Глава 20

– Такого удивления на твоем лице я уже давно не видел! Неужели ты настолько сильно рад видеть меня?

– Можно сказать и так, – хмуро ответил Дэниел.

Стоило ему войти в дом, как он обнаружил, что в гостиной в одном из высоких кресел удобно устроился Чилтон. Сегодня Дэниел никак не ждал его в гости и потому несколько недовольно произнес:

– Ты приехал весьма некстати.

Чилтон поднялся и оглядел комнату, словно это могло подсказать ему, отчего же его визит оказался для друга нежелательным.

– Ты слишком занят, дружище? – спросил он.

– Скоро буду занят, – уклончиво ответил Дэниел.

– Не беспокойся. То, что я собираюсь сказать, много времени у тебя не отнимет.

Дэниел очень понадеялся на это. С минуты на минуту он ждал приезда Изабеллы и Томаса Райта с Амандой. Дэниелу не хотелось объяснять Чилтону, зачем ему понадобилось приглашать их к себе. Состав гостей для этого чаепития – если бы о нем стало известно – в обществе бы не одобрили. Наверняка поползли бы слухи, а это вполне могло создать немалые сложности как для гостей, так и для хозяина.

Дэниел понимал, что снова затеял опасную игру, но с момента появления в его жизни Изабеллы это стало вполне обычным делом. Но что самое удивительное, он нисколько не возражал против такого хода вещей. Чем больше времени он проводил с ней, тем чаще хотел ее видеть.

– А нельзя ли поговорить о твоем деле чуть позже, Чилтон? Я спешу, мне еще очень многое надо успеть сделать.

Чилтон с тревогой взглянул на друга:

– А ты, часом, не заболел ли? Что-то мне не нравится твой вид.

– Да нет, я вполне здоров, – отмахнулся Дэниел.

– Отлично. Дело очень важное. И касается оно Гретхен.

Дэниел напрягся при этих словах. Возможно ли, чтобы Чилтон что-то слышал про то, что произошло у Гретхен с Трокмортеном?

– Ладно, говори.

– Не возражаешь, если я присяду?

«О Господи, – мысленно взмолился Дэниел, – ведь совсем же нет на это времени!»

– Конечно же, – учтиво произнес Дэниел вслух.

Чилтон снова расположился в одном из мягких кресел с высокой спинкой, а Дэниел уселся напротив него. Он постарался расслабиться, однако понял, что ни в одной из поз не чувствует себя достаточно комфортно. Он попросту не способен был усидеть на месте в ожидании, когда же наконец Чилтон заговорит и изложит суть того, зачем явился к нему без предупреждения в столь неподходящее время.

– Что-то ты мне совсем не нравишься, приятель. Уж нет ли у тебя жара? – Чилтон снова оглядел комнату. Может, он не заметил чего-то важного? Может, что-то здесь не так? – Ты как-то странно себя ведешь.

– Да все со мной в порядке! – выпалил Дэниел, чувствуя , что сохранять спокойствие ему становится все труднее и труднее. – Что ты слышал про Гретхен?

– Слышал про Гретхен? Да ничего, собственно. А в чем дело? С ней что-то не так?

– Нет, она жива и здорова. Я полагал, что тебе вдруг что-то стало известно... А впрочем, не важно! Не будем об этом. Так что ты хотел мне сказать?

– Я бы, право, не отказался сейчас от глотка бренди, Дэниел.

– Неужели новости настолько плохи?

– Ты о чем? – не понял друга Чилтон.

– Ну, о том, что ты хочешь сообщить мне про Гретхен.

– Да нет, не так уж все и плохо. Просто я не представляю, какова будет твоя реакция. Но послушай, дружище, ты всегда был таким гостеприимным – обязательно предлагал мне едва ли не с порога налить бокальчик бренди. А вот теперь, когда мне просто необходимо подкрепить силы, ты почему-то об этом забыл!

Будь у него время, Дэниел непременно угостил бы друга. Стараясь сохранять спокойствие и проявляя чудеса терпения, Дэниел поднялся и подошел к шкафчику с напитками. Он снял стеклянную крышку с графина с бренди и плеснул янтарной жидкости в бокал ровно столько, чтобы лишь чуть-чуть прикрыть дно. Он и рад был бы провести с другом часок-другой, неспешно беседуя и потягивая чудесный ароматный напиток, но только не сейчас – Чилтон выбрал для визита самое неподходящее время и совершенно об этом не догадывался.

