Тибольт не мог вымолвить ни слова и только с ужасом смотрел то на своего брата, то на Сюзанну.

– Нет, – хриплым голосом, скорее похожим на шепот, наконец выговорил он, – этого не может быть.

Зачем ты мучаешь меня, Роган? Я действительно знал, что делает Джордж, но он мой брат. Он нашей крови, и я должен был его защищать.

– Сколько девушек там еще побывало, Тибольт?

– Но я не…

Роган подскочил к нему так быстро, что Сюзанна не успела среагировать.

– – Послушай-ка меня, благочестивый подлец!

Сколько девушек Джордж провел через эти фальшивые бракосочетания?

– Трех. Но ведь все они проститутки. Какое это имеет значение?

Роган сделал шаг назад и ударил брата точно в челюсть. Тибольт тут же рухнул там, где стоял.

– Трех? Значит, он сделал это еще с двумя? Но как ты догадался?

Сюзанна вся тряслась от унижения и гнева. Роган привлек ее к себе и поцеловал.

– По правде говоря, догадаться было не так уж трудно, Сюзанна. Мне очень жаль, что все так вышло. – Роган обнял жену еще крепче. Его боль можно было ощутить физически – как и ее боль.

Сюзанна заговорила первой.

– Все будет хорошо, – тихим и спокойным голосом сказала она. – Я уверена, что все будет хорошо.

Мы справимся.

– Со всем этим обманом трудно примириться, Сюзанна.

– Я знаю. Но вместе мы все преодолеем.

– Милорд! – с ужасом воскликнул появившийся в дверях Нельсон. – Что случилось с моим хозяином?

– У него был небольшой приступ, Нельсон. Его надо оставить на месте. Мне говорили, что после приступа больного нельзя трогать. Да, Нельсон, скажите своему хозяину, когда он очнется, что вечером я еще к нему зайду, чтобы поговорить как брат с братом. Кстати, познакомьтесь с моей женой, леди Маунтвейл.

– Рад вас видеть, миледи, – не глядя на Сюзанну, сказал Нельсон. Он беспомощно смотрел на Тибольта, который в этот момент пошевелился и застонал.

Кивнув слуге, Сюзанна оторвалась от Рогана и подошла к лежащему на полу Тибольту. Глаза молодого викария заморгали и медленно открылись. Сюзанна посмотрела на него и улыбнулась – такой холодной улыбкой, какой Роган у нее еще не видел. В глазах Сюзанны был гнев, и Рогана это весьма обрадовало.

– То, что вы смеете называть себя слугой Божьим, должно очень удивлять Господа. Лично меня это удивляет. Вы очень плохой человек, сэр. Вы обманщик, благочестивый лицемер. Или вы еще хуже? Мы узнаем, кто вы такой. Вы не заслуживаете того, чтобы называться сыном Шарлотты. Она хорошая женщина, а вы просто жаба. – С этими словами Сюзанна сильно ударила его по ребрам.

Подбежав к своему хозяину, Нельсон опустился рядом с ним на колени.

– Зачем, миледи? – спросил он, глядя снизу на Сюзанну. – Вы не должны были его бить. Его милость сказал, что нельзя двигать с места человека, у которого только что был приступ.

– Я его и не двигала, – сказала Сюзанна, резко повернулась и вместе со своим мужем покинула дом викария.

Когда этим вечером Роган оставил ее в гостинице, Сюзанна не возражала. По правде говоря, она чувствовала себя очень плохо. В животе мутило, к горлу подступала тошнота. А еще Сюзанна очень беспокоилась за Рогана. Но когда она попыталась отговорить его от визита к Тибольту, Роган только покачал головой.

– Это нужно сделать, – сказал он. – Я должен знать все. – Роган поцеловал ее, и Сюзанна почувствовала в нем гнев, боль и страх перед тем, что, возможно, предстояло узнать.

Сейчас Роган молился о том, чтобы Тибольт никуда не сбежал. Нет, пожалуй, он не сбежал, потому что изо всех окон дома льется свет.

Брат ждал Рогана в своем кабинете – вероятно, единственном месте, где он чувствовал себя уверенно.

Кивнув Нельсону, Роган вошел в кабинет и закрыл за собой дверь.

– Что ж, Тибольт, я рад, что ты здесь.

