Глава 22

Первое, что он почувствовал, — тошнотворный запах. Запах смерти. Он зловонной струей врывался в живительную прохладу ночного воздуха, и Крис, высоко подняв фонарь, мысленно обратился к небесам: «Только не Виктория!»

За шерифом, почти растворившись в темноте, едва поспевали Сет и Джокин, работник ранчо.

Крис нырнул в пещеру следом за Лаки, и под его ногами заскрипел щебень. В глубоком темном проходе тотчас заскрежетало эхо.

Увидев труп, шериф замер. А запах стал просто нестерпимым, трупный запах изящной женщины с почти ангельским лицом.

Лампа дрогнула в руках Криса, когда он ставил ее на пол. Он ненавидел себя в эту минуту: Велвет была его другом, смерть ее была ужасна и несправедлива, но поделать с собой ничего не мог — у него словно гора упала с плеч.

Это не Виктория! Это Велвет, такая же прекрасная и после смерти, если только не брать во внимание ее чрезмерную бледность и невидящий взгляд в вышину, куда отлетела ее душа.

Справившись наконец с эмоциями, Крис приступил к осмотру жертвы убийства. Крови видно не было, ювелирные украшения остались нетронутыми, одежда и прическа следов борьбы не носили. Лицо тоже было гладким, без порезов, синяков и ссадин, тщательно напудренное и нарумяненное. Сквозь трупный запах даже сочился аромат духов. Велвет была в том самом платье, в котором ее видели в последний раз. Белый, словно специально надетый перед смертью наряд. Такая вот картина. Прекрасный ангел в белой одежде — спокойный, умиротворенный и мертвый.

Крис перевернул тело. К его удивлению, следов крови не оказалось и на спине. От чего же она умерла? Шериф высоко поднял лампу, скрупулезно осматривая пещеру. Ни одной зацепки! Судя по всему, преступник замел следы.

Повернувшись к трупу, Крис снова внимательно оглядел лицо Велвет. На этот раз он заметил небольшое утолщение на верхней губе. Интересно, связано ли это с убийством? Надо будет поговорить с доктором Макларен. Внезапно в памяти его всплыли слова телеграммы Дженни. «Внутреннее кровотечение. Обстоятельства крайне странные». По спине его пробежал холодок. «И подобный случай был не первым», — мелькнуло в голове.

Крис медленно двинулся прочь. У входа в шахту его ждал Лаки.

— Ну, что я говорил?

Свифт опустил лампу на землю.

— Да. Мне очень жаль.

Губы Лаки дрогнули, в глазах блеснули слезы, и по грязным щекам мальчишки покатилась предательская влага. Крис привлек паренька к себе, и тот зарыдал, уже не сдерживаясь, содрогаясь всем своим маленьким тельцем.

Шериф успокаивающе похлопал ребенка по спине. Он смотрел на свой далекий дом, окна которого светили во мраке, подобно огням маяка в ночном океане.

Убийство произошло совсем близко от его дома. Близко от города. Виктория была права: в Силвер-Роуз живет убийца. И видимо, именно его она выслеживает в эту минуту.

Несмотря на второй час ночи, дом Криса был переполнен. Прибывшие помощники громко обсуждали происшествие, и только Ноубл молча с тоской смотрел куда-то за окно. Но больше всего шума производил Лаки: он яростно противился попыткам Абигайл отвести его в ванную комнату, но та была полна решимости выполнить поставленную перед собой задачу.

— Лаки, — наконец не выдержал шериф. — Делай так, как говорит Абигайл, и не вздумай удрать! — «Мальчишку пора приучать к дисциплине», — подумал он, но все же смягчился: — Понял меня, сынок? — Лаки вдруг перестал бешено сопротивляться, а Крис приблизился к нему вплотную. — Никто здесь не сделает тебе ничего плохого. — Крис взял его за руку. — Дай мне слово, что никуда не убежишь.

Лаки опасливо покосился на Абигайл, затем снова перевел взгляд на Криса и пожал ему руку.

— Даю слово, сэр, — стараясь говорить по-взрослому басовито, ответил он.

Свифт сжал маленькую ручонку, а затем притянул малыша к себе.

— Я верю вам, сэр, — негромко произнес он. — А где та высокая леди? — прошептал Лаки так, чтобы его не услышали окружающие.

Шериф закрыл глаза. В сердце его вновь шевельнулась тревога.

— Я обязательно ее найду. Обещаю.

Отодвинувшись, Лаки радостно улыбнулся и устремился за Абигайл.

Крис же подошел к Ноублу. Тот прощался с помощниками — точнее, прощались они, он лишь молча кивал в ответ.

— Черт побери, Крис, — пробормотал Бичем. — Как же это все несправедливо!

— Мне ее очень жаль. — Что еще можно сказать в подобную минуту?

— Я должен увидеть все своими глазами.

— Нет, не надо.

— Что я, никогда не видел мертвецов?

Шахта была закрыта до утра: пусть труп сначала осмотрит доктор. Слишком уж странной была эта смерть — женщина сидела как живая, без следов насилия, аккуратно сложив руки, расправив складки на платье. Да еще такой необычный трупный запах…

— Но не в таком виде, Ноубл.

Да, со времен Гражданской войны его ни одна смерть так не поражала.

— Не дай Бог, в городе начнется паника. Лучше поменьше говорить об этом. — Он положил руку на плечо Ноубла и проводил его до двери. — По крайней мере до того, как я найду Викторию.

Крис теперь смотрел на горы, откуда с минуты на минуту покажется солнце, но он уже страшился наступающего дня и неведомых еще новостей.

— Этот ублюдок не сможет ей ничего сделать, — словно прочитал его мысли Ноубл. — Она достаточно умна.

Шериф кивнул, хотя и не разделял уверенности своего помощника. Уж очень странно умертвили Велвет; если это ритуальное убийство, значит, в городе действует маньяк, , а предвидеть ход мыслей маньяка не способен даже самый умный и опытный человек.

Закрыв дверь за Ноублом, Крис медленно направился в свой кабинет. Он попытался успокоиться с помощью специальных приемов племени шайеннов и методов, переданных ему отцом, но все было тщетно. Свифт стал расхаживать из угла в угол. Мысли его путались, дыхание участилось, руки сами сжимались в кулаки, но самым неприятным было то, что труп Велвет так и стоял перед глазами и у этого трупа было лицо Виктории. Отправиться к Бэкету, вытащить из постели, выбить из него кулаками правду о Виктории? Впрочем, будь у него хотя бы одна улика против хозяина салуна, он бы ему показал!

Ощущая свое полное бессилие, Крис упал на колени и стукнул по полу кулаком.

Нет, надо взять себя в руки, а не ломать собственный дом. Отец учил его идти в бой с холодной головой, забыв обо всем на свете, ибо только так можно выполнить свою задачу. Сейчас страх лишает его рассудка, а гнев делает неосторожным.