Глава 7
Собравшись с силами, София в сопровождении Берчарда отправилась на встречу с королем. Под пристальным взглядом Эйдриана собаки вели себя безупречно.
— Оставьте их здесь, — настаивал Эйдриан, когда они остановились у дверей кабинета. Взяв поводки из рук Софии, он передал их лакею.
Как выяснилось, не все собравшиеся в Марли ожидали ее прихода. Большинство лордов разбрелись кто куда. В кабинете присутствовало человек десять, не больше.
Они поднялись, когда она вошла, образовав могучую стену. Разнообразие представленных здесь титулов было настолько же устрашающе, как и число их обладателей. Кроме короля, она насчитала двух герцогов, двух графов, маркиза и нескольких обладателей более скромных титулов. Отец Эйдриана, граф Динкастер, сидел у окна рядом со старшим сыном, Гэвином.
София поклонилась старому тучному королю. В ответ на его королевский жест она присела на стул, стоявший точно посередине небольшого зала, так что оказалась выставлена на всеобщее обозрение.
— Что ж, моя дорогая, рад видеть вас снова, — приветствовал король Вильгельм после обязательного вступления. Его седая голова поворачивалась, следуя за ней, и он одарил ее добродушной улыбкой.
— Я тоже, ваше величество. Вы оказываете мне честь вашим присутствием.
— Всегда рад… А теперь перейдем к делу. Приятный дом. И море рядом… Я ведь старый моряк. Рад был приехать сюда. Мы должны все уладить. Ведь так? Ветер наполнил паруса и все такое… Пора начинать…
Седовласый мужчина с пронзительным взглядом и орлиным носом привлек ее внимание.
— Король пытается сказать, — улыбаясь проговорил он, — что нам необходимо уладить наши дела.
Она узнала этого человека. Его присутствие не сулило ей ничего хорошего, даже если он и приглашал ее разделить его неуважительную остроту. Она могла перехитрить короля, которого прозвали Простачок Билли, но не проницательного герцога Веллингтона.
Закончив официальное приветствие, король все больше впадал в полудрему. Джеральд Стидолф, стоявший у дальней стены, перехватил ее взгляд и улыбнулся как старый друг. Она не ожидала увидеть его здесь.
Эйдриан стоял рядом, прислонившись к стене. Его необыкновенный магнетизм еще более подчеркивался важностью момента. София никак не ожидала, что лорды, сидевшие у окна и уставившиеся в камин, не выразят никакого удивления в связи с приходом Берчарда.
Неужели никто не заметил его присутствия?
Нет, кажется, еще один гость заметил. Граф Динкастер, чья розовато-белая кожа приобрела более глубокий оттенок.
— Миссия моего младшего сына завершилась с вашим приездом, герцогиня!
— Мистер Эйдриан Берчард присутствует здесь по моей просьбе, джентльмены, — оповестила присутствующих София.
— Не имеет значения для палаты лордов…
— Если герцогиня хочет, чтобы он остался, пусть останется, — провозгласил Веллингтон.
Король Вильгельм поежился, услышав милитаристский тон.
— Потише, прошу вас. Позвольте нам двигаться по порядку. — Он положил руки на толстые колени. — Теперь, моя дорогая, вы наконец здесь. Следовало вернуться домой, как только вы услышали… Странное решение, если не сказать больше, но мы здесь не для того, чтобы говорить на другие темы. Работа сделана, и быстро. Я поднял все паруса, и мы дорожим каждым мужчиной на палубе. Проблема в том, что вы не мужчина, ведь так, моя милая?
— Как видите, ваше величество.
— Существует только один способ. Если капитан не может держать штурвал, его заменяет первый помощник.
— Как говорит его величество, — вступил в разговор Веллингтон, — в другое время ваше право наследования не представляло бы проблемы, но не сейчас. В стране назрела революционная ситуация. Предстоящие выборы определят судьбу нации.
Король хлопнул ладонями по коленям.
— Обязанности. Обязанности. Это то, что касается всех нас. Замужество, герцогиня. Вот что необходимо. Ничего больше. Ваш отец благословил оттуда, — он поднял глаза вверх, — нашего кузена Стидолфа, разве нет? Хороший человек. Он единственный, кто вам подходит.
