у тебя был неприятный разговор, Чарлз? Кто командует теми частями гарнизона, которые вернулись в город?
Замирая в предчувствии уже известного ей ответа, она услышала-таки ненавистное имя.
— Майор Бэнкс.
— О нет! — Рива побледнела и вскочила на ноги. Чарлз поспешно взял ее за руку и заботливо произнес:
— Дорогая, в твоем положении нельзя волноваться: теперь ты должна думать не только о себе…
— Он найдет нас, да, Чарлз? — словно не слыша его, прошептала Рива.
— Вряд ли. Все зависит от того, как поведет себя майор Бэнкс.
— Что он хотел от тебя?
— О, это не имеет ровно никакого значения. Он был в ярости.
— Боже мой…
— Рива. — Чарлз внимательно посмотрел ей в глаза. — Скажи мне одну вещь. Как ты думаешь, майор Бэнкс знает о том, что ты…
— Нет, — выдохнула Рива. — Он даже не подозревает…
— Что ж, это нам только на руку. Немного зная характер этого человека, я сильно сомневаюсь, что он отпустил бы тебя, зная о твоей беременности.
— Но он не знает, — упрямо повторила Рива. — И никогда не узнает! А если узнает, я не отдам ему ребенка, ты слышишь? Пускай меня проклянет и выгонит с позором семья, пускай друзья никогда не подадут мне больше руки, но я выращу этого ребенка сама.
Заметив, что взгляд Чарлза метнулся в сторону двери, Рива обернулась… В дверях стояли Теодора и капитан Холл.
Она не успела ничего сказать, как резкий, хриплый голос проговорил:
— Рива, это не может быть правдой, ты не могла так поступить с нами. — Фостер приподнялся на локте и пристально посмотрел на сестру.
— Прости меня, брат! — пробормотала она, прижимая руки к груди.
— Простить? — громко выкрикнул Фостер и тут же закашлялся, а когда Рива бросилась к нему, резко отстранился от нее. — Ты хоть понимаешь, что наделала? Как ты могла? И это в то время, как рядом с тобой всегда был человек, который тебя искренне любит! — Он перевел взгляд на Чарлза, но тот не поддержал его.
— Как ты можешь так говорить, Фостер! — тихо произнес он. — Рива сделала это ради тебя!
— Ради меня? — Фостер бессильно упал обратно на циновку. — Боже мой, лучше бы я умер тогда, лучше бы умер, чем испытал такой позор.
Рива беззвучно заплакала, и Чарлз крепко взял ее за руки и тихо проговорил:
— Ты не имеешь права обвинять свою сестру, Фостер. Все это время она думала только о тебе. Рива пожертвовала собой не для того, чтобы сейчас, когда она беспомощна и беззащитна, ты упрекал ее. Ей нужна наша поддержка, а не наше презрение.
— Чарлз, умоляю, — прошептала Рива.
— Нет, милая, ты не в чем не виновата, — пылко продолжил Чарлз. — Никто не смеет осуждать тебя за то, что ты сделала. Расскажи, расскажи своему брату, что у тебя не было другого выхода. Ты не должна покорно терпеть обвинения, ты можешь постоять за себя. Он ведь заставил тебя, правда?
Рива ответила, с трудом подбирая слова:
— Я… я не знаю. Чарлз, Фостер, тетя Тео, простите меня… Когда Чарлз сказал мне, что Фостеру нельзя помочь, что только в федеральном госпитале его смогут вылечить, я… я пошла к майору Бэнксу, и… и я заключила с ним соглашение. — Она всхлипнула.
— Соглашение… — горько повторил Фостер.
Да. — Рива вскинула голову. — Джефф… майор Бэнкс сказал потом, что он бы и так нам помог, но я не хотела ни о чем просить янки. И поэтому я предложила ему обеспечение, себя. В тот момент я думала только о твоей жизни, брат. Говорю это не для того, чтобы оправдаться, я знаю, что мне нет прощения. Но я не хочу, чтобы ты думал, будто я предала тебя. Я всего лишь пыталась спасти тебе жизнь. Прости меня, Фостер, но тогда мне это казалось единственным выходом. Если сможешь, прости, умоляю.