Его брат пожал плечами:

– Куда мне идти? Это мой дом, к тому же я отвечаю за своих прихожан. Конечно, я должен был остаться здесь. Ты не так уж и страшен, Роган, хотя у тебя по-прежнему хороший хук <Хук – удар в боксе.> правой. – Он потер рукой челюсть, где виднелся небольшой синяк, затем пожал плечами и посмотрел прямо в глаза брату:

– Итак, ты женился на проститутке. Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Учитывая твою репутацию, такой брак, возможно, тебя устроит. Во всяком случае, это не мое дело.

«Он старается не усложнять ситуацию», – подумал Роган, подходя к столу и усаживаясь в одно из потертых кожаных кресел.

– Никто не знает, что Сюзанна была замужем за Джорджем. Я всем сказал, что она вышла за меня замуж пять лет назад и что все это время я ее прятал.

Зачем я это сделал? – спросят все. И я каждому отвечу, что был слишком молод и не мог признать, что влюбился и женился. Я поступил глупо, но я очень люблю свою жену и дочь. Марианна – моя дочь.

Правду знает только мама, ну и, естественно, Тоби, брат Сюзанны. Ты должен поддержать эту выдумку.

Речь идет о чести семьи, о репутации Джорджа. У тебя есть вопросы?

– Нет. Я понимаю твой замысел. Когда об этом станет известно, все, естественно, будут в шоке. Будучи пять лет женат, ты где-то прячешь законную жену и все это время проводишь в Лондоне, где спишь со всеми женщинами подряд. Это говорит о полной испорченности. Моя паства наверняка будет шокирована.

– Возможно, но я уже прошел долгий путь к покаянию и теперь подхожу к его концу. У многих навернутся на глаза слезы, когда я буду давать трогательные пояснения. Тем не менее, брат, если ты увидишь, что твои прихожане шокированы, не забудь о своем долге перед семьей. Когда мы вернемся в Маунтвейл-Хаус, то устроим еще один званый обед, где я объявлю о своей женитьбе, – хотя, я думаю, с помощью леди Донтри об этом уже известно по всей Англии. Я буду полон раскаяния. Потом мы с Сюзанной поедем в Лондон и повторим представление. У тебя есть вопросы?

Тибольт медленно покачал головой. Он смотрел на Рогана странным взглядом – так, как будто видел его впервые.

– Этого я от тебя не ожидал. Не понимаю, зачем ты так поступаешь. Она ничего для тебя не значит, совсем ничего. А ребенок…

Терпение Рогана иссякло. Не дожидаясь, пока Тибольт выдаст себя еще больше, он прервал брата:

– Да? А если бы ты узнал, что у тебя есть племянница, что твой брат устроил фальшивое бракосочетание, чтобы затащить в постель мать твоей племянницы?

– Я говорил тебе, что она из себя представляет.

– Да, говорил. Но это настолько абсурдно, настолько далеко от истины, что я начинаю сомневаться в твоих мотивах, Тибольт. Она – самая настоящая леди. Может быть, ты объявил ее проституткой, чтобы оправдать для себя то, что сделал Джордж? Так, да?

Я вижу это по твоим глазам.

– Нет, ведь я ее сам видел, так же, как видел и остальных. Хотя она тогда была очень, очень молода, я все равно не вижу причин изменять свое мнение о ней.

Она ничем не отличается от остальных.

– Джордж, если ты видишь только то, что желаешь видеть, то совершаешь большую ошибку. Ты не отвечаешь своему высокому призванию, Тибольт. Ты должен был разыскать ее и сказать ей правду. Тебе придется много молиться, чтобы искупить этот грех, потому что наша семья плохо обошлась с Сюзанной.

Нет, хватит об этом. Теперь она принадлежит мне, так же как и Марианна.

Тибольт снова пожал плечами:

– А как быть с остальными? Что, если я ошибался и они не проститутки? Ты попытаешься женить меня на одной из них?

– А ты знаешь, как их зовут?

Тибольт покачал головой.

– Если одна из них пришла к тебе, то почему не могут прийти остальные?

– Она ко мне не приходила. А теперь постарайся забыть все те гадости, которые тебе наговорил Джордж. Неужели ты такой наивный, Тибольт, что поверил ему? После всего того, что он сделал? Скажи мне, Сюзанна была третьей?

– Нет, второй.

– ей было семнадцать, когда Джордж уговорил ее выйти за него замуж. Она леди по рождению и по воспитанию.

– Она ударила меня по ребрам. Ни одна леди не стала бы бить по ребрам слугу Божьего.