София изо всех сил старалась отыскать в себе хотя бы самые ничтожные крохи отваги и собрать их воедино.
— Я не могу даже думать о замужестве, пока ношу траур по моему отцу. Возможно, следующим летом…
— В нормальной ситуации подобное ограничение воспринималось бы естественно, — изрек Веллингтон, окинув ее рядом, который говорил, что он разгадал ее игру. — Ваше уважение к отцу состоит в том, чтобы исполнить его желание, и ситуация в стране не может позволить подобной отсрочки.
— Но дело не только в моем личном горе. Мой кузен и я стали совсем чужими… Может, потому что мы не подходим друг другу? Я не могу решиться на столь серьезный шаг, не обдумав как следует. — Она с жаром выпалила все, что у нее накопилось в душе, но ее голос звучал нетвердо.
Веллингтон поднялся. Он тотчас занял превосходящее положение над королем, кабинетом и ею. Он скосил глаза на свой орлиный нос, потом на нее, словно проверял боеспособность своих солдат.
— Джентльмены, если вы не возражаете…
Его резкий тон не оставил места для аргументов. Лорды послушно закивали и потянулись к двери.
— Я настаиваю, чтобы мистер Берчард остался, — подала голос герцогиня.
— Конечно. — Веллингтон милостиво согласился. Он кинул на Эйдриана взгляд, который говорил: «Почему бы и нет? Кроме всего прочего, он мой человек».
Видя, что Эйдриан не двинулся с места, Динкастер тоже остался. Веллингтон не спускал с него глаз, постепенно лицо графа приобрело багровый оттенок, но все равно он не собирался уходить, если его третий сын остается. В конце концов остались только Эйдриан, граф Динкастер, король и Веллингтон.
Впрочем, короля можно и не относить к перечню оставшихся, так как он задремал, то есть, по сути, отсутствовал.
— Теперь, герцогиня, мы можем говорить откровенно, — начал Железный Герцог, орлиным взором приковав ее к креслу. — Я понимаю, что вы женщина, умудренная опытом, поэтому буду краток. Если брак с кузеном вам не по душе, что ж — весьма печально, но и тут я не вижу проблемы. Родите наследника и потом делайте что хотите.
— Я не такая женщина, герцог, чьи взгляды столь же циничны, как ваши.
— Разговор не о вас, — отрезал Веллингтон, — Британия — вот о чем следует думать. Разговор об ответственности в дальнейшем рассмотрим и другие вопросы… Мы не хотели пугать вас, но вы должны выйти замуж и ради себя тоже. Есть некоторые нюансы, говорящие о том, что вы в опасности, и будущий муж станет вам защитой.
В опасности… Слова сочились ветром из шторма ее негодования. Семена первобытного страха и. болезненной вины, посеянные в ней и пустившие ростки с момента смерти отца, теперь вырваны с корнем.
— Вы сказали «опасность»? — переспросил Эйдриан. — что вы имели в виду?
Железный Герцог посмотрел на нее, словно прося разрешения говорить. Страх подкатил к горлу, вызвав приступ тошноты, и ей вдруг стало все равно, что говорят и что делают люди.
— Еще в юные годы, — начал герцог методичным тоном, — герцогиня имела дружбу с молодым радикалом, который орудовал в прилегающей местности и центральных графствах. Некий капитан Брут. Ее отец узнал о нем, организовал засаду и отправил Брута на каторгу почти девять лет тому назад, но, говорят, он объявился снова. Обнаружили действия, связанные с его именем. — Герцог замолчал, потом продолжил: — В связи с изложенными обстоятельствами смерть герцога Эвердона вызывает определенные подозрения. Те из нас, кому известны связи между капитаном Брутом и семьей Эвердона, думают, что осторожность не помешает.
— Если то, что вы говорите, правда, — вступил в разговор Эйдриан, — не стоило ли герцогине оставаться во Франции?
София вздрогнула и подняла глаза. Он стоял рядом, почти касаясь ее плеча.
— Если герцогиня в опасности, то у нас есть время скоординировать наши силы, прежде чем Брут узнает, что она здесь.