Дэниел протянул Чилтону бокал и поторопил его:

– Ну же, говори, что ты хотел мне сказать.

Чилтон взял бокал и посмотрел на крошечную порцию бренди, а затем снова перевел взгляд на Дэниела. Тот сделал вид, будто не заметил изумления друга, и опустился в кресло напротив него.

Чилтон одним глотком осушил содержимое бокала и поставил его на столик красного дерева на гнутых ножках перед собой.

Неожиданно поднявшись, он заявил:

– Я лучше сделаю это стоя.

– Хорошо, давай постоим, – сказал Дэниел.

Судя по всему, Чилтон никак не мог решиться изложить другу свою новость – видно, та была слишком тревожащей. Сердце Дэниела упало.

– Если кто из нас двоих и ведет себя странно, так это ты. Ну что, долго ты будешь испытывать мое терпение?

– Я хочу попросить у тебя руки Гретхен, – выпалил Чилтон.

– Что ты хочешь сделать? – ошарашенно переспросил Дэниел.

– Жениться на ней.

Дэниел почувствовал, как у него от неожиданности перехватило дыхание, он пошатнулся и отступил назад.

– Ты хочешь жениться на Гретхен? Как мне понимать тебя? Что значит – ты хочешь на ней жениться? У меня нет настроения играть сегодня во всякие глупые игры, Чилтон.

– Я и не собирался ни во что играть с тобой. Я прошу тебя дать свое согласие на то, чтобы я женился на твоей сестре.

Дэниел смотрел на друга так, словно тот в одночасье лишился рассудка. Чилтон был красив, из благородной семьи, он имел весьма солидный годовой доход, выделенный ему отцом, который с лихвой покрывал все его многочисленные траты. Но что самое странное, он говорил сейчас вполне серьезно.

– Но почему?

– Черт возьми, Дэниел, а сам-то ты как думаешь? Из нее выйдет отличная жена для меня. Ты же знаешь, я всегда питал к ней самые теплые чувства.

– Разумеется, знаю, – ответил Дэниел. Он был слишком поражен новостью, чтобы сориентироваться и ответить другу подобающим образом. – Но ведь ты всегда относился к ней скорее как к сестре, а вовсе не как к будущей супруге.

– У меня не было на то причин. Но сейчас она выросла, и я вдруг увидел, что девушке пора замуж. Представляю, что ты сейчас чувствуешь. Должно быть, решил, что мое предложение слишком спонтанно, что я не подумал хорошенько о том, о чем прошу.

– По правде говоря, я даже не успел толком оценить твое предложение. Но то, что ты не совсем отдаешь себе отчет в своих словах, кажется мне сейчас весьма вероятным.

– На самом деле я задумался об этом с первого же бала нынешнего сезона. Я впервые взглянул на Гретхен как на женщину, а не как на младшую сестренку. Она стала не просто очаровательной молодой леди, а настоящей красавицей!

Дэниел и сам заметил, что Гретхен необычайно похорошела, однако ему и в голову не могло прийти, что Чилтон способен ею увлечься. Он всячески поощрял Томаса Райта и Гарри Пепперфилда в их ухаживаниях за Гретхен и даже нашел еще с полдюжины молодых мужчин, которые могли бы составить Гретхен подходящую партию. О том, что его лучший друг может жениться на его сестре, Дэниел никогда даже и не думал.

– Даже не знаю, что тебе ответить.

– Как насчет чего-нибудь подходящего случаю?

Будь у Дэниела время, он, несомненно, нашел бы нужные слова. Но сейчас у него на языке вертелся только один вопрос:

– Как обстоят дела у тебя с той замужней дамой, с которой у тебя был роман?

– Мне бы не хотелось говорить об этом, но ты прав: вопрос справедливый, и ты вправе задать его. Как я уже говорил тебе, между нами вот уже больше года как все кончено. Трокмортену я платил затем лишь, чтобы тот хранил молчание. Тем самым я надеялся защитить ее доброе имя. Я всерьез задумался о Гретхен незадолго до того, как ты вернулся в Лондон. Просто никак не мог собраться с духом и принять решение. Мне потребовалось время, чтобы понять, что мне пора бы разобраться со своей жизнью. Мне надо остепениться, обзавестись женой... Но когда я думал об этом, ни одна девушка, кроме Гретхен, мне на ум не шла.

