Глава 10

Рейчел сильно сомневалась, что она сможет узнать своего дядюшку. Последний — и единственный — раз, когда они встречались, ей было всего шесть лет. Раньше, когда она вспоминала дядю, перед глазами вставала высокая плотная фигура, но сейчас она была уже не уверена в точности детских воспоминаний. Кажется, дядя с ней несколько раз разговаривал. Кажется, он не был лишен чувства юмора. Но все это были лишь обрывки детских воспоминаний и чужих рассказов. Из них никак не составлялся законченный образ.

Они ехали в экипаже. От колес отлетали ошметки грязи, хотя дождь закончился уже больше часа назад. Когда их тряхнуло на ухабе, Рейчел случайно коснулась коленом ноги мистера Смита. Слава небесам, это была его здоровая правая нога, и прикосновение не причинило ему боли. К тому моменту как они все же решились отправиться в поездку, его самочувствие уже значительно улучшилось, он даже мог немного наступать на больную ногу во время ходьбы.

Рейчел торопливо отодвинулась, хотя в экипаже было мало места, и если на дороге будут еще ухабы, то соприкосновений не избежать. Оба старательно пытались соблюдать заключенную договоренность: как можно меньше оставаться наедине друг с другом, а если уж такое случается, то избегать любой близости.

Рейчел чувствовала себя очень неловко в присутствии мистера Смита. Не переставая вспоминать их странную ночь любви, она всеми силами пыталась убедить себя, что это был всего лишь странный сон. Временами ей это даже удавалось. Однако перед глазами тут же возникала картина их переплетенных тел, сомкнутых в поцелуе губ, и краска стыда заливала щеки.

К тому же с каждым днем мистеру Смиту становилось все лучше, и он выглядел теперь почти здоровым и до чрезвычайности привлекательным молодым человеком. Как же ей было убедить себя, что между ними ничего не было?!

Экипаж снова тряхнуло, и задремавшая было Бриджит сонно потянулась.

— Я, должно быть, ужасно заспанная, — сказала она.

— Ты прекрасно выглядишь, Бриджит, — подбодрила ее Рейчел.

— Хочешь сказать, что я выгляжу как приличная дама?

— Не знаю, но для меня ты и теперь моя любимая няня Бриджит, — ласково улыбнулась ей девушка.

Флосси, Филлис и Джеральдина в сопровождении сержанта Стрикленда ехали в другом экипаже.

Ни одна из дам не стала пользоваться своей обычной косметикой, платья были выбраны самые скромные. Рейчел тоже была одета как «серая мышка», но лицо ее радостно сияло, хотя она и старалась сдерживаться. Бриджит в своем новом облике выглядела гораздо моложе, и сейчас в ней действительно угадывалось что-то от той молоденькой няни, с которой Рейчел когда-то сдружилась в отцовском доме.

Джонатан Смит был просто неотразим. Теперь его яркую внешность подчеркивала дорогая модная одежда, и он, без сомнения, выглядел как джентльмен, не знающий проблем с деньгами. Да, деньги у них теперь действительно были.

Мистер Смит не сообщил девушкам, как ему удалось разбогатеть, но не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться. Несколько раз они с сержантом Стриклендом исчезали из дома по каким-то таинственным делам. После одного из таких исчезновений мужчины возвратились с новым дорожным сундуком, новой одеждой и обувью, с элегантной тростью для мистера Смита и большим количеством вкусной еды. Денег хватило и на то, чтобы оплатить поездку. По прибытии в Англию мистер Смит нанял два экипажа для их большой компании и полностью взял на себя дорожные расходы. Рейчел, однако, заявила, что большую часть расходов она намерена возместить мистеру Смиту, как только получит наследство.

Было похоже, что в прошлой жизни мистер Смит был очень удачливым игроком. К. счастью, этот дар не оставил его и после злополучного падения с лошади.

