Глава 8

Погода стояла прекрасная: теплое золотое солнце, ярко-голубое небо, прозрачный воздух, напоенный ароматом роз и лилий. Софи мрачно смотрела из окна своей комнаты, и ее не радовал ни чудесный майский день, ни красивый пейзаж.

Она признала, что здорово сглупила, позволив упрямству и темпераменту руководить своим поведением. Да, она сама виновата в том, что оказалась в такой ситуации.

Приехав вчера из Лондона в поместье Аллентонов и увидев большинство гостей, Софи сразу поняла, что вечеринка, как она и боялась, действительно будет пьяным и развратным сборищем. Ее подкосило известие о том, что ожидалось прибытие Эдварда. Но наихудшим было то, что Айвес Харрингтон оказался совсем не таким человеком, каким показался ей вначале он вел себя прошлой ночью ничуть не лучше остальных, непристойно хохотал, пил без меры с Гримшоу и военным по имени Мид. Но больше всего Софи угнетало то, что он щипал и гладил по заду одну хорошенькую служанку, которая наверняка провела ночь в его постели.

Снова мелькнула мысль уехать отсюда. Большинство гостей были старыми приятелями Саймона и определенно не принадлежали к тому типу людей, с которыми ей хотелось бы возобновить знакомство.

События прошлой ночи явно говорили о том, что сегодня повторится то же самое. Софи была в опасности, так как становилась доступной для домогательств мужчин, отвратительных ей. Она должна уехать отсюда, и сейчас же. Ничто не удерживало ее здесь, ничто.., кроме Айвеса.

Внезапная острая боль пронзила сердце. Софи не могла понять, когда же лорд стал так много значить для нее, и больше была не в силах притворяться, что в его обществе испытывает только раздражение и негодование. Она полюбила Айвеса. Черт бы его побрал!

Софи не представляла, как это произошло и когда, но само его присутствие рядом сделалось жизненно необходимым. Он потихоньку разрушил оборону леди Марлоу и незаметно пробрался к ее сердцу. Теперь надо было вырвать Айвеса из этого чувствительного пространства и забыть его как можно скорее.

Софи нахмурилась. Единственный способ добиться этого — собраться с силами и выдавить жало. Она должна увидеть его с наихудшей стороны, чтобы презрение и отвращение вытеснили из сердца все нежные чувства. А это можно было сделать, только оставшись в Крествью.

Проснувшись с раскалывающейся головой и жжением во рту, Айвес больше всего желал оказаться где угодно, только бы подальше отсюда. Минута, когда Софи увидела его развлекающимся со служанкой, была самой худшей в жизни лорда. Уже достаточно мерзко было то, что Софи видела его в компании тех, кого сам Айвес считал негодяями и мерзавцами, но наблюдать, как он вел себя хуже последнего развратника…

Боль и разочарование исказили ее милое лицо. И Айвес ничего не мог поделать с этим! Он не мог выйти из игры, чтобы не спугнуть преследуемого зверя.

Лис был рядом, Айвес поклялся бы в этом. Он нисколько не сомневался в том, что взял верный след. События развивались в нужном ему направлении. Если бы только не приезд леди Марлоу!

Притворившись, что выпил гораздо больше, чем на самом деле, Айвес всю ночь играл в вист с Гримшоу, Мидом и Коулменом. Маркетт, Дьюхерст и еще несколько человек наблюдали за игрой, и, к большому удовольствию Айвеса, было упомянуто о меморандуме.

Естественно, сболтнул об этом Мид, так как совершенно опьянел. Маркетт — или это был Дьюхерст? — сказал что-то о продвижении войск Уэлсли на континенте, и Мид не устоял перед искушением поведать о секретном меморандуме, который днем положили ему на стол.

Когда Гримшоу и Коулмен стали наседать на него, чтобы узнать о содержании документа, тот только усмехался и, кроме нескольких заманчивых намеков, ничего не открыл.