Лучше сражаться на земле, которая ей знакома и где ее окружают люди, готовые встать на ее защиту.
— Мы говорим о безопасности женщины, черт возьми, не о развертывании армии.
— Послушай, Эйдриан… — начал граф Динкастер, о котором все забыли.
— Вы ошибаетесь, Берчард, — возразил Веллингтон. Он снова повернулся к Софии: — Я уверен, что вы способны оценить справедливость решения. В ваших интересах, чтобы брак состоялся. Джеральд Стидолф служил в армии и будет следить за вашей безопасностью и за соответствующим усилением политического влияния Эвердонов.
Внушительное присутствие Веллингтона, его представительная фигура и манера вести себя требовали повиновения.
Она вздернула подбородок и посмотрела на квадратное лицо самого знаменитого мужчины в Англии. Существовала лишь одна-единственная вещь, которую она должна сделать немедленно, если не хотела, чтобы ее уничтожили аргументами.
— Прошу извинить меня. Я не могу выйти замуж, — произнесла она ровным голосом. — Не могу. Видите ли, я уже замужем.
Каким-то образом Эйдриану удалось вывести герцогиню из кабинета, подальше от пребывающих в недоумении джентльменов.
Величественным движением она позволила ему взять собак и прошествовала мимо лордов в свои апартаменты. Эйдриан отпустил Дженни и закрыл дверь гостиной.
Глядя на герцогиню, он молил Бога, чтобы то напряжение, которое ощущалось в ее сжатых руках и во всей позе и говорило о ее истинных эмоциях, отпустило ее.
— Не могу поверить, что вы сказали королю правду. Легкая гримаса пробежала по ее лицу, но она не выглядела испуганной. Она осталась довольна собой.
— Я не сказала королю неправды. Ведь он ничего не слышал, так как дремал. Я позволила себе пошутить с Веллингтоном, но, так как он старался заставить меня согласиться на брак с Джеральдом, я не чувствую вины.
— Пошутить? Вы сказали ему смехотворную вещь. Он, возможно, принял за вашего мужа капитана Брута, из чего напрашивается вывод, что человек, который поощряет мятежи, пользуется благосклонностью Эвердонов.
— Я, разумеется, не собиралась произвести впечатление, будто он мой муж. Как, впрочем, и рассказывать всю выдуманную историю. Не говорила, что мой муж состоит сыщиком при правительстве и тому подобное…
И слава Богу!
— …потому что Веллингтон, возможно, знает всех секретных агентов и сможет вычислить его или прийти к выводу, что такого и в помине нет. Я решила, что должна сохранить таинственность. Согласитесь, использовать такую причину для отказа поистине гениально, во всяком случае, я так думаю. Он не поверил мне, но пусть попробует доказать, что я лгу.
Эйдриан никогда не видел ее такой счастливой.
— Я должна поблагодарить вас. Когда вы встретились лицом к лицу с атакой герцога, я поняла, что он совсем другой человек. Ваше бесстрашие дало мне силы. Я никогда бы не выстояла, если бы вас не было рядом.
Эйдриан полагал, что его обязанность сделать еще одну попытку, но, честно говоря, не ожидал успеха.
— Новости о капитане Бруте не сулят вам ничего хорошего. Если существует предположение, что он опасен, то лучше…
— Мужчина, которого я знала, совершенно не опасен для меня.
— Люди меняются, особенно если они озлоблены.
— Возможно. С тех пор как я знала его, прошло семь лет. Я шала, что он когда-нибудь вернется и сможет обвинить меня. Если он вернулся, что ж, значит, я заслужила его месть.
— На всякий случай вы должны соблюдать осторожность. Она улыбнулась, но не очень уверенно.
— Мои собаки всегда рядом со мной. — Он заметил, с каким усилием она заставляет себя перейти к другому делу. — Пожалуйста, передайте Веллингтону мое послание. Скажите ему, что я учту его совет — воспользоваться правами Эвердона. Скажите также, что я готова выставить кандидатов, которых порекомендуют мне, и пошлю их в новый парламент.
