Глава 4
Умные мысли приходят тогда, когда думать уже не остается сил.
Тара Дэниелс
Двумя днями позже Тара проснулась от того, что кто-то плюхнулся на кровать.
— Сегодня среда, — объявила Мэдди подпрыгнув, — видимо, для того, чтобы Тара уже наверняка встала.
— Еще немного, и моя кровать сломается, — заметила Тара, поправила подушку и добавила: — Уходи.
Мэдди дернула подушку.
— Сегодня среда.
— Если уж на то пошло, лучше бы сварила кофе.
Мэдди потянулась к тумбочке и подала ей чашку.
Тара села и сделала глоток, подавив вздох, бесполезный в данной ситуации. Мэдди объявила среду днем «поднятия командного духа». И вот отныне каждую среду они проводили втроем от начала и до конца дня, и продлится это, пока не появятся результаты.
И ни для кого не было сюрпризом, что у них ничегошеньки не получалось. Они выросли порознь благодаря тому, что Фиби очень любила мужчин.
Разных.
Отец Тары был ученым, который неизвестно по какой причине оказался на орбите Фиби. После их развода Тара осталась с отцом. Именно из-за родителей ее отца она так много путешествовала. Лишь по случайности она проводила летние каникулы с Фиби до того, как ее мать унаследовала гостиницу в Лаки-Харборе, так что визиты состояли по большей части из кемпингов и походов по окрестностям.
Отец Мэдди был художником-декоратором в Голливуде. Он тоже взял дочь к себе, когда отношениям с Фиби пришел капут. Девочка не приезжала к матери на летние каникулы, так что Мэдди и Тара на момент смерти Фиби были друг для друга просто незнакомками.
Хлоя вообще не имела ни малейшего представления, кто ее отец и, казалось, ей не было до этого никакого дела. Она единственная из дочерей воспитывалась Фиби. Она много путешествовала, как о том мечтала Фиби, и с тех пор страсть к перемещениям в пространстве у нее только усиливалась. Так что Хлоя не очень волновалась о соглашении, к которому пришли две сестры. Она вообще мало о чем волновалась. Она жила как Бог на душу положит.
Но Тара была не такой. Она жила по четкому плану.
Когда Фиби умерла и оставила дочерям гостиницу своих родителей, ни одна из них не желала заниматься этим делом. И вот шесть месяцев спустя они здесь: Стальная Магнолия, Мышка и Дикарка.
А среда объявлена днем единения.
Шел третий месяц их совместного пребывания в Лаки-Харборе, каждый день из которых был наполнен ссорами, надутыми губками и использованием всевозможных методов ведения военных действий. Как догадывалась Тара, сегодняшний день мало будет отличаться от всех остальных, но ради Мэдди она мужественно встала и оделась.
Остановка первая. Завтрак. Тара привела сестер в закусочную, где сама работала. Босс Тары, женщина по имени Джан в возрасте чуть более пятидесяти, была злой как гадюка за исключением тех моментов, когда брала деньги у посетителей. Тару она признавала только в одном виде — в фартуке и у плиты. А поскольку Тара в настоящий момент была не в фартуке и не у плиты, Джан не стала с ней любезничать.
Они сели за стол, Хлоя заказала дежурное блюдо, залезла в гадание на айфоне и спросила, предстоит ли ей свидание в ближайшем будущем. Мэдди заказала яичницу с беконом, с картофелем по-домашнему и стала болтать с Джексом по сотовому телефону. Вскоре он сказал ей что-то такое, отчего она покраснела. Тара заказала овсянку с пшеничным тостом и стала сводить дебит с кредитом в записной книжке. Это наглядно показывало разницу между сестрами.
Позже они вышли на пирс под палящее солнце и решили взять себе по мороженому. По дороге им захотелось прокатиться на чертовом колесе, которое в детстве так пугало Мэдди. Сестры мало знали друг о друге, но кое-что их объединяло — например мороженое и любовь к чертову колесу.
Ланс сделал им по мороженому. Несмотря на свои немного за двадцать, он был такого миниатюрного сложения, что походил на подростка, из-за фиброзно-кис-тозной дегенерации, которая медленно разрушала его тело, а голос его как будто доносился из-под земли. Они с Хлоей были хорошими друзьями и часто делили на двоих приключения и неприятности. Ланс не хотел брать с них денег, но Хлоя не согласилась.