Айвес был уверен, что Лис слышал это и теперь знал о существовании очень важного документа, доступ к которому имел только Мид. Оставался один вопрос: заглотит ли опытный шпион эту наживку?

Эшби вошел в спальню с серебряным подносом.

— Скажи, что ты принес мне очень крепкий и горячий кофе, много кофе, — попросил Айвес слугу.

Эшби понимающе улыбнулся.

— Похоже, прошлой ночью вы слишком много выпили, милорд?

Айвес сел и сразу же застонал. Казалось, что голова раскалывалась на кусочки.

— Да, боюсь, чересчур много. Еще несколько таких ночей — и я преждевременно состарюсь. Есть что-нибудь интересное?

— Ничего такого, но могу вам сказать, что это отвратительный дом. Здесь столько хорошеньких служанок, и большинство из них резвились с жирными мерзавцами — надеюсь, вы понимаете, о чем я. Уильям и Джон тоже ничего не обнаружили, разве что ваши друзья привезли с собой полно прислуги.

После нескольких чашек крепкого кофе Айвес почувствовал, что в состоянии подняться и одеться. Постепенно комната перестала кружиться, и он смог потихоньку умыться и привести себя в порядок.

— Есть одна вещь, которую вы втроем можете для меня сделать. Продолжайте следить за Мидом, но не спускайте глаз и с леди Марлоу. Я не могу предложить ей какую-либо помощь, пока разыгрываю из себя похотливого пьяницу. Здешние джентльмены, похоже, могут пристать к любой женщине, а некоторые даже не остановятся и перед насилием. Я не хочу, чтобы она оказалась в опасности.

— Я вижу, вы поменяли комнату? — спросил Эшби. — Леди Марлоу находится в соседней?

— Леди Аллентон жеманно улыбнулась и сделала удивленный вид, когда я попросил поменять комнату, но никак не прокомментировала это.

— Что вы собираетесь делать сегодня? — спросил Эшби.

— Я бы хотел спрятаться куда-нибудь и нянчиться со своей бедной головой, но боюсь, что мне это не удастся. К счастью, большинство гостей вряд ли проснутся до вечера, так что весь день я буду предоставлен самому себе.

«Надо как-то оправдаться перед дамой, но боюсь, что это будет тщетно, — грустно размышлял лорд Харрингтон. — Вечером, когда Софи увидит, что я такой же испорченный, как Гримшоу и, другие, все мои усилия завоевать ее сердце будут сведены к нулю».

Айвес оказался прав. Большинство гостей проспали весь день, а его планы снова вернуть расположение Софи закончились провалом. В отличие от остальных леди Марлоу была на ногах, но для Айвеса у нее нашлись только односложные ответы. Презрительный взгляд ее золотисто-карих глаз разрывал Айвесу сердце. Переодеваться к обеду он пошел в мрачном расположении духа.

Несмотря на свое холодное отношение к попыткам Айвеса оправдаться, Софи еще лелеяла надежду, что ошибалась в нем. Возможно, прошлой ночью на лорда нашло какое-то затмение? Но почему она так отчаянно старается оправдать его, зачем сама хочет ввести себя в заблуждение? Софи фыркнула. Почувствовав отвращение к собственному слабоволию, она решила действовать.

Софи грустно размышляла над тем фактом, что человек, который очаровал ее, оказывается, просто играл роль и его истинный характер стал виден только теперь.

Она сжала губы и решила, что нечего больше переживать из-за Айвеса Харрингтона. Сегодня вечером придется потерпеть, но завтра утром она уедет в Лондон.

К удивлению Софи, поздний обед оказался очень приятным. Эдвард задержался в дороге и не успел присоединиться к обедавшим. Еда была восхитительной, а обслуживание — образцовым. То, что рядом с ней сидел Генри Дьюхерст, а Айвес — в самом дальнем конце стола, делало этот обед просто замечательным. По крайней мере пока Генри не упомянул имя лорда Харрингтона.

Уже подавали десерт, когда Дьюхерст, устремив задумчивый взгляд на Айвеса, недобро прошептал:

— Я удивляюсь, как изменился за эти дни Харрингтон.

