Глава 15
Герцог Чичели удивил Элизабет, поддержав ее решение остаться в Лондоне. Он также был заинтересован в сохранении ее помолвки. Нужно было только назначить новую дату свадьбы. “Все нужно делать решительно, ничего не скрывая. Только тогда мы сможем убедить светское общество, что повода для скандала нет”.
Элизабет была согласна с планами отца, но она не была уверена в том, что сможет в ближайшее время выйти замуж за лорда Пула. Она не сможет пойти на такой шаг, не рассказав ему правду о том, что случилось с ней за время отсутствия. Но сейчас Элизабет согласилась встретиться со своим будущим мужем. Жизнь должна входить в нормальное русло. Она была очень осторожна, остановив свой выбор на Манли. Она считала, что именно он сможет предложить ей будущее, о котором мечтала. Элизабет все еще думала об этом. Чтобы начать новую жизнь, необходимо было забыть Кристофера. Конечно, решить это было легче, чем сделать, но самый лучший способ забыть его – это продолжать строить планы относительно своего будущего и будущего Кристины. Кристине нужен отец.
Манли Хилл, лорд Пул, был вполне подходящей партией. Он был не намного выше Элизабет и слегка располнел, но выглядел довольно моложаво. Его темные волосы немного поредели надо лбом, а виски тронула седина.
Он чуть нервничал, когда Элизабет спустилась в гостиную. Пул беседовал с герцогом. Он учтиво поклонился, взял руку Элизабет и поднес к губам.
– Элизабет, – произнес он.
– Манли. – Девушка робко улыбнулась. – Когда я выходила из экипажа у церкви Святого Георгия, вряд ли могла представить, что смогу увидеть вас только через три недели. Довольно необычная свадьба, не так ли?!
– Было не очень приятно, – заговорил он, – стоять в церкви в окружении представителей высшего общества и ждать невесту, которая так и не появилась.
– Думаю, вы еще больше разволновались, узнав, что случилось, – добавила Элизабет.
– Конечно, – сказал Пул, слегка поклонившись. – Я очень беспокоился о вас, Элизабет.
– Для меня это очень важно, – ответила она. Если бы Манли заключил ее в свои объятия, едва она появилась на пороге, ее бы удивил такой порыв. Элизабет понимала, что это нереально, ведь Манли не испытывает к ней сильных чувств, так же как и она к нему. Он остановил свой выбор на ней только потому, что Элизабет была дочерью герцога, богатого и уважаемого человека; его не смущал имевший место в прошлом скандал, в котором она была замешана.
Их связывали дружеские и теплые отношения. Именно этого и хотелось Элизабет. Было бы глупо испытывать разочарование от такого сдержанного приветствия после ее возвращения.
– Его светлость считает, что нам следует не отступать от наших планов по поводу брака, – сказал лорд Пул. – Я согласен с этим, Элизабет. Если мы откажемся от свадьбы, пойдут слухи о том, что вы решили выставить меня на посмешище, сбежав с человеком в маске. Это повредит нашей репутации. И тогда я буду выглядеть глупцом, а вы…
– Шлюхой? – перебила Элизабет.
Пул нахмурился.
– Ну зачем так? – произнес он.
– Меня ведь увезли насильно, Манли, – напомнила Элизабет. – По вы, без сомнения, правы, что все можно сгладить, следуя нашему плану.
– Я думаю, нам лучше перенести свадьбу на лето, – произнес Манли. – Я не согласен с его светлостью, что нам следует пожениться сейчас, до прибытия высоких гостей с континента. Все будут слишком заняты предстоящими торжествами, и наше бракосочетание останется без внимания.
Это был довольно странный повод для того, чтобы отложить свадьбу, но Элизабет ощутила облегчение и благодарность. Если бы Манли решил жениться на ней сейчас же, то ей пришлось бы рассказать, что не было никакой доброй женщины, ухаживавшей за ней. Что за ней ухаживал похититель, оказавшийся ее бывшим мужем.
Пока можно было отложить это признание. Конечно, перед свадьбой все равно придется все рассказать, но сейчас Элизабет была рада отсрочке. Она старалась убедить себя, что пока лучше оставить все так, как есть. Манли тоже понимал, что для них обоих будет лучше, если их помолвка останется нерасторгнутой.