— Ну ты хоть любила его? — тихо спросил Фостер. — Ты отдалась ему по любви?
— Не знаю… — пробормотала Рива, но вдруг решительно добавила: — Нет! Ни о какой любви речи не шло. Это была просто сделка. Но я не думала, что… — Она опустила голову и горько зарыдала. Вся ее решимость куда-то испарилась, казалось, только теперь она поняла, что исправить уже ничего нельзя.
— Ох, Рива… — Теодора подошла к племяннице и ласково обняла ее за плечи.
— Если вы не хотите, чтобы я позорила вас, я уйду, внезапно проговорила Рива. — Я…
— Ну что ты, что ты… — со слезами в голосе сказала Теодора. — Мы виноваты в случившемся не меньше, чем ты, и я в том числе.
— Ты? Но, тетя…
— Никаких «но». Я ведь видела: с тобой что-то происходит, вот только не придала этому значения и ничем не по мешала майору Бэнксу, так что вина и на мне тоже. Мне следовало бы понять, что майор не оставит тебя в покое, но я и подумать не могла, что он решится овладеть тобой насильно. Что ж, сделанного не воротишь. Мы все будем нести этот крест, моя девочка.
— Крест? — воскликнул Чарлз. — Ну уж нет! — Он бросился к Риве и встал перед ней на одно колено: — Рива Синклер, я прошу вас стать моей женой. Ваше согласие будет для меня честью.
Рива закрыла лицо руками.
— Боже, Чарлз… — пробормотала она.
— Я давно люблю тебя, Рива, — продолжал Чарлз, — и то, что случилось, никак не изменило моих чувств к тебе. Я с радостью стану отцом твоему ребенку, поверь мне.
— Чарлз, я… — Рива отняла ладони от лица и нерешительно взглянула в его глаза, — я благодарна тебе.
— Тебе не за что благодарить меня, — с чувством ответил Чарлз. — Твое согласие сделало меня самым счастливым человеком на земле, — сказал он, целуя ее холодные пальцы.
— Рива, — едва слышно сказал Фостер, — прости меня. Я не могу найти слов, чтобы оправдаться. Я набросился на тебя из-за поступка, который, в сущности, спас мне жизнь. Не знаю, что с нами будет дальше, но я никогда не оставлю тебя и никогда от тебя не отвернусь.
— Позвольте и мне, — смущенно кашлянув, произнес Джордж Холл. — Я считаю ваш поступок очень смелым и благородным, мисс Рива. Ни в коем случае не корите себя за случившееся. Обстоятельства сложились против вас, но вы с честью боролись до последнего.
— Благодарю, Джордж, — тихо проговорила Рива.
— Сейчас я должен ехать, — продолжал Джордж, обращаясь уже ко всем присутствующим, — кони оседланы. Вы знаете, что у нас есть дела, которые мы не можем отменить, даже если случится конец света. Но будьте уверены, завтра мы вернемся живыми и невредимыми. Доброй ночи, мисс Рива, — улыбнулся он. — Доброй ночи, мисс Тео. А ты, Фостер, — добавил он, обращаясь к другу, — надеюсь, завтра будешь чувствовать себя лучше, и мы сможем обсудить план дальнейших действий. Мистер Уайтхолл, я оставлю вам лошадь; как только вы закончите здесь с делами, можете спокойно возвращаться в город.
Распрощавшись с присутствующими, Джордж вышел.
Стараясь разрядить напряженную обстановку, Теодора взяла инициативу в свои руки и пригласила Чарлза отужинать перед отъездом.
Сразу после скромного ужина Чарлз оседлал лошадь и, соблюдая максимальную осторожность, вернулся в Виксберг.

 

Тем временем Джефф не находил себе места от беспокойства. Подчиненные заметили, что за эти дни их командира словно подменили: перед ними снова был тот самый жесткий и бескомпромиссный Джеффри Бэнкс, которого они уже знали прежде, но успели подзабыть за то время, что он провел в Виксберге с прелестной мисс Синклер.