— Мы заплатим, — сказала она твердо и в ожидании повернулась к Таре.
Мэдди фыркнула.
Тара закатила глаза и вытащила бумажник.
— Я отдам тебе, — сказала Хлоя.
— Ты всегда так говоришь, — ответила Тара.
— Правда? Сколько я тебе должна?
— Миллион долларов.
Хлоя ухмыльнулась.
— Я все отдам.
Тара посмотрела на Мэдди.
— Ты избаловала ее, — пожала плечами она.
— Т-с-с, не говори так, — сказала Хлоя. — Она же здесь.
Тара знала, что всегда всех держит на расстоянии и порой даже бывает холодна. Это удивляло ее, потому что сама не чувствуя дистанции, она иногда обращалась подобным образом с некоторыми людьми.
Было бы здорово не беспокоиться о деньгах, будущем и сестрах. А Мэдди и Хлоя постоянно волновали Тару больше всего на свете, чем о чем-либо еще, наверное, так же, как Мэдди — жестокий бывший, а Хлою — ее неспособностью полюбить.
Именно поэтому Тара осталась в Лаки-Харборе дольше, чем планировала. По крайней мере так она себе говорила.
— Что у нас дальше? — спросила Хлоя, когда они возвращались в гостиницу. — Я все время ношу купальник в надежде позагорать.
— Мы собираемся поплавать под парусами, — сказала президент Дня единения команды.
— Мы уже плавали на прошлой неделе и чуть не поубивали друг друга, — заметила Хлоя.
— На прошлой неделе мы плавали на каноэ, — поправила Мэдди. — И Тара чуть не убила тебя, потому что ты перевернула ее каноэ и безвозвратно испортила прическу. Не распускай руки, и выживешь в сегодняшнем приключении.
— Хм-м, — протянула Хлоя, внимательно изучая Тару, когда они поднялись на борт прогулочной яхты «Кейп Дори», которая досталась им по наследству вместе с байдарками, несколькими каноэ, рыболовным катером и полуразрушенным плавучим домом. Большинство из всего этого добра было приравнено к рентному доходу, так что им приходилось выжимать каждый пенни из доставшейся им собственности. Сбережения Мэдди уже кончились, сбережения Тары тоже подходили к концу. Это была маленькая цена, напомнила она себе, которую ей пришлось заплатить за то, чтобы начать новую жизнь. Жизнь, которую она могла прожить так, как захочет она сама, а не кто-то еще.
— Тара, — сказала Мэдди, — ты на кубрике.
— Есть! — Хлоя скинула свое откровенное платье, под которым оказалось еще более откровенное красное бикини. — Время загорать, леди.
Тара вывела их из пристани и стала ждать дальнейших инструкций от Мэдди.
— Пусти парусник по ветру, — командовала Мэдди. Она была единственной, кто знал, что делать, потому что взяла несколько уроков у Форда.
Тара тоже взяла несколько уроков у Форда. Но это было семнадцать лет назад и уроки эти не имели ничего общего с плаванием под парусами.
— Что? — спросила Мэдди, дав Таре понять, что та улыбается собственным воспоминаниям.
— Ничего.
— Ты так улыбаешься, что это вряд ли из-за «ничего», — заметила Хлоя.
Тара решила не обращать внимания на ее слова.
— Держись ветра, — последовал новый приказ.
Тара оглянулась по сторонам, чтобы понять, откуда дует ветер.
— Быстро, — торопила Мэдди, — или ты нас потопишь.
Тара не знала точно, что имела в виду сестра, но звучало это совсем не оптимистично. Парусник тяжело накренился направо, потом налево на четырехфутовых волнах. Ветер трепал ее волосы в разные стороны, так что она понятия не имела, откуда он дует.
— Западнее! — командовала Мэдди. — На запад!
— Хорошо, хорошо, — ответила Тара, смеясь над резкостью, которая появилась в ранее тихом голосочке. — Западнее так западнее.
— Левее!
Тара крутанула штурвал.
— Дергай за фал! — выкрикнула Мэдди.
Тара взглянула на нее.
— А можно по-английски?
— Поднимай парус!
— Ты должна добавить «салага» в конце, — сказала Хлоя Мэдди, поливая себя молочком для загара.
Мэдди стояла на палубе, широко расставив ноги, ветер трепал ее одежду, она была похожа на пирата нашего времени.