– Тибольт, не испытывай мое терпение. Ты считаешь меня джентльменом?

– Естественно.

– Очень хорошо. Но ведь я изо всей силы ударил тебя по лицу.

– Это другое дело.

Роган вытаращил глаза.

– Ты меня удивляешь. Тогда я с удовольствием провожу тебя на жалкий участок позади того, что ты называешь садом, и буду колотить до тех пор, пока у тебя мозги снова не заработают.

Тибольт поднял руки.

– Нет, я сделаю так, как ты окажешь. По правде говоря, для меня это не имеет значения.

– А теперь ты мне расскажешь о карте, – подвинувшись вперед, тихо сказал Роган.

Тибольт удивился:

– О карте? Какой карте?

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Я знаю, что Джордж говорил тебе о ней.

В лице Тибольта что-то дрогнуло, но он по-прежнему хранил молчание.

– Говори же, черт побери!

– Перед самой своей смертью Джордж действительно упоминал об одной карте, – медленно сказал Тибольт. – Однако Джордж вечно носился с какой-нибудь картой. Они пленяли его воображение. Поэтому тогда я не обратил на это внимания. Ко мне та карта не имела никакого отношения.

– Ты ведь знаешь Теодора Мику и Ламби Ламберта?

– Да, конечно, знаю. Они были близкими друзьями Джорджа, но я и лично их знал. Не забывай, я ведь всего на два года старше Джорджа. Но к чему ты клонишь, Роган? Что это за карта?

– Точнее, это только половина карты. Я не имею представления, зачем нужна полная карта, но эти люди отчаянно пытаются ее заполучить.

– Что ты имеешь в виду?

Не глядя на брата, Роган долго изучал свои ногти, затем перевел взгляд на гусиное перо, лежавшее на столе Тибольта.

– Ламберт или Мика – а может быть, и оба – три раза проникали в дом Сюзанны, пытаясь найти принадлежавшую Джорджу половину карты. Потом Ламберт забрался в Маунтвейл-Хаус, снова потерпел неудачу и тогда похитил Сюзанну.

– Ты серьезно?

– Совершенно.

– Ты его убил?

– Нет. Его убедили поступить на службу в военно-морской флот его величества. К несчастью, Ламберт ничего нам не рассказал. Тем не менее ясно, что он очень хотел найти эту карту, Тибольт.

По лицу викария можно было сказать, что он действительно потрясен.

– Я не знаю, в чем тут дело, – глядя прямо в глаза Рогану, сказал он. – Теодор Мика приходил ко мне неделю назад и спрашивал, имею ли я представление о том, где находится половина карты, принадлежавшая Джорджу. Это все, что я знаю, Роган.

– Где он, Тибольт?

– Он сказал, что если я что-либо вспомню, то смогу найти его в Истборне. По его словам, он хочет избежать встречи кое с кем и поэтому скрывается. Он якобы снимает квартиру у какой-то вдовы в районе порта. Как я уже говорил, это было неделю назад. Он хотел, чтобы я поехал в Маунтвейл-Хаус и поискал половину карты. Я возразил, что даже если найду ее, то ведь этого явно недостаточно. Мика ответил, что мне не стоит беспокоиться. Он также сообщил мне, что там должен быть маленький золотой ключик. Помню, я говорил, что в Маунтвейл-Хаусе с удивлением воспримут мой вопрос о какой-то карте, принадлежавшей Джорджу. Я спросил его, зачем нужна эта карта и у кого другая половина. Он только коварно улыбнулся в ответ, Роган. Клянусь, больше мне ничего не известно.

Конечно, за исключением того, что он убьет меня, если узнает, что я рассказал тебе о его местонахождении.

– Мне нужно знать, где он живет и как он выглядит. Я не желаю, чтобы над нашими головами по-прежнему висела опасность.

Тибольт вздохнул.

– Я умоляю тебя, будь с ним осторожен. Он актер, и неплохой актер. Как он выглядит? Должно быть, ему сейчас около тридцати. Он невысокий, скорее худощавый и одевается как денди – большой камашек для часов, обилие кружев на рубашке, кричащий жилет и все тому подобное. Волосы у него черны как смоль, а глаза почти такие же темные. У него пустые и холодные глаза, Роган. Даже когда он улыбается, видно, что это не настоящая улыбка. Мне кажется, тебе не стоит его искать. Но, насколько я тебя знаю, ты отыщешь этого человека. Ты ведь всегда добиваешься того, что хочешь, верной Я снова тебя предостерегаю: если ты его найдешь, будь осторожен.