И Элизабет ничего не сказала о своем похитителе и об их двухнедельной идиллии, которой она наслаждалась до того, как к ней вернулась память. По иронии судьбы она должна была наслаждаться медовым месяцем с новым супругом, но вместо этого у нее был медовый месяц с прежним мужем.
– Мне нравится ваша идея о том, чтобы отложить свадьбу до лета, Манли, – сказала Элизабет. – Это даст нам обоим возможность отойти от потрясений последних недель. Как хорошо снова оказаться дома! Я была счастлива вчера, увидев Кристину, и я очень рада, что вижу сегодня вас.
– Тогда решено, – заключил Манли; он взял руку Элизабет и поднес ее к губам. – Мы должны появиться в обществе как можно скорее и вместе, Элизабет. Это заставит замолчать недоброжелателей. Скоро леди Драммонд дает бал. Говорят, что там будет великая княгиня Екатерина. Это была бы прекрасная возможность для нас.
– Тогда мы должны пойти туда, – заключила Элизабет. – Приказать подать чай? Вы должны рассказать мне, что произошло в Лондоне за время моего отсутствия и чем были заняты вы.
– В другой раз, Элизабет, – ответил Манли. – У меня назначена встреча. Бедная принцесса Уэльская! Она так страдает от ужасного обращения регента, жалкого подобия мужа. И мы, виги, думаем, что можно сделать.
– А-а, – протянула Элизабет. Ей совсем не нравилась эта вульгарная принцесса. Но она не одобряла и отдалившегося от жены принца-регента. Она понимала, что это неподходящая пара для управления государством. – Тогда не смею вас задерживать. Очень рада была вас видеть.
– Ну что ж, – ответил Манли, – наши дела устроены. Думаю, все должно пройти хорошо. Ни о чем не беспокойтесь.
– Не буду. – Элизабет проводила Манли в холл. – Надеюсь увидеть вас перед балом, Манли. Вы зайдете на обед, а потом проводите меня?
– С удовольствием, – ответил Пул, откланиваясь. “Он не спросил, что я делала во время своего отсутствия, не поинтересовался ни моим здоровьем, ни настроением”, – подумала Элизабет, стоя в холле после его ухода и отрешенно глядя на парадные двери. Возможно, он просто проявил деликатность? Без сомнения, папа рассказал ему все, что с ней произошло, и Мартин наверняка тоже говорил с ним.
Но в любом случае Элизабет была рада, что он ничего не спрашивал. Ей не хотелось лгать. Он обязательно узнает правду до их свадьбы. Даже хорошо, что Манли был так сдержан. Элизабет не хотелось ни его любви, ни его заботы о ней. Ее устраивали отношения, построенные на взаимном уважении и доверии.
У нее уже было много любви, даже слишком много. Интересно, а что он делает сейчас? Стоит на мысу у Пенхэллоу? Прогуливается по берегу? Занят со своим управляющим? Думает ли о ней? Интересно, насмехался ли он над ней в то время, когда она ничего не помнила? Или он хоть немного любил ее в эти две недели? Раскаивался ли из-за того, что сделал семь лет назад и потерял ее? Или его радовал удавшийся обман?
Эти вопросы постоянно терзали Элизабет. Но теперь она научилась быть терпеливой. Ей следует думать о настоящем и о будущем. Помолвка с Манли остается в силе. Летом состоится их свадьба. Надо решить, где и в какой день это произойдет. Надо обсудить, стоит ли устраивать такое же пышное торжество, как они собирались в первый раз, или лучше ограничиться скромной церемонией.
А тут еще бал у леди Драммонд. Это уже завтра вечером. Элизабет должна решить, какое платье ей надеть.
Элизабет пошла к лестнице. Она думала о предстоящих хлопотах. Только в уголке ее сознания сохранилась укромная пещера на берегу в Пенхэллоу. Накидка, брошенная на песок, и она в объятиях сильного любимого мужчины.
* * *
– Вот видишь? – сказал Кристофер, когда Нэнси вошла в гостиную и они сели завтракать. – Визиты, которые мы наносили эти два дня, уже дали результаты. Сегодня утром посыльный принес целых пять приглашений.