Ворвавшись в кабинет лейтенанта Адлера, Джефф свирепо прорычал:
— Мы уже третий день ведем поиски, а результата нет, лейтенант. Чем занимаются ваши люди?
Адлер поспешно вытянулся перед командиром.
— Так точно, сэр, никаких результатов. Мы усмирили банду повстанцев в окрестностях, но ясно, что их вылазка была всего лишь отвлекающим маневром и…
— И ничего! — резко прервал его Джефф. — Результат вашей работы равен нулю. Повстанцы исчезли, и Фостер Синклер растворился в воздухе вместе с ними.
На это лейтенант ничего не ответил.
— Все, я беру это дело в свои руки, — заявил Джефф, — и сам отправлюсь на поиски.
— В одиночку, сэр? — с недоверием поинтересовался Ларри Адлер.
— Именно так. Синий мундир привлекает внимание окрестных жителей, и, возможно, через третьи руки они предупреждают бандитов о приближении патруля — эти конфедераты стоят друг за друга горой. Вот почему я пойду один, без униформы, и буду надеяться, что военная удача мне улыбнется. По крайней мере бездействовать здесь, в городе, ожидая у моря погоды, я больше не намерен. — Джефф достал из внутреннего кармана конверт и передал его лейтенанту. — А еще я прошу вас лично проследить, чтобы это письмо попало в ближайший почтовый дилижанс, майор Адлер.
— Будет исполнено, сэр. — Лейтенант козырнул. Письмо было адресовано в Вашингтон, мисс Марше Симпсон.
Распрощавшись с лейтенантом, Джефф двинулся на поиски Ривы Синклер. Сколько бы он ни обманывал себя и окружающих, убеждая, что более всего озабочен побегом ее брата, все его мысли были обращены к Риве. Он внутренне замирал, представляя, что она сейчас может подвергаться опасности. Она и ее ребенок. Его ребенок. Их общий ребенок.
При мысли об этом Джефф испытал неожиданный прилив нежности. Он никогда не представлял себя в роли отца, а в любой красивой женщине, встречавшейся на его пути, видел скорее страстную любовницу — опытную или не очень, — чем мать своих будущих детей. Но с Ривой все с самого начала было иначе.
Эта девушка, с вихрем войны ворвавшись в его жизнь, перевернула все его представления о счастье, и теперь Джефф просто не хотел без нее жить. Будучи знаком со многими искушенными в таинствах алькова дамами, порядочными и не очень, он ни к одной из них не проникался такой неожиданной и необъяснимой привязанностью, как к этой девочке, пока еще даже толком не умеющей вести себя в постели.
Он учил ее всему, потихоньку вводя в новый чувственный мир удовольствий, не торопя события, но и не позволяя их развитию очень уж замедляться. Она же, с неопытной порывистостью отвечая на его чувственные ласки, казалось, не испытывала к нему никакой сердечной привязанности, в то время как его собственное сердце чуть не разрывалось от нежности.
Джефф хотел защитить ее и уберечь от всех невзгод в жизни. Ему каждый день необходимо было сжимать ее в объятиях, целовать, ласкать ее прекрасное тело, даря радость наслаждения, и забываться, забываться в темноте непроглядной ночи, выкрикивая в порыве страсти ее имя.
К тому же теперь, когда она носит под сердцем его ребенка, чувства Джеффа к ней стали еще более глубокими, более трепетными. Что бы она там себе ни воображала, он разыщет ее и вернет в Лонгворт-Хаус.
Остановив коня, Джефф спешился и принялся изучать следы на горной тропе. Куда же могли направиться беглецы? Где они сумели спрятаться так надежно, что ни один из высланных патрулей не обнаружил даже намека на их местонахождение?
Джефф провел в бесплодных поисках весь день, и только когда уже стало смеркаться, понял, что пора подыскать место для ночлега. В город он без Ривы возвращаться не собирался. Где бы ни спрятались беглецы, рано или поздно он их найдет — решимости его не было предела.