Он всерьез задумал жениться и в качестве жены не выбрал себе никого лучше Гретхен?

– А как насчет любви? Чилтон улыбнулся:

– Видишь ли, Дэниел, я очень люблю Гретхен. Возможно, всепоглощающей безумной страсти к ней я и не испытываю, но я давно ее знаю и мне нравится она именно такой, какая она есть. Больше всего на свете я мечтаю о том, чтобы сделать ее счастливой.

О чем еще мог Дэниел мечтать! Нашелся мужчина, который готов целью своей жизни поставить счастье его сестры! Разве можно было отыскать лучшего мужа для Гретхен?

– Я бы хотел нанести ей завтра днем визит и признаться в своих чувствах. Но прежде чем сделать это, я хотел получить твое на то согласие и благословение.

Дэниел заключил Чилтона в дружеские объятия. Хлопнув от избытка эмоций его несколько раз по спине, он наконец отпустил его. Вот так поворот! Дэниелу потребовалось время, чтобы осмыслить слова друга. А вот времени-то как раз у него сейчас и не было.

– Ах ты, хитрый лис! Разумеется, ты получишь мое разрешение и благословение. – Обняв Чилтона за плечи, он начал двигаться с ним к выходу. – Это лучшая новость, какую я слышал с тех пор, как вернулся домой. Почему бы нам не встретиться сегодня вечером в клубе «Уайтс», после того как закончатся балы, и не распить бутылочку вина?

– Отлично! Хотелось бы мне знать, что по этому поводу скажет сама Гретхен.

– Об этом не тревожься. Я знаю, что Гретхен будет очень рада твоему визиту – и твоему предложению! – Дэниел остановился в прихожей и, взяв плащ, перчатки и шляпу Чилтона, вручил одежду другу.

– Ты и в самом деле так думаешь?

Дэниел открыл входную дверь и буквально выпихнул друга на улицу.

– Я просто убежден, что она всегда была тайно влюблена в тебя, Чилтон, но она и предположить не могла, что у нее могут иметься хоть какие-то шансы из-за ее плохого зрения!

– А вот это никогда не смущало меня. Я сам убеждал ее носить очки, чтобы она видела, куда направляется и что делает.

Дэниел снова хлопнул друга по плечу:

– Передать тебе не могу, как же я рад! Увидимся позже вечером!

Дэниел почувствовал немалое облегчение, когда друг наконец отбыл. Но он также был и в немалой степени рад. Он и вообразить себе не мог, что его лучший друг захочет сделать предложение Гретхен! Дэниел чувствовал себя невыразимо счастливым.

Он проследил взглядом за тем, как Чилтон сел в свой экипаж. Чилтон был похож на человека, который явно доволен собой и доволен тем, что сделал. Теперь у Дэниела появилась еще одна причина разрешить загадочное убийство Трокмортена как можно скорее.

Едва карета Чилтона скрылась из виду, как к обочине подъехал экипаж Райтов.

Угощение для чаепития было превосходным. Нежнейшие пирожные, изумительные сандвичи и ароматный чай были выше всяких похвал! Изабелла была в восторге от того, как проходила встреча. Им с Дэниелом удалось расположить к дружескому общению Томаса и Аманду Райт.

Изабелла и Дэниел сидели в креслах напротив дивана, на котором расположились Томас и Аманда. Комната, где собрались гости, была небольшой, но очень изысканно обставленной. В камине горел огонь, и оттого в гостиной было тепло, уютно, и можно было с легкостью забыть о пронизывающем холоде хмурого ветреного дня.

Гости вели вполне светскую беседу. Дэниел и мистер Райт увлеченно обсуждали лошадей, дела в парламенте и последние заключенные ими пари в клубе «Уайтс». Изабелле удалось разговорить болезненно застенчивую Аманду и увлечь ее такими вполне нейтральными темами, как вышивка, последние тенденции в моде и книги, столь сильно любимые многими девушками.

Но вскоре чай был выпит, а излюбленные темы для светских бесед исчерпаны. Самое время было заговорить о том, ради чего, собственно, Дэниел и собрал у себя гостей. Изабелла взглянула на Дэниела, и тот едва заметно кивнул ей. Отставив чашку в сторону, Изабелла приготовилась. Пора начинать!