– Правда? – спросила Нэнси, приступая к завтраку. Кристоферу показалось, что за эти два дня Нэнси помолодела на семь лет. Она вела себя скорее как нетерпеливая девчонка, а не как взрослая женщина. Вчера, когда они были на Бонд-стрит, он даже поддразнил ее, сказав, что заказанных ею платьев и одежды хватит на два года развлечений, а при помощи купленных вееров можно поднять бурю над Лондоном. Но Нэнси только смеялась в ответ.
– Салон, литературный вечер, небольшой концерт и два бала, – ответил Кристофер, раскладывая приглашения перед сестрой. – С чего начнем, Нэнси?
– Думаю, с бала, – ответила она.
– Завтра вечером бал у леди Драммонд, – сказал Кристофер. – А еще через пять дней бал у леди Илгард. Я думаю, лучше остановиться на приглашении леди Илгард. Ведь ни один из твоих нарядов не будет готов к завтрашнему дню?
– О Кристофер, – заговорила Нэнси, наклонившись к брату, – Уинни слышала от кого-то из слуг, что на балу у леди Драммонд будет сама великая герцогиня. А если я пошлю к модистке и потороплю ее, то надеюсь, что они смогут вовремя подготовить одно из моих платьев. Мне бы хотелось, чтобы это было зеленое.
– Если на этот бал собирается великая герцогиня, – сказал Кристофер, – то там обязательно соберутся сливки общества. И Элизабет, возможно, тоже там будет.
– Да, – согласилась Нэнси. – А если она не придет?
– Тогда мы будем принимать каждое приглашение, – решил Кристофер. – Я знаю, что она в городе. Миссис Монктон д не смогла удержаться и сообщила вчера эту новость. Мне бы только не хотелось, чтобы Элизабет узнала раньше времени о том, что мы в Лондоне. Если ей сейчас ничего не известно, то скоро она все равно все узнает. Это еще одна причина, чтобы не дожидаться бала у леди Илгард. И мы принимаем приглашение на бал к леди Драммонд, да, Нэнси?
Она кивнула.
* * *
Бал у леди Драммонд удался на славу, это было ясно задолго до его окончания. Бальный зал и все гостиные были так переполнены гостями, что туда трудно было пробраться. А непредсказуемая и впечатлительная великая княгиня действительно там появилась; правда, она уехала довольно рано, сославшись на головную боль от духоты, толчеи и громкой музыки. Однако на этом балу ожидалось еще одно развлечение, с которым вряд ли могло сравниться прибытие высоких гостей, ожидаемое в июне.
Несколько дней назад в Лондон вернулась леди Элизабет Уорд в сопровождении своего сводного брата. Она появилась после трехнедельного отсутствия, когда ее похитили у церкви Святого Георгия в день собственной свадьбы. История ее трехнедельного отсутствия обсуждалась в каждой гостиной Лондона; никто не верил, что все так и было, но все находили это событие интригующим. После многочисленных пересудов и к разочарованию некоторых присутствующих эта дама появилась на балу со своим женихом. Похоже, после всего случившегося он не чувствовал себя униженным.
Но если появление этой пары добавило приятной пикантности балу леди Драммонд, то прибытие двух других гостей гарантировало незабываемое развлечение года. Одним из этих гостей был граф Тревельян, бывший муж леди Элизабет, который покинул Англию до развода, и, как поговаривали, навсегда.
Он приехал с некоторым опозданием со своей сестрой, леди Нэнси Атуэлл. И гости затаив дыхание ждали, как встретятся бывшие супруги. Ведь все думали, что это будет их первая встреча за много лет. Гости гадали, догадывались ли бывшие супруги о присутствии друг друга на этом балу. Это событие затмило даже появление великой княгини.
Элизабет наконец почувствовала огромное облегчение, оказавшись на балу. Она почти не выходила из дома после возвращения в Лондон и боялась своего первого после долгого перерыва появления в обществе. Конечно, она никому не говорила о своих страхах. Она улыбнулась, видя, что отец одобрительно кивнул, когда она спустилась к обеду в новом бальном платье из блестящего золотистого шелка. Она улыбнулась, выслушав комплименты Мартина и Джона. Элизабет грациозно приветствовала лорда Пула и оживленно беседовала со всеми присутствующими во время обеда.