Разведя костер и наскоро пожарив несколько прихваченных с собой кусков мяса, Джефф полностью погрузился в мысли о своем нынешнем положении. Письмо Марше, которое он передал сегодня через лейтенанта Адлера, призвано было все рассказать его невесте: рассказать о том, что страсть настигла его внезапно и что он больше не представляет себе жизни без девушки, случайно встреченной в покоренном городе.
Джефф очень переживал из-за того, как жестоко он поступил с Маршей: ему было прекрасно известно, что Марша Симпсон давно влюблена в него. Она много сделала для него, во всем поддерживала его, а порой и вступалась за него перед мистером Симпсоном, если между двумя мужчинами возникали разногласия, но она так и осталась для Джеффа только преданным другом. В Риве же теперь заключалась вся его жизнь, и даже если бы ребенка не было, он все равно приложил бы все усилия, чтобы завоевать ее сердце, а не только тело. Даже если Рива не любит его, она будет вынуждена принять его предложение, чтобы не опозорить свое честное имя. Южанка никогда не выйдет замуж за северянина? Вздор! Рива непременно станет его женой!
В этот момент внезапная мысль поразила Джеффа. Конечно же, как он раньше не догадался! Эта извечная приверженность правилам виновата. Все это время они искали беглецов совершенно не в том месте. Что, если Фостер Синклер в дороге почувствовал себя плохо? Да, его раны быстро зажили, но не до такой степени, чтобы ночь напролет скакать верхом по узкой горной дороге. Предположим, что-то случилось, и они были вынуждены искать пристанище где-то неподалеку. И где же они прячутся в таком случае? Конечно же, под самым носом у янки, там, где их, очевидно, меньше всего будут искать — в усадьбе «Серебряные дубы»!
Джефф знал, что усадьба сгорела, но также он знал и то, что некоторые бараки рабов уцелели. Представив, что Рива вынуждена ютиться в таком бараке, он сжал кулаки. Не следует прохлаждаться, в то время как она рискует своей жизнью и жизнью их ребенка!
Быстро собравшись, майор оседлал лошадь и пустился в путь. Через несколько часов он достиг опушки леса, сразу за которым располагались несколько уцелевших бараков, и увидел, что в одной из хижин горит тусклый свет.

 

Заваривая чай, Рива почувствовала подступившую к горлу дурноту. Она едва не выронила чайник из рук, пошатнулась и, если бы Фостер вовремя не подхватил ее, наверняка упала бы.
— Боже, — пробормотала она, когда темные круги перед глазами исчезли. — Брат, ты же сам еще слаб, как котенок: тебе надо лежать.
— Не беспокойся, я в порядке, — улыбнулся Фостер. — А вот тебе и вправду надо беречь себя. Теперь вас двое. — Рива потупилась, и Фостер нежно взял ее за руку. — Милая моя сестричка, — ласково проговорил он, — ты столько страдала из-за меня, и я не знаю, как мне вымолить у тебя прощение за мою вспышку.
— Тебе не за что извиняться, Фостер, — успокоила его Рива. — У тебя было полное право осудить меня за то, что я сделала.
— Наоборот, ты спасла мне жизнь, а я первый бросил в тебя камень. Но поверь, я искренне сожалею о своих словах и теперь буду рядом с тобой, что бы ни случилось.
У Ривы на глаза навернулись слезы, и она обняла брата.
— Оставь-ка этот чай, малышка, и выйди на крыльцо, подыши свежим воздухом, — улыбнулся он, приподняв ее голову за подбородок.
Теодора, остававшаяся в стороне во время разговора брата с сестрой, поддержала Фостера:
— Я заварю чай, дорогая, не беспокойся. Прогуляйся немного, а когда вернешься, мы сядем ужинать.
Рива кивнула и вышла на крыльцо.
Она бездумно смотрела в темноту, и теплый воздух нежно ласкал ее лицо.
Вдруг какая-то тень мелькнула на окраине леса. Рива сначала подумала, что у нее просто разыгралось воображение, но на всякий случай все же сделала несколько шагов вперед и внимательно всмотрелась в сторону опушки.
Тень пошевелилась, и Рива вздрогнула. Нет, ей не показалось: там кто-то действительно есть.
