Глава 25
Паровоз загудел, выбросив клубы дыма, и поезд отошел от Матади. Мэри сидела, облокотившись о металлический край открытого вагона, порозовев от волнения. Ветер трепал ее волосы. Набирая скорость, поезд удалялся от жаркого, вымощенного булыжником города, углубляясь в джунгли. Вдруг поезд швырнуло в сторону, и от страха у Финни застучало в висках.
– Неровное полотно, Финн. Не бойся!
Мэтью привлек жену к себе, взял ее руки в свои и целовал, пока поезд не перестало швырять.
– Вот мы и дома.
Они ехали на каучуковую плантацию в глубь Конго. Неделей раньше Джанджи отплыл туда на торговом судне и ждал их.
В день отъезда из Бостона Финни, Мэтью и Мэри стояли у своего особняка вместе с провожавшими их родными. Грейсон и Лукас на прощание обняли брата.
Эммелина втихомолку всплакнула, когда Мэтью поцеловал ее в лоб.
– Когда-нибудь мы вернемся, – промолвил он. – Но сейчас нам надо уехать.
Летиция и то прослезилась, чего не ожидала от себя.
– У меня такое чувство, будто мы с Финни вновь обрели друг друга, – проговорила она, изящно приложив к носу вышитый платочек.
– Они правильно поступают, – решительно заявила Ханна, обнимая на прощание Финни. – Ты слышала, что сказал твой зять? – обратилась она к Летиции. – Они вернутся.
Голос старой дамы потеплел, и на глаза навернулись предательские слезы.
– К вашему возвращению мы постараемся стать лучше. Запомни эти слова, дитя мое, и, быть может, захочешь снова повидать нас.
Даже Нестер, человек черствый и бездушный, был взволнован. Забыв обиды, Финни обняла его. Он так смутился, что только и мог вымолвить:
– Ну-ну. – Он повернулся и зашагал прочь. Потом вдруг остановился и обернулся: – Береги себя, сестренка. – Он ласково улыбнулся Финни и удалился.
Мир, который Финни узнала в Бостоне, скоро останется позади. Но в памяти навсегда сохранится изображение воина с голубкой в руке. Отныне «Полет голубки» сделался ее неотъемлемой частью. Но сейчас Финни возвращается домой, в Африку…
Они сошли на ту же грубо сколоченную платформу, откуда год назад она начала свой путь. Мэтью крепко держал Мэри за руку. Девочке все было интересно. Раскрыв от изумления рот, она смотрела на чернокожих женщин. Двигаясь плавно и грациозно, словно в танце, они несли на голове плетеные корзины. Дети гнались за курами и козами, а те, убегая от них, мчались по дороге, поросшей цветами и вечнозелеными лианами.
Мэри охотно присоединилась бы к детям, но боялась отойти от отца.
Позади вокзала Готорн купил цветы и, ни слова не говоря, быстро зашагал по дороге. Финни и Мэри бросились его догонять.
– Что за спешка? – спросили они.
– Солнце скоро сядет.
Мэтью все ускорял шаг.
– Только не говори, что боишься темноты, – усмехнулась Финни.
Мэтью остановился и, приобняв ее, сказал:
– Ночью сама убедишься в этом. – Он коснулся губами ее волос и зашагал дальше.
– Папочка! Не беги!
– Уже недалеко, малышка.
Дорогу все теснее обступали деревья. Но вот наконец их взору открылась поляна.
У Финни слезы навернулись на глаза. Наконец-то она дома.
Стоя на пригорке, они смотрели, как огромный огненный шар опускается за горизонт. Финни видела эту картину во сне. Не проходило дня в Бостоне, чтобы Финни в морозные снежные дни, страдая от холода, не вспоминала о знойной Африке.
– Возьми. – Мэтью повернулся к Мэри, протягивая цветы. – А это тебе. – Он преподнес Финни алые розы, гибискус и дикие орхидеи.
– Какой ты щедрый! – воскликнула Финни. – Сначала подарил нам заход солнца, теперь даришь цветы.
В этот момент они услышали голос Джанджи, который позвал их. Он стоял у просеки, которая вела на плантацию.
– Джанджи! – Мэри помахала цветами.
Джанджи тоже махнул рукой, и девочка побежала к нему.
Финни устремилась было за ней, но Мэтью придержал ее за руку.
– Сейчас я кое-что тебе покажу. – Он сбросил на землю дорожный мешок, порылся в нем, достал какую-то бумагу и протянул ей. – Возьми.