— Тяни! — командовала она Таре. — Обмотай вокруг лебедки.
Тара посмотрела на Хлою.
Хлоя подставила лицо солнцу, улыбаясь словно маленькая ведьма.
— Может, сейчас очередь Хлои? — с надеждой в голосе спросила Тара.
— Нет еще, — ответила Хлоя. — Моя астма пошаливает. — Она немного покашляла, потом похрипела для вида. — Видишь?
Мэдди рассмеялась.
— Добавь мокроты для достоверности.
Хлоя опять похрипела, потом и в самом деле раскашлялась.
Тара вздохнула и принялась поднимать паруса. Она хотела бы быть пираткой, отдавать приказы.
— Еще, — командовала Мэдди. — Натяни сильнее.
— Звучит пошло, — заметила Хлоя.
— Распусти кливер! — сказала Мэдди, не обращая внимания на Хлою. — Быстрее.
Она была настоящим маленьким деспотом в своих брюках-капри и майке на лямках, которые ей очень шли, даже когда она грызла картофельные чипсы.
Подождите-ка минутку. Тара прищурилась и посмотрела на чипсы. Почему такая несправедливость?
— Послушай, если ты и правда такой хороший капитан, то должна поделиться со мной.
Мэдди заглянула в сумку, делая вид, что готова поделиться. Тара знала, что сестра верит, будто чипсы — это подарок Бога. Они были главными для девушки, пока она не влюбилась в Джекса и секс с ним занял первое место топ-листа важных вещей.
У Мэдди были четкие приоритеты. И когда она с явной неохотой предложила сестре чипсы, Тара поняла, что ей и самой пора расставить по местам свои приоритеты.
Они уже час плыли под парусом, а Хлоя принимала солнечные ванны, заткнув за резинку плавок ингалятор от астмы. Ее длинные рыжие вьющиеся волосы были собраны в хвостик, торчавший из бейсболки с надписью «Непослушная девчонка», а на носу громоздились большие, как у голливудских звезд, солнцезащитные очки.
Тара осмотрела себя. Она не стала одеваться специально для этого путешествия. На ней были тонкие штаны и гармонирующий по цвету вязаный топик, который, впрочем, куда больше подошел бы для работы в офисе, но ничего лучше этого в своей чистой одежде она не нашла сегодня утром. Кроме того, всем известно, что дело не в том, сколько денег у тебя в банке и на какую подушку ночью ты кладешь голову, а в том, что ты надеваешь и как ты это носишь. Она повернулась к Мэдди.
— Нет, вот ты скажи мне, почему Хлоя ничего особенного не делает и все равно выглядит красиво.
— Спасибо, милая, — сказала Хлоя, не открывая глаз.
— Хлоя прямо сейчас собирается встать и заняться навигацией, — сказала Мэдди. — И вернуть нас обратно на пристань.
Хлоя вздохнула, но подчинилась и легко вскочила на ноги.
Тара усмехнулась и встала так, чтобы солнце заливало ее всю. У них ушел еще один час, чтобы вернуться, и она потратила это время на то, чтобы вдоволь насладиться ощущением ветра, соленых волн океана и теплом солнца, прогревающего до костей. Она с плохо скрываемым наслаждением следила за тем, как Мэдди командует Хлоей.
— Справа по борту, — крикнула Мэдди, когда Хлоя была уже недалеко от причала. — Справа по борту.
— Да что, что справа по борту?! — крикнула Хлоя в ответ.
— Справа от тебя! Будь внимательна. Справа по борту — это значит, нужно смотреть вправо. Боже мой, вы что, совсем ничего не знаете?
Хлоя недобро посмотрела на Мэдди.
— Либо ты сегодня выпила слишком много кофе, либо утром у тебя не было секса.
Мэдди отвела взгляд.
— Значит, утром не было секса, — решила Хлоя.
— Так, для информации, я встала слишком рано, и поэтому… — Мэдди понизила голос до шепота: — поэтому у меня не было секса. И вообще это здесь ни при чем.
— Как ни при чем? Ты всегда расслабленная, после того как Джекс…
— Хлоя! — сказала Тара, которая не хотела, чтобы сестра подшучивала над Мэдди, во всяком случае, не по этому поводу. — Не все вертится вокруг секса.
— Вертится, если у тебя его нет, — проворчала Хлоя.