– Аманда, у меня оказалась вещица, которую, как мне кажется, ты потеряла. – С этими словами Изабелла достала из кармашка тот самый кружевной платочек, который она обнаружила на земле рядом с безжизненным телом несчастного мистера Трокмортена.

Глаза Аманды вспыхнули от изумления. Она переглянулась с братом, и лицо ее озарила несмелая улыбка. Вздохнув так, словно испытала немалое облегчение, Аманда протянула руку, чтобы забрать кружевную вещицу.

– Я так рада, что он нашелся! Этот платочек мне подарила бабушка. – И Аманда в порыве чувств прижала руки, стиснувшие платок, к груди. – Спасибо, Изабелла!

– Так, значит, этот платок принадлежит тебе?

– Да, он мой. Никак не предполагала, что потеряла его у тебя дома. Я так переживала из-за потери. – Она снова посмотрела на брата. – Я... Мне казалось, я обронила его там, где никогда не найду.

– Я нашла платок совсем не у себя дома, Аманда, – многозначительно сказала Изабелла. – Как по-твоему, где именно ты могла его обронить?

– Теперь это уже не важно, где, по ее мнению, он мог выпасть из ее сумочки, – вмешался Томас. – Я вижу, как сестра счастлива, что заполучила его обратно.

– На самом деле, Томас, это очень важно, – заговорил Дэниел.

Мистер Райт с напряжением вглядывался в лицо хозяина дома, словно пытался понять, что конкретно тому известно. Аманда испуганно устремила глаза на брата:

– Все так. Я действительно не знаю, где могла потерять платок, верно ведь, Томас?

– Верно. – Томас взял руку сестры и ободряюще сжал ее. – Аманда не имеет ни малейшего представления о том, где она выронила свой платок, о чем и сообщила мне, когда обнаружила пропажу.

Томас поднялся со своего места и заставил встать Аманду. Изабелла и Дэниел тоже встали.

– Я думаю, вам отлично известно, где она оставила принадлежащую ей вещь, – с уверенностью заявила Изабелла. – И полагаю, пришло время сообщить об этом судебным исполнителям.

Глаза мистера Райта вспыхнули гневным блеском.

– Что за абсурдное заявление, мисс Уинслоу!

– Да неужели, Томас? – поддержал Изабеллу Дэниел и придвинулся к ней. – Мы так не думаем. Мы полагаем, Аманде известно все о том, что случилось с Трокмортеном.

Аманда вцепилась в сюртук брата и прижалась, словно искала спасения, к его груди. Ее глаза были огромными от страха.

– Скажи же им, Томас, что это не так! Скажи им, что я ничего об этом не знаю.

Мистер Райт обнял сестру за плечи и легонько встряхнул ее:

– Ну же, Аманда, успокойся. Все будет хорошо. – Он посмотрел на Дэниела: – Я должен отвезти ее домой. Она сама не понимает, что говорит.

– Послушайте, Томас, позвольте ей сказать все, что она знает про то, что произошло с Босуэллом Трокмортеном.

– С мистером Трокмортеном? – Глаза Томаса Райта округлились от изумления. Он в недоумении переводил взгляд с Изабеллы на Дэниела. – С чего это вдруг вы вспомнили его? Мы... Я понятия не имею, как он был убит.

– А мы полагаем, что вы это знаете, – сказала Изабелла. – Мы бы хотели помочь вам и Аманде, но для этого вам придется рассказать нам абсолютно все.

– Мы не понимаем, о чем вообще вы говорите. А теперь прошу простить меня, я должен отвезти Аманду домой.

Дэниел преградил ему путь:

– Нет. Я не могу отпустить вас до тех пор, пока вы не расскажете правду о том, что произошло в саду у лорда Гленингуолда.

– Что вы себе позволяете?! – Гнев исказил черты лица Томаса, его голос взвился до крика. – Вы заманили нас сюда под предлогом, что хотите поговорить со мной о вашей сестре. Асами выдвигаете глупые, ни на чем не основанные обвинения. Мы не потерпим такого оскорбления.

Дэниел не сдвинулся с места, ни один мускул не дрогнул на его лице.