Он стал таким же необузданным развратником и картежником, каким некогда был наш дорогой Саймон, да?

Софи едва не подавилась клубничным пирожным и сдержанно ответила:

— Поведение лорда Харрингтона меня не интересует.

— Нет? Тогда зачем ты здесь? Такие вечеринки совсем не в твоем вкусе, милая.

Софи испуганно посмотрела на него.

— Это так заметно?

Генри ободряюще сжал под столом ее руку.

— Только тому, кто давно тебя знает. Тебя явно что-то привело сюда, а поскольку не я стал причиной твоего появления здесь, значит, надо искать соперника.

Софи натянуто улыбнулась.

— Тебе не следует волноваться, будто я впустила кого-то в свое сердце. Я здесь только потому, что позволила своему темпераменту взять верх над разумом. Я собираюсь уехать завтра утром.

— Это известие меня радует. — Генри заботливо посмотрел на нее. — Тебе и вправду не следует находиться здесь.

Это будет дикая оргия, если я не ошибаюсь.

Глаза Софи задорно блеснули.

— И это говоришь ты? Сколько раз я присутствовала на таких сборищах, когда была замужем за Саймоном?

— Слишком много, моя дорогая, слишком много, — ответил он и перевел разговор на другую тему.

Но Этьен Маркетт, который сидел слева от Софи и внимательно прислушивался к их разговору, тихо продолжил:

— Генри верно говорит. Этот Харрингтон казался таким скучным, неповоротливым парнем, когда мы познакомились, но теперь!.. Бог мой! Я и не ожидал увидеть его на подобной вечеринке. Это напоминает леопарда, который сбросил свои пятна, не так ли? Интересно, каков же настоящий лорд Харрингтон? Скучный зануда или повеса?

Софи не знала, что ответить, и обрадовалась, когда леди Аллентон подала дамам знак, чтобы они оставили джентльменов наслаждаться портвейном и сигарами и прошли вслед за ней на чашечку кофе. Софи собиралась уйти под благовидным предлогом, но одно событие изменило ее намерения.

Вошел дворецкий и объявил:

— Мисс Уэтерби, мадам.

К изумлению Софи, появилась Агнес Уэтерби. Ее платье из розового шелка было украшено многочисленными ленточками, а декольте было довольно низким. По тому, как хозяйка дома приветствовала ее, было ясно, что Агнес ждали и что она была хорошей подругой леди Аллентон.

— Моя дорогая Агнес, мне очень жаль, что вы опоздали к обеду. Слуги позаботились о вас?

— О да, мне сразу же принесли восхитительный обед.

Жаль, что наш экипаж прибыл так поздно.

— Но теперь вы здесь, и это главное, — с улыбкой произнесла леди Аллентон. — Вы со всеми знакомы?

Агнес огляделась, ее изумленный взгляд остановился на Софи.

— О да, я всех знаю!

Леди Аллентон взяла ее под руку и доверительно спросила:

— Тебе понравилась комната? Дорогой Эдвард сам выбирал ее для тебя.

— Да, она прелестная, — отозвалась Агнес с жеманной улыбкой.

— Ком застыл в горле у Софи. Дядя утверждал, что Агнес больше не является его любовницей, но оказывается, он снова солгал.

Похоже, Агнес Уэтерби была такой же бесстыдной, как и ее любовник, поскольку уже через несколько минут она подошла к Софи и холодно заявила:

— Я удивлена. Судя по тому, что рассказывал Эдвард, я думала, вы не бываете на подобных вечерах.

— Я совершенно уверена, что он тоже удивится, увидев меня здесь, — надменно отозвалась Софи, передумав уходить в свою комнату.

Агнес неуверенно встретилась с ней взглядом.

— Я полагаю, вы используете мои.., отношения.., с вашим дядей против меня?

— Только если вы окажетесь глупы и постараетесь забрать у меня Анну, чтобы принудить выйти замуж за Эдварда, — ответила Софи.