— Что, внутренний голос беспокоит? — сказала Тара. — Кто ж тебе мешает? Заведи парня.
— Чья бы корова мычала. Ты могла бы купаться в море удовольствия с Фордом. Только не говори, что ты этого не знаешь. Ты хоть видела, как он смотрит на тебя?
Тара вздохнула.
— Ты можешь начать ссору на пустом месте.
— Лодка ничуть не хуже, — согласилась Хлоя, вовсе не обидевшись. — Кстати, о птичках. А почему тебя напрягают разговоры о сексе?
Тара покачала головой.
— Знаешь, иногда лучше вообще ничего не говорить.
Хлоя мило улыбнулась.
— Лично я упускаю любую возможность вовремя замолчать.
— Эй, — сказала Мэдди. — Это сойдет для копилки афоризмов, Тара. «Никогда не упускай возможности заткнуться…» Хлоя! — закричала она, указывая вперед. — Волна идет…
Но слишком поздно. Нос корабля захлестнула большая волна, окатив их с головы до ног.
— Ты чего такая невнимательная, — сказала Мэдди с упреком, утерев лицо от океанской волны.
— Знаешь что, — ответила Хлоя, поднимая кверху руки, — ходить под парусом для меня слишком нервная работенка.
Мэдди встала у штурвала, а Хлоя достала ингалятор и вдохнула лекарство.
— Для кого ты вообще пишешь эти афоризмы? — спросила Хлоя у сестры.
— Для дочери, — ответила Тара не задумываясь.
— А… — Мэдди улыбнулась. — Как мило. Думаешь, она их прочитает?
Тара покачала головой.
— Она удочерена, и я не могу найти информацию. Ей самой придется искать меня. — Она почувствовала, что вот-вот потеряет контроль над голосом и заставила себя замолчать. Это ее стыд и вина, что она вынуждена была оставить ребенка.
— К слову, — сказала Хлоя. — Ты уже готова сказать нам, кто отец ребенка?
Тара бросила на сестру долгий взгляд. Ее бывший муж называл этот взгляд «не заставляй меня надавать тебе под зад».
Но Хлою это не пробрало.
— Давай расскажи нам правду, — сказала она. — Это Андерсон из магазина инструментов, да? Потому что он давно на тебя западает?
— Нет, это он на Мэдди давно западает. Или западал, пока она не разбила его сердце и не стала встречаться с Джексом.
— Значит, это Форд, — кивнула Хлоя. — Форд же твой любимый медвежонок.
Тара застыла, затем осторожно заставила себя расслабиться.
— Что?
— Да, — сказала Хлоя и ухмыльнулась. — Мы всегда знали. С Андерсоном я тебя так, подколола.
— Хлоя, — вмешалась Мэдди. — Ты загоняешь ее в угол. В плане этого не было.
— В плане? — насторожилась Тара. — Так, значит, у вас есть план? Вытащить в океан под предлогом тимбил-динга, где вы могли бы меня прищучить?
— Никто не собирается тебя прищучить, — мягко заметила Мэдди. — Мы твои сестры, твоя команда поддержки.
— А если серьезно, — сказала Хлоя, — то, что ты игнорируешь Форда, к добру не приведет. Нельзя игнорировать такого красавчика.
— Я не собираюсь это обсуждать, — осекла Тара жестко.
Хлоя вздохнула.
— Я же тебе говорю: если бы мы все время разговаривали о проблемах, вместо того чтобы прятать все внутри, то мы не были бы такими угрюмыми. И под словом «мы», если уж начистоту, я имею в виду тебя.
— Это не обсуждается, — повторила Тара.
— Ну конечно, — сказала Хлоя, — замечательно. Что насчет твоего свидания вслепую завтра вечером? Об этом мы можем поговорить?
Мэдди управляла яхтой, возвращаясь в залив гораздо искуснее, чем это ранее сделала Тара. Но сейчас Таре было не до этого. Она смотрела на Хлою.
— Откуда ты узнала про свидание вслепую?
— Шутишь? Это же Лаки-Харбор. Забыла? Этель рассказала Кэрол на почте, Кэрол рассказала Дженин в офисе Джекса. Дженин рассказала Сэнди, которая рассказала Люси, что Этель свела тебя со своим внуком, с тем, что приехал навестить ее в город. Так вот: Люси «запустила» это в фейсбук.