– Мы знаем, что Аманда была в саду в тот злополучный вечер. И была она там не одна, а встречалась с мистером Трокмортеном. Ее носовой платок был найден лежащим рядом с бездыханным телом мистера Трокмортена. Если вы не расскажете, что там произошло, мы ничем не сможем вам помочь. Без внятных объяснений с вашей стороны мне придется явиться в суд и заявить все, что я знаю, и в этом случае вы уже не сможете рассчитывать на мою поддержку.

Изабелла взглянула на Аманду. В глазах девушки плескался неприкрытый ужас.

– Вам и вашему брату может весьма пригодиться заступничество лорда Коулбрука.

– Это я одна во всем виновата! – всхлипнув, проговорила Аманда, слезы в два ручья текли по ее щекам. – Томас всего лишь хотел защитить меня.

– Аманда, замолчи!

– Нет, не могу. И не буду молчать! – выскользнула из объятий брата. – Мистер Трокмортен умер из-за меня. Это я всадила нож ему в грудь.

– Аманда, не смей этого делать! – воскликнул Томас и повернулся к Дэниелу: – Это неправда. То, что она говорит, не имеет никакого отношения к тому, что произошло. Она не убивала Трокмортена. Это сделал я.

– Позволь, я расскажу, что же на самом деле случилось, – взмолилась Аманда.

Томас Райт бросил гневный взгляд на сестру:

– Нет, ты не обязана этого делать. Никто не знает, что произошло в саду.

– Это знаю я. И еще я знаю также то, что твоя жизнь будет загублена, если я не скажу правду.

– Моя жизнь не имеет никакой ценности, Аманда. Мне все равно, что будет со мной. А вот тебя я просто обязан защитить!

– Томас, – сказал Дэниел спокойно, но твердо, – позвольте Аманде сказать то, что она хочет.

– Я ее опекун. Я обязан ограждать ее от всех возможных неприятностей. Даже от нее самой, если это требуется.

– Я это знаю. И понимаю, что вы действуете из лучших побуждений. Но сейчас будет лучше, если она признается нам во всем.

Томас тяжело вздохнул и опустил голову. Аманда же начала свой рассказ:

– Мистер Трокмортен приглашал меня танцевать несколько раз в течение двух вечеров подряд. Я поверить не могла, что такой красивый джентльмен заинтересовался мной. Когда он попросил о тайном свидании, я, не думая ни минуты, согласилась, поскольку полагала, что он захочет признаться мне в своих чувствах. Я позволила ему поцеловать меня, но он даже не упомянул о том, что испытывает ко мне хоть какие-то чувства, не говоря уже о том, что любит меня. И уж конечно, он не говорил о том, что собирается жениться на мне. После того случая он почему-то больше ни одного раза не пригласил меня танцевать.

– Аманда, милая, ты не обязана говорить этого! Прошу тебя, не надо! – снова попытался остановить сестру Томас.

Она не обратила на его реплику никакого внимания и продолжила свой рассказ так, будто и не слышала его увещеваний.

– Я увидела мистера Трокмортена на балу у лорда Гленингуолда. Он выглядел таким красивым, таким галантным, всем необыкновенно мило улыбался, шутил с молодыми девушками. Я начала следить за ним и вскоре заметила, как он с каким-то джентльменом уединился в одной из комнат дома. Я проскользнула за ними и затаилась в кабинете. Именно в тот вечер я подслушала их разговор. Мистер Трокмортен заявил, что пора бы его собеседнику заплатить свой долг за проигранное пари. Прислушиваясь к репликам, которыми они обменивались, я вдруг поняла, о каком именно пари шла речь. Он поспорил, что сумеет добиться поцелуя от всех молодых леди, которые собираются у мисс Уинслоу и составляют, как он выразился, «Общество неудачниц».

Изабелла ахнула.

Аманда же продолжила:

– Он получал деньги за каждый сорванный у одной из нас поцелуй. Я была в ужасе. Мне стало так дурно, что я едва не потеряла сознание.

Изабелла тоже чувствовала себя не самым лучшим образом. Эти новости были просто ужасающими. То, что делал этот человек, не укладывалось нив какие рамки. Ну надо же! И как только ему в голову такое пришло? Мало того что смущал покой молоденьких невинных девушек, ничего не обещая им, так он еще и деньги умудрялся получать за это! А Гретхен... Теперь у Изабеллы не осталось сомнений в том, что Гретхен стала одной из жертв его грязных махинаций.