Она опрометью бросилась обратно в хижину. Взглянув на ее обеспокоенное лицо, Фостер встревоженно спросил:
— Что с тобой? Что-то случилось?
— Брат, нас выследили! — воскликнула Рива. — Я видела тень на опушке леса. Вероятно, кто-то следит за домом.
Фостер вскочил:
— Скорее! Где ружье?
— Фостер, ты же не собираешься стрелять? — с дрожью в голосе проговорила Теодора.
— Очень даже собираюсь, — отозвался Фостер. Схватив ружье, он бросился к выходу, но Рива сумела остановить его.
— Погоди, Фостер, так нельзя! — взмолилась она. — Это не выход. Если за нами выслали отряд, твое ружье ничего не решит, они просто пристрелят тебя.
— Пусть даже если и так, живым я им не сдамся.
— Постой-постой. — Рива успокаивающе взяла его руку. — Я слышала, что здесь есть подпол. Кажется, он должен быть где-то в углу, под одной из циновок. Давай посмотрим!
Они наскоро обыскали хижину, и вскоре подпол действительно обнаружился. Хотя он выглядел довольно маленьким, но одному человеку там легко можно было спрятаться.
— Никто не знает, что ты здесь, — убедительно заговорила Рива. — Мы скажем, что ты уехал вместе с капитаном Холлом, и…
— Думаешь, они тебе поверят? — с сомнением спросил Фостер.
— Я сделаю так, что поверят. — Рива тряхнула головой. — Прячься скорее, а я выйду на крыльцо и окликнутого, кто скрывается возле опушки.
Крепко сжимая в руках ружье, Фостер спустился в подпол, после чего Рива глубоко вздохнула и вышла во двор.
— Эй, — закричала она, сделав несколько шагов в сторону опушки, — я знаю, что вы там! Кто бы вы ни были, выходите и объясните, что вам нужно.
— Неужели ты не узнаешь меня, моя кошечка? — раздался глухой, до боли знакомый мужской голос.
— О, Джефф! — выдохнула Рива и потеряла сознание. Джефф со всех ног бросился к ней. Когда он поднял ее, Рива уже пришла в себя, но она тяжело дышала и затравленно смотрела на него.
— Милая моя, как ты себя чувствуешь? — пробормотал Джефф. — Прости, любимая, я не хотел напугать тебя. Просто я так долго искал тебя, искал всюду и уже отчаялся. Я думал, что никогда больше не увижу тебя.
— Что теперь с нами будет? — прошептала Рива, прижимаясь к его груди.
— Не беспокойся, — отозвался Джефф. — Скоро я отвезу тебя обратно в Виксберг, а потом отнесу в дом: тебе надо немного прийти в себя перед тем, как мы отправимся в дорогу.
— В Виксберг? О нет, Джефф! — Рива резко дернулась, но это ей не помогло: Джефф уже нес ее в дом.
На пороге, держа в руках стакан с водой, их встретила Теодора.
— Со мной все в порядке, не беспокойтесь за меня, — чуть не плача проговорила Рива.
— Правда? — Джефф пытливо заглянул ей в глаза. — Если так, тогда скажи мне, моя дорогая, где твой брат и где те люди, которые помогли ему бежать?
Рива закусила губу:
— Джефф, пожалуйста…
— Нет-нет, я не собираюсь допрашивать тебя, но я должен знать, как обстоят дела. Сколько человек приехали вместе с твоим братом?
Немного поколебавшись, Рива нехотя ответила:
— Человек десять, но я не считала.
— Ясно. — Джефф кивнул. — И когда они вернутся сюда?
— Но я ничего не знаю, мне никто ничего не говорил. Они обсуждали свои планы между собой и уехали пару часов назад — это все, что мне известно.
— Рива, зачем ты врешь мне? — Джефф пристально всмотрелся в ее бледное лицо.
— С чего ты взял, что я вру?
— Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: ты пытаешься выгородить своего брата и его сообщников. Я хорошо понимаю твои чувства, но обстоятельства вынуждают меня повторить свой вопрос. Когда Фостер Синклер и его люди собирались вернуться? Сегодня? Завтра утром? Отвечай мне.