Тара с трудом подавила стон. После чаепития с дамами из «общества садоводов» на днях Этель зажала Тару в углу и спросила, ухаживает ли за ней Форд. Тара едва не подавилась батончиком с лимонным джемом и от старомодности слова «ухаживать», и от вопроса самого по себе. Во-первых, ничто связанное с Фордом нельзя было назвать старомодным, если не считать того, что он хочет от нее. Тара ответила Этель, что никаких ухаживаний не было — умолчав о собственной похоти в адрес Форда — и вот тут-то Этель упомянула об одолжении.
Тара безрассудно согласилась, и Этель рассмеялась.
— Нет, дорогуша, ты не понимаешь, — сказала она. — Это я делаю тебе одолжение. Я устрою тебе встречу с моим внуком, Бойдом. Он замечательный милый добрый человек.
Хлоя скалилась, и Тара решила не говорить, что она уже пожалела о том, что дала согласие на это свидание вслепую.
— Таки да, я иду ужинать с ним. И что с того?
— А то, что если бы ты действительно была такой умной, как я о тебе думала, то вместо ужина с каким-то там Бойдом ты бы завтракала с Фордом.
От одной мысли о завтраке с Фордом у Тары внутри все сжалось.
— Я уверена, что Бойд — милый парень.
— Сколько лет ты ни с кем не встречалась? Два, три, десять?
Тара не стала отвечать на этот вопрос. В основном потому, что уже и не помнила.
— «Милый» — это не то, что тебе нужно. Тебе нужен…
Мэдди «случайно» стукнула Хлою реей по темечку. Тара решила не обращать внимания на последовавшую за этим свалку и взяла штурвал, чтобы они все не утонули. Паруса уже давно были спущены, так что она повела яхту в доки на моторе, и, пожалуй, сжигала бензин быстрее необходимого. Тара сосредоточилась на большой волне, которая шла прямо на яхту.
— Боже ж ты мой, — воскликнула Мэдди, подняв голову. — Правь на…
— Я знаю, — сказала Тара.
— И…
— Я знаю, — повторила Тара.
— А ты знаешь, что ты всезнайка? — спросила Хлоя между делом, выпрямляясь и поправляя бикини.
Тара снова посмотрела на нее, и Хлоя пожала плечами.
— Нам просто было любопытно.
— Нам?
Тара посмотрела на Мэдди, и та подмигнула.
Хлоя немного задыхалась, она снова достала ингалятор и вдохнула лекарство.
— Мне нельзя бороться, — сказала она с укором Мэдди, затем повернулась к Таре: — Да, нам.
Тара сглотнула обиду.
— Вы обсуждали у меня за спиной, что я всезнайка?
— Вообще-то, — сказала Хлоя, — мы обсуждали то, что ты дотошная. Тебе вечно хочется быть правой во всем. И еще твои чудачества.
— Нет у меня никаких чудачеств.
Хлоя рассмеялась.
— Но ты дотошная и тебе всегда хочется быть правой.
— Я осторожная, — сказала Тара, вздернув подбородок. Она поймала себя на мысли, что защищается. Черт побери. — А что до того, что я все время хочу быть права… ведь кто-то должен. — Она прекрасно знала, что далеко не всегда права, но они говорили о ней. Но таки да, возможно, она перегибала палку с ними, но это только потому, что она их любила.
Она не видела пользы в том, чтобы позволить Хлое страдать от своих ошибок, от таких же ошибок, которые она совершила в молодости. Хлою никто ничему не наставлял, ведь она жила с Фиби, а у Тары по крайней мере был отец. Что, впрочем, не спасло ее от нескольких крупных ошибок.
Тара отбросила мысли в сторону и сосредоточилась на навигации. Ей хотелось быть с сестрами в хороших отношениях, и, не смотря на мелкие стычки, она знала, что у них все получается. Они становились ближе.
Но самое главное, что они вот-вот запустят гостиницу. Потеряв фокус, она неправильно рассчитала курс и слишком жестко пришвартовалась к пристани.
— Простите, — крикнула она сестрам, которые чуть не свалились за борт. — Но мне бы не помешала ваша помощь.
— Ты справляешься, — проворчала Мэдди.
— Для всезнайки — да.