Дэниел придвинулся к Изабелле. Ощущение того, что он рядом, придало ей сил и немного успокоило.

Томас Райт опустил голову и тяжело вздохнул:

– Прошу тебя, Аманда, довольно. Не говори больше ни слова.

Но девушка уже не могла остановиться. Она повернулась к брату и заявила:

– Нет, я хочу рассказать все как было. Как же мне хотелось тогда, чтобы он поплатился за свою чудовищную подлость! Я опустила взгляд и увидела на письменном столе прямо перед собой нож для разрезания бумаг. – Отлично! – подумала я. – Нанесу ему удар ножом в сердце прямо на глазах у всех, чтобы все узнали, какой он подлый и коварный человек. Но он ушел прежде, чем я сумела осуществить свою месть. Я видела, как он остановился и что-то сказал Гретхен, а затем проследовал в сад. Я поспешила за ним...

– Чувствую, что теперь моя очередь продолжить рассказ сестры, – сказал Томас Райт. – Один из моих друзей сообщил мне, что видел, как Аманда проследовала в сад в одиночестве. Я бросился за ней и оказался свидетелем странной борьбы между Амандой и Трокмортеном. Поначалу я решил, что тот вздумал приставать к моей сестре, а после до меня дошло, что они пытаются вырвать друг у друга нож.

– Боже правый! – не удержалась от восклицания Изабелла.

– Я оттолкнул Аманду в сторону и сделал попытку отнять у Трокмортена нож, а тот нацелил острие прямо мне в грудь. Я повернул его руку, чтобы отвести удар от себя, а тот возьми да и напорись на лезвие. Знаю одно: я не хотел его убивать. Я только стремился защитить сестру, которой, как мне тогда показалось, Трокмортен угрожал ножом.

– Я вам верю, – сказал Дэниел.

– Мы никак не могли решить, что же делать, когда услышали, как Гретхен зовет Трокмортена. Нам ничего не оставалось, как только укрыться за большими кустами. Мы были там, когда вы с мисс Уинслоу увидели стоящую над телом убитого Гретхен.

– А как вы смогли убрать его тело из сада? – спросил Томаса Дэниел.

– Когда вы трое наконец ушли, я прикрыл торчащий из его груди нож полой его сюртука и взвалил его тело на плечи. Потом, выйдя через боковую калитку из сада, я дотащил его до своей кареты. Все возницы в тот вечер грелись у огня в отведенном для них помещении, так что меня, думаю, никто и не заметил.

– Это я хотела причинить Трокмортену вред, а вовсе не Томас, – заявила Аманда. – Он думал, что мистер Трокмортен вознамерился убить меня – пронзить ножом. Томаса никак нельзя винить за то, что он сделал.

– Судья сам решит, кто прав, а кто виноват. Но что до меня, то мне кажется, что все напоминает скорее несчастный случай, чем злой умысел.

– Так оно и было, милорд, – кивнул Томас. – Я и в самом деле не желал его смерти. Да что там, у меня и в мыслях не было даже драться с ним, не то что причинить ему вред. Но все выглядело так, словно он напал на мою сестру, и тут уж я просто обязан был защитить ее.

– Вы обязательно должны явиться в суд и все именно так и рассказать о том, что произошло.

– Я не могу. Ведь я единственный, кто может позаботиться об Аманде. Не заставляйте меня делать этого.

– Я сам поговорю с властями от вашего лица. Я убежден, что к моим словам в защиту вас они прислушаются. А в обмен на мое заступничество я бы хотел взять с вас слово, что вы никому не обмолвитесь о том, что видели Гретхен с Трокмортеном в саду.

– Имени Гретхен в связи с этим делом от меня никто не услышит, – заверил Дэниела Томас. – Даю вам свое честное слово, милорд. И от всего сердца благодарю вас.

Дэниел кивнул.

– А теперь отвезите свою сестру домой. Вашими делами мы займемся завтра же.

Томас опустил глаза, тяжело вздохнул и, снова взглянув на Дэниела, произнес:

– Как я понимаю, о моих дальнейших ухаживаниях за Гретхен больше и речи быть не может?

– Совершенно верно, – ни секунды не раздумывая, сказал Дэниел.

Он подошел к двери и позвал слугу. Едва тот появился, Дэниел попросил его проводить уже готовых покинуть дом брата и сестру – мистера и мисс Райт.