— О, Эдвард совсем оставил эту идею! — горячо заверила ее Агнес. — У него теперь совершенно другие планы.

— В самом деле? И что это за планы? — вырвалось у Софи.

— Я не могу сказать вам, но мне он все объяснил. Если все произойдет, как задумал Эдвард, то нам больше не нужны будут деньги Анны. Мы даже сможем пожениться, — закончила Агнес.

Нахмурившись, Софи охладила ее пыл:

— Должна вас предупредить, что мой дядя не из тех, кому можно верить. Он часто дает лживые обещания.

Агнес фыркнула и стала пить кофе.

Эдвард, естественно, тоже оказался неприятно удивлен, увидев Софи. Похоже, он присоединился к джентльменам за портвейном, и по его побагровевшему лицу и мутным глазам было видно, что он уже изрядно приложился к бутылке. Барон громко смеялся над шуткой Гримшоу, когда оба вошли в зал.

Увидев племянницу рядом со своей любовницей, Эдвард застыл, а потом выпалил:

— А ты какого черта здесь делаешь?

Софи кротко улыбнулась:

— Конечно же, развлекаюсь!

— Это на тебя не похоже. Черт бы побрал мою душу, никогда не думал, что встречу тебя на одном из наших шабашей.

Забыв об устремленных на них взглядах, Софи брезгливо заметила:

— Я смотрю, ты прихватил с собой любовницу, которую якобы бросил. Очередная ложь, дорогой дядюшка?

— Это не ложь! — возмутился Эдвард. — Мы с Агги действительно расставались, когда я говорил тебе это.

— Ну конечно, на один день, — уточнила Софи; в ней снова закипело негодование против Эдварда.

— Ну и что такого? Это не твое дело.

Аккуратно поставив на столик свою чашку с блюдцем, Софи гневно воскликнула:

— Боюсь, пока ты распоряжаешься наследством моего брата и моей сестры; меня будет интересовать все, что ты делаешь!

— Ха! Тебе больше не придется беспокоиться об этом. У меня есть беспроигрышный план. Если он сработает, мне больше не нужны будут их деньги. Это тебя удовлетворит?

— Единственное, что меня удовлетворит, — твердо произнесла Софи, — так это возможность никогда больше не видеть тебя.

Эдвард с улыбкой взглянул на нее.

— Придется подождать, когда я умру, моя милашка. Но я пока не планирую этого.

— Возможно, — проворковала Софи. — Но если ты продолжишь в том же духе, тебя ждет преждевременный конец.

Эдвард хрипло рассмеялся.

— Не грози, крошка. Лучше помолись, чтобы у меня была долгая жизнь. Если со мной что-нибудь случится, то здесь многие слышали, как ты недавно клялась убить меня. — Эдвард был явно доволен собой и поучительно добавил:

— Подумай об этом, когда в следующий раз захочешь послать меня к дьяволу.

У Софи сжались кулаки, и всем было видно, каким огромным усилием воли она сдерживается, чтобы не броситься на своего дядю. Айвес, наблюдавший за этой сценой, решил положить ей конец, пока Софи не вышла из себя. Он взял ее под руку и сказал:

— Ты видела здешние сады в лунном свете? Они очень красивы. Позволь мне показать их тебе.

— Эй, послушайте, — запротестовал Гримшоу. — Я настаиваю на том, чтобы вы позволили доставить мне это удовольствие. Я претендую на это право как один из самых терпеливых ее поклонников. Разве это не так, милая Софи?

— Нет, нет! — воскликнул Этьен Маркетт. — Я утверждаю, что эта честь должна быть предоставлена мне. Позвольте мне, леди Марлоу, сопровождать вас.

Лорд Коулмен и сэр Альфред Колдуэлл тоже предложили свои услуги. Софи испуганно переводила взгляд с одного на другого, не доверяя никому из них, даже Айвесу, и меньше всего хотела оказаться с кем-то из них в темном и уединенном месте. Особенно с Гримшоу. От одного его взгляда по телу пробегали мурашки.