— Тара, — сказала Мэдди мягко, видимо, решив извиниться, — я…
— Да нет, все нормально. — Тара покачала головой. — Все нормально. Нет ничего страшного в том, что вы двое обсуждали мою личную жизнь у меня за спиной, вы ведь желали мне добра.
— Эй, мы и в лицо тебе говорим то же самое.
Тара покачала головой и пошла по сходням вслед за Хлоей, но едва не врезалась в нее, потому что Хлоя резко остановилась.
— Ты чего?
Хлоя смотрела вперед, и Тара выглянула из-за ее плеча, выдохнув «Боже мой!».
Форд стоял на палубе своего гоночного катера, промокший до нитки, отчего футболка и шорты прилипли к телу. Он как раз сбрасывал швартовочный фал, и бугры мышц на его руках вздулись от напряжения.
Таре всегда нравились его руки: мускулистые, сильные и невероятно нежные. Этими руками он мог с одинаковой легкостью вести катер в штормящих водах и доводить до оргазма.
— С тобой все в порядке? — спросила Хлоя, которая тоже не отводила взгляда от Форда.
— Да, а что?
— Да нет, ничего, просто ты только что стонала. — Она повернула голову и посмотрела на Тару. — А еще у тебя слюнки потекли.
Тара подтолкнула сестру, хотя ей хотелось врезать посильнее, затем снова посмотрела на Форда. Судя по удовлетворенному выражению его лица, он был доволен своим катером, и Тара вспомнила, как с таким же выражением лица он лежал на ней после интимной близости.
Она снова предательски застонала и закусила губу, чтобы взять себя в руки. Чтобы занять себя чем-то, она принялась крепить швартовы, но пальцы не слушались ее.
— Черт!
В поле ее зрения появились две руки, больших и умелых. Эти руки не стали выполнять за нее работу, а лишь направили ее в нужное русло, и узел завязался сам собой.
— Ну вот как-то так, — сказал Форд.
— Я бы и сама справилась.
— Она у нас все умеет делать сама, — сказала ему Хлоя, брызжа иронией.
Тара выпрямилась и бросила на сестру гневный взгляд, та в ответ лишь усмехнулась.
— Пойдем, Мэд, — сказала Хлоя. — Сдается мне, Таре нужно побыть какое-то время одной. — И ее легкая изящная фигурка направилась к гостинице, Мэдди пошла следом.
Они снова оставили ее наедине с Фордом.
Тара с трудом сдержала улыбку и стрельнула глазками на Форда, не решаясь посмотреть ему прямо в глаза, потому что знала, что размякнет. Закончив с узлом, она ступила на причал.
Форд протянул ей руку, чтобы помочь, и не отпустил, даже когда она попыталась освободиться.
Тяжело вздохнув, она запрокинула голову и посмотрела ему в глаза. И, как и следовало ожидать, увидев его двухдневную щетину, смешливые морщинки вокруг чарующих глаз и непреодолимо очаровательную улыбку, она растаяла словно кусок масла на горке блинов.
— Что? — спросил он.
Она молча смотрела на его крупные и влажные формы и качала головой.
— И почему ты не полысел со временем? Или не потолстел? — Ее действительно задевало то, что в свои тридцать четыре он выглядел еще лучше, чем в семнадцать. — Мог хотя бы рыгать на людях или чесать себе где не следует.
Он изогнул бровь.
— Хочешь, чтобы я задницу на людях чесал?
— Да, — сказала она. — Можешь еще сморкаться в публичных местах.
Он улыбнулся мягкой, но уверенной улыбкой.
— Что?
— Мне кажется, или ты меня клеишь?
И как он догадался?
— Слушай, у меня и без этого проблем хватает, и проблем куда более серьезных, чем попытка возобновить отношения с тобой сейчас, когда мы живем в одном городе.
Секунду Форд смотрел на нее, затем одним шагом сократил расстояние между ними, прижав ее спиной к зданию.
— Я могу дать тебе пищу для размышлений, которые отвлекут тебя от любых других проблем, — сказал он шелковым голосом.
На этот счет она не сомневалась.
Чувствуя, что она сдается, он нагнулся и поцеловал ее в шею.
— Скажи только слово.
«Слово», — подумала она и поежилась.
Секс. Просто секс. И это будет великолепно, но этого будет недостаточно. Совершенно недостаточно.
— Нет, — сказала она с большей уверенностью, чем чувствовала на самом деле.