Эйдриан без труда понял, что она предлагает и что утаивает. Выборы близки, и она согласилась принять руководящую роль тори, но больше не дала им никаких обещаний. Те двенадцать мест остались бы двенадцатью вопросительными знаками, и любой мог бы ими воспользоваться, навязывая свою позицию.
Ее зеленые глаза встретились с его глазами, и она прочла в них дружеское понимание, которое означало, что она выдержала жестокую битву и одержала радостную победу.
Когда Эйдриан сказал Колину, что с ней одни неприятности, он еще не представлял какие.
Он пошел на поиски Веллингтона — его роль окончена, и он наконец свободен.
— Вы должны остаться, — приказал Веллингтон, приняв послание герцогини. — Предложите помочь ей уладить дела отца. У нее, возможно, нет способностей к этому, и она будет рада выслушать совет. Я сомневаюсь, что она доверяет старым адвокатам герцога и управляющим. Как я успел понять, она вообще не доверяет никому в Англии. За исключением вас, и то в малой степени. — Он стоял у окна, с наслаждением затягиваясь сигарой. Король и граф удалились, и они остались одни.
— Найдите кого-то еще.
— Кого? — переспросил Веллингтон. — Она откажется. Она и в вас-то не уверена, но вы по крайней мере зло, с которым она уже знакома.
— Обяжите Стидолфа позаботиться о ней.
— Я уверен, он попытается. Но, познакомившись с ней, я вообще усомнился в Стидолфе. Я думаю, он преувеличивал их привязанность друг к другу. И ее заявление о замужестве исключило такую возможность, пока она не отречется. Даже если он смог бы покорить ее, я сомневаюсь, что он способен контролировать ее действия.
— Тогда сделайте все сами.
— Мой дорогой, я враг. Вы единственный, кто способен осуществить необходимую миссию.
— Нет, я тот, кто заставил ее вернуться, несмотря на то что здесь ей угрожает опасность, — запальчиво высказался Эйдриан. У него все больше вызывало отвращение то, как они использовали герцогиню, а теперь и его самого. — К черту — вот что мне следовало ответить.
— Я рад, что вы так не сказали. Она должна была вернуться. Что касается капитана Брута, я уже высказался на его счет. Если он действительно что-то задумал, то для герцогини не менее опасно находиться во Франции, чем в Англии. Если вы ощущаете ответственность, то тем более должны оставаться подле нее.
Сначала долг, потом сомнения. Сначала Англия, потом совесть. Железный Герцог очень хорошо разбирался в подобных вещах.
— Вы не можете послать тысячи солдат умирать по вашей команде, но вы ведь и не посылаете.
— Оставайтесь и охраняйте ее, — продолжал Веллингтон. — Пока вы с ней, постарайтесь убедить ее. Небольшое давление, и она поймет, что должна делать. Она просто хочет, чтобы решение исходило от нее. И неудивительно. Ее семья всегда отличалась своенравием. Вы поверили в ее историю с мужем?
— Да нет. Разумеется, она блефует. Она уже использовала ее в Париже, защищаясь от особенно назойливых поклонников.
— Умная женщина. Чертовски сообразительная. Попробуйте заставить кого-то признаться, что он не женат, если он заявляет обратное. Я попросил Динкастера хранить молчание. Если пойдут слухи, она может поплатиться за свою ложь. В любом случае я оставляю ее на ваше попечение. Провезите герцогиню по ее владениям, загляните во все уголки, где предстоит голосование, и объясните ей нашу линию на выборах. Не следует особенно давить на нее. Да что вам говорить, вы справились с сербами и турками, неужели не сможете справиться с одной женщиной?
С женщиной — совсем другое. Миссия имела лицо и имя и несла в себе тревожную печаль, думал Эйдриан.
Он сделал бы то, что хотел Веллингтон. Он готов проехать вместе с ней по ее округам и даже сумел бы уговорить ее. Но его действия оказались бы продуктивнее, если бы она не держала на него зла за то, что он заставил ее оставить Париж.
— Позаботьтесь о ней, Берчард. Черт возьми, соблазните ее, в конце концов. Делайте все, что хотите, но убедитесь, что она предоставит нам эти проклятые голоса.