У Рейчел с самого детства было недоверие к игрокам. Игроком был ее отец, и она не хотела иметь такого же мужа. Что ж, вот еще одна существенная причина, почему их фарс со свадьбой не может перерасти во что-то серьезное. Рейчел помнила, какая нелегкая жизнь у жен и детей игроков. В минуты удачи семья купается в роскоши, можно сорить деньгами, позволять себе всевозможные излишества, но рано или поздно обязательно наступает такой момент, когда удача отворачивается от игрока. И тогда семью его ждет нищета, презрение общества и атаки кредиторов. И долги, долги, долги…

Да, Джонатан, несомненно, был очень азартным человеком. Чего стоит хотя бы эта идея с маскарадом, которую он придумал! Готовясь покинуть Брюссель, он часами обсуждал с девочками и сержантом мельчайшие детали их придуманной жизни, которые могут заинтересовать барона. Рейчел же все это казалось по-детски забавным.

Рейчел почувствовала на себе пристальный взгляд. Она скосила глаза и встретилась со взглядом Джонатана.

— Мы уже почти приехали, — сказал он.

Рейчел ощутила замешательство. На какое-то мгновение ей захотелось оказаться за тысячу миль отсюда, где угодно, только не у ворот родового замка Уэстонов. Желудок Рейчел мучительно сжался, только теперь ее по-настоящему испугали те планы, которые они еще накануне обсуждали с легкой улыбкой.

Боже, что же она наделала, зачем согласилась на такую авантюру?

Но теперь было поздно об этом думать. Да и драгоценности принадлежат ей по праву; наверняка, если бы мама была жива, она не стала бы возражать против вступления Рейчел в наследство. По взгляду Джонатана Рейчел поняла, что он прочитал ее мысли. Он ободряюще улыбнулся одними глазами. Интересно, как это у него получается? Лицо остается невозмутимым, кончики губ даже не дрогнули, но Рейчел знала, что он улыбается ей. Выглядел он сейчас отлично и, несомненно, прекрасно об этом знал.

— Местность не кажется вам знакомой? — спросила она.

— Это Англия, Рейчел, типичный английский пейзаж. — Джонатан пожал плечами. — К сожалению, я не помню, в каком именно месте этой страны я должен чувствовать себя как дома.

И тут Рейчел заметила, что экипаж подъехал к воротам замка. Широко открытыми глазами она смотрела по сторонам. Они проехали по старинной темной аллее и приблизились к огромному каменному особняку. Боже мой, это дом, в котором родилась и выросла ее мама! Такой старый, как будто ему уже тысяча лет! За деревьями Рейчел разглядела озеро и конюшню, дом окружал большой парк.

Когда экипаж проезжал мимо конюшни, Рейчел вдруг подумала, что дядя может оказаться в отъезде. Хороши бы они тогда были со своим маскарадом! Столько стараться, столько придумывать — и все это для того, чтобы несолоно хлебавши вернуться обратно. Нет, хуже того… Обратно они уже вернуться не смогут.

Джонатан потянулся и осторожно коснулся рукой ее колена.

— Не волнуйся, все будет хорошо.

Впрочем, ничего худшего для того, чтобы ее успокоить, он просто не мог придумать. От такого прикосновения Рейчел подскочила как ошпаренная.

Экипаж остановился возле каменных ступенек особняка. Двери были закрыты, никто не показался на пороге.

Кучер слез с козел и распахнул перед ними дверцу. Джонатан осторожно выбрался из экипажа и подал руку Рейчел. Свежий прохладный воздух ударил в ноздри. Рейчел заметила, что пассажиры второго экипажа уже вышли. Джеральдина и сержант Стрикленд стояли в стороне. Несмотря на то что Джеральдина была одета очень скромно — «глухое» серое платье, волосы забраны в пучок, никакой косметики, — она и сейчас выглядела как какая-нибудь итальянская актриса. Такой яркости многие женщины стараются добиться различными ухищрениями, Джеральдине же знойная красота была дана от природы. Сержант Стрикленд, стоявший с ней рядом, и вправду был похож на пирата. Черная повязка скрывала пустую глазницу, синяки на лице приобрели грязно-желтый оттенок. Филлис была похожа на благообразную матрону, и слыхом не слыхавшую про какие-то там «веселые ночки».