Кивнув, Роган встал.

– Если, Тибольт, я выясню, что за этим кроется что-либо еще и что в деле замешан ты, то приму меры к тому, чтобы тебя наказали, несмотря на то что это причинит боль маме. Если бы она узнала о том, что ты был осведомлен о столь низменном поведении Джорджа, то наверняка приехала бы сюда и сама ударила бы тебя по ребрам.

– Как и твоя жена, наша мать тоже не леди. Она никогда не подходила нашему отцу.

Не говоря больше ни слова, Роган повернулся и вышел. По пути он размышлял о том, лгал ли Тибольт.

Вероятно, да, хотя до сих совершенно непонятно, как и почему Тибольт замешан г, этом деле. Барон все еще не мог поверить, что именно Тибольт в ту первую ночь пробрался в Маунтвейл-Хаус. Нет, это невозможно, совершенно невозможно. Тем не менее Роган понимал, что ему предстоит узнать еще много неприятного, и это его ужасало* * *

Голова Сюзанны лежала у него на плече. Роган знал, что она не спит, думая о том, что он ей рассказал.

Сюзанна не стала его подробно расспрашивать, и барон размышлял о том, догадывается ли она, что в своем рассказе он опустил некоторые факты. Он ничего не рассказал ни о Теодоре Мике, ни о его пребывании в Истборне. Сюзанна наверняка стала бы строить какие-то планы. Рогану нравились ее прямая натура, ее бесстрашие. Барон был доволен: за короткий срок он уже настолько хорошо узнал Сюзанну, что, похоже, научился читать ее мысли. Но о Мике он не станет ей говорить, так как не хочет, чтобы она отправилась в Истборн искать этого негодяя.

Роган поцеловал Сюзанну в голову и крепче прижал ее к себе. Нет, он не станет сожалеть, что женился на этой женщине.

– Сюзанна, мы уже почти дома.

Сейчас он хотел бы сказать ей, что, когда они окажутся дома, в их спальне, в их постели, он покроет поцелуями все ее нежное тело. Дыхание Рогана участилось.

– Я знаю. Спасибо за то, что дал возможность сразу уехать из гостиницы, Роган. Мне была невыносима даже мысль остаться там еще на одну ночь.

Когда он вошел в их спальню после встречи с Тибольтом, Сюзанна, полностью одетая, стояла посреди комнаты, а рядом были выстроены в ряд уложенные чемоданы.

Едва взглянув на Рогана, она тут же подошла к нему и крепко обняла.

Сюзанна ничего не говорила, только держала его в своих объятиях.

– Осталось ехать не больше пятнадцати минут. – Было около часа ночи. С черного неба моросил мелкий дождик. Было холодно. Туман толстым слоем поднимался над землей, доходя почти до окон кареты.

– Ты мне больше ничего не скажешь?

– Больше особенно нечего и рассказывать.

Она вздохнула:

– Я тебе не верю. Ты стараешься вести себя по-рыцарски. Ты подозреваешь, что Джордж был замешан в деле с этой картой?

– Я правда не знаю. Тибольт не говорит мне всего, и я не в состоянии отделить факты от вымысла.

Внезапно тишину ночи разорвали ружейные выстрелы. Два выстрела. Роган услышал, как вскрикнул его кучер Элсей. О Боже, его застрелили!

Толкнув Сюзанну на пол кареты, Роган вытащил из кожаного кармана на дверце кареты свой пистолет.

Лошади резко остановились.

– Сейчас же все выходите! – закричал мужской голос. – Без глупостей, милорд, иначе этот раненый малый получит еще одну пулю в живот. Выходите и заодно прихватите с собой свою шлюшку.

Первое, что пришло в голову Рогану, была мысль:

«Это не Тибольт». Кем был нападавший, Роган не имел представления.

Несмотря на ранение, Элсей не допустил, чтобы его хозяин лицом к лицу предстал перед бандитом. Взмахнув кнутом, он прикрикнул на лошадей. Карета рывком двинулась с места, и Роган, не удержавшись на ногах, упал на Сюзанну.

Раздался еще один выстрел, затем послышалась грубая брань и топот копыт.

– Оставайся внизу, Сюзанна.