Если он и был разочарован, то никак не показал этого. Он ушел, оставив ее одну дрожать у стены от переполнявших ее эмоций.
Что ж, это уже не первый раз.
Когда он ушел, Тара нервно выдохнула и направилась в гостиницу. Она вошла в прохладное помещение и решила собраться с мыслями.
— Миссис Дэниелс, с вами все в порядке?
Тара повернулась к Карлосу Родригесу, парнишке из местного колледжа, которого они наняли на лето разнорабочим, чтобы было кому двигать мебель, красить стены и прибираться. Когда они увидели его в первый раз, то решили, что едва ли из него выйдет хороший работник, он был весь в пирсинге и безобразных штанах, ширинка которых свисала едва ли не до колен. Тем не менее из него вышел толк. В свои семнадцать он уже был ростом под метр восемьдесят.
Тара знала из его анкеты и разрешения на работу из колледжа, что он был неглупым малым, но ленивым и склонным впутываться во всякие неприятности. Впрочем, так часто случается с детьми, у которых нет объекта для подражания и которые вынуждены заниматься неквалифицированным трудом, чтобы прокормить себя, маленьких братьев и сестер и бабушку.
— Со мной все в порядке, — заверила его Тара.
— Я прополол газон и покрасил стены в прачечной.
— Отлично. Ты уже пообедал?
— Да.
Тара знала, что он врет.
— Я оставила тебе сандвич в холодильнике.
— Спасибо, но…
— Никаких «но». Ешь его.
Он отвернулся, чтобы она не видела его лица.
— Я возьму его домой.
Где он непременно отдаст его сестрам или бабушке.
— Ешь здесь, а я сделаю еще, чтобы ты взял домой.
Он посмотрел на нее, и заметно было, как он мечется между гордостью и голодом. Соблазн поесть победил, и он пошел на кухню.
Хлоя вошла в комнату из вестибюля. Она накинула легкий сарафан поверх бикини.
— Надеюсь, ты довольна собой? — сказала она Таре. — Ты снова повздорила с Мэдди. А еще говоришь, что не любишь конфронтацию.
— Не было никакой конфронтации.
— Шутишь? Ты сам ходячая конфронтация.
— Да о чем ты говоришь? Это ты вечно все начинаешь. Ты вообще ничего не умеешь держать при себе.
Хлоя раздраженно опустила руки на бедра.
— Потому что заметать все под ковер и держать внутри себя — это по твоей части. Нет уж, сестренка, я так не могу, но поскольку меня ты все равно никогда не поймешь, то мы просто вынуждены соглашаться друг с другом или не соглашаться.
— Отлично, — сказала Тара.
— Отлично. Еще я предлагаю не разговаривать какое-то время — по крайней мере до тех пор, пока ты не научишься признавать свою неправоту.
— Я бы с радостью признала свою неправоту, если бы была не права.
Хлоя подняла руки вверх, затем повернулась к Кар-лосу, который вышел из кухни, поедая сандвич.
— Эй, милашка, — сказала она, пуская в ход свое обычное очарование, как будто только что не пререкалась с Тарой. — Как дела?
Карлос улыбнулся ей.
Хлоя умела производить впечатление на мужчин.
— Я почти закончил на сегодня, если у вас нет для меня еще каких-нибудь заданий.
— Да, — сказала Хлоя. — У меня найдется для тебя работенка. Может, ты скажешь моей сестре, что никому не нравятся самодовольные всезнайки?
Карлос не знал, на кого смотреть.
— Не надо ставить его между двух огней.
— Да ты просто боишься, что он встанет на мою сторону. — Хлоя повернулась к Карлосу спиной. — Я повышу тебя, если ты скажешь ей, что от того, что она держит все в себе, у нее появились морщины.
— На страничке в фейсбуке есть рецепт от этого, — сказал Карлос, засовывая в рот последний кусок сандвича.
«Ради Бога», — подумала Тара, сжав зубы.
— Она имеет в виду, что я…
— Напряжена, — в надежде подхватила Хлоя, смеясь. — А еще можешь сказать ей, что раздражает каждый раз натыкаться в душе на ее нижнее белье, которое она разбрасывает повсюду.
— Вообще-то, — сказал Карлос, наконец-то проявив интерес к разговору, — как раз это меня совершенно не напрягает. А в какой именно душевой?