— Бридж, каждый раз, когда я смотрю на твои волосы, не могу удержаться от вздоха облегчения, — сказала она подруге. — Такой непривычно респектабельный цвет!

— Рейчел, а вот тебе не мешало бы хоть чуть-чуть подрумяниться, — сказала Флосси. — Ты похожа на привидение.

— Ну что ж, дамы, готовы к спектаклю? — Джонатану не терпелось начать действовать.

Рейчел потерянно улыбнулась.

Он взял ее под руку, провел вверх по каменным ступеням дома и постучал в двери.

Прошло несколько долгих минут, пока дверь особняка отворилась. На пороге возник прямой, как стрела, старый лакей.

— Миссис Стрит, миссис Ливи, мисс Клоувер, сэр Джонатан Смит и леди Смит, в девичестве мисс Рейчел Йорк, желают видеть барона Уэстона, — резко и высокомерно произнес Джонатан, протягивая визитную карточку. — Барон дома?

— Я сию минуту узнаю, сэр, — невозмутимо отозвался слуга, но все же посторонился, пропуская гостей в дом.

Рейчел возблагодарила небеса за то, что Джонатан позаботился о визитных карточках. Ни ей, ни остальным девушкам это даже в голову не пришло.

Они прошли мимо высоких колонн к лестнице. Потолок холла был расписан ангелами и херувимами. На каменных постаментах красовались старинные мраморные бюсты. Огромная лестница пересекалась большой площадкой, откуда на второй этаж вели два отдельных пролета. Ступени украшал дорогой ковер.

Дизайн холла был явно рассчитан на то, чтобы поразить воображение посетителей, и в данном случае хозяевам это вполне удалось.

Слуга удалился, чтобы сообщить барону о визитерах, а прибывшая компания осталась ждать в просторном холле.

Рейчел всегда представляла себе родовое гнездо как маленький уютный домик с аккуратным садиком. Она и вообразить себе не могла, что это такой огромный старинный особняк. На минуту она даже усомнилась, что ее мать находилась в здравом уме, когда сбежала из этого шикарного замка в темные тесные комнаты небогатых районов Лондона, которые им вечно приходилось снимать.

— Какой огромный! — прошептала за ее спиной Филлис.

Замок произвел сильное впечатление на всех, кроме, пожалуй, Джонатана. Рейчел заметила, что он с интересом оглядывается, но видимых признаков восторга или преклонения перед здешней роскошью в его глазах даже не промелькнуло. Рейчел с трепетом подумала, что, возможно, в той, настоящей своей жизни он привык бывать в поместьях аристократов. Может, он и сам владел старинным родовым замком.

Казалось, прошла целая вечность, пока слуга вернулся и предложил проследовать за ним. Он провел их по лестнице на второй этаж, откуда в разные стороны расходились два длинных коридора. Но слуга пригласил их пройти прямо, через широкие двойные двери, ведущие в галерею. Галерея изобиловала старинными портретами в золоченых рамах. Стены украшали гобелены, пол покрывал пушистый персидский ковер. Возле мраморного камина неподвижно стоял джентльмен.

Неужели это и есть ее дядя Ричард? Странно, но Рейчел запомнила его совершенно другим.

Джентльмен пристально взглянул на посетителей и шагнул вперед. Наконец-то Рейчел, по кусочкам собрав свои детские воспоминания, узнала его. Да, это был дядя Ричард. Как и прежде, он смотрел прямо в глаза, не отводя взгляда: Тогда, в детстве, ее это очень удивило, ведь немногие взрослые могут подолгу смотреть в глаза детям.

— Дядя Ричард? — несмело произнесла Рейчел, размышляя, должна ли она подойти и поцеловать его или это будет лишним. Пока она раздумывала, момент был упущен. Но она даже была этому рада, в конце концов, дядя был для нее совершеннейшим незнакомцем, несмотря на то что других родственников у нее теперь не осталось.

— Рейчел? — безо всякого выражения отозвался джентльмен, слегка кивнул и заложил руки за спину. — Ты весьма похожа на свою мать. Значит, ты вышла замуж?