И вот, когда за гостями закрылась дверь, Дэниел повернулся к Изабелле. Оба довольно улыбались. Все волнения и переживания были позади. Тайна загадочного убийства Босуэлла Трокмортена разгадана. Дэниелу удалось спасти репутацию Гретхен. Изабелла чувствовала себя так, словно тяжкий груз наконец упал с ее плеч и не о чем больше беспокоиться.

Теперь Изабелла могла думать лишь о Дэниеле и о том, что она хотела сейчас больше всего. В ее хорошенькой головке моментально созрел дерзкий план, и Изабелла намерена была во что бы то ни стало осуществить его.

– Только вообразите себе, – проговорила она, – во время нашего детективного расследования мы были на верном пути к разгадке этого жуткого преступления! И насколько же близко мы с вами подобрались к тем людям, которые оказались повинны в совершении убийства!

– Да, мы все рассчитали верно. Однако догадаться о мотивах этого преступления мы не сумели. Разве можно было представить, что кому-то взбредет в голову заключать такое оскорбительное пари. Это ж надо, поставить на то, что он сумеет сорвать поцелуи у всех тех молодых леди, которые составляли организованное вами Общество любительниц чтения!

– Благодарю вас, что не называете их членами «Общества неудачниц». Этих милых молодых девушек неудачницами назвать никак нельзя. Меня потрясло, что мой литературный салон некоторые злопыхатели за глаза называли столь обидным образом. Все девушки, которых мне довелось узнать, обладают массой несомненных талантов, не говоря уже о том, все они личности, без преувеличения можно сказать, незаурядные и, всех их я очень люблю и ценю.

– Вы правы, Изабелла, так и есть. И я полагаю, то, сколько вы сделали для них, само то обстоятельство, что вы помогли им обрести уверенность в себе и своих силах, просто неоценимо.

– Все это замечательно, спорить не буду, но мне и в голову не могло прийти, что кто-то вроде мистера Трокмортена отважится на такую низость и поставит под угрозу репутацию моих подопечных – этих чистых, невинных и честных девушек. За свое преступление он поплатился, это верно, но все же мне жаль, что все так сложилось. Не окажись он таким подлецом – был бы жив и по-прежнему мог бы наслаждаться жизнью.

– Вам ни в коем случае не следует винить в случившемся себя. Ни вы, ни ваши подопечные ни в чем не виноваты. Трокмортен ценил лишь азарт и деньги. А уж то, каким образом он хотел заработать, смущая покой и внушая несбыточные надежды невинным созданиям, достойно всяческого осуждения. Именно за это он и поплатился.

Изабелла смотрела на Дэниела. Он был таким статным, таким великолепным, таким потрясающе красивым, что у нее просто захватывало дух от восхищения. Как же хотелось ей, чтобы этот изумительный мужчина заключил ее прямо сейчас в свои сильные и одновременно нежные объятия! И как же хотелось ей опустить голову ему на плечо и насладиться теплом его тела!

За последние дни Изабелла с необыкновенной ясностью осознала, какое огромное влияние оказал Дэниел на ее жизнь. Ей нравилось спорить с ним. Она купалась в наслаждении, когда он ласкал и целовал ее. А как же замечательно было обмениваться с ним шутками и смеяться его остротам! И даже столь неприятное чувство, как ревность, позволяло Изабелле с необыкновенной ясностью осознать, насколько Дэниел ей дорог. Ей нравилось то, что он старался во всем вести себя как подобает человеку чести, и то, как она делала все, чтобы смутить его душевное равновесие. Он был почти что идеален, за исключением, разумеется, некоторых мелких недостатков, но даже они вызывали у Изабеллы восторг. Она любила в нем абсолютно все. Любые проявления его натуры. Вплоть до мелочей!

Да-да, она именно любила его. Любила беззаветно, со всем пылом своей юной души. Признаться в этом себе самой оказалось несложно. Но как посвятить в свои чувства Дэниела? Разве смела она сказать ему об этом? Ну конечно же, смела! Вот только как сделать это лучше всего? Слова едва ли станут ей в этом деле помощниками. Так, значит, надо показать ему то, насколько сильны ее чувства к нему.

Изабелла знала лишь один способ сделать это. Она решила вверить ему себя всю без остатка. У нее не осталось больше сомнений в том, насколько сильно она любит его. Она ничуть не сомневалась в правильности того, что собиралась сделать.