Рива помотала головой, давая понять, что не намерена продолжать этот разговор, но Джефф, взяв за подбородок, заставил ее посмотреть ему в глаза.
— Милая, если ты будешь от меня что-то скрывать, это плохо обернется для твоего брата. Пойми, я все равно поймаю его, но от того, что ты мне расскажешь, будет зависеть, удастся ли при этом обойтись без жертв, вот и все.
Рива смертельно побледнела:
— Они приедут завтра утром, около десяти.
— Твой брат будет вместе с ними? — Да.
— Хорошо. — Джефф удовлетворенно кивнул. — В таком случае я вернусь сюда завтра на рассвете со своими людьми. А теперь нам надо ехать, дорогая. Скажи, где стоят лошади?
— Здесь только одна, . — дрожащим голосом ответила Рива.
— Этого достаточно. Я поеду вместе с тобой, а на вторую лошадь мы посадим мисс Лонгворт.
— Постой, Джефф! — воскликнула Рива. — Ты обещай мне, что с Фостером и капитаном Холлом ничего не случится!
Джефф помедлил.
— Если ты сказала мне правду и они поведут себя разумно при аресте, то все будет в порядке, не беспокойся, — сказал он, беря Риву под руку. — А теперь нам пора ехать: уже становится темно, а до Виксберга несколько часов езды.
И тут Рива, порывисто высвободив руку, воскликнула:
— Джефф, я никуда с тобой не поеду, пока ты не пообещаешь мне, что с Фостером ничего не случится! Еще несколько дней назад он был на грани жизни и смерти, я не хочу потерять его снова…
Джефф протестующе поднял руку, заставив ее замолчать.
— Ты знаешь, что есть вещи, которые не находятся в моей власти. Идет война, и так сложилось, что мы с твоим братом по разные стороны баррикад. Ради тебя я сделаю все от меня зависящее, чтобы задержание обошлось по возможности без жертв, но если твой брат и его люди окажут сопротивление, то я ничего не могу тебе обещать. — Ощутив на себе гневный взгляд Ривы, он добавил уже мягче: — Кроме того, я должен тебе кое-что напомнить, моя красавица: сейчас ты вовсе не в том положении, чтобы ставить мне условия. Вы с тетей поедете со мной в Виксберг и останетесь в Лонгворт-Хаусе столько, сколько это будет необходимо. Если ты захочешь выкинуть какой-нибудь фокус, сразу предупреждаю: шутки кончились, и я настроен более чем решительно. Итак, вы отправитесь со мной по доброй воле или нет? — Майор выжидающе посмотрел на женщин.
Рива обменялась взглядом с Теодорой.
— Да! Ну раз ты не оставляешь нам другого выбора… Джефф довольно ухмыльнулся и кивнул в сторону двери:
— Тогда не будем терять времени — до Виксберга путь неблизкий.
При этих словах майора Бэнкса Фостер, из своего укрытия слышавший каждое слово, крепче сжал ружье.
Неужели его сестра снова попадет в лапы к этому гнусному злодею, а он, ее брат, не сможет защитить ее от грязных посягательств наглого янки?
Ну нет, на этот раз Бэнксу не взять их так просто: завтра на рассвете они будут готовы к встрече с его людьми.
Едва дом опустел, как Фостер выбрался из подвала и на клочке бумаги стал набрасывать план действий. В первую очередь ему предстояло добраться до Джорджа Холла. Конечно, без лошади ему трудно будет это сделать, однако он просто обязан предупредить друзей о готовящейся засаде.
Благодаря мудрому плану Ривы Фостер теперь был в курсе намерений майора Бэнкса, а значит, когда Бэнкс, полный самодовольства и радужных надежд, вернется утром со своими людьми, он никого здесь не обнаружит. К тому времени Фостер уже успеет добраться до стоянки капитана Холла и предупредить об опасности.
Что ж, сестра очередной раз спасла ему жизнь, и не только ему — всему отряду повстанцев.
С тяжелым сердцем Фостер собрал небольшую котомку с продовольствием и уже через пару минут растворился в непроглядной тьме лесной чащи.
Назад: Глава 10
Дальше: Глава 12