— Да. Всего неделю назад, в Брюсселе. — Она с теплой улыбкой взглянула на Джонатана. — Позвольте представить вам моего мужа, сэра Джонатана Смита. Это барон Уэстон, Джонатан.

Мужчины обменялись вежливыми кивками.

— До замужества я жила в доме своих друзей, и поскольку они тоже направлялись в Англию, то оказали нам честь сопровождать нас сюда. Позвольте представить вам миссис Стрит, миссис Ливи, ее золовку, и мисс Клоувер, которая любезно согласилась стать моей компаньонкой после того, как я оставила службу у леди Флэтли.

Барон вежливо кивнул каждой даме.

— Мы с Филлис настояли на том, чтобы сопровождать Рейчел до самых дверей вашего дома, — объяснила Флосси. — Разумеется, в этом не было особой необходимости, ведь теперь она замужем за сэром Смитом. Но мы очень любим ее, сэр.

— Мы просто не можем поверить, — подхватила Филлис, — что наша дорогая Рейчел теперь стала леди Смит, правда, Флосс… Флора? Впрочем, для вас, сэр, это, должно быть, тоже стало неожиданностью.

— Прошу вас, леди, садитесь, — произнес барон. — Сейчас принесут чай. Я категорически настаиваю на том, чтобы вы провели какое-то время в моем замке, прежде чем продолжить свой путь. Я распоряжусь приготовить для вас комнаты.

— О, как это любезно с вашей стороны, милорд, — отозвалась Флосси. — Мы редко путешествуем, так что дорога из Брюсселя в Англию стала для нас настоящим испытанием.

— Кроме того, я тяжело переношу поездки по морю. Меня мучает морская болезнь… О, простите за прямоту, сэр… Но я всегда говорю то, что думаю, не правда ли, Флора? — сказала Филлис.

Рейчел и Джонатан сели рядом. Их взгляды встретились, в глубине глаз мистера Смита мерцали веселые искорки. Рейчел оставалось только надеяться, что Филлис с Флосси не увлекутся светской беседой и не сболтнут лишнего.

Она перевела взгляд на барона. Сейчас он совершенно не был похож на рослого, уверенного в себе джентльмена, которым она его запомнила. Он плохо выглядел. Похоже, ее дядя был тяжело болен.

Это явилось для Рейчел неожиданностью. Обманывать больного человека — может быть, даже смертельно больного, — разве это достойно леди? Она вдруг испугалась. Если он умрет, то в целом мире у нее не останется ни одного родного человека, никого, к кому она могла бы обратиться в трудную минуту. Пускай она совсем не знает своего дядю, видела его лишь один раз — да и то больше десяти лет назад — и получила от него несколько резких писем, но все же он был единственным ее родственником. Что, если он умрет? Все эти мысли расстроили Рейчел.

Аллен рад был снова оказаться в Англии. Пускай он и не помнил, где именно в Англии находится его дом, но все же точно знал, что здесь его родина. Пейзаж казался ему до боли знакомым. Он даже не исключал того, что барон может узнать его. И нельзя сказать, чтобы такая перспектива его пугала, особенно если бы он оказался действительно аристократом.

Барон показался ему не настолько отвратительным, как он себе его представлял. Но дядя Рейчел явно был болен, а в больных людях всегда есть что-то слегка отталкивающее. Однако Аллен не раскаивался в том, что они все же решились осуществить свой сумасшедший план.

Он заметил, что Рейчел выглядит слегка расстроенной. Что ж, это было вполне понятно, в конце концов, барон Уэстон — ее единственный родственник. Аллен ободряюще коснулся ее руки.

Тем временем Флосси вовсю восхищалась величием особняка. С гордостью она сообщила присутствующим, что роскошный дом напоминает ей особняк ее родственников в Дербишире.

— Тебе так не показалось, Филлис? — осведомилась она.

— Мне как раз только что пришла в голову эта мысль, — поддержала ее та.

— Как вы поживаете, дядя Ричард? — решилась наконец вмешаться в беседу Рейчел.