Но внутри у нее все дрожало от страха. Она боялась появиться перед высшим обществом впервые с того момента, как ее похитили. Элизабет понимала, что окажется в центре внимания на балу у леди Драммонд. Так и произошло. Каждый встречающий выражал ей свое сочувствие и радость, связанную с ее возвращением домой. Но Элизабет пронзали острые взгляды, словно люди пытались докопаться до истины. Когда она вошла в бальный зал под руку с лордом Пулом, по залу прошел гул.
Но Элизабет казалось, что с нее свалилась огромная тяжесть. По крайней мере ей больше не придется представлять, как все это произойдет. Вскоре присутствующим надоест на нее смотреть, и они найдут новые объекты обсуждения.
– Не так уж приятно быть знаменитой, не правда ли? – – сказала Элизабет, улыбнувшись лорду Пулу.
– Когда вы станете женой политика, – ответил он, – вы привыкнете к этим взглядам. Вам нечего стыдиться. Вы должны ходить с высоко поднятой головой.
“Если бы он только знал?” – думала Элизабет, решительно глядя перед собой, преодолевая искушение отвести взгляд от любопытных гостей. Мартин с Джоном тоже прошли мимо встречающих и вошли в бальный зал.
– Ты видишь, Элизабет, у тебя личный эскорт, – сказал Джон. – Трое джентльменов сопровождают одну леди. Мне это не доставляет большого удовольствия, особенно потому, что эта леди доводится мне сестрой. Мы должны позаботиться и о себе, Мартин, и повернуть эту ситуацию в свою пользу. Кто в этом году впервые приехал на бал? Какая-нибудь очень миленькая или невероятно богатая девица? Лучше, конечно, чтобы эти качества в ней сочетались.
– Новых девиц нет, – – ответил Мартин. – Сегодня здесь все как обычно. Нам лучше оставаться возле Лиззи. Этот вечер может оказаться очень трудным для нее.
– Ерунда! – Джон улыбнулся, глядя на Элизабет. – Без сомнения, здесь присутствуют несколько дюжин женщин, которые отдали бы многое за право быть окруженными таким вниманием, каким пользуется сейчас Элизабет. Конечно, большое значение имеет и то, что она здесь самая красивая женщина в самом красивом платье.
– Льстец? – засмеявшись, откликнулась Элизабет. – Этому ты научился на полях сражений в Испании и Португалии?
– Конечно, – ответил Джон. – Ты не представляешь, как мало там было женщин, Элизабет. Острый язык и находчивость стали таким же важным оружием, как и меч, если ты не хотел лишиться женского внимания.
“Интересно, он специально рассмешил меня?” – подумала Элизабет и решила, что брат действительно хотел ее отвлечь. Манли выглядел чопорным и полным чувства собственного достоинства. Мартин был несколько напряженным. Джон улыбался. Он был неотразим в своем красном мундире. На него было устремлено множество женских глаз, которые не обходили стороной и ее.
– Первый танец ты танцуешь с Пулом? – спросил Джон. – Оставь тогда второй для меня. Надеюсь, это будет вальс. Я пока прогуляюсь и посмотрю, нет ли здесь такой же красивой леди, как ты. Если не найду, это будет трагедия. Ты идешь, Мартин?
– Я останусь с Лиззи, – ответил Мартин, встав слева от нее, так что она с обеих сторон оказалась под защитой джентльменов.
“Милый Мартин, – подумала Элизабет. – Он так беспокоился, что у меня не хватит сил противостоять всем трудностям последних недель. Он так стремился быть рядом, чтобы поддержать меня и защитить, если потребуется”. Элизабет понимала, что ей придется приложить немало усилий, чтобы доказать ему, что она сама способна распоряжаться своей жизнью, что пора ему подумать и о своей судьбе. Настало время, когда он должен устроить свою жизнь, как это делал Джон, прогуливаясь по залу, приветствуя старых знакомых и в то же время беззастенчиво разглядывая женщин. Мартину следует подумать о своем жизни, вместо того чтобы постоянно беспокоиться о ней.