Кто знает, возможно, это ее единственный шанс остаться наедине с Дэниелом! Вполне может случиться так, что отец настоит на своем решении и увезет Изабеллу с собой в их загородное поместье, ведь он всегда считал, что свежий воздух полей и лугов куда полезнее лондонской пыли, людской толчеи и шума.

Изабелла была убеждена в одном: она не желала всю жизнь терзаться сознанием того, что она упустила свой единственный и уникальный шанс познать блаженство в объятиях мужчины. К тому же она так любила Дэниела!

– Вы пробыли в моем доме уже слишком долго, – наконец сказал Дэниел. – Мы должны найти вашу служанку и попрощаться. Вам давно уже пора отбыть к себе. Визит оказался непозволительно долгим.

Изабелла стояла так близко от Дэниела! Она не сделала попытки повиноваться ему, а лишь сказала:

– Еще хотя бы несколько минут. Я так хочу побыть с вами наедине.

Взгляд Дэниела был пристальным и пытливым.

– Идея не из лучших, Изабелла, – сказал он.

– Вы так считаете? – Она удивленно вскинула брови.

– Но почему вы все время спорите со мной?

Она улыбнулась, чувствуя, как удовольствие теплой волной разливается в груди.

– Мне это нравится, – ответила Изабелла.

– Ну что ж, хорошо, я объясню вам. Всякий раз, когда мы с вами оказываемся наедине, мы делаем то, чего делать никак не должны.

– Я знаю, но думаю именно об этом. Пусть этого делать нам и не следует, я все же хочу рискнуть.

Сердце Изабеллы было переполнено любовью к Дэниелу. Она понимала, что он хочет спасти ее от нее же самой, однако это было совсем не то, о чем она мечтала.

Ей хотелось побыть рядом с Дэниелом без свидетелей, чтобы она могла показать ему, насколько он ей дорог.

Изабелла понимала, что сделать первый шаг Дэниелу не позволяет обостренное чувство долга. Дэниел, как настоящий джентльмен, едва ли согласится уважить ее просьбу. А это означает, что Изабелла, раз она так этого хочет, должна сама сделать первый шаг ему навстречу. Она понимала причину его нежелания уступать ей и не могла не восхититься его благородством. Он всегда и во всем поступал, руководствуясь представлением о долге, даже если это и расходилось с велениями его сердца.

– Изабелла, мы поговорим с вами как-нибудь потом. А теперь – понимаю, выпроваживать вас, конечно, было бы крайне невежливо, – однако видите дверь? Это как раз то, что вам и следует сделать: выйти через нее.

Изабелла повернулась и направилась, как Дэниел и указывал ей, к двери из гостиной. Вот только подошла она к ней вовсе не затем, чтобы выполнить требование Дэниела, а затем, чтобы закрыть дверь и повернуть в замке ключ. Проделав все это, Изабелла снова взглянула на Дэниела.

– Что вы делаете? – изумленно спросил он. Изабелла медленно шла через гостиную к тому месту, где стоял Дэниел. Служанка сейчас ждет ее в карете, слуги Дэниела снуют по дому, но Изабелле было решительно все равно. Она готова была позабыть обо всем, чему ее учили, ради того, чтобы испытать чудо любви, которое она смогла бы узнать в объятиях Дэниела.

– И зачем я спрашиваю вас об этом? Вы, это совершенно очевидно, не понимаете, на что идете, в противном случае вы бы ни за что не стали этого делать.

Изабелла понимала, Дэниел просто пытается разрядить обстановку и хоть как-то отговорить ее от безумной затеи. Он хотел отвлечь ее мысли от того, чего она жаждала сейчас всем своим пылким юным сердцем.

Изабелла остановилась перед ним и сказала:

– Вы ошибаетесь, Дэниел. Я прекрасно отдаю себе отчет в своих поступках. И сейчас больше всего на свете я мечтаю поцеловать вас.

Дэниел ответил не сразу. Изабелла видела по его глазам, что он тщетно борется с собой.

– Нет, – наконец ответил он. – Поцелуи – особенно те, которыми обмениваемся мы с вами, – способны увлечь нас туда, где вы едва ли захотите оказаться.

– Вот и нет. Я готова пойти на что угодно! И хочу, чтобы вы стали моим проводником по этой, пока еще неведомой мне стране.