— Благодарю, хорошо, — ответил барон, поближе подвигаясь к камину. Сейчас он показался Аллену человеком, стоящим одной ногой в могиле. — Скажи мне, Рейчел, почему все случилось так неожиданно? Ты уже была знакома со Смитом, когда приехала в Брюссель с леди Флэтли?

— Да, была, — ответила Рейчел. Эту часть истории они хорошо продумали. — Мы познакомились в Лондоне в прошлом году, вскоре после того, как умер папа. Потом мы встретились в Брюсселе, и Джонатан не скрывал своих серьезных намерений. Когда леди Флэтли решила вернуться в Англию, Бриджит предложила мне пожить у своих друзей.

— Бриджит — наша очень близкая подруга, — вмешалась Флосси.

— Дело в том, что когда-то Бриджит была моей няней… После смерти мамы. Я была просто счастлива вновь встретить ее в Брюсселе. Разумеется, я с радостью приняла предложение остановиться в доме ее добрых друзей. Тем более что Флора и Филлис просто настаивали на этом. Ну а потом Джонатан сделал мне предложение, мы обвенчались и решили вернуться в Англию.

Барон внимательно взглянул на Аллена, видимо, собираясь что-то спросить, но тут в комнату вошел слуга с чайным подносом. Филлис тут же стала разливать всем чай.

— Мы решили, милорд, что поскольку наша Рейчел только-только вышла замуж, то мы просто обязаны сопровождать ее в этом путешествии, — добавила Бриджит.

Аллен до сих пор не мог привыкнуть к преображению Бриджит. Вместо вульгарной проститутки с огненно-рыжими волосами перед ним была моложавая особа средних лет, респектабельная и миловидная. И в то же время, когда он слышал ее голос, то тут же вспоминал ту Бриджит Клоувер, которую он впервые увидел в брюссельском борделе.

Барон продолжал внимательно смотреть на Аллена.

— Смит, — наконец заговорил он, — очень распространенная фамилия. Я знаю глостерширских Смитов, вы не имеете к ним отношения?

— Едва ли, сэр, — спокойно ответил Аллен. — Я родом из Нортумберленда. Мои предки жили там на протяжении нескольких поколений.

Нортумберленд был одним из самых северных графств страны. Дальше была только Шотландия.

Затем Аллен рассказал барону, что он владеет поместьем. Не слишком большим, но и не слишком маленьким. Джеральдина и Филлис хотели представить его настоящим богачом, но Аллен сразу сказал, что это может быть опасно. У барона могут зародиться сомнения, существует ли этот самый нортумберлендский богач, он может навести справки — и тогда все раскроется. Здесь они с Рейчел были солидарны.

Аллен объяснил барону, что оказался в Брюсселе, сопровождая домой кузину, которая жила там с опекунами. И когда судьба снова свела его с Рейчел Йорк, он понял, что для него это шанс стать счастливым.

— Конечно же, я не забыл ее с тех пор, как мы познакомились в Лондоне, — пылко заверил он барона. — И едва я увидел ее вновь, понял, что не могу без нее жить.

Аллен заметил, как девушка вспыхнула и как дрогнули у нее губы при этих словах.

— Это так прекрасно, когда на ваших глазах зарождается такая любовь, — подхватила Филлис. — Поверьте, мы не спускали с них глаз, пока они не обвенчались!

— Мистер Смит напоминает мне моего горячо любимого покойного полковника Стрита, — тихо промолвила Флосси, промокая глаза неведомо откуда появившимся в руке носовым платком. — Он умер как герой два года назад.

Аллен обратил внимание на то, что еще пару недель назад, когда они начинали готовить свою вылазку, мистер Стрит был всего лишь капитаном, Оставалось надеяться, что в завтрашней беседе Флосси не назовет его генералом или главнокомандующим.

Барон аккуратно поставил на стол чашку с чаем.

— Честно говоря, меня расстроило, что Рейчел не посоветовалась со мной, прежде чем выходить замуж. Я, конечно, понимаю, что она уже взрослая леди и сама может выбирать себе мужа, но все же мне было бы приятно, если бы этот брак был заключен с моего благословения. Мы могли бы провести церемонию в родовом замке. К сожалению, мое благословение не понадобилось.