Музыканты взяли инструменты, заиграла музыка. Элизабет, улыбнувшись, взяла лорда Пула под руку, он повел ее в центр зала, она приготовилась наслаждаться танцем. «Как приятно снова оказаться в своем кругу», – подумала Элизабет, не затем ее мысли непроизвольно обратились к песчаному, продуваемому ветрами берегу.
– Я чувствую себя словно молодая девушка перед первым выходом в свет, – прошептала Нэнси Кристоферу, когда они поднимались по широкой лестнице шикарного дома леди Драммонд, направляясь к бальному залу. Они опоздали, и на лестнице уже не было встречающих. – Оркестр играет. Это, должно быть, уже второй или третий танец.
– Да, – ответил Кристофер.
Похоже, весть о его появлении еще не разнеслась по городу, несмотря на то что за последние несколько дней он оставил свои визитные карточки во многих домах. Большой холл и коридор возле бального зала были заполнены людьми, многие присутствующие бросали на него удивленные взгляды, а затем торопливо отворачивались, чтобы поделиться новостью с друзьями и знакомыми.
Кристофер и Нэнси были готовы к тому, что привлекут к себе пристальное внимание присутствующих. Поэтому Нэнси теснее прижалась к брату. Кристофер надеялся на то, что повышенный интерес к его персоне вызван тем, что Элизабет уже здесь. Но слишком мала вероятность, что ему повезет с первого раза. «Но даже если она на балу, – подумал Кристофер, —мне нелегко будет отыскать ее. Здесь, в доме леди Драммонд, собралась добрая половина высшего общества Лондона».
…Она была в бальном зале. Кристофер увидел ее сразу же, д войдя в зал с Нэнси. Разве можно было не заметить ее? Она притягивала к себе взгляды словно магнит – блестящее платье прекрасно подчеркивало стройность и хрупкость ее фигуры, светлые волосы были зачесаны наверх и уложены в виде короны. Кристофер не мог отвести от нее взгляда, как во время их первой встречи. Сейчас Элизабет была гораздо привлекательнее, чем тогда.
Кристофер знал, что на них устремлено множество любопытных взглядов, он заметил, что многие присутствующие, стоявшие в коридоре и даже на лестнице, торопливо вошли в зал, желая насладиться предстоящим зрелищем.
Элизабет сначала не заметила его. Она вальсировала со своим старшим братом. Они танцевали и улыбались друг другу. «Значит, Астон вернулся с войны домой живым и невредимым», – подумал Кристофер.
Господи, как странно снова видеть ее! Последний раз, когда Кристофер видел Элизабет, она спала в его постели и что-то проговорила во сне, когда он вытащил руку из-под ее головы, желая встать и заняться обсуждением дел с управляющим. Когда он в тот день вернулся домой, Элизабет уже уехала. Трудно даже поверить, что это та самая женщина.
– Нэнси! – Кристофер окликнул сестру и вдруг заметил, что она побледнела и задрожала. – Если я буду ждать, пока закончится танец, она откажется говорить со мной. Да и потом ее будут окружать ее сторожевые псы. Сейчас она с Астоном, а Пул и Мартин беседуют, стоя возле оркестра. Чичели тоже наверняка рыскает где-то неподалеку. Потанцуй со мной, а когда мы приблизимся к ним, поменяемся партнерами.
– Кристофер! – воскликнула Нэнси, когда он взял ее за руку и направился к танцующим. – Нет!
– Это же вальс, – произнес он, взяв ее за руку и положив другую руку ей на талию. – Разве ты никогда не танцевала вальс?
– Танцевала, – ответила Нэнси, – на вечеринках у нас дома. Не приближайся к ним, Кристофер. Не делай этого.
– Потому что все смотрят на нас? – спросил он. – Но это же лучше, Нэнси. Она не станет устраивать сцен, и он тоже.
– Я не смогу танцевать с ним, – со страхом сказала Нэн
– С Астоном? – спросил Кристофер. – Конечно, сможешь. Ты ведь его знаешь, Нэнси. Ты встречалась с ним? Кингстоне, а до этого в Лондоне. Улыбайся и говори с ним погоде. Ты всегда умело вела беседу.
Кристофер понимал, что заставлял сестру делать то, что ей совсем не хотелось, но это был его единственный шанс, и он не мог упустить его.