Выдавив улыбку, она вежливо ответила:

— Благодарю за ваши приглашения, но боюсь, что должна всем отказать. Надеюсь, вы извините меня?

Она вырвала у Айвеса руку и направилась в свою комнату, сделав вид, что ужасно разболелась голова. Припомнив взгляд Гримшоу, она крепко заперла дверь, для безопасности придвинула стул к двери и уже не в первый раз порадовалась тому, что предусмотрительно взяла с собой пистолет.

Софи вздохнула, сама снимая платье, поскольку служанку на этот вечер отпустила. После смерти мужа она думала, что пистолет ей больше не понадобится, но, похоже, ошибалась. Правда, теперь оружие может быть направлено на Гримшоу или того, кто попытается самовольно войти в ее комнату.

Внизу поздний вечер становился все более непристойным, и Айвес был несказанно рад тому, что Софи ушла. В окружении Гримшоу, Дьюхерста, Маркетта, Мида и Колдуэлла он наблюдал за тем, как Эдвард обнимал Агнес Уэтерби и пытался развязать ее подвязку. Дама заливалась смехом, притворно пытаясь вырваться, а мужчины громко подбадривали Эдварда. Многие гости уже настолько опьянели, что не стояли на ногах, а по звукам в затененных углах зала стало ясно, что там были сняты не только подвязки. Айвеса охватило отвращение, но он сохранял слегка пьяную улыбку, которая прочно приклеилась к его лицу.

Едва леди Аллентон удалилась, оставив своего мужа лапать молодую вдову, попойка стала еще более дикой и развратной, чем Айвес мог предположить. Одна пара, почти не обращая внимания на любопытствующих, совокуплялась на атласной кушетке. Айвес решил, что весьма скоро к ней присоединятся остальные, и понял, что не может опуститься до такого скотского поведения. Будь проклят этот Лис! Сильно пошатываясь, он стал пробираться к открытым дверям в сад, бормоча на ходу:

— Срочно надо на свежий воздух. Боюсь, сейчас меня вывернет наизнанку.

Окунувшись в прохладный ночной воздух, Айвес сделал глубокий вдох. Сколько еще таких ночей придется ему провести? И сколько это продлится, пока кто-нибудь не заметит, что он не слишком охотно участвует в некоторых развлечениях? Конечно, он не мог допустить провала, но рано или поздно обратят внимание на то, что лорд слишком часто проливает содержимое своего бокала.

Задавшись целью установить, так ли пьян лорд на самом деле. Лис, прищурившись, следил за Айвесом. Но в это время подошел барон Сковилль. Поприветствовав каждого, Эдвард, покачиваясь, остановился перед ним.

Изобразив беспечную улыбку, барон прошептал:

— Здесь нельзя говорить. Кто-нибудь может услышать.

Я вот тут написал. — Их лица почти соприкоснулись, когда Эдвард неуклюже сунул листок бумаги в карман собеседника. — Я подумал, что тебя следует предупредить об осторожности.

Передав свой ультиматум, Эдвард, покачиваясь, удалился. На лице Лиса мелькнула брезгливая гримаса. Он подождал несколько минут, прежде чем под благовидным предлогом покинул шумный зал и прочитал записку Эдварда. Обращения не было, но подпись стояла.

Лис, нахмурившись, уставился на размашистую подпись барона Сковилля. Этот простак явно считает себя умником, и его манера шантажировать доказывает, что он становится весьма опасным. Придется встретиться с Эдвардом, черт бы его побрал! Лис вернулся в зал и присоединился к общему веселью.

Софи проснулась неожиданно, сердце бешено колотилось. Что-то разбудило ее. Она замерла, услышав осторожное царапанье у своей двери. Потом вскочила с кровати, дрожащими руками зажгла свечу и, немного успокоившись, тихо подкралась и приложила ухо. Ничего.

И только тут Софи заметила у самой двери листок бумаги.