Роган осторожно выглянул из окна кареты. Разбойник скакал примерно в двадцати метрах сзади. Он не стрелял – вероятно, у него осталась всего одна или две пули. Лошади неслись как бешеные. Должно быть, Элсей тяжело ранен.

Роган опустил пистолет в карман, повернулся на спину и стал вылезать из окна кареты. Подергав медный поручень, опоясывавший верх экипажа, он убедился, что тот закреплен надежно, и, подтянувшись, залез на крышу. Карета накренилась влево. Лошади бешено неслись к опасному повороту, за которым начинались скалы Бичи-Хед.

– Элсей, держись, я иду к тебе!

Ответа не последовало. Бандит на лошади постепенно их догонял. Дождь усиливался. Если одна из лошадей поскользнется, они все погибнут.

Пробравшись вперед, Роган медленно опустился на сиденье кучера, где сидел Элсей, изо всех сил вцепившись в деревянный тормоз.

– Держись! – снова сказал Роган и посмотрел вперед. Поводья свободно болтались где-то между лошадьми. – Черт! – выругался Роган. – Ну что ж, ничего другого не остается.

– Осторожнее, милорд.

Рванувшись в сторону, лошади чуть не опрокинули карету. Распластавшись на спине Гуляки, Роган вцепился в его упряжь, стараясь не свалиться под копыта.

Сейчас он очень жалел, что не умеет петь так, как Джейми.

С большим трудом ему удалось подтянуть к себе болтающиеся поводья. Испуганные лошади мчались вперед. Стараясь успокоить животных, Роган молол какую-то чепуху и в то же время медленно, очень медленно натягивал поводья. Еще немного, еще чуть-чуть.

Лошади свернули с узкой дороги и тащили карету прямо на скалы Бичи-Хед. Если они сейчас не остановятся, то карета вместе с пассажирами свалится на берег моря с высоты нескольких десятков метров.

– Гуляка, Оскар, остановитесь! – не выдержав, крикнул лошадям Роган. – Это приказ!

К своему изумлению и крайнему облегчению, он увидел, как Гуляка встал на дыбы и рванулся в сторону.

Оскар заржал и двинулся за ним. Лошади стали замедлять свой бег, но, как показалось Рогану, прошла целая вечность, прежде чем они окончательно остановились.

Карета стояла параллельно скалам. Если бы Гуляка не повернул в сторону, она упала бы вниз.

Роган был не в состоянии даже пошевельнуться.

Сидя на спине Гуляки, он лишь жадно хватал ртом воздух.

– Роган!

Дверца кареты распахнулась и оттуда, пошатываясь, выбралась Сюзанна. Споткнувшись, она встала и побежала к Рогану, затем остановилась, сообразив, что может напугать лошадей.

– Все в порядке, Оскар. Подожди, храбрец, Джейми споет тебе песенку и накормит морковкой.

– Это Гуляка всех спас.

Улыбнувшись мужу, Сюзанна сказала лошади:

– Ты вел себя прекрасно, Гуляка. Я сама накормлю тебя лучшим овсом во всем графстве. Милорд, с вами все в порядке?

– Да, – ответил Роган. Он медленно слез на землю и встал между лошадьми, успокаивающе похлопывая их по спинам. Взмыленные животные тяжело дышали.

А где же бандит? Роган огляделся, но поблизости никого не было. Бандит их уже не преследовал.

– Элсей, ты сильно ранен?

– Правая рука, милорд. Не так уж страшно, только кровь хлещет как.., короче, не сомневайтесь, милорд, жив останусь.

– Скажи спасибо старому доброму Гуляке, – сказал Роган, испытывая какую-то необычную отрешенность. Вероятно, это последствия шока. – Мы подождем, пока лошади не успокоятся. Сюзанна, оторви кусок от своей нижней юбки – нужно забинтовать руку Элсея.

– Тот человек, который стал палить в меня, милорд, – что это за бесовское отродье?

– Я думаю, это очень плохой человек, которого я обязательно найду и убью. Не беспокойся, Элсей.

Нужно только потерпеть. Мы поставим тебя на ноги.

– Вы позовете этого молодого доктора, милорд?

Я просто ужас как его боюсь: аж поджилки трясутся.

– Да, этого. Но я буду стоять с ним рядом, и если он посмеет сделать тебе больно, я тут же его побью.

Хорошо?

– Ну, тогда ладно, – ответил Элсей и тут же потерял сознание.