Аллен понял, что это не слишком хорошее начало. Вероятно, у барона уже начал складывать образ безответственного молодого человека. Его можно было понять. Джонатан Смит не познакомил свою невесту с родственниками ни с той, ни с другой стороны. В глазах барона это несомненный минус. Аллен почувствовал легкое раздражение. В конце концов, барон никогда не проявлял интереса к судьбе своей племянницы, почему же он ждал от нее иного отношения?

— Сэр Джонатан — пылкая и романтичная натура! — воскликнула Филлис, прижимая руки к груди. — Но поверьте, в Брюсселе сэр Джонатан организовал очень достойную церемонию! Мой дорогой полковник Ливи поступил бы так же!

— Ох, и покойный полковник Стрит! — поддержала ее Флосси. — Он ни секунды не мог прожить без меня! Когда его командировали на Пиренеи, он настоял, чтобы я поехала с ним!

«Еще один полковник», — мысленно вздохнул Аллен. Аллен заметил, что слова дяди разозлили Рейчел. Она упрямо вздернула подбородок.

— Я вышла замуж за достойного джентльмена, вы не можете этого не признать! — заявила она. — С какой стати я должна была приезжать в поместье за вашим благословением? Вы никогда не интересовались моей судьбой. Когда после папиной смерти вы предложили мне приехать к вам, то сразу дали понять, что хотите поскорее выдать меня замуж и сбыть с рук. Я ничем не обязана вам. И сейчас я приехала только за своим наследством. Теперь я имею на него полное право. А вы уже не можете отказать мне.

«Какая неосторожная речь!» — огорчился Аллен. Эти слова уж точно не были ими запланированы. Конечно, он мог понять чувства Рейчел, но… Нет, он прекрасно понимал Рейчел и восхищался ее храбростью. Он незаметно пожал ей руку.

— Ошибаешься, Рейчел, я как раз могу отказать тебе, — негромко заметил барон.

Рейчел уже собиралась возразить, но Аллен опередил ее. — Я считаю, что ваши опасения вполне оправданы, сэр. Я понимаю, что вы обеспокоены будущим своей племянницы и, прежде чем отдать ей наследство, должны удостовериться, что она под покровительством надежного и достойного джентльмена. Поэтому единственное, о чем я прошу, — дать мне шанс доказать вам, что я не охотник за деньгами, что я люблю вашу племянницу всем сердцем и готов заботиться о ней до конца своих дней. Возможно, на это понадобится некоторое время, но прошу вас, войдите в мое положение. Потом мы с женой уедем ко мне в Нортумберленд. Больше всего на свете я хочу, чтобы Рейчел была счастлива.

Аллен говорил со спокойной уверенностью в голосе и сам удивлялся, как прекрасно ему это удается. Ведь все в его речи было ложью. Кроме одного: он действительно хотел, чтобы Рейчел Йорк была счастлива.

— Хорошо, — коротко кивнул барон, внимательно взглянув на Аллена. — Посмотрим, что я скажу о вашем браке через месяц, Смит. Думаю, этого срока будет достаточно, чтобы сделать кое-какие выводы. И как долго вы с мужем жили на Пиренеях, мэм? — резко меняя тему, обратился он к Флосси.

«Месяц!» — прогремело в голове Аллена. Пока Флосси с печальной улыбкой рассказывала о счастливых деньках в компании бравого полковника Стрита, Аллен внимательно наблюдал за бароном. То, что он тяжело болен, было ясно с самого начала. Но за время визита он явно почувствовал себя хуже. Что это было? Неужели даже короткий визит утомителен для него? А может, он слишком взволнован тем, что видит племянницу впервые за долгие годы? Или здесь что-то совсем другое?

Аллен перевел взгляд на Рейчел. Она была очень бледна. Он ободряюще улыбнулся и слегка подмигнул ей. В конце концов, им предстоит разыгрывать влюбленную пару перед более чем предвзятым зрителем, так что надо начинать упражняться. Конечно, не этого он ожидал, когда просил барона дать ему немного времени. Ну, пару дней. Может, неделю. Но месяц! Однако теперь уже отступать было некуда.