Дрожащими руками она сломала печать, несколько раз пробежала документ глазами и вскинула голову:
– Как же так? Нестер поклялся, что никогда не откажется от своих акций.
– Верно, но он сразу же согласился продать ферму. Тут все твое, Финни, – каждое деревце, каждый акр земли.
Тень пробежала по лицу Финни.
– Нет, Мэтью. Она твоя.
– О чем ты?
– Так не пойдет. Ты же ее купил!
Готорн подумал с минуту и сказал:
– Выходит, стало быть, Африка принадлежит мне.
– Африка никому не принадлежит.
– Ничего подобного, она принадлежит тебе! – Он произнес это вполне серьезно. – Точнее, ты заплатила за нее свою цену.
У нее болезненно сжалось сердце.
Он шагнул к ней, убрал упавший на лицо локон.
– Ты подарила мне Африку. Ее красоту и необузданность. Теперь я с благодарностью возвращаю свой долг и дарю тебе ферму.
Ее душа переполнилась счастьем.
– В таком случае она принадлежит тебе, мне и Мэри.
Его глаза сверкнули, и он, положив руку ей на живот, добавил:
– И нашему будущему ребенку.
Ребенок.
Еще год назад ей не верилось, что когда-нибудь детские ручонки обнимут ее. Но появилась Мэри, а вскоре родится их с Мэтью ребенок и тоже будет тянуться к ней.
– Нам столько всего придется сделать! – сказала Финни. – Надо приготовить комнату для Мэри. Моя, думаю, вполне подойдет. Там красивое окно с кружевными занавесками, и из него видна установленная во дворе вышка. Затем понадобится комната для малыша…
– У нас уйма времени, – рассмеялся Готорн, – мы успеем обустроить наш дом.
Она прильнула к нему:
– Непременно успеем.
Он провел пальцем по ее щеке:
– Я люблю тебя, Финн.
– Я тоже тебя люблю, дорогой.
Они стояли прижавшись друг к другу, освещенные последними лучами заходящего солнца.
– Я понял это, когда впервые увидел тебя.
– А мне показалось, что ты был недоволен, когда я появилась в вагоне.
– Я был поражен твоей красотой, только вида не подал, – признался Мэтью.
Мэтью снова полез в дорожный мешок и вынул тетрадь в кожаном переплете.
– Взгляни. Это дневник. Я делился с ним своими сокровенными чувствами с того дня, как мы встретились в Бостоне. Прочти. – Он протянул ей тетрадь. – Это доказательство моей любви к тебе.
– Мэтью, мне не нужно никаких доказательств.
– Прошу тебя, почитай.
Финни взяла тетрадь, осторожно открыла, и, когда прочла первую запись, глаза ее наполнились слезами.
Они отпраздновали свое возвращение в Африку вместе с Джанджи и его семьей, после чего Финни с волнением углубилась в чтение дневника.
Каждый день читала понемногу и, когда закончила, увидела, что там осталась пустая страница. Финни удивилась и спросила об этом у Мэтью.
Ласково улыбаясь, он взял у нее дневник.
– Я заполню ее.
– Когда?
– Очень скоро. А сейчас я хочу доказать тебе свою любовь на деле.
Этот разговор происходил поздно вечером. Финни сидела на кровати, дневник лежал у нее на коленях. Мэтью отбросил его в сторону, уложил Финни на подушки и лег рядом, заключив ее в объятия. Он держал ее так бережно, словно воин голубку.
Из дневника Мэтью Готорна
Наконец-то мы с тобой в Африке, моя дорогая Финн! Мы идем втроем – ты, я и Мэри. Она берет за руку сначала тебя, потом меня. Она любит нас, как и своего маленького братишку, который ходит за ней по пятам. Мы назвали его Чансом. Ты так захотела, сказала, что он дал нам шанс. На любовь и на жизнь. Ночью, лаская меня, ты шепчешь, что он похож на меня – такой же статный и красивый. Ты по-прежнему не замечаешь моих шрамов. Африка отныне наш родной дом. Страна, где можно быть самим собой и жить полной жизнью. Где легко и свободно дышится. Прошлое еще не отпустило меня. Оно отпечаталось в моей памяти и на моем лице. Но постепенно его обволакивает туманная дымка. Так картины со временем покрываются паутиной трещин. Здесь я впервые узнал, что надежду можно обрести в самых неожиданных местах. В тот день, войдя в вагон, ты стала моей надеждой.
notes