Поставив свечу на пол, она подняла записку и прочитала ее.

Первой мыслью было, что Эдвард окончательно сошел с ума, если решил вызвать ее на встречу в три часа ночи. Но, немного поразмыслив, Софи подумала, что эта идея не лишена смысла. Когда еще они могут поговорить без свидетелей? Нужно признать, что ее даже охватило некоторое любопытство. Может, дядя посвятит ее в свой план, на который вечером намекнула Агнес Уэтерби.

Софи посмотрела на небольшие позолоченные часы. Было около трех. Почему такая срочность? Почему нельзя подождать до их возвращения в Лондон? Ей очень не понравилась угроза дяди. Но, вспомнив его клятву забрать у нее сестру, Софи снова задумалась.

Все еще не приняв решения, она накинула халат, завязала пояс и снова проанализировала ситуацию. Гости наверняка спали или настолько увились, что можно было не бояться их.

Софи снова перечитала записку; почерк Эдварда и подпись его. Вдруг по спине пробежал холодок. А вдруг он написал это, по чьей-то просьбе, решив выманить ее из безопасной комнаты? Может, он сделал это по настоянию Гримшоу или Маркетта? Софи не хотела верить, что барон Сковилль мог так низко пасть.

Записка содержала долю правды, и после некоторого колебания, когда стрелки часов приблизились к трем, Софи приняла решение все-таки встретиться с дядей.

Пистолет тяжело покачивался в кармане ее халата, Софи взяла его за рукоятку и осторожно открыла дверь. Холл был погружен в темноту, кроме небольшого круга от ее свечи.

Тишина.

Сделав глубокий вдох, она выскользнула из комнаты, закрыв за собой чуть скрипнувшую дверь. Спустившись на первый этаж, Софи убедилась, что все в доме спят, и без труда отыскала библиотеку по лившемуся из-под приоткрытой двери свету.

Софи остановилась у библиотеки и подумала о благоразумности своего поступка. Может, это ловушка? Вдруг она окажется в руках Гримшоу или другого негодяя, который намеревается изнасиловать ее? Софи крепче сжала рукоятку пистолета. Ну что ж, не только она будет удивлена.

Леди Марлоу распахнула дверь и тихо позвала дядю.

Ответа не последовало, она нахмурилась и вошла в библиотеку.

— Эдвард? Это Софи. Ты здесь?

Снова тишина. Большая часть комнаты находилась во мраке. Вдруг Софи услышала стон, доносившийся из-под стола. Вот он раздался снова, на этот раз громче. Забыв на мгновение об опасности, она бросилась к столу и с изумлением увидела своего дядю на полу. Эдвард застонал громче, когда попытался встать, и пробормотал:

— Моя голова. Моя проклятая голова…

Барон Сковилль вызывал жалость и презрение. Он пьян.

Это была последняя мысль Софи. Сильный удар по голове оглушил ее, и она безмолвно рухнула рядом с Эдвардом, который тупо уставился на упавшую племянницу.

Потом перевел взгляд на мужчину, вынырнувшего из темноты.

— Послушай, — озадаченно спросил протрезвевший Эдвард. — А что здесь делает Софи? Неужели тоже напилась?

— Нет, приятель, она не пьяна. — Лис аккуратно обошел распростертое тело Софи и вынул пистолет из ее руки; затем, склонившись над Эдвардом, зловеще прошептал; — Но ее присутствие здесь необходимо.

Эдвард нахмурился, но был еще слишком пьян, чтобы понять грозившую ему опасность.

— Зачем тебе ее пистолет? — задал барон Сковилль идиотский вопрос.

Лис улыбнулся и прицелился ему в голову.

— Я просто хочу свести концы с концами, мой друг. — И выстрелил Эдварду в лицо.

Звук вызрела разнесся полому. Убийца удостоверился и том, что Эдвард мертв, хладнокровно вложил пистоле г в руку Софи и выскользнул из библиотеки.

Лису больше не было скучно. Убийство оказалось для него довольно занятным делом.