Элизабет смеялась, когда Кристофер с Нэнси, танцуя, приблизились к ним. Невероятно, но они не заметили Кристофера. Когда две пары закружились рядом, лорд Астон испуганно поднял глаза, ожидая столкновения, и обнаружил, что Элизабет вырвалась из его объятий, а ее место заняла другая молодая женщина.
– Позвольте? – произнес Кристофер, взяв Элизабет за талию; ее изумленные глаза встретились с его глазами. Он понизил голос: – Не устраивай сцен. На нас все смотрят.
Рука девушки легла на его плечо, она танцевала, не отрывая взгляда от Кристофера.
– Как ты посмел? – вырвалось у Элизабет.
– Я объясню тебе, как я посмел, – ответил он. – Но не на виду у танцующих рядом – они могут услышать. Нам нужно уединиться.
– Ты, наверное, шутишь или просто не в себе, – ответила .она. – Да ты представляешь, что с тобой будет, если я скажу хоть одно слово?
– Тогда почему ты до сих пор ничего не сказала? – спросил Кристофер. – Из того, что ты сказала Нэнси, я понял, что твой отец арестует меня, едва я осмелюсь появиться в Лондоне, Мартин сказал мне то же самое. Но я уже несколько дней и Лондоне – и все еще на свободе. Похоже, ты ничего не рассказала своему отцу, правда?
– Я не могла и подумать, что ты осмелишься последовать за мной сюда, – ответила девушка.
– Неужели? – удивился Кристофер. – Тогда ты не слишком хорошо знаешь меня, Элизабет. Впрочем, ты никогда меня не знала.
– Я хочу, чтобы ты немедленно ушел, – потребовала она. – Сейчас же, пока не закончился танец.
– Я уйду тогда, когда сочту это необходимым, – ответил он. – Но только после того, как поговорю с тобой наедине.
– Ты, должно быть, сошел с ума, если думаешь, что я стану разговаривать с тобой наедине, – рассердилась Элизабет.
– Хорошо, тогда мы будем говорить здесь, при всех, – сказал Кристофер. – Но предупреждаю тебя, Элизабет, что мы будем говорить громче, чем сейчас. Ты уверена, что хочешь, чтобы все присутствующие стали свидетелями нашей ссоры? Лично мне все равно.
– Я здесь с женихом, – произнесла она; побелевшие губы выдавали ее ярость. – Мы собираемся пожениться этим летом. И мне не пристало выходить для уединенной беседы с другим мужчиной.
– Особенно когда этот мужчина – твой бывший муж, – объявил Кристофер.
– И мужчина, который похитил меня с собственной свадьбы, затем так бесстыдно использовал, – продолжила Элизабет.
– Те, кто нас уже слышит, без сомнения, радостно потирают руки, – напомнил ей Кристофер. – Кажется, твой отец не единственный, кто остался в неведении, да? Бьюсь об заклад, о ты ничего не сказала Пулу о том, кто я такой и как мы провели эти три недели. И Астону тоже. Иначе они оба уже бросили бы перчатку мне в лицо. Мне кажется, сейчас самое время поговорить наедине.
Элизабет не отрываясь смотрела на его жилет и ничего не говорила.
– Все увидят, что мы уходим, – вырвалось у нее наконец. – Неужели ты не понимаешь, что будет с моей репутацией? Она и так уже пошатнулась. Разве ты не видишь, что этот бал стал для меня тяжелым испытанием? Это мое первое появление в обществе после…
– После медового месяца со мной, – перебил он. – Не надо злиться. Посмотри, мы уже возле дверей. В доме наверняка должна быть уединенная комната. Мы найдем ее, Элизабет.
– Если ты собираешься снова похитить меня, – произнесла она, и ее голос слегка дрогнул, – то я больше не буду такой покорной пленницей. Не рассчитывай на это, по крайней мере пока у меня есть память.
– Мне нужно поговорить с тобой, – сказал Кристофер, взяв ее за талию, когда они оказались у двери, и вывел Элизабет.
Он осмотрелся. Если в этом столпотворении им удастся отыскать уединенное место, это будет настоящее чудо.
– Пойдем вниз. Может, там есть комната, где сейчас никого нет, – произнес он. Элизабет не сопротивлялась.
